Молодой человек придвинулся к ней ближе и коснулся губами ее щеки. Несмотря на мимолетность этой ласки, она почувствовала скрывающееся за ней страстное желание. Некоторым усилием своего гибкого тела девушка снова попыталась освободиться.

– Не пугайтесь, Дизайр. Клянусь вам, я не причиню вам никакого зла. Я не могу забыть ту первую ночь в гостинице, когда я очнулся и увидел вас. Я помню, как вы склонялись надо мной при свечах. У вас было божественно красивое лицо и ласковый взгляд. Ваши руки так прохладны и нежны. Тогда я подумал, точнее – понял, что хочу, чтобы вы принадлежали мне.

– В ту ночь вы были нездоровы, Джеффри.

– Но сегодня со мной все в порядке, – ответил он. Взволнованным голосом он с жаром продолжал: – И сейчас я влюблен в вас, как никогда.

– Вы смешиваете признательность и благодарность с любовью.

– Разве вы можете так хорошо разбираться в любви, вы, такая молодая и неискушенная? – Джеффри вдруг обнял ее и усадил на скамью.

Дизайр с удивлением отмстила, что этот молодой человек, хотя и высокого роста, но хрупкого телосложения, обладает достаточной силой. И снова она почувствовала, сколь сильно его влечение, когда его горячие губы прижались к ее губам с жаждой ответного поцелуя.

Поскольку этого не последовало, он выпустил ее. Она избегала встречаться с ним взглядом и опустила глаза вниз, перебирая лежавший на коленях веер.

Тем временем Джеффри мысленно задавал себе вопрос, – неужели она, как и Ровена, считает его легкомысленным, упрямым мальчиком, который не в состоянии разобраться в собственных чувствах. Он не мог допустить, чтобы его самолюбию был нанесен такой удар, и начал обдумывать другой предлог для продолжения разговора. Джеффри казалось, что он нашел выход из положения.

Да, он мог испугать Дизайр бурным выражением своей страсти. Возможно, это именно так.

– Простите, моя любимая, – сказал он. – Наверное, мне следовало бы сдержать порыв своих чувств. В оправдание я могу лишь сказать, что помню ваши слова о возможном скором отъезде в Корнуолл. Я не мог допустить, чтобы вы уехали, не выслушав меня.

– Джеффри, вы не должны делать этого. Нам не быть вместе. Я никогда не смогу стать вашей возлюбленной.

– У меня и в мыслях не было обращаться к вам с подобным непорядочным предложением. – Его глаза лихорадочно блестели. – Я хочу, чтобы вы стали моей супругой.

– Это невозможно. – Дизайр положила руку поверх его руки. – Я никогда не скрывала от вас свое происхождение.

Это было единственное, в чем она не лгала ему, поймала себя на этой мысли Дизайр и сразу же почувствовала неловкость.

– Что скажут ваши друзья, узнав, что лорд Уоррингтон собирается жениться на дочери торговца?

– Мне не требуется ни от кого разрешения на выбор невесты, – продолжал Джеффри. – В этом я сам себе хозяин.

– Но как же так? Ведь вам, должно быть, захочется получить одобрение своих близких?

– Мама уже давно без ума от вас.

– А Ровена?

– Вам не стоит беспокоиться насчет Ровены. Она будет обращаться с вами с величайшим уважением. Это я могу обещать. Что касается моих друзей, то они станут завидовать моему счастью, когда увидят такую красивую и добродетельную жену. Вы понравитесь им, будете пользоваться неимоверным успехом, станете леди Уоррингтон.

Пылкие речи Джеффри вызвали смятение в душе девушки. Она не хотела причинить ему боль, но не должна и обнадеживать молодого человека. Нужно вести себя с ним как можно тактичнее, даже если и приходится отклонять его предложение. Мысли беспорядочно теснились у нее в голове и мешали подобрать нужные слова.

Между тем молодой человек снова заговорил с ней мягким, ласковым голосом.

– Может быть, ваша нерешительность связана со страхом перед браком и обусловленными им обязанностями? – В его смущенной улыбке было что-то по-детски наивное. – Я буду очень обходителен с вами. Готов ждать до тех пор, пока вы не свыкнетесь с мыслью о том, что вы моя невеста. Только не надо сейчас отказывать.

«Но почему я в самом деле не могу выйти замуж за него?»

В минутном замешательстве она всерьез подумала об этом. Если повиноваться холодному уму и руководствоваться одним расчетом, то можно представить, какие блага сулит ей брак с Джеффри Уоррингтоном. Она получит его титул и будет вместе с ним владеть огромным состоянием; займет достойное место при дворе и будет кружиться в бесконечном вихре наслаждений.

А как быть с интимной частью совместной жизни? Сможет ли она и телом принадлежать Джеффри, спать с ним в одной постели и рожать ему детей?

Он молод и пылок, ему нельзя отказать в красоте: он высок ростом, стройный, гибкий, с красивыми аристократическими чертами лица. Он будет уважать и лелеять ее, в этом она не сомневалась.

Когда она станет его женой, прежние кошмары отступят, останутся позади, все забудется.

Однако именно мысли о прошлом заставили Дизайр отрешиться от грез и вернуться к земным заботам. Она не могла отбросить свое прошлое, потому что частью его был Морган Тренчард. Одновременно этот человек был и частью ее самой. Ничто не может заставить ее согласиться стать женой Джеффри. И эти мысли не пришли бы ей на ум, если бы она могла надеяться на другое замужество – если бы Морган предложил ей свою руку. Тогда никакие силы на земле и небе не помешали бы ей последовать за ним.

Дизайр встала.

– Пожалуйста, проводите меня в дом.

– Дизайр, подождите.

Не успел Джеффри произнести что-то еще, как совсем рядом послышались шаги. Мимо них по направлению к дому побежала какая-то парочка, за ней – другая.

– Его величество уже здесь.

Она услышала слова леди, извещавшей об этом событии своего кавалера.

– Я же говорила, что это королевская барка пришвартовалась к пристани.

Все вокруг наперебой сообщали друг другу новость.

– Его величество…

– Король, наверное, уже в зале для танцев…

– Вместе с ним леди Кастлмейн…

Джеффри взял Дизайр под руку, и они присоединились к потоку гостей, двигавшемуся по направлению в дому. Глаза девушки засияли от радости при виде короля в сопровождении своей фаворитки – леди Кастлмейн. В своих владениях их встречал граф Седжвик.

Дизайр слышала, как сердце гулко стучало у нее в груди. Когда Джеффри ввел ее в зал, Дизайр охватил страх, смешанный с неопределенным предчувствием. Она старалась держаться непринужденно, вбирая полной грудью теплый воздух, пропитанный терпким запахом духов. Сейчас она пожалела о том, что позволила Тильде слишком туго затянуть корсет. У нее начинала немного кружиться голова.

Даже теперь еще не поздно отказаться от опасных планов. Но Дизайр тут же отбросила все сомнения. Надо присесть в легком реверансе, приветливо улыбнуться и дальше действовать так, как она задумала.

Как можно упускать этот единственный шанс помочь Моргану?

– Не бойтесь, – прошептал Джеффри, сжимая ей руку. – Я буду рядом с вами. – У него на лице промелькнула озорная улыбка. – Его величество, в конце концов, такой же мужчина, как и все.

Король поклонился, и Дизайр сделала свой реверанс. Взявшись за руки, они начали первую фигуру сарабанды. При ближайшем рассмотрении его величество не был красавцем. Так показалось Дизайр. Но, несомненно, его наружность привлекала женщин. У него были темные волосы и глаза, чувственный рот и длинный прямой нос. Ему приходилось наклоняться к Дизайр при своем росте не меньше, чем в шесть футов. На нем был бархатный камзол пурпурного цвета, из-под которого виднелась серебристая рубашка и черные бархатные панталоны. Этот костюм выгодно подчеркивал его крепкое телосложение.

Король унаследовал свойственный Стюартам природный шарм, а поскольку он вынужден был бежать из Англии и жить на континенте с шестнадцати до тридцати лет, он добавил к своему обаянию еще и великолепные манеры в духе лучших традиций французского двора. Он знал, как покорять дамские сердца с помощью одного взгляда черных глаз с тлеющим в глубине огнем. Он мог заставить женщин волноваться от одного легкого прикосновения руки. Королева Катарина Браганца была без ума от него, и поэтому прощала многие неразумные поступки.

Король с улыбкой смотрел сверху вниз на Дизайр.

– Как это бессердечно со стороны леди Уоррингтон держать такую очаровательную гостью вдали от двора, – сказал он, уверенно ведя ее в танце и с легкостью проделывая замысловатые па.

– Вы чрезвычайно любезны, ваше величество. – Она взглянула на него своими изумрудными глазами, сияющими под черными ресницами. На ее алых сочных, чуть приоткрытых губах появилась смущенная улыбка. – Я приехала в Лондон всего несколько недель назад.

Тут им пришлось стать спиной друг к другу, подняв руки, потом повернуться кругом. Его величество обхватил Дизайр за тонкую талию, и они перешли к следующим па сарабанды.

– Коль скоро наша встреча состоялась, теперь вы не должны отказывать нам в удовольствии видеть вас почаще.

Она почувствовала тугие мускулы на руке, которая чуть крепче прижала ее.

– На следующей неделе ожидается костюмированный бал в Уайтхолле. Если вы почтите нас своим присутствием, то, ручаюсь, станете его украшением, мисс Гилфорд.

Король не услышал незамедлительного ответа и выжидательно посмотрел своими черными глазами. Потом спросил:

– Вы обручены с молодым Уоррингтоном?

– О, нет, сэр, – поспешила заверить она. Глаза короля потеплели, и он даже не пытался скрыть своего удовлетворения.

– Естественно, сэр Джеффри, его сестра и мать, леди Уоррингтон, также получат приглашение. Но в данном случае я бы хотел познакомиться с вами поближе, мисс Гилфорд.

Они снова должны были разойтись в разные стороны, как этого требовали сложные фигуры танца, чтобы потом снова приблизиться друг к другу.

– Однако вы так и не дали мне обещания появиться на балу, – напомнил король с улыбкой на лице.

– Вы удостоили меня высшей чести своей просьбой, сэр.

Дизайр набрала побольше воздуха, понимая, что танец близится к концу. Наступило время для разговора. Откладывать его дальше нельзя.

– Но я надеялась… Если бы я могла встретиться с вами, ваше величество, наедине, я была бы вам чрезвычайно признательна.

– Ничто не доставит мне большего удовольствия, – сказал король.

Он посмотрел на девушку с откровенным чисто мужским сладострастием во взгляде, чего та не могла не заметить. Не истолковал ли он по-своему ее просьбу? У нее не было опыта придворной жизни. Она слышала, как леди Мирабель рассказывала о неприличном поведении некоторых дам, посещавших дворец в Уайтхолле. О Боже, конечно же, она не собиралась посещать короля в его спальне! Эта мысль пришла ей в голову и привела девушку в крайнее смущение.

В то же время краем глаза Дизайр успела заметить, что на них смотрит леди Кастлмейн, сластолюбивая повелительница монарха. Окруженная толпой поклонников и прихлебателей Барбара Кастлмейн двигалась в направлении своего любовника.

Прежде чем Дизайр собралась духом, чтобы продолжить беседу, танец закончился. Леди Кастлмейн стояла рядом с ними. Она взглянула на Дизайр с явным неудовольствием, если не сказать – с некоторым опасением. Хотя рыжеволосая красавица была признанной фавориткой короля и сумела привязать его к себе, но охраняла свое добро очень строго. В свое время, еще будучи Барбарой Вилльерс, она покорила весь Лондон своей красотой. В восемнадцать лет она вышла замуж за Роджера Пальмера. Год спустя она уже не стеснялась торговать своим роскошным телом и так преуспела в любовном искусстве, что вскоре оказалась в постели короля и поныне удерживала его подле себя.

Другие красавицы приходили и уходили, в то время как Барбара сохраняла свою власть над королем. У нее были свои собственные великолепные апартаменты в Уайтхолле. Карл тратил на нее огромные суммы денег и позволял ей присутствовать на политических приемах. Он смотрел сквозь пальцы на ее необузданный характер, частые вспышки гнева. Леди Кастлмейн тонко разбиралась в мужчинах, особенно в своем покровителе. Она хорошо знала, чем приманить любовников, и ее изобретательность, которая не знала границ, позволяла ей сохранять неповторимое обаяние.

Наблюдая за королем, танцующим с темноволосой юной красавицей, она придирчивым ревнивым взором оценила достоинства своей возможной соперницы: ее пышную, цвета сливок, красиво изогнутую грудь, изящные очертания фигуры с тонкой талией.

Его величество представил Дизайр леди Кастлмейн. Улыбнувшись и повторив за ним свое имя, Дизайр снова быстро повернулась к королю, намереваясь заговорить с ним о деле. Она боялась потерять время и упустить его величество, прежде чем сумеет заручиться его благосклонностью, на которую так рассчитывала.

– Если бы ваше величество могли обещать мне аудиенцию, всего на несколько минут. Речь идет о волнующем меня вопросе. У меня есть одно важное дело, о котором я могла бы вам сообщить. Это не совсем личное дело, сэр. Оно касается справедливости и соблюдения порядка.