Патриция Поттер - Возлюбленный воин

– Не может быть, что на корабле больше никого нет, кто умеет лучше меня лечить раны! – В голосе Джулианы прозвучали панические нотки.

– Меня это не интересует. Я хочу, чтобы моими ранами занялись именно вы. – В голосе Патрика зазвучали стальные нотки, от его тона по спине Джулианы побежали мурашки.

К счастью, стук в дверь каюты предоставил ей желанную передышку. Шотландец открыл дверь, и тощий паренек, которого она впервые увидела несколько дней назад, поставил на пол ведро с водой. У него также были потертости вокруг щиколоток, и его глаза обдавали таким же холодом.

– Мануэль, попроси у испанца швейный набор леди и принеси его мне.

– Уже иду, – отозвался паренек и. быстро вышел.

Когда мальчик ушел, Джулиана внимательно посмотрела на вожака:

– Полагаю, вы здесь главный?

Патрик слегка поклонился:

– Пока да.

– У вас передо мной есть преимущество – вы знаете мое имя. Откуда?

– Испанец нашел в каюте вашего дяди документы, из которых следует, что вы намерены породниться с одним из влиятельнейших семейств Англии. Вот только, боюсь, теперь этим планам не суждено осуществиться.

– Вы не сказали мне свое имя.

– Нет, не сказал.

– Почему? Или вы его запятнали еще до того, как стали бунтовщиком и пиратом?

Патрик улыбнулся, и только тут Джулиана поняла, что совершила ошибку.

– Итак, вы говорите по-английски.

– Ну, немного, – созналась она.

Патрик мрачно кивнул, затем подошел к сундуку и достал белую сорочку, разорвал ее на полоски. Откупорив бутылку вина, он немного подождал, и Джулиана тоже замерла в напряжении.

Затем начал поливать из бутылки на рану; при этом лицо его стало каменным, как у мраморной статуи.

Джулиана поежилась. Она видела, как у вожака на шее задергался мускул: боль, вероятно, была невыносимой. Потом он слегка повернулся, показав ей спину, сплошь покрытую глубокими шрамами.

Джулиана вздрогнула.

Неужели этот человек действительно заслужил столь жестокое наказание? Родриго не раз убеждал ее, что рабов на галеры набирали из преступников и убийц…

Тем не менее вожак вовсе не был похож на вора или убийцу: его отличала грамотная речь и качества лидера, способного удержать толпу от надругательства над ней и Кармитой. Неужели он спасал их, чтобы приберечь для себя?

Патрик в последний раз обильно полил рану вином и опрокинул остатки в горло. И тут же в дверь бесшумно проскользнул мальчик со шкатулкой Кармиты в руках.

– Мне остаться? – Он вопросительно посмотрел на вожака.

– Нет. Пойди получи одежду и еду.

Мальчик замялся.

– Я предпочел бы остаться, сэр, – сказал он неожиданно серьезно. – Она может опять вас ранить.

Джулиана прикусила губу. Маленький мальчик защищает дьявола? Этого бандита?

Глядя на мальчика сверху вниз, вожак улыбнулся одним уголком рта.

– Ладно; – наконец уступил он, – делай как знаешь.

Джулиана неуверенно взяла шкатулку. Прежде она не раз вышивала гобелены – это была одна из возложенных на нее женских обязанностей. Но шить человеческую кожу?

По ее телу пробежала дрожь, и она взглянула на мальчика:

– Ты можешь свести вместе края раны?

Мальчик сначала посмотрел на главаря, и когда тот кивнул, стянул вместе края кожи, в то время как Джулиана заправила нитку в иголку.

Произнеся про себя молитву, она воткнула иглу в кожу. Главарь не пошевелился и даже не поморщился; его взгляд был устремлен куда-то вдаль.

Поняв, что медлить больше нельзя, Джулиана принялась за работу, а ее юный помощник тем временем промокал кровь.

Когда Джулиана закончила, вожак проверил ее работу и кивнул.

– Теперь еще два шва. – Он указал на руку.

Джулиана снова принялась за необычное шитье. Несмотря на страх перед этим человеком, она чувствовала его напряжение при каждом уколе и удивлялась, как он переносит боль с таким стоицизмом.

В конце концов она все же справилась со своим нелегким заданием, после чего вожак велел ей перевязать ему грудь и руку полотняными бинтами, сделанными из ее сорочки.

Когда он встал, Джулиана последовала его примеру.

Лицо вожака, поросшее рыжей бородой, выглядело осунувшимся, жестким, беспощадным и, казалось, состояло из одних углов. Вероятно, этот человек сильно страдал от боли, но ни лицо его, ни глаза этого не выдавали.

И что же теперь?

Исполин удивил ее, направившись к двери.

– Мне нужно к штурвалу, чтобы вести корабль, – просто сказал он.

– Куда вести?

– А вот это не ваша забота. Довольствуйтесь тем, что живы, и задавайте поменьше вопросов, – предупредил вожак и быстро вышел, оставив Джулиану раздумывать над его словами.

Патрик полагал, что привык к боли, но оказалось, что он ошибался. Вероятно, из-за ран на руке и груди он потерял много крови, и когда, вернувшись в капитанскую каюту, склонился над морскими картами, его закачало, что было очень некстати. Пока корабль несся вперед под всеми парусами, но если их настигнет шторм…

Патрик многому должен был научить свою разношерстную команду, хотя сам он не считал себя искусным мореходом. Оставалось лишь надеяться на хорошую погоду, иначе им не поздоровится. Впрочем, судьба их в любом случае уже не будет хуже той, которая ждала бы их, останься они прикованными к веслам.

В свое время по настоянию отца Патрик вместе с братом Рори провел два года на торговых кораблях. Торговля почти столетие служила для их клана средством заработка, но в отличие от младшего брата Патрика коммерция не привлекала. Рори любил море, в то время как Патрик его ненавидел за чувство одиночества, которое возникало у него, когда он находился на борту корабля.

Вынужденное одиночество наложило невольный отпечаток на братьев Маклейн. Все трое имели разных матерей, умерших в течение первых лет брака с их отцом. Старый лэрд отчаялся найти четвертую жену, поскольку все достойные женщины и их родные верили в проклятие Кэмпбелла, согласно которому все жены Маклейнов были обречены на короткую жизнь.

Патрик, как и его брат, дал себе слово не жениться, чтобы не давать почвы для исполнения проклятия, и перенаправил свою энергию на военное поприще, в то время как Рори женился и в течение года потерял жену при родах. Младший брат собирался уйти в монастырь, но отец помешал этому, и тогда Лахлан, к большой его досаде, погрузился в чтение книг.

Последняя встреча с отцом закончилась для Патрика стычкой, и он ушел из дома. Теперь его прошлое казалось ему чем-то бесконечно далеким. Тем более он должен был подумать о будущем. До свободы им осталось всего несколько дней, если только он сумеет вспомнить все, чему научился за два года на море.

Внезапно Патрик почувствовал, что ритм движения корабля изменился, а скорость возросла. Он отложил карты и поднялся наверх. Сияние вечернего солнца смягчали малиновые с золотом облака: коварная красота, как и у той женщины внизу.

Диего, стоя за штурвалом, выглядел вполне умиротворенным, и Патрик пришел к выводу, что испанцу многое давалось с легкостью. Знание языков, сметливость и понимание поставленной задачи – все указывало на то, что Диего – не простой гребец.

– Сеньор, – обратился испанец к Патрику, ~– вам не кажется, что ветер крепчает?

Патрик согласился. Рябь на море тоже усиливалась. Менее всего хотел он сейчас попасть в шторм с неопытной командой, но погоду не переделаешь. Как бы он ни стремился поскорее удалиться от берегов Испании, им придется убрать марсели и держать нос по ветру. Уроки мореходства начнутся прямо сейчас.

Быстро оглядевшись, Патрик отправил посыльного за Феликсом. Сейчас станет ясно, насколько хорошо новая команда подчиняется его приказам.

К его удивлению, Феликс явился почти сразу и привел за собой еще людей. Когда Патрик спросил, умеет ли кто-либо из них ставить паруса по ветру, Феликс и еще один бывший раб ответили утвердительно.

Встав за штурвал, Патрик отдал несколько приказов, и команда послушно выполнила их – не очень быстро и не очень умело, но они справились.

Передав штурвал испанцу, Патрик вскарабкался на такелаж, чтобы закрепить полотнище, в надежде, что люди внизу смотрят и учатся, а когда он спустился на палубу, его встретил Феликс.

– Мы отлично все сделали, я и мои помощники. – Он явно гордился своим новым статусом.

Патрик кивнул.

– Согласен, – одобрительно сказал он, – только нужно шевелиться быстрее, потому что надвигается шторм. Постарайся научить как можно больше людей управляться с парусами.

Феликс смущенно переступил с ноги на ногу.

– Я не должен спрашивать, но…

– Отчего же, это твое право. Теперь ты свободный человек.

– Ты правда уверен, что мы можем идти на все четыре стороны, после того как прибудем в Шотландию?

– Да. – Патрик снова кивнул. – И я сделаю все, что смогу, чтобы вам помочь.

Феликс прищурился, и Патрик подумал, что он не забудет эти его слова. Но сможет ли он выполнить обещанное? Только бы его семья была жива, и тогда…

«София» качнулась в подветренную сторону, и он крепче ухватился за штурвал.

– Отдохни, – велел он Диего.

Тот склонил голову набок:

– А как же ты?

– Потом я.

– Я слышал о Флодденском сражении. – Испанец нахмурился. – Что, если у тебя там больше ничего нет? Что будет с обещаниями?

– Моя семья фантастически живуча, – ответил Патрик сухо. – И я не лгал, когда говорил, что помогу всем, кто помогал мне, а вот ты… Ты, кажется, утверждал, что прежде не ходил в море, и солгал.

– А разве я ходил в море? – Диего удивленно вскинул бровь.

– Конечно. Человек, не имеющий опыта, не удержит штурвал.

Диего хмыкнул:

– Это был всего лишь маленький барк контрабандистов, и только. К тому же я должен был выяснить, что можешь ты.

– Значит, ты занимался контрабандой?

– Среди прочего.

– А как насчет навигации?

Диего покачал головой:

– Мы не отходили далеко от береговой линии.

– Так тебя сослали за контрабанду?

Диего пожал плечами, но Патрик и не собирался допытываться: ему своих проблем хватало. Он расспрашивал только для того, чтобы узнать, на что годится испанец.

– Ты и в самом деле веришь, что мы доберемся до Шотландии? – безразличным тоном поинтересовался Диего.

– А ты верил, что у нас есть шанс сбросить цепи? – ответил Патрик вопросом на вопрос.

– Выходит, нет ничего невозможного?

– Хотелось бы в это верить.

– Кое-что у тебя уже получается: думал, ты ошибся с Феликсом, но он меня удивил.

– Конечно, Феликс – возмутитель спокойствия, – согласился Патрик, – но он стремится сохранить свое положение и доказать, что занимает его по праву.

Диего ненадолго задумался.

– Ты сказал, у тебя большая семья…

– Да, у меня два брата.

– Согласятся ли они с твоим грандиозным планом?

– Я первый наследник. Мой отец – лэрд, хотя он и сущий дьявол, но уважит слово сына.

– Когда ты покинул дом?

– Более восьми лет назад. Год я воевал с французами, потом попал в плен к испанцам.

– Говорят, многие шотландцы сложили головы на границе.

– Мой отец слишком стар, чтобы воевать, и здоровье его оставляет желать лучшего. Один из братьев хотел стать священником, а второй ходил на корабле капитаном, и он ненавидел Инверлейт.

– Инверлейт, – повторил Диего. – Звучит красиво.

Патрик не ответил. Это было бы прекрасное место, если бы не вражда с Кэмпбеллами и не чертово проклятие, преследовавшее его род поколение за поколением.

Взгляд Диего переместился на полотняные бинты Патрика.

– Кто-то сделал тебе отличную повязку, приятель!

– Пленница постаралась – она зашила мне раны.

– А откуда бинты?

– Из ее сорочки. – Патрик усмехнулся.

В глазах испанца загорелось любопытство.

– Она и ее горничная совершенно безвредны, – добавил Патрик.

– Уверен? Тогда ты гораздо отважней, чем я. Сомневаюсь, что я рискнул бы подпустить ее к себе с иголкой.

– Согласен, надо быть готовым ко всему.

Глаза Диего посуровели.

– Если они останутся в живых…

– Верно. При определенном стечении обстоятельств все мы поплатимся головой.

– Старшая очень красива?

– Да, и она Мендоса, хотя…

– Хотя похожа скорее на англичанку, чем на испанку.

И снова Патрик не мог не согласиться с Диего. Светлые волосы, голубые глаза, бледная кожа – все свидетельствовало об английском происхождении, и это ничего не меняло. «Женщины на корабле не к добру» – эта мысли не оставляла Патрика с того момента, как он их обнаружил. Что за невезение! На судне с рабами не должны были находиться пассажиры. Чем так важен им этот брак?

Сын графа Чадуика. Явный наследник.