Элизабет Фэрчайлд - Возвращение лорда Рэмси

– Да.

– Как же я рада вас видеть! – воскликнула Роза. – Я отчаянно нуждаюсь в чьем-либо совете по поводу плитки для облицовки камина. Я никак не могу ее выбрать. Да не стойте вы там! Поднимайтесь, поднимайтесь!

На душе у Пруденс мгновенно потеплело от такого приема, и она радостно ринулась наверх.

Внутри, как и снаружи, еще шли работы.

– Дом обещает стать просто очаровательным, – сказала Пруденс Розе, встретившей ее на лестнице, где рабочие в этот момент отшлифовывали деревянные перила.

– Вы так считаете? – Роза бросила полный сомнения взгляд по сторонам. – Не могу представить, что когда-нибудь все это будет закончено. А уж о том, что здесь будет уютно, я не смею даже мечтать. Какое счастье, что вы решили меня навестить! На помощь Эстер теперь рассчитывать не приходится, а мне нужно срочно выбрать плитку для облицовки камина, обшивку для панелей, мрамор для полов, не говоря уже о драпировках, обоях и краске. А дверные ручки! Вы представить себе не можете, сколько существует вариантов дверных ручек! Я листаю каталоги с утра до вечера. И постоянно думаю об Эстер. Мне так ее не хватает. Я даже немного сержусь на нее за то, что она покинула меня в такое время. Она не должна была взваливать все это на меня одну. К тому же у нес был верный глаз в том, что касается обстановки. «Я вижу это на стене», – обычно говорила она, или: «Я ясно вижу, как это будет выглядеть по завершении». У меня, к сожалению, нет такого дара.

Я тоже вижу слишком много, подумала Пруденс, даже то, чего не существует. Вот так она увидела возможность будущего с Чарльзом Рэмси там, где ничего подобного не могло быть. Тряхнув головой в попытке избавиться таким образом от горьких мыслей, она взяла Розу за руку.

– Пойдемте. Мы осмотрим все вместе. Я с удовольствием помогу вам, поскольку в ответ хочу попросить вас об одной любезности.

С гордым видом Роза Торгуд повела Пруденс на экскурсию по дому. Они выбрали плитку для камина. И обсудили детально дверные ручки, драпировки и обои. Наконец Роза решила, что им пора возвратиться в коттедж и подкрепиться чаем с пирожными.

За чаем Роза спросила Пруденс, какую любезность она может оказать ей в благодарность за ее прямо-таки неоценимую помощь.

Пруденс ответила не сразу, изучая плавающие у нее в чашке чаинки. Когда она наконец заговорила, голос ее прозвучал необычайно тихо:

– Мне хотелось бы знать, не пересмотрели ли вы своего отношения к идее нанять компаньонку. Если да, то я была бы счастлива получить это место. Ежели нет, тогда… тогда я хотела бы попросить вас приютить меня на ночь. Конечно, если вас это не слишком стеснит.

Роза рассмеялась.

– Стеснит? Ни в коей мере! Оставайтесь на ночь. Даже на неделю, если пожелаете. Мне еще предстоит принять кучу решений, и я была бы весьма рада, если бы вы облегчили мне эту задачу. Завтра мне нужно будет принять окончательное решение по поводу панелей и выбрать обои. Идемте, я скажу, чтобы вам приготовили комнату Эстер. – Роза отдала распоряжение служанке, и та тотчас же вышла из гостиной.

Также были приняты необходимые меры в отношении того, чтобы доставить саквояжи Пру из пансиона миссис Харрис.

И только когда со всеми делами было покончено, Роза наконец отреагировала на другую просьбу Пруденс.

– А как же ваш кузен, дорогая? – спросила она. – Не будет ли он скучать по вам, если вы станете моей компаньонкой?

Пруденс горько усмехнулась.

– Нет, Роза. Он не будет по мне скучать. Видите ли, в отношении меня он, что называется, умыл руки.

Они были счастливой компанией – карета, полная Рэмси, – несмотря на то, что им пришлось столкнуться с весьма оживленным движением, поскольку все сегодня, похоже, устремились в одном направлении, к месту, где в низине, приблизительно в миле от Брайтона, располагался ипподром. Погода была такой же солнечной, ясной и безоблачной, как и их настроение. Объяснялось это прежде всего тем, что все они были молоды, влюблены и рады примирению, положившему конец серьезному расколу в семье.

В отношениях Чарльза Рэмси и его зятя Майлза ощущалась, правда, некоторая натянутость, но это было только естественно ввиду обстоятельств. Как-никак Майлз владел сейчас всем тем, что некогда было собственностью Чарльза.

Чарльз знал, что брат с сестрой с беспокойством прислушиваются к каждой реплике, какой он обменивался с Майлзом.

– Я так рада, что вы двое наконец-то встретились! – воскликнула с неестественной жизнерадостностью Грейс, когда у их дома остановилась карета с Флетчерами и Чарльз с Майлзом на мгновение застыли, поглядывая с опаской друг на друга, как принюхивающиеся при знакомстве псы.

– Веди себя прилично, – шепнул ему в этот момент на ухо Руперт, – а не то я сломаю о твою голову свой костыль.

– О'кей, – прошипел сквозь стиснутые зубы Чарльз, – хоть у меня, кажется, начинает уже сводить скулы от расточаемых мною улыбок.

– Умница, – одобрительно сказал Руперт. – Подумай, может, это тоже кисмет, на котором ты совсем помешался.

Кисмет? Чарльз был вынужден признать, что подобная мысль даже не приходила ему в голову. Единственное, о чем он думал, так это о том, чтобы не совершить какой-нибудь глупости, пока у них в доме гостит Майлз Флетчер. Ему казалось, он легко сможет держать себя в руках, поскольку давно уже смирился с тем, что человек, женившийся на его сестре, завладел всем состоянием Рэмси. Однако ввиду того, что потеря состояния лишала его сейчас возможности открыто ухаживать за Пруденс Стэнхоуп, личная встреча с Майлзом далась ему намного труднее, чем он думал. Все, на что он оказался способен, так это пожать руку зятю, умудрившись при этом не сломать ее.

Аврора, выглядевшая еще более ослепительной, чем при их последней встрече, оттащила Чарльза в сторону, чтобы тут же, не откладывая дела в долгий ящик, разъяснить ему, что от него требуется.

– Ты полюбишь его, Чарльз! – воскликнула она с горячностью. – Ты просто обязан полюбить его ради меня.

– Полюбить его? Ты просишь невозможного, Аврора. Разумеется, я буду с ним исключительно любезен, но большего ты не можешь от меня требовать. Я его терпеть не могу, и так будет и впредь.

К счастью для всех, Майлз Флетчер не выказал ни малейшего недовольства по поводу оказанного ему Чарльзом приема. На следующий день они с Чарльзом достаточно вежливо пожелали друг другу доброго утра, и Чарльз смог даже выдавить из себя:

– О лучших местах мы не смели и мечтать.

Он говорил о карете Майлза, из которой тот предложил им смотреть скачки, поскольку все располагающиеся ярусами места на ипподроме были давным-давно уже проданы.

– Я рад, что вам понравилась моя идея, – ответил любезно Майлз. – Эта карета принадлежала дяде Лестеру, а он умел ценить комфорт.

Неожиданно до Чарльза дошло, что упомянутый Майлзом дядя Лестер был тем самым человеком, который обыграл Джека в карты. Однако он ничем не выдал своих чувств и, улыбнувшись, посетовал:

– У нас собралась группа, замечательная во всех отношениях, кроме одного.

– Да, нам обязательно следует заехать в пансион к мисс Стэнхоуп и спросить ее, не составит ли она нам компанию, – воскликнула Грейс, мгновенно догадавшись, о чем он говорит.

Остальные с готовностью поддержали это предложение. Руперт потому, что ему нравилась Пруденс. Аврора потому, что Грейс сказала ей, как сильно влюблен в мисс Стэнхоуп Чарльз. А Майлз Флетчер потому, что ему хотелось во всем угождать членам семьи Рэмси, которых, как он понимал, незаконно лишил состояния.

При въезде на Нью-Стайн-стрит им пришлось остановиться из-за скопившихся здесь экипажей. Страстно желая как увидеться побыстрее с Пруденс, так и убраться подальше от Майлза Флетчера, Чарльз моментально спрыгнул с козел, где он сидел рядом с Рупертом, которому было доверено сегодня править каретой.

– Я прогуляюсь пешком до пансиона, – сказал Чарльз остальным. – К тому времени, когда вы выберетесь из этого затора, мы с мисс Стэнхоуп уже будем стоять на ступенях, поджидая вас.

Нью-Стайн, пролегавшая по склону, была в этот час запружена народом. Лавируя, Чарльз торопливо пробирался сквозь толпу, устремившуюся на скачки. Наконец, совершенно запыхавшийся, он добрался до пансиона, в котором жила Пру, и позвонил в колокольчик у входной двери. Дверь распахнулась, но навстречу ему вышла не хозяйка, миссис Харрис, а группа джентльменов. Они вежливо попридержали дверь, пропуская его, и Чарльз, проходя, слегка наклонил голову в знак признательности. В пансионе царила еще большая суматоха, чем на улице. Судя по всему, в своем большинстве постояльцы миссис Харрис тоже собирались провести сегодняшний день на ипподроме.

Не успел Чарльз войти, как на него тотчас же обратила внимание женщина с поджатыми губами и в переднике, державшая в руках поднос с тарелками, от которых поднимался густой пар. Ловко пробравшись между столпившимися в холле леди и джентльменами, которые надевали плащи и шляпы, она подошла к нему и властным тоном произнесла:

– У нас нет ни одной свободной комнаты, сэр, если это то, за чем вы сюда пожаловали.

С этими словами она повернула направо и исчезла со своим подносом за крутящейся дверью.

Чарльз придержал входную дверь, пропуская уходящих постояльцев, и шагнул к крутящейся двери справа. В тот же момент дверь повернулась, и прямо перед ним возникла давешняя женщина, едва не ударив его при этом по лицу подносом, теперь уже пустым.

– О Господи, я думала, вы уже ушли, – сказала она.

– Меня интересует не комната, а один из ваших постояльцев.

С величественным видом женщина толкнула дверь позади себя. За дверью находилась полная постояльцев комната для завтраков.

– Прошу вас, сэр. У меня стынет еда.

Чарльз вошел в комнату. Ему было достаточно одного взгляда, чтобы убедиться, что Пруденс здесь нет. Среди жующих постояльцев он не увидел также ее кузена и миссис Мур.

Он тут же вышел и стал оглядываться в поисках женщины с подносом. В следующее мгновение она вновь появилась в холле с подносом, уставленным, как и прежде, тарелками с едой. Чарльз поспешил широко открыть ей дверь в комнату для завтраков и вошел туда вслед за ней, на ходу торопливо объясняя:

– Я ищу мисс Пруденс Стэнхоуп. Не могли бы вы мне сказать, спускались ли она или ее кузен к завтраку?

– Стэнхоуп? – Поварешка, которой женщина наливала в чашки компот, на мгновение застыла у нее в руке, и она пристально посмотрела на Чарльза. – Мисс Стэнхоуп не спустится. Вчера она покинула пансион.

– Покинула? Вы хотите сказать, она уехала?

– Да. – Женщина вновь пристально посмотрела на Чарльза. – Они уехали все трое.

– Но я только вчера с ней разговаривал. Она и словом не обмолвилась о предполагаемом отъезде.

– Видно, не так уж она вам и доверяет, как вы наверняка думали, – сказала язвительно женщина.

Ее слова ужалили Чарльза в самое сердце. На мгновение он потерял дар речи. Чего он никак не ожидал, так это услышать, что Пруденс Стэнхоуп уехала. Ее решение уехать с кузеном после того, как они провели вместе весь вчерашний день, поразило его до глубины души.

Женщина начала проявлять явное нетерпение, желая поскорее вернуться к своей работе.

– Мне нужно подавать завтрак, сэр. Так что если вы меня извините…

Чарльз молча повернулся и, почти ничего не соображая, направился к выходу. Когда он вышел на залитую солнцем улицу, первое, что бросилось ему в глаза, была карета, полная его улыбающихся родственников.

– Ну как, она к нам присоединится? – весело крикнула ему из окошка Грейс.

– Нет. – Губы его шевелились, но он себя не слышал. – Она уехала.

– Уехала? – Грейс фыркнула. – Она не могла уехать, Чарльз. Она ничего не говорила насчет отъезда.

– В Джиллингем, – добавил Чарльз. Вся его радость, вызванная чудесным солнечным днем, исчезла вместе с ослепительной возможностью будущего с Пруденс Стэнхоуп. – Она возвратилась в Джиллингем со своим кузеном.

Грейс явно не желала признать очевидное.

– Но этого не может быть! Она собиралась найти новое место. Я совершенно в этом уверена.

Чарльз устал повторять одно и то же. Ему самому не хотелось верить в то, что Пруденс уехала, и необходимость убеждать в этом других вызывала у него раздражение.

– Она уехала, – сказал он резко. Да и что еще он мог сказать?

– Но в этом нет никакого смысла. – Руперт был в полной растерянности. – Я думал, что вы двое… ну, ты знаешь… мне казалось, что кисмет на вашей стороне.

Чарльз тяжело вздохнул.

– Я тоже так думал.

– Не носит ли эта леди старомодную шляпку, отделанную зеленой лентой? – лениво протянул, выглянув в окошко, Майлз Флетчер.

– Какое вам дело до того, что ее шляпка вышла из моды? – мгновенно вспылив, обрушился на зятя Чарльз, который терпеть не мог глупых вопросов.