Сара Беннет - Возлюбленный горец

Грегор, как пружинку, растянул рыжий локон, спускавшийся ей на плечо, затем намотал его на палец.

– Я соскучился, Мег.

– Я занята, – сказала она, не двигаясь с места. Застыв как изваяние, с напряженным лицом, она смотрела прямо перед собой. Но от внимания Грегора не ускользнула маленькая жилка, стремительно пульсирующая под гладкой кожей на изящной шее. Он наклонился и припал к ней губами.

Мег подскочила, будто он приставил нож к ее горлу.

– Грегор!

– Тебе не понравилось? – спросил он тихо и нежно провел губами по ее ключице, лаская языком ложбинку. – А как насчет этого?

– Дело не в том, нравится мне это или нет…

– Мег, детка, все дело именно в этом.

Он взял ее за подбородок и заглянул в лицо. В ее глазах застыл страх и что-то еще. Это было отчаяние – она из последних сил пыталась сохранить самообладание, скрыть страсть и желание под маской практичной, разумной леди Глен-Дуи. Про себя Грегор решил, что ему не составит труда разрушить этот карточный домик. Он наклонился и прильнул к ее губам.

Не было ласковых прелюдий и нежности. Это был горячий влажный поцелуй – его язык с дикой страстью вонзался внутрь; сильные ладони, обхватившие ее лицо, не давали возможности увернуться. Правда, Мег и не пыталась. Она задохнулась, но скорее от неожиданности, чем от неприязни. Через мгновение она с тихим стоном обняла мужа и прижалась к нему всем телом.

Грегор поспешил воспользоваться моментом, чтобы расстегнуть несколько крючков на ее платье и добраться до пышной груди. Оторвавшись от ее губ, он прильнул к набухшим соскам.

Оставшиеся на столе бумаги слетели на пол, увлекая за собой перо.

К великому удивлению и восторгу Грегора, он почувствовал, как ее рука забралась под килт и начала осторожно двигаться вверх по бедру. Он затаил дыхание, прислушиваясь к нежным пальцам, которые дюйм за дюймом прокладывали себе путь к его чреслам. И вот она коснулась его твердой разгоряченной плоти, сначала робко и неуверенно, а затем крепко обхватила грозное орудие рукой и сжала его.

– О Боже, Мег, Мег! – простонал Грегор. – Ты убьешь меня.

– Прости, ради Бога! – вскрикнула она и разжала руку. – Я не думала, что это так больно.

– Больно? – насмешливо сказал он. – Девочка моя, я умираю от удовольствия.

Мег некоторое время недоверчиво смотрела на мужа, затем улыбнулась. А Грегор просто не мог оторвать глаз от молодой жены. Она была неотразима: небесно-голубые глаза искрятся от смеха, соблазнительные розовые губы приоткрылись в улыбке. Ему хотелось съесть ее целиком.

И вдруг Грегор подхватил ее на руки и усадил на стол, прямо на кипу хозяйственных книг и бумаг. Чернильница опрокинулась, покатилась и упала на ковер, забрызгав все вокруг. Мег попыталась вырваться, в отчаянии глядя на беспорядок, который они устроили, но Грегор не собирался отпускать ее и ждать, пока она положит все на место. Ведь эта трусиха просто сбежит от него! Он поднял ворох юбок наверх, обнажив стройные бедра. Его опытные пальцы отыскали влажный горячий источник удовольствия и мгновенно проникли внутрь.

Мег забыла о чернилах, цифрах и обо всем на свете. Она не отрываясь смотрела в янтарный пламень его глаз и вдруг опустила густые ресницы, пытаясь скрыть нарастающее удовольствие. Но это было бесполезно. Грегор чувствовал, как накаляется их страсть и растет желание, готовое вырваться на свободу, унося их в океан блаженства и неги.

Мег чутко отвечала на его ласки, и Грегор не заставил себя ждать. Он впился в ее губы горячим поцелуем. Она не уступала ему, и на этот раз ее рука смело скользнула под килт и крепко обхватила его жаждущую, плоть. Грегор прерывисто засмеялся и, взяв ее за ягодицы, резко притянул к себе, чувствуя, как стройные ноги в шелковых чулках мгновенно обвились вокруг его бедер.

Мег пробуждала в нем необузданную страсть, которая была выше всякого понимания. Ни одна женщина не имела над ним такой власти. Ошеломленный, сбитый с толку тем, что не может владеть собой, Грегор остановился на секунду, сгорая от безумного желания войти в нее сильно, резко, грубо. Он сделал глубокий вздох и медленно выдохнул, пытаясь охладить свой пыл.

Мег застонала, приподнимая бедра ему навстречу, и сжала его ягодицы под килтом, привлекая мужа к себе.

– Ты так сильно хочешь меня, Мег, – сказал он без тени насмешки или иронии. Все было так очевидно.

Ее губы дрожали, в небесно-голубых глазах сверкали слезы.

– Да, хочу, безумно. Грегор, да, да…

– Тсс, тихо, Мег, – пробормотал он. – Все в порядке. Мне нужно было услышать это от тебя, что-то вроде клятвы верности, понимаешь?

Мег с трудом выдавила улыбку, затем ее взгляд стал отрешенным, когда он вошел в нее нежно и медленно, пытаясь не обращать внимания на сильную дрожь в руках.

– Мег, – прошептал он. – Впусти меня, прелестная русалка, моя морворен.

– Да, – шептала она срывающимся голосом. – Да, Грегор, я твоя.

Немного подтянув ее к себе, он начал атаку, вонзаясь в ее лоно сильно, ритмично, глубоко, каждый раз пытаясь проникнуть еще глубже. Мег судорожно сомкнула ноги вокруг его бедер, не выпуская желанного захватчика. Легкие конвульсии пробежали по ее телу. Никогда Грегор не встречал женщин, которые так быстро достигали оргазма. Он чуть не поддался искушению прерваться, чтобы продлить удовольствие, но его пик наслаждения был уже близок. И он вошел в нее радостно и сильно, добираясь до самых глубин ее лона, сбросив со стола бумаги и чашку Мег с ее бесценным чаем.

Экстаз вырвал сдавленный крик из ее груди; изогнувшись всем телом, она запрокинула голову, разметав расплавленную лаву роскошных волос. И вдруг затихла, обмякнув в его руках. Но Грегор не собирался останавливаться на этом. Оставаясь внутри, он приподнял жену и, не выпуская ее из рук, сел в кресло, усадив ее к себе на колени. Она с трудом подняла отяжелевшие веки и посмотрела на него сияющими от счастья голубыми глазами.

– Я чувствую тебя внутри, – сказала она и сделала легкое волнообразное движение бедрами, упираясь в грудь Грегора для равновесия.

Он тихо застонал и попытался удержать ее, обхватив ягодицы руками.

– Подожди немного, – пробормотал он. – Дай мне остыть, тогда удовольствие продлится дольше.

Но Мег хитро посмотрела на мужа, дразня его улыбкой.

– А я хочу по-другому, – шепнула она и начала энергично двигать бедрами, наблюдая за выражением его лица.

Грегор плавился, погружаясь в огонь ее желания. Еще мгновение он сопротивлялся, сжав зубы, но она легко одолела его. Не прекращая чувственных волнообразных движений, Мег прильнула к его губам. Властно раздвинув их, розовый нежный язычок вовлек его язык в безумный танец, сопротивляться которому не было сил.

Она победила. Грегор взорвался внутри ее, обильно извергаясь семенем; его мощное тело содрогнулось в конвульсиях, и громкий крик извергся из самых глубин его души. Мег, испугавшись, что кто-нибудь может услышать, закрыла ему рот ладонью. Но она смеялась. Хохотала от души, до слез, складываясь пополам и падая ему на грудь. Грегор покачивал ее на коленях и терпеливо ждал.

– Думаешь, они знают? – спросила она, успокоившись и тихо прильнув к мужу.

– Кто и что знает? – пробормотал он, целуя ее макушку.

– Слуги. Как ты считаешь, они знают, чем мы тут занимаемся?

– Господи, Мег! Ну почему тебя так волнует, что они думают о тебе?

Мег гордо вздернула подбородок и серьезно посмотрела на мужа:

– Может, тебе все равно, но для меня это важно. Ты слишком самонадеян, Грегор Грант.

– Да, наверное, я самоуверен. Вернее, был таким. Теперь меня действительно не волнует, что скажут люди. В этом мире так мало удовольствий, Мег. Поэтому надо наслаждаться счастливыми моментами, когда и где можешь, и не бояться мнения других.

Некоторое время Мег обдумывала это откровенное заявление, затем, вздохнув, положила голову ему на плечо.

– Может, ты и прав, – согласилась она.

На лице Грегора заиграла улыбка.

– Значит ли это, что ты больше не будешь убегать и прятаться от меня?

– Я и не думала убегать, тем более прятаться!

– Неужели, Мег? А я уверен в этом. Не надо этого делать, я все равно тебя найду.

Он замолчал, ожидая язвительного ответа. Но Мег опять удивила его. Она улыбнулась и нежно провела пальчиком по изящному контуру его губ.

– Обещаешь?

Ответ Грегора развеял все ее сомнения.

Генерал спустился к ужину. За столом царила радостная атмосфера, но когда ужин подошел к концу, генерал почувствовал такую слабость, что не смог встать из-за стола. Грегор помог ему подняться наверх и дойти до кровати. Мег смотрела вслед этим двум мужчинам, которых любила.

Грегор вернулся задумчивым и расстроенным.

– Генерал сказал, что теперь я несу за тебя полную ответственность, – сказал он, когда Мег спросила об отце.

– Ты прекрасно знаешь, Грегор, что я сама могу о себе позаботиться.

– О да, я это знаю, моя маленькая злючка. Но твой отец воспитан по другим правилам. Он свято верит в то, что мужчина обязан заботиться о своей женщине и защищать ее. Он отдал мне дочь в полной уверенности, что она будет за мной как за каменной стеной.

– Боже мой, Грегор! Теперь, когда ты здесь, он больше не будет бороться. – У Мег дрожали губы.

Она разразилась рыданиями, Грегор обнял и прижал ее к себе. У него было тяжело на сердце, но для Мег это было невыносимо. Каждый день она видела, как угасает ее отец, как капля за каплей уходит из него жизнь.

Через некоторое время она вытерла глаза и, взяв протянутый Грегором белоснежный платок, высморкалась.

– А ты, Грегор, вспоминаешь отца? – спросила она. – Ты по нему скучаешь?

– Да, очень. Когда он был жив, у нас было много разногласий, но он был моим отцом и лэрдом. Можно спорить е человеком, даже ссориться, но все равно любить его больше жизни. С любовью все не так просто – она часто осложняет людям жизнь.

Она стояла не шевелясь, побледнев от горя, – его отважная, прекрасная Мег. Грегор протянул ей руку.

– Пойдем спать, – сказал он. В его тоне не было иронических намеков.

Мег внимательно посмотрела на мужа и, убедившись в его искренности, доверчиво вложила в его ладони свои пальчики.

Мег спала, когда почувствовала легкие нежные прикосновения Грегора. Он подержал в руках ее груди, положив бедро между ее ног, лаская языком изящный изгиб шеи. Она прижалась к нему, погрузив руку в его длинные волосы. Теперь ей было все равно, что он подумает о ней. Грегор был прав. Жизнь слишком непредсказуема и коротка, чтобы отказывать себе в удовольствиях.

– Мег, – прошептал он. – Моя морворен.

Мег закрыла ему рот ладонью и, обхватив лицо мужа руками, заглянула ему в глаза.

– Что это значит? – спросила она тихо. – Это слово, которым ты меня называешь? Оно ласкает слух.

– Морворен? – Грегор улыбнулся. – Это значит «русалка».

Скольких женщин он так называл? Ей было больно сознавать, что она не является для Грегора особенной, неповторимой.

– Моя прекрасная русалка, – шептал он. – Унеси меня с собой в глубины океана неги. Утопи в своих жарких поцелуях.

Задыхаясь от его пылкой страсти, Мег отдалась любви, забыв обо всем на свете, позволив ему терзать нежные губы, ласкать ее тело, пока он не дошел до эпицентра ее чувственного наслаждения.

Если он хочет утонуть в океане страсти, она пойдет за ним. Остальное не имеет значения. Всю жизнь она ждала его. И даже если им отпущено всего лишь несколько дней счастья, она возблагодарит за это судьбу и будет жить воспоминаниями о неземном блаженстве, которое он ей подарил.

Мег повезло – судьба преподнесла ей целых три недели безмятежного счастья. Дни тянулись бесконечно долго, черепашьими шагами приближая бурные, страстные ночи. Ощущение, что над ними нависла опасность, не покидало их, и молодые не расставались, наслаждаясь каждым моментом близости. Совершая верховые прогулки по долине, новоиспеченные супруги заезжали на крупные фермы, не пропускали и мелких хозяйств, повсюду встречая теплый прием и улыбки людей.

На одной маленькой ферме Мег вновь поразила Грегора, когда, расспрашивая хозяев – двух сморщенных старичков – о здоровье их родственников, называла всех по именам. Он гордился женой, которая знала всех жителей долины и заботилась о них. Она была их королевой, их леди, а они – ее народом.

Грегор и раньше знал, что Глен-Дуи много значит для Мег, но только сейчас понял, что она любила свой мир искренне, всем сердцем, опекая фермеров, стараясь облегчить им жизнь.

– Я ничего не знаю об этом ртофеле, миледи, – говорил ей один пожилой фермер, недоверчиво поглядывая на хозяйку из-под нависших седых бровей.

– О картофеле, Йен. Что ты хочешь о нем знать? Надо было посадить немного, как я тебе говорила.