Мэри Брендан - Возмездие

Соблюдая правила этикета, Памела обходила своих гостей и обменивалась с ними любезностями. Через считанные минуты она подойдет к ним, подумала Рэйчел. А это значит, что у Рэйчел уже не будет возможности поговорить с Коннором наедине. Завтра она вместе с матерью и сестрами возвращается в Уиндраш, чтобы закончить последние приготовления к свадьбе Джун. Отец же вернется через день или два, как только уладит свои дела в лондонском Сити.

Лорд Дивейн, возможно, вернется в свое поместье в Ирландии. А значит, существует вероятность того, что она больше никогда не увидит Коннора. Осознав это, Рэйчел вдруг почувствовала острую необходимость поговорить с Коннором перед тем, как окончательно расстаться с ним. Ей захотелось завладеть его вниманием. До сих пор она вела себя как взбалмошная девчонка, а не как двадцатишестилетняя женщина, которая однажды… нет, трижды… была помолвлена, трижды собиралась выходить замуж.

Рэйчел взглянула на миссис Пембертон, моля в душе, чтобы та как можно дольше оставалась со своими гостями. Рэйчел хотелось извиниться перед Коннором. Сделать это не так-то просто, но и откладывать нельзя. Их помолвка… его преданность… ее разрушивший все побег… Все это необходимо вспомнить, чтобы навсегда забыть.

Голос Памелы теперь был слышен совсем близко, и это заставило Рэйчел поторопиться.

– Да, сэр, вы правы, – обратилась она к Коннору. – Я кое о чем сожалею. Но ваш новый титул не имеет никакого отношения к тому, в чем мне хотелось бы признаться. Извините меня за мое к вам отношение. Я сожалею о том, как вела себя с вами не только шесть лет назад, но и совсем недавно. Я была не слишком любезна, когда на днях вы помогли нам выбраться из затора на дороге. Я могла бы объяснить свое поведение шоком от столь неожиданной встречи, но это меня не оправдывает. Теперь я понимаю, что вы имели в виду, говоря о возмездии… Одно я могу вам сказать: шесть лет назад вам повезло, что вы не связали себя со мной брачными узами. Хотя, наверное, в то время вы думали иначе. Мы бы не подошли друг другу… – Рэйчел замолчала, понимая, что внимание Коннора всецело приковано к ней. – О, добрый вечер, миссис Пембертон, – как ни в чем не бывало обратилась Рэйчел к хозяйке дома, которая в этот момент подошла к ним. – Мы с лордом Дивейном только что говорили о жаркой погоде на этой неделе. Кажется, нам не миновать бури. – Рэйчел достала из сумочки веер и стала обмахиваться им.

Как жаль, что она не могла посмотреть на Коннора. Ей очень хотелось увидеть его реакцию на ее признание и извинение. Удивился ли он? Возмутило ли его то, что она практически не коснулась главного, в чем должна была бы раскаяться? Возможно, эта тема его больше не интересовала. Действительно, это давняя история. И ее запоздалое извинение, верно, было слабым утешением за боль и унижение, которые пришлось пережить Коннору шесть лет назад. И все же это было лучше, чем ничего. Рэйчел успокоилась, будто гора свалилась с ее плеч…

Рэйчел слушала щебетание Памелы Пембертон, стараясь скрыть охватившие ее чувства. Еще несколько минут – и она сможет подойти к своим родителям. Еще несколько минут – и она будет свободна…

– Мне кажется, дорогая, вы решили подразнить нас сегодня. И не я одна так думаю, – вдруг сказала хозяйка.

– Что… что вы сказали? – переспросила Рэйчел, услышав вызов в словах Памелы.

Памела Пембертон с триумфом наблюдала, как бледные щеки Рэйчел окрасились румянцем. Если эта молодая леди решила поставить хозяйку дома в неловкое положение, то у нее ничего не выйдет, думала Памела. С ней шутки плохи, тем более в ее собственном доме!

Кажется, эта девица пытается вновь наладить отношения со столь завидным женихом. Неудивительно! Ведь он получил титул графа и большое наследство! Но у нее очень мало шансов. Графом заинтересовалась племянница Уинтропов Барбара, да и он, кажется, обратил на нее внимание на вечере у ее родителей. Но потом стал расточать свое ирландское обаяние направо и налево… Он, видно, забыл, как эта молодая особа, мисс Мередит, когда-то выставила его на всеобщее посмешище. Теперь же, когда лорд Дивейн стал графом, никто не осмеливается даже первым улыбнуться ему, не то, что играть им.

– Красивым холостякам везде рады, – сказала Памела, приветствуя графа. – Мисс Мередит говорит, что вы пользуетесь успехом у дам, милорд, и уже разбили не одно женское сердце. Так ли это? – Памела сделала паузу и посмотрела на Рэйчел, оцепеневшую от подобной вольной интерпретации ее слов.

Что эта дама позволяет себе! – злилась Рэйчел.

– Эта молодая леди посвящена в ваши секреты? – продолжала Памела. – И вообще, существует ли женщина, которой вы доверяете свои секреты? Или мисс Мередит, как всегда, дразнит нас?

На какое-то время Коннор задумался, будто подыскивал ответ. Потом, не обращая внимания на хозяйку дома, пристально посмотрел на взволнованную Рэйчел.

– Миссис Пембертон, я польщен тем огромным интересом, который вы проявляете ко мне и моим делам. Но мисс Мередит действительно лишь дразнит вас… И у нее, должен сказать, это получается… – Коннор вежливо поклонился и повернулся, чтобы уйти.

Памела, желавшая снискать расположение графа, совсем не хотела расставаться с ним подобным образом.

– Так вы думаете, милорд, приближается буря? – спросила она его, улыбаясь и явно прощая ему его поведение.

– Думаю, она неизбежна, – ответил он и окинул взглядом Рэйчел, перед тем как оставить дам.

– Я приятно побеседовала с вашей матушкой…

Рэйчел холодно посмотрела на Памелу. Что за приятельский тон! – возмутилась она. Ведь всего минуту назад эта дама пыталась унизить, оскорбить ее! Она намекала графу, что Рэйчел стремится привлечь его внимание, охотится за ним. Неслыханно! Ничего подобного! Все как раз наоборот! – возмущалась Рэйчел. Но вдруг неожиданная мысль поразила ее. Неужели Коннор поверил, будто она и в самом деле пыталась «поймать его на крючок»? Не пренебрежительно ли он отнесся к ее запоздалому извинению? Не подумал ли Коннор, что Рэйчел решила извиниться, прельстившись его новым титулом и богатством? Она кипела от злости.

– Приятная беседа? С моей матушкой? – процедила сквозь зубы Рэйчел. – Удивительно! По-моему, вы этого не заслуживаете. Извините… Я не расположена продолжать этот разговор…

Гости, сидевшие полукругом перед сценой, наслаждались пением синьоры Лавиолы, мастерски владевшей своим чистым серебристым сопрано.

Отсутствие лорда Дивейна среди восхищенных поклонников, кажется, никоим образом не повлияло на выступление примадонны. Она прекрасно держалась на сцене. Да, подумала Рэйчел, таланта этой женщине не занимать.

Сэм Смит, стоя на тротуаре, заглядывал в окна особняка. В ярко освещенных комнатах первого этажа он видел нарядно одетых леди и джентльменов, которые беседовали и пили вино из красивых хрустальных бокалов. Все мужчины, без сомнения, были богатыми и важными особами, а дамы блистали красотой. И вдруг Сэм увидел ее, самую прекрасную из всех дам. Она разговаривала и смеялась с еще одной дамой, которую он тоже прежде видел.

Итак, дама с золотистыми локонами была здесь. Значит, и лорд Дивейн должен быть неподалеку. Сэм хорошо помнил, как этот джентльмен смотрел на эту красавицу, попавшую в затор на улице.

Сэм со своей сестрой брел по улице в поисках ночлега, когда увидел множество экипажей и парня, с которым на днях столкнулся во время затора на улице. Это был кучер лорда Дивейна. Он сидел в стороне от других кучеров, коротавших время за игрой в кости на булыжной мостовой. Сэм, взглянув на вереницу экипажей, на слуг, ожидавших своих хозяев, на сверкающие окна большого особняка, сразу же понял: в особняке бал, на котором собралось высшее общество.

Сумасшедшая идея заставила Сэма остановиться. Ему терять нечего, а вот его младшая сестра Анни потеряет очень много, если он за ней не присмотрит.

Казалось, он стоит на этой мостовой уже больше часа. Но Сэм намерен ждать столько, сколько потребуется. Он готов ждать. Пусть даже до самого рассвета. Он должен набраться смелости и поговорить с этим джентльменом. Что может сказать ему лорд Дивейн? Только «нет»…

Джейсон Дэвенпорт, оторвавшись от карт, взглянул на новых, подошедших к ним игроков, и в глазах его сверкнуло презрение.

– Садитесь, Харли, – нараспев сказал Коннор.

Бенджамин Харли, прищурившись, приблизился к столу, покрытому зеленым сукном. Открыв табакерку, украшенную драгоценными камнями, он взял щепотку табаку, понюхал его и чихнул.

– Вы приглашаете меня сразиться с вами? Я слышал, что недавно вы обыграли в «фараон» целый полк.

– Вас это беспокоит? То, что я выиграю? – спросил Коннор, тасуя карты.

– Нет. Меня беспокоит ваша уверенность в моем проигрыше…

Наступившее молчание показалось бесконечным.

– Вы хотите сказать, что я жульничаю? – спросил Коннор.

– Вы никогда не проигрываете… и это вызывает подозрение.

– Говорите конкретнее, – настаивал Коннор.

– Что это за разговор о жульничестве? – раздался женский голос. Мария Лавиола в белоснежном платье, подобно свежему ветерку, разрядила напряженную атмосферу. Тонкая рука в красной кружевной перчатке легла на широкое плечо Коннора.

– Дорогая, вы пели словно соловей, – сказал Харли, стараясь отвлечь внимание от разговора о карточной игре.

Его комплимент тут же подхватили другие мужчины, находившиеся в комнате, и стали наперебой восхвалять талант замечательной певицы.

– Вы сегодня еще будете петь? – спросил Харли.

– Не здесь… Может быть, где-нибудь еще… позже… – Она бросила страстный взгляд в сторону Коннора, и он в ответ улыбнулся ей. – Как здесь жарко! – сказала Мария, обмахивая рукой прелестное личико.

– Боюсь, бедняга Дивейн думает иначе, – ухмыльнулся Харли. – Уверен, что он замерзает.

– Почему это?

– Виной тому, должно быть, мисс Мередит, которая вновь холодно обошлась с ним… как когда-то…

– Не найдется ли и нам местечка за вашим столом? – В комнату вошел улыбающийся Эдгар Мередит. Его шурин Натаниэль Чемберлен, опасливо оглядываясь по сторонам, шел за ним. Ему не хотелось бы случайно столкнуться со своей женой Филис, которая непременно начала бы ворчать, увидев мужа в компании Эдгара Мередита.

– Черт возьми! – тихо пробормотал Натаниэль, сердясь на жену и не понимая причины ее дурного отношения к семейству Мередит. Эдгар сейчас, похоже, был в хороших отношениях с графом Дивейном, судя по тому, что они собирались вместе поиграть в карты и выпить. Коннор Флинт не держал зла на Эдгара, хотя и был пострадавшей стороной во всей этой истории.

– Садитесь на мое место. – Коннор встал, предлагая Эдгару свой стул. Загорелой рукой он взял со стола выигрыш и положил в карман. Джейсон, глядя на Бенджамина Харли, тоже взял со стола свои несколько монет и последовал за братом на небольшую террасу.

Натаниэль Чемберлен искоса посмотрел на Эдгара. Судя по всему, он ошибся, считая, что граф забыл прошлые обиды. Эдгару явно стало не по себе, как, впрочем, и хозяину дома Александру Пембертону. Все присутствовавшие решили, что лорд Дивейн оставил их из-за появления в комнате Эдгара Мередита. Натаниэль чувствовал боль и переживания шурина. Он знал, что Эдгар всегда питал теплые чувства к Коннору и был против разрыва с ним.

– Тебе скучно. Я знал, что так и будет. Нам следовало бы отправиться к миссис Кроуфорд… – обратился к брату Джейсон.

– Нет, мне совсем не скучно. Наоборот, я заинтригован, – признался Коннор. Он развязал синий шелковый галстук, снял его и небрежно засунул в карман. Крепко схватившись за железную балюстраду, Коннор вновь вспомнил о Рэйчел… Мисс Мередит…

Что с ней такое происходит? Сегодня вечером она была чрезвычайно эмоциональна. Прежде такого всплеска эмоций у Рэйчел Коннор не мог припомнить. Он не сомневался, что «представление» в этом доме затевалось ради него, и отказывался в нем участвовать. Коннор видел волнение Рэйчел, ее слезы, ее растерянность. Он даже заметил, что ей стало стыдно в какой-то момент. Но потом, когда хозяйка дома вознамерилась унизить Рэйчел, та разозлилась. Было бы странно, если бы Рэйчел повела себя иначе. Ведь Памела Пембертон перешла все границы приличия. Ее поведение возмутило Коннора, и он надеялся, что Рэйчел это заметила.

Шесть лет назад, когда Эдгар Мередит сообщил Коннору о побеге его невесты, он надеялся, что Рэйчел, по крайней мере, извинится. Он ждал этого довольно долго, но так и не дождался. Ему следовало бы возненавидеть эту женщину, но он не мог. Душа его была опустошена. Чувства атрофировались.

Теперь, осмыслив пережитое и вновь обретя себя, Коннор пришел к выводу, что мисс Мередит вполне заслуживает возмездия. Но Рэйчел, как оказалось, прочла его мысли и встала у него на пути.

Возможно, раньше состояние Рэйчел, подобное нынешнему, могло бы обрадовать его и заглушить собственную боль. Но только не сейчас. Сейчас ему хотелось лишь одного: овладеть этой женщиной. И Коннор не видел никаких препятствий, которые могли бы ему помешать это сделать. Рэйчел у него в долгу, если принять во внимание все, что ему пришлось пережить по ее милости. Почему бы не воспользоваться ее уязвимостью с выгодой для себя? – подумал Коннор. Достаточно только захотеть. Почему бы сегодня же ночью… не соблазнить Рэйчел?