Эмили Брайан - Возлюбленная виконта

— У нас нет никаких отношений.

— Я имела в виду деловые отношения, разумеется. — В голосе Дейзи звучала досада.

Звук громкого голоса разнесся далеко по коридору. По заплетающейся речи и грохоту разбитой посуды Люциан догадался, что отец пьян. Он подошел к письменному столу и порылся в верхнем ящике.

— Что вы делаете? — спросила она.

— Ищу способ, как изменить вашу внешность, — буркнул он и наконец нашел очечник, который искал. Предыдущий владелец стола забыл очки по ошибке, а Люциан оставил их себе, потому что они помогали ему, когда долго читал по ночам. — Если отец вас узнает, поднимется скандал.

— Сомневаюсь, что узнает, — сказала Дейзи, когда он водрузил на ее нос стальную оправу, отвлекая внимание от ее болотно-зеленых глаз. Она уставилась на него из-под очков. — Вы же не узнали.

Ее колкость он решил пропустить мимо ушей.

— А он может. В отличие от отца я не помешался на вашей семье. А вы не похожи на остальных Дрейков.

Одна за другой девушки Дрейк наводняли лондонское благородное общество. Их золотые кудри и золотое наследство стали притчей во языцех. Люциан вспомнил, что Дейзи, судя по слухам, не удалось обзавестись мужем, но, учитывая ее склонность крушить все вокруг, это не вызывало удивления.

Некоторые вещи не может исправить даже корабль, доверху набитый пиратским золотом.

Из коридора донесся грохот. Приближался отец Люциана. Дейзи скосила на Люциана глаза.

— Если вы всерьез собираетесь оставаться в роли агента Бланш, то предоставьте мне вести разговор, — пробурчал он под нос, когда граф, покачиваясь, вошел в комнату. — Доброе утро, отец.

— Что в нем доброго? — фыркнул лорд Монтфорд и уставился на мисс Дрейк: — Вы кто?

— Это мисс… — выступил вперед Люциан, закрывая ее от взгляда отца, — Клавенхук. Мисс Клавенхук из Найтс-бриджа. Она пришла помочь переводить с латыни.

— Значит, мой сын и вас втянул в свое безумное предприятие, — сказал граф. — Оно ничего не сулит, кроме головной боли.

Люциан поджал губы. Ничего другого он и не ожидал услышать от отца. Из этого порочного круга не было выхода.

— Лучше бы ты, мальчик, занялся поисками невесты, — посетовал лорд Монтфорд. — Это более надежный способ пополнить семейную казну, чем копание в грязи. Сегодня придут на чай леди Брамли с дочерью. Не забудь. Надеюсь, что окажешь им теплый прием.

Граф перевел взгляд на Дейзи, внимательно оглядев ее фигуру. Люциан возблагодарил Бога, что ее скромное платье и отсутствие драгоценностей ввели в заблуждение отца — богатой невестой она не выглядела.

— Вы мне кого-то напоминаете, дорогая, — произнес граф. — Назовите еще раз ваше имя.

Не обращая внимания на предупреждение Люциана, Дейзи вышла вперед и присела в реверансе.

— Я…

— Мисс Клавенхук, моя ассистентка, — договорил за нее Люциан, бросив на Дейзи сердитый взгляд.

Граф рассмеялся и пощекотал ее под подбородком.

— Хм, ассистентка? Не знал, что молодые леди дружат с латынью. Ну да ладно. Полагаю, без очков вы еще лучше.

Он сделал попытку снять с нее очки, но Дейзи его остановила.

— Без них я ничего не вижу. — И взяла Люциана под руку. — Простите нас, милорд, нам нужно работать.

— И то верно. — Люциан повел ее к двери. — Идемте… мисс Клавенхук.

— Значит, вы все же вспомнили. — Дейзи победоносно сжала руку Люциана, когда они пошли по бугристой земле к месту раскопок. — Я была уверена, что вспомните.

— Вспомню что?

Он отогнал рукой муху, что, жужжа над ухом, вилась вокруг них в солнечном свете утра. После полудня мог брызнуть небольшой дождик, а пока погода стояла лучше, чем Лондон мог надеяться.

Но ясные небеса не могли улучшить пасмурного настроения Люциана. Так что Дейзи придется самой об этом позаботиться.

— Клавенхук, — сказала она. — Так звали меня в детской игре. Леди Ровена Клавенхук…

— Смертоносной Пики, — закончил он за нее и с мрачным выражением лица потер подбородок.

— Нет-нет. Замка Опасности, — фыркнула Дейзи. — Неужели вы никогда не успокоитесь? По правде говоря, шрам добавляет вам мужественности. — Тепло его руки под ее ладонью распространялось вверх по запястью, заставляя бурлить кровь и доставляя удовольствие. — Шрам украшает вас. Создает образ опасного мужчины.

— Или нерасторопного, — возразил Люциан, невольно улыбнувшись. — Просто я недостаточно быстро увернулся от вас.

— Но в данном случае вы не похожи на человека нерасторопного, — заметила она, когда они приблизились к месту римских раскопок.

Не только место раскопок вызывало восхищение, но и сооруженный Люцианом длинный низкий сарай для складирования находок. Скамьи высотой по пояс, стоявшие вдоль обеих стен, прогибались под тяжестью обляпанных землей предметов.

Люциан протянул ей небольшую щеточку и кусок ткани.

— Ваше царство, леди Ровена. Прошу прощения за беспорядок. Боюсь, я ничего тут не систематизировал. Но мне так хотелось поскорее раскопать следующую табличку, что остальные находки меня просто не интересовали.

— Мне придется сначала составить каталог.

Она вкинула взглядом беспорядок с легким чувством волнения.

— Там где-то есть переносная конторка. Пожалуйста, делайте все, что сочтете нужным, чтобы навести здесь порядок. — Он повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился. — Должен предупредить вас, что некоторые из предметов искусства могут показаться вам… предосудительными.

В памяти Дейзи промелькнули пикантная маленькая лампа в виде фаллоса и чрезвычайно фривольного содержания мозаичное полотно. Она почувствовала, что краснеет.

— Не стоит волноваться, милорд, — сказала она. — Меня нелегко шокировать.

— Нет, конечно же, — согласился он, вскинув брови. — Насколько я помню, вы испытываете здоровое любопытство к подобным вещам. В таком случае, может, этот предмет первым и очистите?

Он взял со скамьи маленькую статуэтку и протянул ей. Это была фигурка козлоногого божка, исполняющего джигу, с непропорционально огромным, несмотря на отбитый кончик, пенисом.

— Я собирался отнести его сегодня мадемуазель Латур, — сообщил Люциан. — Он ей понравится, как вы думаете?

У Дейзи екнуло сердце. Она очистит этот фривольный образец античного искусства, чтобы он мог преподнести его… ей в обмен на уроки поцелуев.

— Бланш будет очарована, — сказала она.

— Вот и хорошо.

Его улыбка была столь ослепительно белозубой на загорелом лице, что Дейзи, глядя на него, захотелось зажмуриться. Когда он отвернулся к яме, она с облегчением вздохнула.

— Да, мисс Клавенхук, чтобы вы знали, — обронил он через плечо, используя ее вымышленное имя для парня, копавшегося в земле, — этот размер тоже не в натуральную величину.

Всю вторую половину утра Дейзи занималась сортировкой, сопоставлением и упорядочением находок — словом, сводила концы с концами. Она сгруппировала глиняные осколки по цвету в надежде, что позже сумеет собрать из кусочков горшок, вазу или амфору, коими они когда-то и являлись.

Переносную конторку Дейзи нашла под деталью мозаичного панно с изображением нифм и сатиров. Большая часть мозаики была безвозвратно утрачена, но на сохранившихся фрагментах она смогла разобрать несколько частей тела: там обнаженную грудь, здесь фрагменты гениталий обоего пола, порознь и вместе. Обнаружив непонятную сцену лишь с одними мужскими фигурами, она решила воздержаться от дальнейшего исследования мозаичного полотна.

При разглядывании подобных изображений Дейзи испытывала странный трепет.

Она украдкой взглянула на работавшего Люциана. День стоял не по сезону теплый, так что Люциан и его помощник сняли рубашки. Мышцы на его груди и широкой спине то бугрились, то распрямлялись. Темная от загара кожа блестела от пота. Голая грудь Люциана вызывала у Дейзи трепет в животе и между ног. Нехотя она перевела взгляд с него на конторку.

Каждый найденный предмет Дейзи записывала на лист бумаги, обнаружив, что преобразование образов, заставляющих быстрее биться сердце, в простые слова помогает снизить эффект их воздействия.

Экспонат: вакханальная сцена с тремя фигурами, одной женской и двумя мужскими, на черной глазури керамики.

Экспонат: фриз с изображением женщины с лебедем. Известняк.

Читать о Леде, флиртующей с Зевсом в образе лебедя, было романтично. Но видеть сцену, изображенную столь натуралистично, — совсем другое дело.

Экспонат:…

Перо Дейзи, замерев над бумагой, уронило кляксу. Следующий осколок глиняной посуды не походил на остальные, хотя тонкостью деталировки рисунка не отличался от других. Обнаженный молодой человек лежал, приподнявшись на локте, а зависшая над ним молодая женщина вставляла себе между ног его эрегированный пенис. Они смотрели друг на друга.

Одна рука мужчины касалась лица женщины. И столько в его жесте было нежности, пережившей века, что у Дейзи перехватило дыхание.

Нет, просто римляне были реальными людьми, подумала она. И занимались любовью как реальные люди.

— Но почему-то слишком много уделяли этому внимания. Интересно, когда они успели завоевать мир. — Эти слова Дейзи произнесла вслух.

— Может, именно поэтому они и завоевали мир, — произнес Люциан у нее за спиной. Дейзи вздрогнула. — Чтобы жить в мире и заниматься земными делами. Искусством, музыкой, любовью.

— Я не с вами разговаривала, — сказала Дейзи.

— А с кем же?.. — Люциан демонстративно оглядел длинный сарай. — Я больше никого не вижу, если только у вас нет какой-нибудь воображаемой подруги или друга, то могу предположить, что вы хотели, чтобы я это услышал.

— Возможно, если бы знала, что вы здесь. — Он снова надел рубашку, но не застегнул ее должным образом, открыв загорелую грудь. Дейзи отвернулась. — Честно говоря, для крупного мужчины вы слишком тихо передвигаетесь, когда ходите.

— А может, это вы чем-то увлеклись не на шутку. — Перегнувшись через ее плечо, он взглянул на изображение любовников, которое до такой степени поглотило ее внимание. — Ага! Захватывающее зрелище. Теперь понятно, почему вы не заметили моего приближения.

Дейзи поджала губы.

— Нехорошо подслушивать, когда кто-то разговаривает, пусть даже сам с собой.

Люциан прищурился:

— Совсем недавно мне кто-то говорил то же самое.

«Бланш», — подумал он.

— Кто бы это ни был, милорд, он был прав.

— Несомненно, она с вами согласилась бы, — рассмеялся Люциан. — К несчастью, меня ждут к чаю леди Брамли с дочерью. Не могу пойти к ним в таком виде, надо вымыться и переодеться. Я бы предложил вам присоединиться, но…

— Мне не надо принимать ванну, — запальчиво сказала Дейзи.

С чего он взял, что может делать ей столь непристойные предложения? В то же время при мысли о теплой коже Люциана и скользких мыльных пузырях у Дейзи закружилась голова.

— У вас богатое воображение, — усмехнулся Люциан. — Я не имел в виду принять вместе со мной ванну. Всего лишь предложил пойти вместе со мной к леди Брамли и ее дочери на чай.

Внутренности у нее в животе сжались в клубок. Это была нечаянная ошибка. Если только он… Дейзи взглянула на него, прищурившись. Если только он не хотел подловить ее своим приглашением пойти вместе с ним на чай.

— Нет, благодарю. У меня много работы, чтобы прерываться на чай и всякие глупости. Не стоит обо мне беспокоиться, милорд. — Меньше всего ей хотелось видеть, как Люциан ухаживает за мисс Брамли. — К тому же я знаю обеих леди, как и они меня. Если ваш отец присоединится к компании…

— Наш маленький маскарад будет развенчан, мисс Клавенхук. — Люциан вдруг взял ее за руку, и насмешливое выражение исчезло с его лица. — Благодарю за понимание.

Дейзи была уверена, что он искренне переживал за своего отца. Совсем еще юной Дейзи осталась круглой сиротой. Родителей ей заменили дяди, тети и четыре сестры. И конечно же, двоюродная бабушка Изабелла.

У Люциана был только отец.

— Все в порядке. Но можете прислать чайник чаю и печенье, — сказала она. — Мы, кто готов умереть от голода и жажды, приветствуем тебя, но не сможем продолжать работу без маленькой поддержки. Я останусь работать.

На его лице снова появилось насмешливое выражение.

— Пусть процветает любопытство мисс Клавенхук.