— Джилли, ну как ты не понимаешь? Нам предоставилась возможность примириться с прошлым, — Стефани вложила в эти слова всю свою душу.

— Слишком поздно, — взвизгнула Джилли. — Я не желаю быть твоей сестрой. Мне не нужна милостыня. Неужели тебе не ясно, что это переполнило чашу моего терпения? Все эти годы я тебе завидовала: твоим деньгам, связям, тому, что у тебя такой муж… И теперь вдруг я узнаю, что это могло принадлежать мне?! Мне, мне! Мне!


— О Господи, взгляни на нас! Посмотри, что она с нами сделала! А ведь она только что появилась. Поверь, мама, если ты не прекратишь, вся наша жизнь полетит кувырком.

Усталую семью, собравшуюся в гостиной, возмутила вспышка Денниса, но ни у кого не было сил дать ему отпор. С помощью Дэна Стефани наконец уложила Джилли спать в гостевой комнате. Билл уехал, попытавшись перед отъездом грубовато подбодрить Стефани, но не преминул напомнить, что она должна рано утром появиться в офисе и заняться историей с акциями, которая вызвала у Билла серьезную тревогу. Измученные, расстроенные родственники остались в гостиной, но боялись разойтись по комнатам и оказаться в одиночестве. Спать же они от переутомления тоже не могли.

— Мама, — нерешительно начала Сара, — помнишь, я говорила тебе про музыкальные занятия в Аделаиде? Ну, про ускоренное обучение, помнишь? Наверное, я туда запишусь.

Дэн резко поднял голову:

— Ты уезжаешь?

— Ну…да.

— А ты не думаешь, что лучше сейчас маму не оставлять? Ей понадобится наша помощь. Я считаю, что тебе следует пробыть здесь как можно дольше.

Сара, вздохнув, кивнула в знак согласия.

— Эй, меня вы так просто не уломаете, — агрессивно заявил Деннис. — Послушайся меня, мама! Избавься от нее. Это единственно правильный путь.

— Нет, Деннис, — быстро и решительно возразила Стефани. — Что бы ни случилось, одного теперь не изменишь. И неважно, нравится тебе это или нет. Джилли — член нашей семьи. И никто из нас не может этим пренебречь.

— Мама! — Деннис почти кричал. — Я ей не верю. А ты?

Молчание Стефани говорило само за себя. Из груди Денниса вырвалось что-то похожее на рыдание.

— О'кэй, мама, поступай как знаешь. Только не волнуйся. Я не допущу, чтобы с тобой стряслась беда.

Деннис бросил вызывающий взгляд на Дэна, который безо всякой злобы посмотрел на него в ответ.

— Я пошел спать, — заявил Деннис. — Я больше не в силах этого вытерпеть.

Он повернулся и ринулся прочь из комнаты.

— Тебе тоже пора, Сэсс, — с усталой улыбкой сказала Стефани. — Да и мне. Время позднее. Утро вечера мудреней.

Глава четвертая

Утро следующего дня выдалось серое и хмурое. Стефани проснулась с головной болью, не имея ни малейшего желания поплескаться спозаранку в бассейне или позавтракать на воздухе. Поспешно одевшись, она ускользнула от домашних и поехала на машине в офис.

Стефани пришла рано, но Билл ее опередил. Похоже, и он плохо спал ночью. Однако поздоровался со Стефани неожиданно ласково.

— Пренеприятная вчера получилась сцена. Как ты себя чувствуешь, Стеф?

— Все в порядке, — отрывисто ответила Стефани. — Что у нас творится с акциями?

— Совершенно очевидно, что кто-то на них покушается. Наша компания, — Билл тщательно подбирал слова, — стала жертвой заранее спланированного, хорошо продуманного нападения.

— У тебя есть какие-то новые сведения?

— Их принесут, как только получат. Я распорядился.

— Значит, нападение… — Стефани почувствовала прилив дурноты, видя, что ее страхи подтверждаются. — Кто за этим стоит, Билл?

Управляющий поморщился.

— Я сперва сомневался, но, судя по сегодняшней утренней сводке, это Джейк Сандерс.

Стефани вздрогнула, словно от удара.

— Ты… уверен?

— Боюсь, что да. По логике вещей, это именно так. Он единственный, у кого хватит знаний, нахальства и капиталов, чтобы затеять такую операцию.

— Ну что ж! — Стефани глубоко вздохнула. — Нам известно, что о нем говорят другие. А что мы знаем конкретно об этом человеке?

— Мы знаем, что он англичанин, явился сюда завоевывать колонии. Все в старых добрых традициях этих ублюдков, перекати-поле. — Управляющий даже скривился от отвращения. — Да он просто пират с большими амбициями! Сколачивает состояние, проворачивая махинации с чужими деньгами. Мы не первые его жертвы, хотя для нас это небольшое утешение. Ему удалось здорово поживиться за счет больших компаний на юге Австралии. Он вообще-то весьма загадочная личность.

— Это звучит довольно… интригующе, притягательно.

— Только если тебя манят опасности. Хотя мне показалось, что на твой век опасностей уже хватило. Ну, хочешь, я разберусь с этим мерзавцем сам?

— Нет, — Стефани выставила вперед подбородок. Билл слишком хорошо знал этот ее жест. — Я никогда еще не встречала пиратов. По-моему, борьба с мистером Сандерсом поможет мне немного встряхнуться, развеяться.

В дверь постучали, и вошла молодая женщина.

— Мистер Макмастер, вы просили принести вам свежие биржевые сводки.

Стефани внимательно посмотрела на вошедшую, разглядела ее изящную, стройную фигурку, элегантный деловой костюм, который ненавязчиво подчеркивал ее плавный, женственный силуэт, копну блестящих светлых волос. Билл поторопился представить незнакомку:

— Это Касси Джонс, Стефани. Она пару недель назад поступила к нам на работу. Касси — моя помощница из аналитического отдела. Касси, это мисс Стефани Харпер, глава фирмы.

— Доброе утро, мисс Харпер, — сказала Касси, — Мистер Макмастер, анализ показал, что атака продолжается, хотя цены резко подскочили. Джейк Сандерс все равно скупает акции.

— Когда цены достигнут потолка, он их распродаст и получит денежки, — сказала Стефани. — Мы все это уже проходили, Билл.

Однако, к удивлению Стефани, Касси протянула ей другую бумажку.

— Я изучила сегодня наше финансовое положение. Надо сказать, дела обстоят неважно.

Стефани бегло проглядела бумаги и была приятно удивлена инициативностью и обстоятельностью сотрудницы.

— Да, — задумчиво произнесла она, — мистер Сандерс выбрал для нападения подходящий момент.

— Спасибо, Касси, — сказал Билл. — Продолжай работать. Изучи это дело со всех сторон… все, что тебе покажется важным. Ты получишь доступ к любым документам.

Касси решительно кивнула и вышла. Стефани посмотрела ей вслед. Казалось, после молодой женщины, словно после некоторых животных, в воздухе оставался слабый, еле уловимый запах… Запах самки… Стефани даже почудилось, что запахло мускусом.

— Интересную помощницу ты себе выбрал, Билл, — насмешливо прищелкнула языком Стефани.

— Она высококвалифицированная, — начал оправдываться Билл. — Прекрасно знает свое дело. Может, она расскажет нам что-нибудь любопытное насчет того, как орудует Сандерс… Касси уже успела покрутиться в мире бизнеса и наверняка сталкивалась с этим подонком.

— Что ж, надо нам мобилизовать все свои силы для борьбы с мистером Сандерсом, — сказала Стефани.

— Стеф…

Она поняла, что Билл хочет заговорить на щекотливую тему.

— Ты собираешься спросить, как я намерена поступить с Джилли? — спокойно произнесла она. — Ты ведь это хотел сказать?

— Ну да… примерно.

— О, Билл! Я не знаю. Но я думала, наверное, надо выделить ей долю в нашей компании, чтобы она могла начать…

— Ни в коем случае, — Стефани поразила ярость Билла. — Опомнись! Что я тебе так долго вдалбливал в голову? Акции дают власть, поэтому держи их в своих руках как можно больше. И не забывай: завещание, строго говоря, тебя не обязывает выделять что-нибудь Джилли. Предсмертное желание Макса не имеет юридической силы.

— Но она моя сестра, Билл.

— О господи! Что это за сестра?! Говорю тебе, Стеф, если бы завещание попало ко мне в руки без свидетелей, я бы его сжег — и все. Оно никогда бы не всплыло на свет!

— А я бы не согласилась! — Стефани рассвирепела еще пуще. — Несмотря ни на что, я бы этого не допустила.

И Билл моментально сник.

— Я знаю, — сокрушенно пробормотал он. — О да, я знаю.


В ту пору Филип Стюарт не задерживался долго в Сиднее. У него появилось много клиентов в Америке, и в Австралии он бывал все реже и реже. После разрыва с Джилли и отвратительной шумихи в газетах, травмировавшей Филипа и порочившей его имя, Нью-Йорк оказался самым подходящим местом, чтобы скрыться от посторонних глаз. Однако главная адвокатская контора Филипа все еще оставалась в Сиднее, а уютная квартира на Элизабет-Бей имела, помимо всего прочего, еще одно преимущество — она была мало связана с памятью о Джилли.

Джилли… Филип был в смятении. Он вроде бы успешно склеил по кусочкам свою разбитую жизнь. Ему удавалось заглушить боль, работая почти до полного изнеможения. Круг знакомых у него расширился, перед ним открылись новые горизонты. У Филипа были другие женщины… И ничего удивительного, ведь он для своих лет очень неплохо выглядел. Филип не переставал сожалеть, что женился на такой молодой женщине. Наверно, если бы Джилли вышла замуж за мужчину своего возраста, ее не обуревал бы такой сексуальный голод. К своему величайшему сожалению, Филип в самом начале романа с Джилли убедился, что неспособен удовлетворить ее в этом плане. А раз так, то ему приходилось играть прискорбную роль рогоносца и смотреть сквозь пальцы, как Джилли наслаждается плотскими утехами с другими. Филипу даже в голову не приходило, что они оба могут играть в эту игру. После разразившегося скандала, испытав страшное потрясение, разведясь с женой, которая попала за решетку на десять лет, Филип попробовал жить как холостяк. Однако ему хватило пары встреч с другими женщинами, очень приятными, выполнявшими все его желания, чтобы он понял кошмарную, почти невыносимую правду: он все еще любил свою бывшую жену.

Весь последний месяц Филип не находил себе места. Как юрист, он понимал, что Джилли не просидит в тюрьме все десять лет, а выйдет досрочно, в награду за примерное поведение. Так оно и произошло. Дата ее освобождения приближалась, и Филип потерял аппетит, работоспособность, сон… Он боялся появления Джилли, но еще больше страшился, что она не появится.

Когда на следующее утро после выхода Джилли на свободу в квартире Филипа зазвонил телефон, он поднял трубку с чувством огромного облегчения. Он беспомощно слушал звуки ее незабываемого голоса — соблазнительного, такого непохожего на голоса других женщин.

— Филип?

— Да?

— Я у Стефани. Наверно, тебе неприятно меня слышать. Но мне… мне нужен адвокат. И даже больше, Фил… если тебе это, конечно, небезразлично… Мне нужен друг. Помоги. Хорошо?

Филип не мог говорить. Он вдруг почувствовал, что не в состоянии сдержать дрожь. Сделав над собой усилие, он все же положил трубку на рычаг, повернулся к стене и, обливаясь потом, подумал, что его жизнь окончательно сошла с рельсов.

— Филип? — Джилли сразу поняла, что он не желает с ней разговаривать. Однако ее это не смутило. Она с полным правом считала, что, несмотря на случившееся, имеет над Филипом огромную власть. Он придет к ней! Джилли положила трубку, и вдруг ей стало зябко в прохладной гостиной дома. Ночная сорочка, которую ей дала Стефани, совершенно не согревала. Лучше снова лечь в постель…

«Впервые за семь лет ты хоть выспишься по-человечески», — сказала она себе.

— Вот, значит, как?! — Джилли вздрогнула, не ожидая увидеть Денниса. — Нелли Мельба опять лицедействует?

Он насмешливо похлопал ее по плечу.

— Это не лицедейство.

— Меня умиляет твой выбор собеседника. Ты что, мало испоганила жизнь Филипу? Хочешь еще? Боже милостивый, да акулы по сравнению с тобой — ангелы.

Внутренне напрягшись, Джилли спросила:

— Почему ты мне хамишь, Деннис?

— Я знаю, на что ты способна, вот почему.

— Ах, знаешь? — она посмотрела на него в упор.

Деннис взглянул в ее светло-карие, почти желтые, кошачьи глаза. Джилли жадно ловила его взгляд. Она сидела против света, и ее тело просвечивало сквозь рубашку, Деннис увидел холмики грудей и ложбинку между ними. И завороженно замер, заметив, как соски сжимаются и твердеют прямо на глазах. Деннис впервые в жизни почувствовал, что имеет власть над женщиной, и это очень польстило его юному самолюбию. Он вдруг с ужасом ощутил тяжесть в паху и испугался, что брюки сейчас лопнут. И тем не менее никак не мог отвести взгляд…

Джилли чуть не замурлыкала, блаженно прикрыв веки.

— Семь лет за решеткой, — бормотала она. — Как ты считаешь, я потеряла форму?

Она томно погладила себя по талии и бедрам. Ее пальцы прижали шелковистую ткань к животу, а затем соскользнули вниз, к темному треугольнику между ногами.

— Мне… мне это неинтересно, — хрипло сказал Деннис.

Наметанный глаз Джилли тут же заметил набрякший бугорок на его брюках. Она мысленно рассмеялась.

— Значит, неинтересно? — тон у нее был поддразнивающий.