Бо покачала головой. Некоторых джиннов не так-то просто упрятать обратно в бутылку. – Это довольно сложно – притвориться, будто между нами ничего не было.

– Уверена, у тебя получится.

– Когда ты поправишься, я бы хотела пригласить тебя на ужин, или потанцевать, или в кино. Куда захочешь.

– Серьезно? Ты приглашаешь меня на старомодное свидание? – Али не ожидала, что Бо пойдет по традиционному пути. Она была уверена, что Бо предпочитала случайные и короткие связи. И хотя это было абсолютно не в се стиле, в данном конкретном случае Али хотела как раз того же.

– Да, я зову тебя на свидание. Почему в это так трудно поверить?!

– Я не хочу сложностей, – предупредила Али. Она не хотела вводить Бо в заблуждение.

– Поужинать – обычно это совсем несложно, – сказала Бо. – Как ты относишься к тайской кухне?

– Да, но…

– Завтра я возвращаюсь на работу. На этой неделе я буду дежурить по второй схеме: сутки работаю, сутки отдыхаю и так до воскресенья. В пятницу вечером я свободна. Если к тому времени ты будешь хорошо себя чувствовать, то я заеду за тобой в семь.

– Я вернусь на работу через день-два. И в пятницу вечером я тоже свободна. – Али нахмурилась. Как так вышло, что она согласилась на свидание с девушкой, которую решила вообще больше никогда не видеть? – На сколько ты поспорила с Бобби?

– Пожалуйста, давай забудем об этом!

– На сколько?

– На сотню, – сквозь зубы призналась Бо.

– На эти деньги можно купить очень приличную бутылку вина, – заметила Али. – Раз уж ты получишь деньги, а идея насчет вина моя, то, думаю, мы разделим твой выигрыш.

– Тогда я позабочусь о том, чтобы забрать его у Бобби до пятницы, – сказала Бо, подходя к тумбочке. – Я выключу свет, тебе нужно поспать. Разбужу тебя через пару часов.

– По-моему, ты спокойно можешь ехать домой, – сказала Али.

– Голова прошла?

– Почти.

– Так, если взять шкалу от одного до десяти, при этом десять – это сильная головная боль, при которой обычно дают наркотические средства, которых у тебя дома все равно нет, а единица – здоровая голова, то твое «почти» – это сколько?

Признавая поражение, Али закрыла глаза.

– Тогда иди, поужинай.

– Все еще десятка, да?

– Боюсь, что так, но хотя бы уже не тошнит.

– Хорошо, уже прогресс. – Бо погасила ночник, горевший в коридоре свет, отбрасывал тени на пол спальни. Лица Али стало не разглядеть в темноте, и к Бо вдруг подступило одиночество. Больше всего сейчас ей хотелось лечь рядом с Али. Обнять, присмотреть за ней, пока она будет спать, унять ее боль. Вместо этого, она легонько погладила Али по щеке. – До скорого.

Али повернула голову и прижалась щекой к руке Бо. Было так приятно чувствовать прикосновение этих сильных прохладных пальцев. – Бо?

– Да? – тихо спросила Бо.

– Спасибо за то, что ты рядом.

– Да не за что. – Бо стояла не шевелясь, чувствуя легкое дыхание Али на своей ладони. Убедившись, что Али уснула, Бо тихо вышла из спальни. Уходить от Али было трудно до невозможности.

Глава семнадцатая

Ты же совсем его не знаешь, Али, – заявила Сэмми, презрительно махнув рукой. – Ну и что с того, что он ездит на мотоцикле? Ты просто-напросто этого не одобряешь – Боже, порой ты ведешь себя, как мама!

– Может, я всего лишь не считаю мотоциклы самым безопасный видом транспорта…

По спальне разнесся хохот Сэмми. – Видом транспорта? Ты вообще слышишь, что говоришь?

Она шлепнулась на свою кровать, широко раскинув руки. Из-под задравшейся майки выглянул загорелый живот и торчавший в пупке пирсинг с камушком. Ниже пояса у Сэмми был вытатуирован череп, который не скрывали до неприличия низко сидевшие джинсы.

– Я знаю, ты хочешь стать врачом, но разве тебе уже обязательно разговаривать так, как чопорные мамины и папины друзья из загородного клуба?

– Ну, хватит, Сэмми, так нечестно. Я знаю, Эдди тусит с Воинами, а это между прочим байкерская банда.

– Он катается с ними только по выходным, чисто для прикола. Между прочим, он работает на бумажной фабрике-

– Вчера вечером, я видела его мотоцикл рядом с клубом «Пит-стоп», Ты была там с ним, да? Обычно эти байкеры из Воинов как раз там и собираются, об этом всем известно

– Поверить не могу. Ты что, шпионила за мной? – Сэмми спрыгнула с постели. – Я уже не ребенок, и ты за меня не отвечаешь. Мне уже больше восемнадцати, знаешь ли!

– Но ведешь ты себя, все равно, не как взрослая. Ты хотя бы иногда можешь подумать, что делаешь? А не просто делать то, что нравится?

– Знаешь что, Али? Может, тебе так трудно смириться с тем, что я с Эдди, как раз потому, что ты боишься делать то, что тебе хочется на самом деле. – С этими словами Сэмми схватила куртку и рванулась к двери. – Если б ты не боялась чувствовать хоть что-нибудь, может, и смогла бы хорошо проводить время хотя бы иногда!

Сэмми!

…Сэмми!!!

Пистолет медленно описал дугу и нацелился на Сэмми. Али бежала изо всех сил по уходившей за горизонт асфальтовой дороге, блестевшей на солнце, и кричала Сэмми лечь на землю. Ее крики возвращались и били ее по лицу, а ноги словно примерзли. Длинные черные волосы Сэмми шелковой завесой развевались на ветру. Она запрокинула голову к пронзительно голубому небу и смеялась. Она была прекрасна, в ней было столько жизни. Али вытянула вперед руку, задыхаясь от криков мольбы, клокотавших в ее груди. На горле Сэмми расцвело ярко-красное пятно, и ее улыбка погасла. Она медленно повернула голову в сторону Али. Ее глаза широко раскрылись, в них застыло страдание, смертельный страх и боль.

– Сэмми! О, Боже, Сэмми!


Али вздрогнула и проснулась, ее сердце просто разрывалось от горя, и это было гораздо хуже головной боли, она тихо застонала.

– Тише-тише, уже все хорошо. – Бо сидела на кровати с краю и гладила ее по волосам. – Сейчас я включу свет.

– Нет, не надо. – Али потерла лицо руками и поняла, что щеки у нее мокрые от слез. – Пожалуйста.

– Хорошо, как скажешь, – мягко сказала Бо. Мучения Али разрывали ей сердце. Ей хотелось что-нибудь сделать – все что угодно – чтобы только как-то утешить ее. – Принести тебе воды? Или еще тайленола?

– Все нормально, просто плохой сон приснился. – Али чувствовала, как колеблется Бо, сидя рядом в темноте. Во сне Сэмми превратилась в Винтер, и Али снова увидела событии, случившиеся с ней накануне. И если наяву ей удалось справиться с этим ужасом, то теперь он накрыл ее с головой. Потом, вдруг, она снова оказалась в морге, где опознавала искалеченное пулями тело Сэмми. Ей было так же больно, как в тот день. Каждый вдох давался с трудом. Рукой Али чувствовала ногу сидевшей рядом Бо, и постаралась сосредоточиться на этих ощущениях. От тела Бо веяло теплом и силой, ее присутствие вселяло спокойствие.

– Если хочешь, давай поговорим… – предложила Бо.

– В тот день мы с Сэмми поссорились. Она выскочила из дома, разозлившись на меня, – сказала Али в тишине. – Она должна была пойти в приемное отделение в колледже и выбрать предметы на осенний семестр. Но она пошла не в колледж.

– Что же она сделала?

– Отправилась к своему приятелю Эдди. Тогда мы жили в Калифорнии, в пригороде Сакраменто. Они поехали на мотоцикле в какой-то байкерский бар, который считался ничейной территорией. Но, видимо, на самом деле это было не так.

– Это там она погибла?

Али задрожала, хотя в спальне было тепло, и натянула простыню по шею. Хотя кожа у нее была разгоряченная, внутри все заледенело.

– На парковке рядом с баром. Кроме Сэмми с Эдди было еще трое, двое парней и одна девушка. Соперничающая банда перебила их всех, словно скот. Сэмми, вторая девушка и один из парней, умерли на месте. Эдди попали в плечо, пустяковое ранение. Третий умер в больнице, спустя несколько дней.

Бо нащупала в темноте руку Али и сжала ее.

– Мне так жаль.

– Она не должна была там оказаться. Если бы мы не поругались, ее бы там не было!

– Она, в любом случае, могла встретиться с Эдди и, в конечном итоге, все равно попасть туда, – мягко поправила ее Бо

– Я не должна была давить на нее. Я не верила, что у нее действительно были какие-то серьезные чувства к этому парню. Мне казалось, что она встречалась с ним только, чтобы позлить наших родителей. – Али рассмеялась. – Сэмми обожала действовать родителям на нервы.

– Кажется, она была сущим наказанием.

– О, да! – С улыбкой подтвердила Али. – Совсем не такая, как я. Мне хотелось спокойно закончить колледж. А потом я думала, что продолжу в том же духе и никогда не стану оглядываться назад. Там меня никто не держал, кроме Сэмми.

– Так ты не уехала из дома, когда поступила в колледж?

– Нет. К огромному неудовольствию родителей, я отказалась от пары очень хороших стипендий на обучение. Но мне хотелось быть рядом с Сэмми до тех пор, пока она не образумится. – Али закрыла глаза. – Рано или поздно, она бы, наверняка, образумилась. Она была умной и сообразительной, способной девочкой. Ей просто не хватило времени. Боже, она растратила его впустую.

Бо подумала, что в свои лет восемнадцать-девятнадцать, она вряд ли бы поступилась собственными желаниями и стремлениями ради благополучия кого-то другого. Али не уставала ее поражать, и Бо было больно видеть ее страдания. Чтобы хотя бы как-то поддержать Али, она осторожно легла на кровать, прислонившись к спинке в изголовье. Она вытянула руку и положила ее на подушку над головой Али, но не стала к ней прикасаться, или пытаться прижать к себе. Их тела не соприкасались, разделенные покрывалом, но, когда Али слегка повернулась и прислонилась щекой к груди Бо, то Бо позволила себе положить ладонь на левое плечо Али. В свою очередь, Али забросила руку к ней на живот, но этот жест был настолько непроизвольным, что Бо сомневалась, что Али это заметила. Бо стало вдруг так хорошо, что ее тело напряглось.

– Прости, – прошептала Али, убирая руку. – Он все еще такой чувствительный?

Бо взяла Али за запястье и положила ее руку обратно к себе на живот. – Ты про что?

– Про шрам.

– Откуда ты… а, тогда утром в раздевалке. – В первый момент Бо охватило нежелание говорить на эту тему. Она так старалась, чтобы прошлое оставалось в прошлом, не влияя на ее настоящее. Когда она спала с женщинами – даже, если она все-таки успевала при этом раздеться – ее чаще всего не расспрашивали про шрамы, ну или специально не хотели слышать про то, откуда они взялись. В тех случаях, когда Бо все же что-то объясняла, она не говорила всей правды. Но сейчас, все было не так, как обычно. Она не собиралась заниматься сексом с какой-то очередной незнакомкой. Тут, собственно, дело было даже не в сексе.

Она лежала в темноте, обнимая Али, и их разделяло лишь тонкое покрывало и ее секреты, накопленные за десять лет. Может, ей захотелось ответить, потому что Али только что рассказала ей про Сэмми, или потому, что рано или поздно секреты, слишком тяжело все время держать в себе. Быть может, ей просто захотелось, чтобы Али узнала хотя бы чуточку правды о ней. До конца Бо так не поняла.

– Знаешь, так странно. Он не то, что бы болит, но иногда, если кто-то дотрагивается определенным образом, или я сама задену защитным костюмом, у меня живот скручивается.

– Это гиперестезия. – Али не шевелила рукой. – А вот так нормально, когда не двигаю?

Бо прижала руку Али к своему животу. – Так хорошо, мне нравится чувствовать твою руку.

– Как давно это у тебя? В конечном итоге, шрам должен потерять чувствительность. – Не услышав от Бо ответа, Али извинилась: – Прости, не хотела лезть в душу.

– Знаешь, а я надеялась, что мы узнаем друг друга чуть-чуть получше, – сказала Бо.

Али тихо фыркнула и прижалась щекой к ее плечу.

– Ты опять в своем репертуаре, – сказала она,

– Тебе кажется, будто все, что я говорю, сказано с расчетом, но это не так, – прошептала Бо. Она водила пальцами вверх и вниз по гладкой руке Али. Ее плечо чувствовало тепло от головы, прильнувшей к ней женщины. Бо вдыхала легкий аромат Али, вбирала в себя весь ее неповторимый запах. Она никогда не задерживалась с женщиной в постели. В постели она лишь занималась сексом, а после секса уже спала одна. Но сейчас, ей ничего так не хотелось, как просто обнимать Али всю ночь и все утро, пока это только будет возможно. Еще Бо поняла, что ей хочется заняться с Али любовью, и от этой мысли у нее напряглись мышцы живота. Она передвинула ноги, чтобы ослабить напряжение, пульсировавшее у нее между ног.