- Ты еще не поняла, что это мало похоже на сказку? И большинству закон вообще не писан?

- Ярослав, я могу такое рассказать, что ты наградишь позавчерашнего урода медалью за отвагу. Кроме шуток. Он хоть вокруг да около долго ходить не стал.

- Ты составляешь рейтинг неадекватных тематиков Харькова, Юль?

На это мне даже нечего возразить. Он вообще никогда не был предсказуемым, я ожидала, что не смогу сидеть неделю после такого своего проступка. Не потому, что рисковала жизнью, а потому что вроде как изменила постоянному партнеру. Штампы неубиваемы.

- Что такое? – непроизвольно дергаюсь, уже понимая, что, стоит закрыть за ним двери, я останусь наедине с другим кошмаром, чье имя только что непроизвольно вспомнила. Эта серая пелена чужого негласного присутствия никогда не исчезнет, она душит меня день за днем, только иногда я могу от нее отвлечься. Тогда, когда мое время, тело и часть раскрытой души принадлежит Ярославу. Почему этот убивающий фантом не атакует в такие моменты? Не хочет тратить свои силы? Не может пробиться через стену отчужденности, через чужую железобетонную волю, которая непостижимым образом накрыла и меня тоже, оградив на время, на час в основном, от реальности? Или же все куда примитивнее: он просто не видит угрозы? Не чувствует присутствия соперника в другом мужчине рядом, не придумывает себе несуществующих вещей, да и ни к чему это, достаточно лишь прикоснуться к моему остывающему рядом с чужаком сердцу, считать с осциллографа данные самой неоднозначной диаграммы, превратившиеся в тонкую горизонтальную линию без пиков и падений; сжать виски длинными теплыми пальцами с одной лишь целью: убедиться в том, что не тронут имплант его господства и всевластия, а игры – что в них толку? Набор хаотичных осколков. Побег в никуда от расколовшихся образов прошлого, настоящего и, похоже, будущего. Ему так легко это понять. Даже благосклонно улыбнуться, убеждаясь в который раз, что ты одна, изменившая его мир, не предаешь и не отпускаешь. Ты хотела, но просто не можешь!

- …Веди себя хорошо, - сдержанно произносит Ярослав, погладив меня по щеке. Как я дергалась первый раз от этого жеста, едва не закричав в ожидании пощечины! Настолько сильно и явно, что он сделал свои выводы и разрушил этот барьер к концу первой нашей встречи. Он сделал для меня на самом деле не так уж и мало.

- А если не буду? – улыбаюсь я, мне иногда нравится его дразнить. Это такой ненавязчивый флирт без дальнего прицела.

- Это же просьба… Договорились? – сухой поцелуй в кромку волос с отголосками щекотки в солнечном сплетении. – Пожелай мне удачи в Киеве.

- Желаю там закрепиться, - беспечно машу рукой, не догадываясь, что мы больше не будем вместе как партнеры. С ним я разучилась думать о завтрашнем дне. Закрываю дверь, даже закатив глаза. Гребаное больное воображение, которое видит бесшумные тени, скользящие по стенам и потолку. Они не осязаемы. Это мои личные демоны, которые поглотят рано или поздно. У них его глаза, и они пытаются убедить меня в том, что он не погиб. Только я не хочу больше жить и играть по чужим правилам! Никому не победить!

Пять одинаковых дней, таких похожих: учеба, библиотека – я иду на автоматические зачеты, – дом. И, наконец, суббота.

Я никогда не была настолько рада слышать телефонный звонок.

- Ты где?! – от воодушевления Эльки хочется подпрыгнуть. – Я закончила эту долбаную фотосессию! Мне сегодня перечислили гонорар! Ты знаешь, в каком размере?

- «Юля, здравствуй, как твое плечико, как твое самочувствие, это твоя подруга, которую двое суток не было слышно, потому что она трещала только о своем спецзаказе в каком-то там сообществе готов!» - беззлобно проговариваю в трубку. – Думаю, гонорар большой, раз ты только сейчас закончила считать купюры и вспомнила, что мы с тобой двое суток собираемся побаловаться кальяном и настоящим турецким кофе!

- Это не готы, это… Юля, твою мать, там ЕС и рядом не валялся! Там ТАКОЕ! Ой… ты прости… я на эмоциях… - продолжает тарахтеть подруга. – У меня договор о неразглашении и там красным пункт, что снимки не должны никуда просочиться, но я набралась наглости и попросила главного вампира оставить парочку для портфолио. Юла, думала, описаюсь! Если б не его водитель, я б с ним даже в машину не села… Там такое!

- Да погоди ты пищать, - подкуриваю трясущимися руками, настолько сильно зарядил чужой темперамент, бьющий через край. Прямо фонтан эндорфинов! – В первую очередь шикарно то, что заплатили столько, сколько обещали. Ты отчаянная, я бы к сатанистам не сунулась!

- Это не сатанисты… Это страшнее! Я тебе покажу, очумеешь! Давай через час в «Анкаре», я столик заказала. Успеешь?

- Дорогая моя, я успела бы даже, если б находилась в другом городе. Тебе ли не знать, как страшно мне оставаться одной дома наедине со своими призраками прошлого. - Сигарета гаснет в чашке с остатками кофе. Мне только одеться – макияж на высоком уровне.- Жди меня, и я прилечу! Лекси будет?

- Ты что, она только увидит мои фотоработы, и сразу придется вызывать скорую! Потом поймешь, когда все сама увидишь! А еще я тебя кое с кем познакомлю!

Дважды повторять не надо, я игнорирую последние слова – распечатываю упаковку колготок, которые… рвутся на моей руке длинными стрелами, стоит натянуть на кулак!

Я уже не психую. Не пугаюсь. Не забиваюсь в угол. Не воздеваю руки к небу с воплем «когда же ты оставишь меня в покое?!» Нет. Улыбаюсь вместе с тихим смехом, который льется саундтреком к понятию «превосходство». Ты всерьез полагаешь, что это заставит меня остаться дома? И чего ты так переживаешь? Почему так пытаешься мне помешать? Это посиделки с подругой, что же там может случиться такого криминально-судьбоносного?

- Давай. Разорви это! – я определенно сошла с ума, но такие переговоры уже не редкость за последние недели. Защелкиваю кнопку черных джинсов. – Что такое? Сил не хватает?

Тишина. Закрывая двери, я даже не удивляюсь, услышав звон фарфора. Не разбилась чашка, которую мне было лень мыть, скорее всего, просто сместилась в мойке, задев другую. Прости, у тебя больше никогда не будет надо мной власти! Можешь перебить всю посуду и разорвать все колготки с чулками, я буду смеяться над тем, что так пугало!

На стоянке ни одного таксиста-извозчика.

Это не последний сигнал под грифом «знаки судьбы» на сегодня. Но я даже не представляю, сколько их будет перед тем, как моя жизнь повернет на все 180 градусов. Белая полоса, две стороны, два сюжетных ответвления. По какой рванешь ты, отчаянная экстремалка, любительница сверхзвуковых скоростей? И будет ли выбор твоим в этот раз, или же тебе ненавязчиво помогут его сделать?

Дыхание осени навевает скуку, этой депрессии я решила не поддаваться. Смотрю на кроны деревьев, которые еще не тронуты багрянцем, стягиваю на груди меховой жилет - после утреннего дождя сырость. Она усиливается к вечеру и пробирает до костей. Красное солнце уже скрылось за высотками, пожтиаю плечами от разочарования – вы же знаете мою страсть к закатам, вытягиваю ладонь, намереваясь найти попутчика. Дело двух минут, «Дэу-Ланос» быстро подрезает джип. Откинув тыльной стороной кисти челку, поворачиваюсь к черному автомобилю и вздрагиваю при виде одной только эмблемы. «Лендкрузер-Прадо», вашу мать! Водитель не похож на Диму ни капли… Но, вашу мать, мне достаточно и эмблемы!

- Я это… утюг забыла выключить! – трясу головой, отпрыгивая в сторону. «Ланос» дождался, за что был вознагражден. Тем, что туда села я.

В «Анкаре» многолюдно. Хоть бы Элька сумела договориться! Мы просто рано встретились, суббота, это у нас отменили пары, а большинство работает, и по окончании рабочего дня оккупирует ближайшие кафе-бары. Через пару часов тут станет спокойнее и свободнее.

- Я подруга Эллады Алиевой, - прерываю попытку охранника пояснить, что мест нет. Элька заказала столик в лаунж-зоне. Шикарно! И, как всегда, опаздывает. Я спокойно поднимаюсь на второй этаж, кивнув другим отдыхающим. Здесь столики, в окружении подушек на полу, похожи на отдельные беседки в саду (турецкий колорит!), приглушенный красный свет, тихое звучание музыки и никакого шума с первого этажа – он просто сюда не долетает. Заказываю по совету подруги кальян на молоке и вишне, уточняю пароль вай-фай, решив дождаться Эльку для дальнейшего заказа – ей гораздо ближе этот восточный колорит. Надеюсь, долго ждать не придется.

На моей страничке «В контакте» тишина. Субботний вечер и приятная погода многих отогнали прочь от компьютеров. Проставляю лайки обновившимся аватаркам и новостям друзей, даже не поднимая глаз, когда подруга приземляется напротив.

- Не прошло и полгода, - отпускаю язвительное замечание, не отрываясь от экрана телефона. До меня не сразу доходит, что подруга молчит, что ей, в принципе, совсем не свойственно, а ноздри щекочет аромат терпкого зрелого аромата дорогих духов. Эля бы никогда такой не выбрала, даже в угоду своим восточным корням. Поднимаю глаза. Сперва не узнаю эту женщину. Несколько секунд недоумения от вторжения, даже ироничная мысль «ты что, пришла выбирать невесту своему боссу-шейху?», ступор напрягшихся извилин памяти вместе со взглядом в задумчиво-холодные глаза… Чувство опасности и испуга бьет наотмашь, сжимает мышечные узлы в сплошной конгломерат натянутых нервов вместе с жаром, задавленной аритмией и растерянностью. Я знаю эту женщину!

- Отдыхаем? – вежливо интересуется она, а я понимаю, что не могу вспомнить ее имени.

- Чего надо? – испуг сменяется яростью. Кадры недалекого прошлого атакуют беспощадной цепной реакцией. Ей Дима улыбался, как равной. У нее было кольцо с трикселем. Как и манера проникать в душу взглядом. Твою ж мать! – Я вас приглашала?

- Нет, прости за вторжение. Просто очень уж хочется посмотреть в твои глаза. Гордишься собой?

Слова достигают цели почти сразу… Сглатываю, зацепившись взглядом за воротник чужой белой блузы и короткую прическу каскад-каре, которая наверняка обошлась ее обладательнице в круглую сумму. В глаза просто не могу, не выдержу. Она прожигает меня насквозь, словно трогая чувство вины и совести, прикрепляя к ним стальную леску, за которую сможет дергать с мастерством опытного кукловода. Я не знаю, как мне удается взять себя в руки!

- Посмотрела в мои глаза? Сама так нарисуешь подводкой? Могу помочь по дружбе. Руки с возрастом дрожат, понимаю!

- Ничему тебя жизнь не научила. И смерть – тоже. – Это не угроза, это мягкая обвинительная интонация. Она бьет напролом.

- Да я как бы не собираюсь умирать… Это у вас не за горами… - прячу глаза в экране телефона, чтобы она не заметила, как они заблестели от подступивших слез. Прогнать бы эту суку, но что-то подсказывает, что это невыполнимо! – Не вам меня учить. Забыла имя… Эппл? Сони Эриксон? Самсунг? Ой, простите, Нокия?

Я несу сущую ахинею, но это мой способ защиты. Она считала эту информацию изначально, о чем говорит ее снисходительная улыбка.

- Неважно. Меня почти восхищает твоя дерзость. Попади ты ко мне, а не к нему в руки, не посмела б так разговаривать.

Она провоцирует. И искусно. Только я сдаваться не собираюсь, пусть это и выглядит откровенным хамством, которого я избегаю с тех пор, как Александр назвал меня «леди».

- Да ну? Привела бы меня сюда на поводке и с кляпом? И, наверное, голую?

- Не исключено. Я предупреждала Дмитрия, что ты не поймешь мягкого обращения…

- Я не лесби, тетя! Мечтай молча, в твоих словах нет ни разумности, ни добровольности!

Выкуси, королева преисподней недоделанная. Я уже торжествую победу, но от дьявольского изгиба улыбки этой… да, вашу мать, красивой женщины неопределенного возраста у меня мороз по коже!

- За теорию пятерка. Только с такими, как ты, надо играть по-иному. Чтобы дошло наконец. Ты думаешь, это был самый худший вариант? Девочка моя, да тебе хватило бы вечера со мной, чтобы лишиться не только дерзости, но и своего эгоизма! Он всегда тебя жалеет, даже в ущерб себе. Поверь, если бы я взялась за твое воспитание, ты бы забыла, как он выглядит. Потому что вряд ли решилась бы поднять глаза! Зато цвет кожи его обуви ты бы знала наизусть. Как и вкус.

- Я повторяю, - игнорирую этот поучительный тон, как и то, что она не говорит о нем в прошедшем времени. Но это ускользает на фоне общей угрозы. – Я не интересуюсь бабами… Особенно теми, кому за!

- Опасайся однажды оказаться у меня в руках, девочка. – Да кто ей дал право говорить об этом так, словно это свершившийся факт? Страх парализует капилляры, но защита и вправду в нападении!

- Ты, тетя, совсем кальяна обкурилась!

- Что ты запоешь, когда догонит Голод? – Парирует… Никея. Точно. Я не успеваю закатить глаза, потому как задаюсь другим вопросом: как долго тут находится Эля, и с какой минуты она начала слушать наш разговор.