Бриттани Черри - Воздух, которым он дышит

– Что? Нет.

Он приподнял бровь.

Я смотрела на его татуировки. «О, Доктор Сьюз “Зеленые яйца и ветчина”».[5] Он заметил мой взгляд.

Чушь. Хватит, Лиз.

– Извини, – пробормотала я, ощущая, как краснею. Что он делает?

Он приподнял другую бровь. Он ни разу не моргнул, пока смотрел в мою сторону. Хотя он мог бы что-то сказать, но находил гораздо большее удовольствие в том, чтобы заставлять меня нервничать и смущаться. На него было больно смотреть, ведь он был сломлен, но каждая израненная часть его существования, казалось, увлекала меня.

Я наблюдала за ним, пока он отвязывал поводок Зевса от дерева и шагал в направлении, откуда пришла я. Я осталась позади, собиралась возвращаться.

Он остановился.

Медленно повернулся ко мне.

– Прекрати преследовать меня, – прошипел он.

– Я преследую?!

– Ты.

– Нет!

– Да.

– Нет! Нет! Нет!

Он поморщился:

– Ты как пятилетний ребенок.

Он развернулся и продолжил идти вперед. Я тоже медленно пошла за ним. Он бросал на меня короткие взгляды и время от времени хмыкал, но мы не проронили больше ни слова. Когда мы достигли опушки, он и Зевс подошли к дикому двору рядом с моим домом.

– Я так предполагаю, что мы соседи, – сказала я со смешком.

Он уставился на меня, и мой желудок сделал сальто. В груди что-то екнуло и зазвенело в кишках, когда он смотрел прямо в мои глаза.

Мы оба зашли в свои дома, так и не попрощавшись.

…Я поужинала в одиночестве, устроившись за обеденным столом. Когда выглянула из окна столовой, увидела Тристана, сидящего за своим столом. Его дом казался темным и пустым. Одиноким. Он оглянулся по сторонам и заметил меня. Я выпрямилась. И послала ему улыбку. Он встал, подошел к своему окну и закрыл жалюзи. Я сразу же поняла, что окна наших спален тоже находятся друг напротив друга, и он не замедлил закрыть шторы и там тоже. Я позвонила Эмме, чтобы узнать, не раздуло ли ее еще от конфет за время пребывания у дедушки с бабушкой.

Было около восьми вечера, я сидела на диване в гостиной, уставившись в пустоту, стараясь не плакать. Мне написала Фэй.

Фэй: Ты в порядке?

Я: Я в порядке.

Фэй: Ищешь компанию на вечер?

Я: Не сегодня. Устала.

Фэй: Ищешь компанию на вечер?

Я: Я засыпаю…

Фэй: Ищешь компанию на вечер?

Я: Завтра.

Фэй: Люблю тебя, буфера.

Я: Люблю тебя, буфера.

Стук во входную дверь, который последовал после сообщения, не удивил меня. Я была уверена, что уговорить Фэй оставить меня в покое нереально, ведь она знала, что, если я говорю, что все хорошо, значит, я вовсе не в порядке. Каково же было мое удивление, когда я увидела за дверью много людей. Друзья. Вожаком стаи была Фэй в обнимку с самой большой бутылкой текилы, известной человечеству.

– Ищешь компанию на вечер? – ухмыльнулась она.

Я уставилась на пижаму, а потом взглянула на текилу.

– Совершенно точно – да.

– Если честно, я думал, ты захлопнешь дверь перед нашими мордами, – произнес кто-то знакомый позади меня, когда я стояла на кухне, наливая четыре стакана.

Я обернулась и увидела Таннера, который подходил ко мне, подбрасывая, как обычно, монету. Я бросилась в его объятия и крепко обняла.

– Привет, Лиз, – прошептал он, обнимая изо всех сил.

Таннер был лучшим другом Стивена. Они были так близки, что мне порой казалось, что мой муж может уйти от меня к мужчине. Таннер был стройным парнем с темными глазами и светлыми волосами. Он работал в автомагазине, который снял, когда его отец заболел. Он и Стивен стали закадычными друзьями на первом курсе в колледже, парни были соседями по комнате. И хотя Таннер прервал обучение после первого курса, чтобы работать на своего отца, они продолжали дружить. Таннер улыбнулся и выпустил меня. Он поднял два рокса,[6] в которые я налила выпивку, протянул один мне, и мы чокнулись. Затем поднял два других и мы снова чокнулись. Я улыбнулась:

– Знаешь, все четыре, вообще-то, были для меня.

– Знаю, знаю, просто спасаю твою печень. Немного.

Я наблюдала, как он полез в карман и достал оттуда монету. Все ту же монету, которую постоянно крутил между пальцами. Это была странная привычка, но он делал так еще до того, как мы познакомились.

– Я вижу, монета на месте? – засмеялась я.

Он улыбнулся в ответ.

– Никогда не выхожу из дома без нее, – ответил он со смешком и положил обратно в карман.

Я рассматривала его лицо, и грусть росла во мне. Он, наверное, не знал, но иногда глаза его смотрели так печально.

– Как ты?

Его плечи поднялись и опустились.

– Так приятно снова видеть твое лицо. Все так быстро произошло… К тому же ты так внезапно исчезла после… – Его слова замерли. Все и всегда запинаются, когда кто-либо собирается упомянуть о смерти Стивена.

– Я вернулась, – кивнула я и налила еще четыре стакана. – Эмма и я приехали, чтобы остаться. Мне просто нужно немного воздуха, вот и все.

– Ты еще водишь свою дерьмовую машину? – спросил он.

– Да. – Я закусила нижнюю губу. – Я сбила собаку на днях.

Он приоткрыл рот.

– Вот черт!

– Собака в порядке, но моя дерьмовая машина не выдержала такого удара.

– Давай я посмотрю, – предложил он.

Я пожала плечами.

– Все в порядке. Теперь я в основном хожу пешком. Места здесь не так уж много.

– Тебе понадобится машина, когда придет зима.

– Не волнуйся, Таннер Майкл Кейз, все будет хорошо.

Он ухмыльнулся:

– Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты называешь меня полным именем.

Я засмеялась:

– Именно поэтому я это и делаю.

– Ну, мы должны произнести тост, – предложил Таннер.

Фэй ворвалась в комнату и высоко подняла один из роксов.

– Я есть везде, где звучат тосты и присутствует текила!

Она хихикнула.

– Или водка, виски, ром, медицинский спирт…

Я засмеялась, мы втроем подняли стаканы. Таннер откашлялся:

– За старых друзей и новые начинания. Мы скучали по тебе и Эмме, Лиз, и мы чертовски рады, что вы вернулись. Может, ближайшие несколько месяцев вам будет нелегко, но помните, что вы не одни.

Одним быстрым движением мы чокнулись и выпили.

– Так. Вопрос на миллион. Я хочу поменять все замки в доме и во дворе – пусть это будет началом новой жизни. И вы наверняка знаете, кто смог бы это сделать.

– Сэм наверняка может.

– Сэм?

– Помнишь парня, которого я собиралась уволить, чтобы мы могли нанять тебя? Самый неуклюжий парень в кафе. Его папа держит магазин, где Сэм работает на полставки, делая подобные вещи.

– Серьезно? Ты думаешь, он меня выручит?

– Конечно. Я ему скажу, что он должен, иначе я его уволю. – Фэй подмигнула. – Он странный, но в своем деле хорош и быстр.

– С каких пор ты любишь быстрых ребят? – пошутила я.

– Иногда девушке нужен просто член, пиво и реалити-шоу по телику, и все это в течение тридцати минут. Никогда не стоит недооценивать вариант «по-быстрому».

Фэй налила себе еще стакан.

– Твоя подруга, наверное, первая женщина из тех, кого я когда-либо встречал, которая думает, как мужчина, – пошутил Таннер.

– Ты знал, что она и Мэтти…

– Трахаются? Естественно! Сразу после того, как ты уехала. Ей, видимо, нужна была подруга, чтобы обсудить человека либо пожаловаться на жизнь, и она почему-то решила, что я выгляжу так, будто у меня есть вагина. Она появлялась в автомагазине каждый день с рассказами о Жирном колбасном короле Мэтти, которые, кстати, ставили меня в чрезвычайно неудобное положение.

Я хихикнула:

– Ты имеешь в виду, тебе не понравилось новое прозвище для ее секс-отношений?

Он наклонился.

– Капризуля Франки? Это вообще возможно?

– Ну, Фэй далека ото лжи.

– Так себе прозвище, честно говоря.

Я улыбнулась, скорее из-за алкоголя, но частично и потому, что Таннер напомнил мне о временах, когда жилось беззаботно.

– Как мисс Эмма?

– Нахальная, как всегда, – вздохнула я, думая о своей малышке.

– Как и ее мать, – рассмеялся он.

Я слегка толкнула его плечом.

– Думаю, многое она взяла от отца.

– И то правда. Он был настоящей занозой в заднице. Помню, мы отправились на Хэллоуин и Стив думал, что он может драться с кем угодно, так как был в костюме ниндзя. Он орал об этом всем, кого мы встречали по дороге, но вместо того, чтобы быть суперниндзя в реале, он оказался с подбитым глазом и нас выгнали из трех баров.

Мы оба хихикали, вспоминая, насколько ужасно вел себя мой муж, когда выпивал.

– Если я правильно помню, ты не лучшим образом влиял на него. Ты всегда много пил. А еще здорово выделывался, что подзадоривало людей, и в итоге это заканчивалось избиением моего мужа.

– Это правда. Я не самый хороший человек, когда выпью слишком много. Но Стив понимал это. Блин. Я скучаю по этому мудаку, – вздохнул он.

Мы перестали смеяться, мой взгляд стал тяжелым. Его глаза тоже опустились, и мы сидели молча, чувствуя себя одинаково паршиво.

– Ладно, – сказал Таннер, меняя тему. – Пейзаж у тебя во дворе – полное говно. Я мог бы прийти покосить траву, если хочешь. И мы поднимем забор, чтобы твой двор стал более закрытым.

– О нет. На самом деле всем этим я собираюсь заняться сама. Я работаю только на полставки, поэтому могу что-то еще делать, пока не подыщу настоящую работу.

– Не думала вернуться в дизайн?

Вопрос недели. Я пожала плечами.

– Я не думала ни о чем с прошлого года.

– Ну, это и понятно. Тебе точно не нужна помощь, чтобы навести порядок? Мне совсем несложно помочь тебе.

– Да, уверена. Наступил момент, когда я должна начать делать все сама, знаешь ли.

– Я услышал тебя. Но думаю, тебе следует забить это воскресенье для меня. Хочу кое-что тебе дать.

Я улыбнулась:

– Подарок?

– Что-то вроде этого.

Толкнув его в плечо, я сказала, что мы могли бы встретиться в четверг вечером, если Эмма может присоединиться к нам.

Он кивнул, затем понизил голос, глядя на меня:

– Что для тебя во всем этом сложнее всего?

Мне ответить было легко.

– Бывает момент, когда Эмма делает что-нибудь забавное и я зову из другой комнаты Стивена, чтобы он пришел и посмотрел на нее. После этого я останавливаюсь и вспоминаю.

Я прикусила ноготь большого пальца.

– Достаточно грустная история. А что насчет тебя? Все еще встречаешься с Пэтти?

Он насупился:

– Мы вообще не разговариваем.

Я была не удивлена. У Таннера была та же особенность, что и у Фэй.

– Ну, разве мы не два грустных и одиноких гороха в стручке? – Он со смехом поднял бутылку текилы, наливая добавку. – Давай, за нас.

Остаток ночи растворился в воздухе. Я вспоминала и хохотала над вещами, возможно, совершенно не смешными, плакала из-за вещей, от которых даже не было грустно, но это была лучшая ночь за последнее время. Когда я проснулась на следующее утро, я даже не могла точно сказать, как я очутилась в кровати. Я не спала в своей постели после аварии.

Потянувшись за подушкой Стивена, я прижала ее к себе. Глубоко вдохнула запах хлопковой наволочки и закрыла воспаленные глаза. Даже если я еще горюю по нему, глупо отрицать факт того, что сейчас я дома.

И это именно то, что было нужно.

Сэм пришел, чтобы поменять замки в доме и во дворе. Я знала, что Фэй отзывается о нем ужасно, но с ним было так легко и весело. Он был светловолосым, а за прямоугольными стеклами очков прятался внимательный взгляд карих глаз. Его голос всегда был низким, когда он говорил со мной, был очень славным. Если вдруг ему казалось, что он обидел меня чем-то, хотя этого ни разу не было, он сразу шел на попятную и извинялся, мило заикаясь.

– Некоторые из этих замков совсем хреновые, но другие находятся в довольно сносном состоянии, Элизабет. Ты уверена, что хочешь поменять их все? – спросил он. – К сожалению, глупый вопрос. Не пригласили бы меня сюда, если бы тебе не нужно было бы их менять. Прости, – извинился он.

– Нет, все нормально, – улыбнулась я. – Я просто хочу начать все заново. Вот и все.

Он сдвинул очки вверх на переносицу и кивнул.

– Конечно. Я думаю, за пару часов управлюсь.

– Идеально.

– Ой! Позволь мне кое-что показать. – Он побежал к своей машине и вернулся с какой-то крохотной вещью в руке. – Мой отец получил новые камеры слежения, если интересно. Камеры маленькие, их легко спрятать, чтобы не привлекали внимания. Несколько камер можно было бы расположить вокруг двора, для дополнительной безопасности. Я думаю, если бы я был красивой женщиной, которая живет одна с маленькой дочкой, я бы хотел дополнительную защиту.