— Ничего, — сказала она вызывающе.

— Ничего? Ты хочешь сказать, что вы не…

— Вот именно, — сказала Стефани твердо, хотя щеки ее пылали. — Я хочу сказать, что между нами ничего не было. Отчасти потому, что у нас не так уж было много времени, когда мы могли побыть вдвоем, будучи уверены, что за нами не охотится пресса. Отчасти потому, что, если мне предлагают: «Давай пойдем к тебе или ко мне», — мне не подходит ни то, ни другое, а для развлечений на заднем сиденье машины я вообще не гожусь, даже если это лимузин компании «Харпер майнинг». Но главным образом потому, что после двух прошлых браков у меня все должно быть как следует, Джилли, просто обязательно, и так оно и будет. Я ведь уже не глупенькая девочка, я — женщина, и, кажется, я нашла мужчину для той женщины, что существует во мне.

Стефани замолчала, и женщины посмотрели друг на друга без малейшего притворства. Джилли прекрасно понимала, что хочет сказать подруга. Стефани являла собой пример широко распространенного парадокса — женщина, которая уже не раз побывала замужем, но в которой так и не проснулась чувственность. Воспитывалась она в уединении Эдема, вдали от какого бы то ни было общества, и единственным мужчиной, которого она знала, был ее отец. Но ему, горному магнату, приходилось постоянно разъезжать по всему свету, то и дело оставляя ее в полном одиночестве. Она жаждала любви, но рядом с такой сильной личностью, какой был ее отец, все прочие казались слабыми и ничтожными. Ничего удивительного, что она влюбилась в первого же мужчину, который проявил хоть какой-то интерес к ней, — в избалованного отпрыска захудалого дворянского британского рода, с которым она познакомилась во время поездки в Лондон. Их интимная жизнь оказалась сплошной катастрофой. Весь прошлый опыт ее мужа, да и весь его интерес, был связан исключительно с мальчиками, чем и объяснялась его попытка склонить совершенно сбитую с толку Стефани к определенным маневрам, смысл которых, к счастью для ее душевного равновесия, остался для нее совершенно непонятным.

Тем не менее, в равной мере благодаря своей невинности и своему неведению, Стефани сколько могла продолжала хорошо относиться к своему рослому, привлекательному и учтивому лордику. Их брак продолжался до тех пор, пока у них не появилась дочь. Разочаровавшись в способности Стефани произвести на свет непременного сына и наследника и поняв, что старик Макс вовсе не собирался тратить свое состояние на нужды хиреющего дворянского рода, родня ее мужа окончательно разочаровалась в неотесанной австралийке. Что же касается Стефани, для нее жизнь в серой и грязной Англии стала невыносимой. Душа ее истосковалась по чистому и свежему воздуху дома, по безлюдным просторам Австралии и, в первую очередь, по Эдему. В результате их недолгий союз был безболезненно расторгнут и Стефани с целым багажом знаний и опыта — правда, не из интимной сферы — вернулась домой.

К сожалению, ей не потребовалось много времени, чтобы еще раз выскочить замуж, и снова ее брак оказался мезальянсом, ибо она была слишком неискушенной, чтобы последовать совету Джилли, как следует осмотреться и не бросаться с ходу в омут очередного замужества. Не прошло и трех месяцев, как она вышла замуж за американского ученого, принимавшего участие в международной программе ООН по изучению минеральных ресурсов и на время работы в рамках этой программы прикомандированного к компании «Харпер майнинг». Надежный, добрый и немолодой, он был копией Макса, только без властности, энергичности и резкости покойного отца Стефани, и секс для него был не важнее ванны, которую он принимал примерно раз в месяц, приезжая из далекой экспедиции, где малейшие следы полезных ископаемых занимали его мысли куда больше, чем собственная молодая жена. Джилли про себя считала его отвратительным и не могла понять, как Стефани может позволить ему прикоснуться к себе. Однако, поскольку муж, как когда-то и отец, постоянно отсутствовал, эта проблема вставала перед Стефани не слишком часто. Однажды по рассеянности профессор подарил ей сына, с которым у нее в свое время ничего не получилось в Англии. Но когда программа исследований была исчерпана, ученый муж преспокойно вернулся в США, оставив жену, которая, хотя и стала старше, но, как она сама призналась Джилли, едва ли хоть немного мудрее.

С тех пор Стефани жила тихой, спокойной жизнью, занимаясь исключительно детьми и делами компании «Харпер майнинг». Казалось, мужчины ее совершенно не интересовали, чего никак не могла понять Джилли, которая на протяжении последних десяти лет не раз искала для себя утешения на стороне. Сейчас, на четвертом десятке, сексуальный аппетит Джилли был как никогда сильным и настойчивым, опыт чрезвычайно широким, а восторги, которые она испытывала, захватывающими. Неужели и Стефани наконец услышала музыку этого великого древнего танца? Решилась ли она тоже присоединиться к нему, пока еще не поздно? Джилли с откровенным изумлением смотрела сейчас на свою подругу, которую в школе когда-то все называли не иначе как Ледышкой. Ответ на свой немой вопрос она увидела в бесстрашном прямом взгляде Стефани, в ее гордо поднятой голове и в приветливой улыбке, которая играла на ее губах.

— Что ж, вот и замечательно, детка, — тихо проговорила она. — Добро пожаловать во взрослую компанию.

— А еще, Джилли, пожелай мне удачи, — порывисто сказала Стефани. — Она мне ох как понадобится. Грег… одним словом, он меня порядком обошел на старте.

— Судя по виду этого белья, он вполне готов стать твоим тренером, — озорно рассмеялась Джилли. — Стефани, на твоем месте я была бы повнимательнее. По-моему, он пытается о чем-то тебе намекнуть.

— Скорей бы вечер, — беспечно воскликнула Стефани. — Ну, где же он?

В этот момент послышался без труда узнаваемый рокот двигателя подъезжавшего ко входу «роллс-ройса».

— Легок на помине, — сказала Джилли. — Ну вот, жених прибыл.

Глава вторая

В прохладном выбеленном холле особняка Харперов прибытия жениха ждал Билл Макмастер — ждал с терпением человека, которому приходилось ждать и более важных событий. Но вообще-то ждать он не привык, и ожидание было ему явно не по вкусу. Сегодня Билл, управляющий компании «Харпер майнинг», который после смерти Макса заменял Стефани отца, дежурил здесь и в той, и в другой ипостаси. Он приехал в особняк одним из первых, желая лично проследить за тем, чтобы ответственный день в жизни Стефани прошел гладко. Но чего уж он никак не ожидал, так это опоздания жениха. Его морщинистое обветренное лицо — наследие давно прошедших лет, проведенных вместе с Максом в безлюдных районах Австралии, — выглядело вполне приветливо, когда он разговаривал с прибывшими на свадьбу гостями и коллегами. Но про себя он произнес уже не одно забористое ругательство в собственный адрес за то, что не додумался послать за пропавшим женихом лимузин компании «Харпер майнинг» с парочкой ребят покрепче, чтобы они вовремя доставили его сюда.

До сих пор все шло как по маслу. Когда Билл приехал в особняк, подготовка к свадебному завтраку, к приему гостей и подарков, расстановка обслуживающего персонала, как из числа постоянной прислуги, так и дополнительно нанятого на сегодняшний день, шла как часы под бдительным оком Мейти, с незапамятных времен возглавлявшего прислугу в доме Харперов По одному преданию, Макс выкрал его с яхты некоего титулованного семейства, однажды зашедшей в сиднейскую гавань, по другому — он когда-то был дворецким у какого-то высокопоставленного европейца. Так или иначе, по происхождению он не был австралийцем. Его настоящее имя было прочно забыто еще в те времена, когда Макс привел его в дом, нарек его Мейти и предоставил ему полную свободу действий с тем, чтобы тот достойным образом организовал жизнь в огромном особняке. Макс, как обычно, не ошибся в оценке. Мейти сыграл свою роль в создании легенды о Харпере и сам стал ее краеугольным камнем.

— Доброе утро, Мейти. — Билл с неподдельной сердечностью пожал руку старику. Вид его с широченным серебристым галстуком на шее и большущей гвоздикой в петлице был на грани комического. Но его осанка была, как всегда, прямой, а величественные манеры и орлиный взор спасали его от перехода через эту грань.

— О, мистер Макмастер! Доброе утро, сэр. Как вы поживаете? Как дела там?

Мейти всегда так говорил об усадьбе Харперов в Эдеме, где никогда не бывал и не испытывал ни малейшего желания когда-либо побывать. Билл улыбнулся:

— Замечательно, спасибо, Мейти. По крайней мере там все было замечательно, когда я был там в последний раз. Сегодня большой день.

— О да, сэр, истинно так. Мы следовали всем вашим указаниям сэр, и всем указаниям мисс Стефани. С вашегo позволения я хотел бы сообщить вам о некоторых дополнениях, которые я осмелился сделать сам. Я на вся кий случай заказал вдвое больше шампанского, чем считала необходимым заказать фирма, которая обслуживает сегодняшний банкет, — нам ведь ни к чему скупиться! — и перенес место проведения свадебной церемонии в глубь сада, чтобы в полдень, когда солнце будет н зените, новобрачные и гости оставались в тени. Что же касается всех прочих приготовлений, надеюсь, что их состояние вас вполне удовлетворит.

Как и все, что вы делаете, Мейти. Ведь вы же — просто чудо, самое настоящее чудо.

— Благодарю вас, сэр. У нас уже давно не было ничего подобного, не правда ли? Необходимо поддержать традиции семейства Харперов на должной высоте. Извините, сэр, я должен идти…

Старик поспешил по своим делам, а Билл вспомнил последнее торжественное событие в жизни семейства Харперов. Нет, не две прошлые свадьбы Стефани: первая вообще состоялась за пределами досягаемости — в Англии, а вторая быстро и незаметно прошла в Алис-Спрингс, где в то время занимался своими исследованиями жених. Он вспомнил похороны Макса, когда вся Северная Территория собралась на грандиозные поминки, которые продолжались несколько дней.

С тех пор прошло уже семнадцать лет, но Билл и сейчас помнил смерть Макса так, как будто она произошла вчера. Он помнил долгие часы ожидания в отделанной панелями библиотеке в Эдеме и тихие разговоры с единственной целью — скоротать время. Помнил он, как Стефани появилась в дверях, подобно привидению, как она решительным, но дрожащим голосом произнесла тост в честь своего отца и как затем ее нервы сдали и она с криком выбежала из дома, села на коня и стремительно ускакала прочь. Часы шли за часами, а она все не возвращалась. Джим Галли, начальник местной полиции, который был в числе присутствовавших, начал волноваться и решил отправить за ней группу поиска. Он поговорил с аборигенами и узнал от них, что конь Стефани — вовсе не ручной мерин, на каких обычно катаются юные леди, а едва объезженный огромный своенравный жеребец. Если он сбросил ее где-то в нехоженных дебрях, почти не было надежды найти ее в живых.

Однако Кэти, домоправительница Эдема, с иронией отнеслась к опасениям Галли и насмешливо их отвергла:

— Чтобы Кинг сбросил Эффи? Вы их не знаете так, как я. Эффи — единственная из всех людей, кто может оседлать эту бестию. Она сама его объездила, когда он еще был совсем юным жеребчиком. Он и сейчас еще совсем молодой, и никаких других наездников в жизни не знал. С ней он совсем ручной, хотя из вас запросто дух бы вышиб, — добавила она, бросив презрительный взгляд на изнемогавшего от жары толстяка Галли.

Пока тянулся этот невыносимо долгий день, Билл и сам не раз пережил приступы страха. Но он слишком давно знал Кэти и знал, что она растила Стефани, или Эффи, как она настойчиво продолжала ее называть, с самого ее рождения, когда ужасно затянувшиеся и трагически закончившиеся роды отняли у Макса ту единственную за всю его жизнь, кого он по-настоящему любил. Нежеланного младенца поручили заботам Кэти, которая обрушила на нее всю жадную нежность истосковавшейся по любви старой девы. Кэти знала Стефани, как никто на свете. Биллу оставалось лишь надеяться, что она права.

И она действительно оказалась права. Когда на Эдем с ужасающей тропической внезапностью опустились сумерки, Стефани вошла в дом с таким спокойным видом, как будто она только что выходила из комнаты за носовым платком. В дальнейшем она ни разу и словом не обмолвилась о том, что заставило ее тогда с криком убежать прочь, а Билл никогда ее об этом не спрашивал. Она вошла в библиотеку с высоко поднятой головой — плоть от плоти дочь своего отца. Билл не был эмоциональным человеком ни тогда, ни позже. Но он был готов расплакаться от облегчения — не только потому, что Стефани вернулась целая и невредимая, но и от сознания того, что во главе «Харпер майнинг» снова будет стоять Харпер. Стефани. Мини-Макс.

Разумеется, далеко не все у них шло достаточно гладко. Стефани была неопытной девочкой, зеленой и пугливой. Ведь хотя Макс и предполагал, что она придет ему на смену, но он никак к этому не подготовился. Так что пришлось юной Стефани покорпеть над книгами, цифрами, балансами и отчетами о прибылях и убытках, пока она не валилась с ног с серым от усталости лицом и с глазами, широко распахнутыми от осознания чудовищных масштабов дела, за которое она взялась. Но рядом с ней всегда был терпеливый и сильный Билл. И теперь, вспоминая успехи своей подопечной и то, как сторицей она возместила часы, дни, недели и месяцы его трудов, он тихо сиял от гордости. Как оказалось, она тысячекратно унаследовала деловое чутье своего отца.