— Ну, спасибо тебе за то, что предупредила меня об опасности. Лично я обожаю таких мужчин — непредсказуемых, сомнительной репутации! Если он тебе и, правда, не нужен, то я им займусь.

— Смотри, Бетти, не увлекайся слишком, — продолжила в том же ключе и Жулия. — А то влюбиться в Шику, будешь сохнуть по нему, а он тебя бросит. Это точно.

— А зачем мне в него влюбляться? Он же не миллионер. Просто развлекусь немного.

— Ну, если ты ищешь грязи, то, пожалуйста! С Шику ты найдешь ее в огромном количестве!

Упрямство сестры сильно разозлило Бетти. Если бы Жулия честно призналась в том, что любит Шику, Бетти бы и не подумала устраивать на него охоту. А так — сама виновата! Бетти решила непременно завести умопомрачительный роман с Шику и увидеть потом перекошенную от злости физиономию Жулии. Пусть помается! Пусть поревет в подушку — независимая и гордая Жулия Монтана!

Воспользовавшись тем, что Жулия и Раул отправились в театр, Бетти поспешила к Шику, рассчитывая застать его дома одного. Предлогом для визита стала пижама Раула, которую Бетти якобы хотела вернуть хозяину.

Шику, открывший ей дверь, сразу же с порога предупредил Бетти:

— Если ты пришла поговорить о Жулии…

— Нет-нет, — успокоила его Бетти, — приключения на необитаемом острове меня не интересуют. Я пришла к Раулу.

— Его нет, но ты проходи, садись. Значит, она рассказывала тебе про остров? А что еще говорила? Что я приставал к ней, пытался изнасиловать, да?

— Чуть более романтично, но приблизительно то же, что и ты сейчас.

— Твоя сестра, когда выпьет, сама себя не помнит, это она ко мне приставала!

— Охотно верю, — не стала спорить Бетти и ангел голоском попросила Шику: — Кстати, ты не предложишь мне чего-нибудь выпить? Не бойся, у нас не семейное, когда я пью, то ни на кого не набрасываюсь.

За разговором и выпивкой они не заметили, как пролетело время.

Не заметили они и возвращения домой Раула, который уговорил Жулию зайти к нему на чашку кофе, предварительно заверив се в том, что Шику услали в очередную командировку.

Таким образом, в квартире с какого-то момента присутствовало уже две пары: на одной половине Раул пытался обольстить Жулию, а на другой — Бетти была совсем близка к тому, чтобы соблазнить Шику. На поцелуй она уже его спровоцировала и теперь только развивала успех:

– О, этот запах, этот одеколон! — зажмурившись от наслаждения, говорила она Шику. — Я узнаю его! Знаешь, мне понравилось спать в твоей постели. Подушка там источала такой же запах. Кстати, вспомнила: я потеряла сережку, очевидно, у тебя в спальне, во время сна. Пойдем туда, поищем!

Они стали искать под подушкой, под матрацем, даже под кроватью. Эта игра увлекла их обоих. Забыв о сережке, они вновь стали целоваться. Бетти внутренне ликовала, но, как оказалось, праздновать победу было еще рано: Шику вдруг отстранился от нее, нахмурился.

— Что с тобой? — спросила Бетти. — Разве я тебе не нравлюсь?

— Нравишься. Но я не уверен, правильно ли мы поступаем.

— Почему?

— Сам не знаю.

— Зато я знаю! Здесь не хватает музыки. Но это я возьму на себя, а ты приготовь нам что-нибудь выпить. Тебе надо расслабиться.

— Мне?!

— Да, тебе. Иди-иди!

Шику вышел и в гостиной столкнулся с Жулией.

— А ты что тут делаешь? — возмутилась она.

— Вообще-то я здесь живу, — напомнил ей Шику.

— Ты же должен был уехать!

— А зачем? — с ядовитой усмешкой произнес он. — Я еду на необитаемый остров, и встречаюсь с тобой. Сижу у себя дома — встречаюсь с тобой. Я могу уехать на Аляску, но ты и там появишься, с тебя станется! Так какой смысл уезжать, пытаться от тебя избавиться, если ты постоянно болтаешься у меня на пути?

— Я болтаюсь? А ты чем таким важным был занят?

— Работал!

— Неужели? А отчего ж у тебя губы в помаде? Или это клубничное желе?

– Угадала. Это именно желе!

— Тут и гадать не надо. Это же твой стиль: прикинуться ненадолго джентльменом, чтобы произвести впечатление, а потом снова предаться домашним оргиям!

Раул, вышедший из кухни с подносом, едва не уронил его, увидев разъяренных Жулию и Шику.

— Как это понимать? Ты не уехал, Шику? — спросил он растерянно.

— Как видишь, я тихо сидел дома, а эта истеричка набросилась на меня.

– Какая же ты сволочь, Шику Мота! – отреагировала на оскорбление Жулия.

Шику тоже в долгу не остался:

– Я сволочь? А кто приставал на острове? Не ты ли готова была лечь под меня только потому, что выпила каплю ВИСКИ? А теперь обхаживаешь моего лучшего друга в моем же собственном доме!

– Постой, постой, я не понял, вы что, встречались на острове? Жулия, объясни! — потребовал Раул, дотронувшись до ее руки.

Она отдернула руку так, словно ее ужал.

— Оставь меня! Я давно должна была догадаться, что эта квартира — бойня, на которую вы приводите коров и забиваете одну за другой!

— Жулия, перестань, я и, правда, не знал, что он дона, — принялся оправдываться Раул. — Идем в комнату!

— Нет, я ни на секунду здесь больше не задержусь! Не хочу быть очередным трофеем в вашей коллекции!

— Да, кстати, о коллекции, — с нескрываемым удовольствием ввернул Шику. В прошлый раз ты прихватила мои диски…

Жулия недоуменно уставилась на него, и Шику охотно ей все объяснил.

— Раул, к твоему сведению, терпеть может такую музыку. Это моя коллекция!

Клокоча от негодования, Жулия гневно припечатала обоих приятелей:

— Вы одного поля ягоды: дешевые ловеласы! Наверняка поспорили, кто первый затащит в постель безмозглую жертву!

— Жулия, помолчи минутку! Дай мне сказать — взмолился Раул, не теряя надежды хоть как-то оправдаться.

— Я верну вам диски по почте! — бросила Жулия уже с порога.

Когда дверь за ней закрылась, из соседней комнаты не без опаски выглянула Бетти, слышавшая все, что тут происходило.

Увидев ее, Раул схватился за голову:

— Непостижимо! Шику! Ты и Бетти?!

Шику не успел ему что-либо ответить, потому что в этот момент на пороге вновь появилась Жулия.

— Я забыла здесь свою сумку — бросила она, и тут в полб ее зрения попала Бетти. — А ты что тут делаешь? — Не удержалась она от вопроса.

— То же, что и ты — развлекаюсь. В этом доме много интересного! — с невинной улыбкой ответила Бетти.

— Ладно, дома поговорим! — Пригрозила Жулия сестре, на Шику посмотрела с презрением, а к Раулу обратилась с укором: — Вчера она была с тобой, сегодня с ним. Может, вы и меня планировали пропустить через обоих? Не звони мне больше, Раул. Забудь обо мне!

— Нет, я тебя провожу!

Он выбежал вслед за Жулией, а Бетти, как ни в чем не бывало, позвала Шику обратно в спальню:

— Не обращай внимания! Пойдем, мы еще не нашли сережку!

Ответ Шику прозвучал неожиданно грубо:

— Никаких сережек! Все! Хватит с меня девушек из семьи Монтана. Знаешь, я начинаю думать, что единственный разумный человек в вашем доме — это Отавиу. Вот твоя сумочка, Бетти! До свидания!

У лифта Бетти встретилась с возвращавшимся домой Раулом — Жулия отвергла его как провожатого. Он потребовал от Бетти объяснений:

— Как тебя понимать? Вчера ты утверждала, что хотела отбить у Жулии меня, а сегодня я застаю тебя с Шику!

— Вчера я промахнулась! — нисколько не смутилась Бетти.

– То есть?.. – опять не понял ее Раул.

– Не того отбивала! Надо было отбивать Шику!

– Но ведь Шику с Жулией ненавидят друг друга!

– Я тоже так думала, но, оказывается, ошиблась.

– Ты с ума сошла! Они видеть друг друга не могут!

– А ты подумай хорошенько, подумай…

– Ладно, подумаю, – озадаченно произнес Раул. – Но ты на всякий случай держись подальше от Шику: он бабник!

– И к тому же он не миллионер, – засмеялась Бетти, рассмешив и Раула.

– А с тобой, кажется, и в самом деле можно дружить, – сказал он на прощание.

Дома Раула встретил разъяренный Шику:

– Я запрещаю тебе произносить имя Жулии в этом доме! Ты больше не посмеешь звонить ей, видеться с ней и даже думать о ней! Потому что я этого не хочу!

Такое заявление косвенно подтверждало догадку Бетти, и Раул прямо спросил Шику:

– Не означает ли это, что ты влюблен в Жулию?

Шику ответил ему с такой же прямотой:

– Да, Раул, я без памяти влюблен в эту истеричку! Не просто влюблен – я без ума от нее! Меня надо схватить и держать за решеткой, в смирительной рубашке!

– Не могу поверить…

– Я и сам не могу поверить. Презираю, ненавижу ее, и в то же время люблю! Это сильнее меня. Что мне делать, Раул!

– Ну, так и люби ее. В чем загвоздка? Если ты из-за меня переживаешь, то у нас с ней, в общем, так ничего и не получилось. Я ей, похоже, безразличен, да и она меня не слишком зацепила. Так что действуй!

– Нет, я сам этого не хочу. В ней сконцентрировано все, что я презираю в женщинах, и вообще в людях. Она вероломная, заносчивая, холодная.

– Неправда! – возразил Раул. – Ты нарисовал портрет какой-то другой женщины. А Жулия – человек прямой и откровенный, честный и чуткий.

В глазах Шику зажегся огонек надежды.

– Ты в это уверен? – спросил он, явно рассчитывая на положительный ответ.

И Раул его не разочаровал:

– Абсолютно! Я ее достаточно хорошо изучил.

– Но она меня ненавидит!

– У Бетти на сей счет другое мнение, – лукаво усмехнулся Раул. – Ты поговори с ней.

– Бетти такая же сумасшедшая, как и ее сестра!

– Может, и так, но человек она неплохой. А впрочем, я не настаиваю. Чем ходить вокруг да около, не лучше ли сразу во всем признаться Жулии?

– Нет, лучше умереть!

– Ну ладно, не спеши, подумай еще, – посоветовал Раул. – Любовь ведь такая штука, от которой просто так не отмахнешься.

Глава 21

Дата серебряной свадьбы неумолимо приближалась, а согласие и желанный порядок в семействе Сан-Марино по-прежнему не наступали, хотя Антониу делал для этого все, что считал нужным и возможным.

Прежде всего, он положил конец безделью и круглосуточным пьянкам Арналду, усадив его за компьютер в редакции «Коррейу Кариока».

– Отныне тебе придется ходить на работу каждый день, а отдыхать и развлекаться будешь как все нормальные люди – по выходным, – сказал он сыну.

Арналду вяло поторговался насчет должности, однако вынужден был уступить отцу, поскольку на днях разбил дорогостоящий автомобиль и сам чудом остался в живых. В наказание за ту пьяную аварию отец и сослал его в редакцию, но Арналду не терял надежды вскоре там развернуться и занять подобающее место в семейном бизнесе, а точнее – в руководстве компании.

Антониу также перестал заискивать перед Гонсалой, чтобы не вызывать в ней дополнительного раздражения своими подарками. При этом он старался ни в чем ей не перечить и вообще поменьше с ней разговаривать — во избежание случайной ссоры. Ради мира в семье — пусть даже временного и зыбкого — оставил в покое и Тьягу. Не приставал к нему со своими нравоучениями, помня о том, что Гонсала всегда принимает сторону сына, причем бросается на его защиту как разъяренная тигрица.