Солос свернул в один из широких коридоров первого этажа и миновал несколько закрытых дверей.

– Здесь у нас гостевые комнаты, – сказал он, останавливаясь в конце коридора. – Эти две свободны, они прямо напротив друг друга. Выбирайте, кому какая. – Солос улыбнулся Джози, и я сильнее сжал лямку сумки, которая висела у меня на плече. Посмотрев на меня, этот мерзавец усмехнулся. – Комнаты ваши настолько, насколько понадобится.

Я молчал.

Солос еще раз хмыкнул и повернулся к Джози.

– Я приду за тобой утром, не рано – дам тебе время отдохнуть. Потом мы пойдем к Маркусу.

– Хорошо, – кивнула Джози.

– Если тебе что-то понадобится, подойди к любому человеку в черном – он найдет меня. Ты слышала, меня зовут Солос.

Когда Джози снова кивнула, я чуть не врезал ему сумкой по голове. После чего девушка подошла к правой двери, и Солос протянул ей один из ключей. Пробормотав спасибо, она открыла дверь и вошла в комнату. Поймав дверь, прежде чем она захлопнулась, я оставил небольшую щелку.

– Ей ничего не понадобится, – буркнул я.

Солос изогнул бровь.

– Это потому, что ты здесь? Ты вроде собирался уезжать? – Не успел я ответить, как он хлопнул меня по плечу. – Сет, она для меня слишком молода. Расслабься.

Какого хрена? Ответить я опять не успел, потому что Солос продолжил:

– Но знаешь, парень, если она и правда дочка Аполлона, яйца у тебя что надо. Веселись.

С этими словами он ушел. А я стоял, делая вид, что не понимаю, о чем он. Боги, я, конечно, не пометил территорию вокруг Джози, но выразился вполне определенно.

Так какого хрена?

Я вошел к Джози, оставляя дверь открытой. Комната была больше и лучше, чем та, в которой девушка жила в Вирджинии. В плане обстановки мы никогда не мелочились. Небольшая кухня переходила в гостиную с ютным диванчиком, перед которым стоял журнальный столик. Спальня с широкой кроватью и комодом. Встроенный стенной шкаф. За дверью – ванная.

Бросив сумки возле дивана, я дальше не пошел. Джози стояла перед аккуратно заправленной кроватью и смотрела на картину, висевшую на стене. Взглянув на изображение, я понял, что при любых других обстоятельствах точно бы зашелся смехом.

Это был портрет ее отца.

Аполлона.

Бог был изображен в своем истинном обличье – светлые, почти белые волосы. Белое одеяние. В одной руке он держал золотую лиру. Сравнив его лицо здесь с личиком Джози, невозможно было не заметить фамильного сходства в чертах девушки.

Понятия не имею, о чем она думала, изучая портрет своего отца.

В какой-то момент ее огромные глаза обратились ко мне, но потом Джози снова отвернулась, и я уставился на укус на ее шее.

Чертов демон оставил полукруглую рану, которая в итоге станет белым тонким шрамом.

Тварь укусила ее в то же место, куда укусили Алекс – Александру Андрос, племянницу Маркуса. Другого Аполлиона – того, который должен был появиться на свет. Ту девушку, которую я помогал тренировать, когда стало известно, кто она такая. Ту девушку, ради которой я не пожалел бы и собственной жизни – лишь бы только она провела свою жизнь с любимым.

Я давно не позволял себе думать об Алекс, пресекая ненужные мысли. Не потому, что она разбила мне сердце и выбрала другого. Я любил ее – насколько вообще в то время мог кого-либо любить. Но нет. Я гнал мысли о ней не из-за тех недолгих отношений, которые были между нами.

А из-за того, как сильно я ее подвел.

Но почему я думал о ней теперь. Может, эти мысли подсказывали мне, что нужно убираться отсюда к чертовой матери, потому что при взгляде на Джози мне казалось, что история повторяется?

Рядом снова была девушка, которая не выбирала свою судьбу – в нее вмешались боги, и поэтому Джози могла сколько угодно противиться своей доле, только это ни черта бы не изменило. За нее теперь решают другие. Но если я останусь рядом, катастрофа неминуема. Мне не стоило вмешиваться в ее жизнь, а если бы Джози знала всю правду обо мне, она и сама бы этого не захотела.

Мне нужно было уйти. Сию же секунду. Свалить подобру-поздорову, прыгнуть в машину, пока не явился Аполлон и я не застрял бы здесь надолго. Но дело было не только в этом. Надо было уйти, пока я не дошел до точки, когда мне уже не захочется уходить.

Так что нужно было развернуться и выйти в эту чертову дверь. Попрощаться. Пожелать удачи. Удача бы ей точно пригодилась.

Я подошел к двери и положил руку на косяк. Сердце колотилось у меня в груди. Я зажмурился. Помедлив… повернулся и, ничего не объясняя, взял Джози за руку и повел в ванную.

Ей нужно было умыться.

И я никуда не уезжал.

Глава 18

Когда Сет отвел меня в ванную, мне показалось, что сердце колотится у меня прямо в горле. Он сжимал мою ладонь, и от этого меня снова обдало жаром. Как странно. Парень усадил меня на крышку унитаза, и я подумала, что мы это уже проходили.

Точно, и не далее как этим утром.

– Что ты хочешь? – проговорила я.

Сет опустился на колени и смотрел на наши соединенные руки. Всего пятнадцать минут назад мы орали друг на друга, а я даже угрожала врезать ему нунчаками, теперь парень держал мою руку так, словно это была самая хрупкая вещь на свете.

– Джози, почему ты на самом деле хочешь научиться сражаться?

Вопрос застал меня врасплох. Сет поднял голову, и наши взгляды встретились. Казалось, он видит меня насквозь. Причин было множество. В битве от меня не было никакого толку. Кроме того, мир только что ушел у меня из-под ног – или разрушился прямо у меня на глазах, – и мне было необходимо чем-то занять свою голову.

Глубоко вздохнув, я назвала главную причину, озвучивать которую мне вовсе не хотелось.

– Я не хочу все время трястись от страха, а сейчас боюсь до смерти. Если я научусь сражаться, мне станет немного легче.

Янтарные глаза на миг вспыхнули, а потом парень выпустил мою руку, положив ее мне на колено, и легко поднялся на ноги.

– Джози, тебе все равно будет страшно.

Спасибо, именно это я и хотела услышать.

– Кажется, ты собирался уехать.

– Такое впечатление, что тебе не терпится от меня избавиться, – бросил он, доставая полотенце у меня из-за головы.

Поджав губы, я молчала – так далеко это было от правды. Я не хотела, чтобы он уезжал, но остановить его я не могла. Я покачала головой.

– Тебе не обязательно со мной возиться… – Я обвела рукой ванную. – Я в порядке. Умоюсь сама.

– У тебя есть что-нибудь под свитером? – спросил Сет, пропустив мимо ушей мои слова.

– Э-э… – Я сглотнула. – Да, майка. А что?

Парень отвернулся и включил воду.

– Снимай свитер.

– Что? – спросила я, и мой голос дрогнул.

Намочив полотенце, Сет снова опустился передо мной на колени.

– Мне нужно еще раз осмотреть твою шею. Рана кровоточила. Пока мы ехали, ты не позволила мне взглянуть, так что разреши сейчас, – попросил он, и я открыла было рот, чтобы послать его куда подальше, но тут Сет добавил: – Пожалуйста.

Не знаю, почему одно-единственное слово так подействовало на меня, но спорить я больше не стала. Тем более под свитером у меня была майка. Поморщившись, я стянула грязный свитер и бросила на пол.

Сет снова посмотрел мне в глаза, а затем опустил взгляд на мою шею. Его губы разомкнулись, и он резко выдохнул. Парень приподнял тонкую лямку майки, и я сцепила руки. Когда он провел пальцем по моей коже, я вздрогнула. От этой ласки тепло волнами разошлось по моему телу, и я смутилась.

Сет замер.

– Я сделал тебе больно?

Я вспыхнула. Что со мной не так? Только еще не хватало возбудиться здесь и сейчас.

– Нет, – прошептала я.

Парень еще чуть помедлил и потом коснулся полотенцем моей щеки, где кровоточили царапины, оставленные Гиперионом. Мне не было больно, но все равно пришлось сосредоточиться, чтобы сидеть смирно.

– Моя фамилия – Диодорос.

– Как-как? – переспросила я.

Негромко усмехнувшись, Сет бросил грязное полотенце в ванну и взял чистое.

– Диодорос.

Хм, интересно, как она пишется? И вдруг я задумалась, сколько людей или не-людей в этом мире знали его фамилию, Это было очень личное – и Сет решил поделиться этим именно со мной. Почему – не знаю, но мне было очень приятно.

– Знаешь, что это означает на греческом? «Подарок Зевса», – продолжил парень и промокнул полотенцем мою шею, вытирая запекшуюся кровь и грязь. – И в этом кроется невероятная ирония.

Полотенце спустилось ниже, скользнув по груди, и у меня перехватило дыхание. Слава богу, под майкой у меня был бюстгальтер, потому что соски уже затвердели, а это было в высшей степени неловко. Это все ужасный день. Ладно. Будем считать, что причина в этом.

– Почему? – наконец спросила я.

– Потому что для Зевса я скорее не подарок, а заноза в заднице. – Парень вздохнул и отстранился. – Царапины неглубокие. Кусать тебя, как демоны, Гиперион не стал. Но я видел, как он тоже хотел глотнуть твоего эфира. Ты что-нибудь почувствовала?

– Было больно, – И это воспоминание мгновенно вернуло меня в реальность. – Словно он вытягивал из меня что-то. Было так же больно, как и укус.

Сет молча провел полотенцем мне по лицу, вытирая грязь. Мне казалось, что я не мылась целую неделю. Отбросив второе полотенце, парень снова взял меня за руку, поднимая меня. И когда я пошатнулась, его друга рука легла мне на талию. На миг наши взгляды встретились.

Мы стояли так близко друг к другу, словно Сет пригласил меня на танец – глупая игра моего воображения. И в следующий момент я неосознанно сделала то, что показалось мне таким естественным, а я была такой усталой и измотанной, что даже не подумала о последствиях.

Закрыв глаза, я подалась вперед и прижалась щекой к его груди, прямо над сердцем. Сет замер, словно превратившись в одну из мраморных статуй, которые я разглядывала чуть раньше. Парень сделал глубокий вдох, и я застыла, ожидая, что он вот-вот меня оттолкнет.

Но он этого не сделал.

Рука Сета соскользнула с моей талии и переместилась между лопаток. Выпустив мою руку, он приобнял меня за плечи. Едва дыша, я положила руки ему на пояс. А он коснулся подбородком моей макушки. Казалось, в этом не было ничего особенного, но мою грудь словно сдавили тисками.

Чуть сильнее сжав руки, Сет откашлялся.

– Когда начинутся твои тренировки, первое, чему тебя научат: не позволить противнику захватить себя или подобраться сзади.

У меня по спине пробежали мурашки.

– Демоны схватили меня сзади. Гиперион… Он просто одной рукой поднял меня в воздух.

– И вот еще, – сказал Сет, проводя ладонью по моим волосам. – Я буду тебя тренировать.

Сначала я решила, что ослышалась, и попробовала отстраниться, но парень не выпустил меня.

– Что?

– Конечно, может появиться твой отец и дать очередное задание, – продолжал парень. – И если так, я не смогу не подчиниться.

– Почему? – удивилась я.

– Неважно. Если хочешь, чтобы я тебя учил, вот мои правила. Ты обещаешь слушаться меня и не жаловаться, когда станет тяжело – а будет именно так, Джози. Думаешь, сейчас у тебя болят все мышцы? Ты просто ничего не знаешь о боли. Будет очень больно. Ты захочешь остановиться, но не получится. – Он запрокинул мне голову, и наши взгляды встретились. – И на это время ты будешь принадлежать мне.

Принадлежать? Звучало не очень, и я задрожала, что тоже было не очень.

– Но главное, – закончил Сет, – ты должна мне доверять. Согласна?

– Да, – мгновенно ответила я. – Я на все согласна.

Он еще немного посмотрел на меня своими глубокими янтарными глазами и, отступив на шаг, медленно отвел руки, отчего у меня по коже снова пробежали мурашки.

– Тогда начнем завтра.

– Завтра, – кивнув, шепнула я. – Значит, ты остаешься?

– Я остаюсь.

Я понятия не имела, что заставило его передумать, но не собиралась надоедать расспросами, потому что мне очень хотелось, чтобы тренировал меня именно он. Хотя Сет и оставался для меня загадкой, почему-то я ему доверяла.

Парень повернулся, но я схватила его за руку, ощутив тепло гладкой кожи. Его глаза метнулись к моей руке.

– Ты останешься? – спросила я.

Изогнув одну бровь, Сет снова посмотрел мне в глаза.

– Ты опять хочешь использовать меня как подушку.

Он понял меня без слов. Я кивнула, хотя дело было не только в том, что подушка из него получилась замечательная. Пускай это и прозвучит жалко, в тот момент мне ужасно не хотелось оставаться одной. Я не хотела, чтобы он уходил. Я хотела, чтобы он был рядом.

– Ладно, – ухмыльнулся Сет. – Я устал. Завтра будет долгий день.

И вышел из ванной, а я еще секунду помедлила, зажмурившись и пытаясь сдержать бушевавший во мне ураган сильнейших эмоций. К глазам подступили слезы, но я не позволила им пролиться. Взяв себя в руки, я открыла глаза и увидела себя в овальном зеркале над раковиной.