— Может, свяжусь в скором времени, — уклончиво пообещала Скай, мотнув головой.

— Давай помогу тебе выбрать, какие послать, — предложила Келли.

Благодаря настойчивости золовки Скай, в конце концов, набросала письмо и отослала его в журнал вместе с образцами фотографий.

Большинство лошадей отпустили пастись самостоятельно, но Стардаст и еще несколько оставались в приусадебном загоне.

Кобыла вела себя спокойнее с тех пор, как потеряла детеныша. Скай часто навещала ее. Может, Стардаст помнила, как она увещевала ее во время неудачных родов. Скай казалось, что темные глаза кобылы смотрят на нее с затаенной болью.

Однажды, когда она разговаривала с лошадью, потирая ей нос, а та пряла ушами, ласково тыкаясь мордой в ее плечо, на скотном дворе появился Джарра.

— Вот ты где, — протянул он. — А я искал тебя.

— Зачем? — не убирая руки с загривка Стардаст, Скай обернулась к мужу.

— Разве обязательно должна быть причина? — Джарра подошел ближе и взъерошил гриву кобылы. — Может, я просто соскучился.

Он смотрел на жену, но она, избегая его взгляда, продолжала наблюдать за кобылой, которая тихо пофыркивала, раздувая широкие ноздри.

Джарра придвинул руку к ладони Скай, лежавшей на шее лошади.

— Хочешь ездить на ней?

Скай опустила руку.

— Ты говорил, она слишком норовистая.

— В последнее время она вроде бы стала более покладистой. И к тому же я буду рядом.

— Мне нужно заново осваивать верховую езду.

— Я научу. Зимой, когда земля подсохнет.

«Зимой, подумала Скай, ему будет не до уроков верховой езды».


Джарра, мучимый смятением, потерял всякий покой. Он все больше времени проводил в сараях, где стояла техника или в своем кабинете, разрабатывая новые проекты на следующие два года.

Прежде едва заметная морщинка над бровями теперь врезалась глубже и почти не исчезала с его лба. Он стал крайне раздражителен и вспыльчив, по малейшему поводу рявкая на Келли и Эрика, хотя на мать и жену голос никогда не повышал.

Скай терзалась угрызениями совести, прекрасно сознавая, что его неуравновешенность вызвана расширяющейся между ними пропастью, но навести через нее мост она была не в силах. Сделай она ему навстречу хотя бы шаг, он наверняка, не раздумывая, подхватил бы ее на руки и стал утолять свою страсть с неистовством умирающего с голоду человека.

Разум подсказывал ей сделать этот шаг, ведь Джарра так внимателен к ней. Она не должна все время замыкаться в себе, лишая его утешения, которое он мог найти в физической близости с ней. И тем не менее она продолжала держаться отчужденно, не находя в себе сил заставить себя выказать молчаливое поощрение. Ее тело, как и сердце, отказывалось иметь дело с чувствами.

Они все реже общались друг с другом, обмениваясь лишь учтивыми фразами, словно воспитанные незнакомцы, а когда оставались наедине, между ними мгновенно возникало тягостное напряжение. Она постоянно ловила на себе его взгляд: он, казалось, следил за каждым ее движением, пытаясь угадать настроение. Скай с лихорадочно бьющимся сердцем стремительно отводила глаза, но оба понимали, что назревает взрыв.

Пришел ответ из редакции журнала, в который Скай отослала свои фотографии. Келли, высыпав содержимое почтового мешка на кухонный стол, за которым перекусывали мужчины, постучала рукой по конверту с печатью журнала, настояв, чтобы Скай вскрыла его первым.

— Мои снимки понравились, — сообщила Скай, пробежав глазами первый листок. — Они хотят, чтобы я написала сопроводительный текст к некоторым из них и отослала негативы.

— Замечательно! — Келли обняла невестку.

Джарра покинул свое место и, приблизившись к жене, поцеловал в макушку.

— Поздравляю. Отличные новости.

— Я не писатель, — возразила Скай.

— Позволь, я прочту. — Джарра протянул руку.

Скай передала ему письмо.

— Они просят всего лишь коротенькие заметки для фотоочерка, — заметил он через пару секунд. — И деньги неплохие предлагают.

— Правда? — Скай не обратила внимания на условия оплаты.

— Наверное, манекенщицей ты зарабатывала больше, — предположил он. — Но и это хороший гонорар.

— Напиши, Скай, — стала упрашивать ее Келли. — У тебя получится.

Если Келли брала себе что-то в голову, отвязаться от нее было невозможно. Уже на следующей неделе с почтой ушло письмо к редактору, в котором содержалось несколько страниц с подписями, отпечатанными Келли на компьютере.

— Мы скажем, что будем вести переписку по факсу, — предложила она. — Так гораздо быстрее.

Спустя несколько дней редактор передал по факсу, что текст одобрен, и указал дату публикации. Скай делала вид, будто довольна своим успехом, но при этом прекрасно сознавала, что всеобщий восторг, показная гордость Джарры за жену, настойчивые просьбы Келли принять от редактора очередной заказ, — все это было лишь еще одной попыткой отвлечь ее от тяжелых дум.

Дожди наконец прекратились, земля начала подсыхать.

— Если мы хотим устроить себе передышку, — сказал Джарра однажды утром, выходя из ванной, — это нужно делать до зимы.

Скай стояла в спальне у окна, созерцая клочковатые облака, все еще подернутые розовым заревом восходящего солнца. С эвкалипта возле опалового водоема вспорхнула пестрая стая птиц и разлетелась по небу.

Джарра приблизился к ней сзади и, взяв в кольцо своих рук, притянул к себе, щекой потираясь о ее волосы.

— Нам необходимо куда-то уехать вдвоем, развлечься немного, попытаться вновь обрести друг друга.

— Да, а пастбищная страда на носу. — И тогда у него уже не будет времени наводить порядок в своих отношениях с женой. В жизни Джарры все зависело от времени года. Наверное, он надеется, что к зиме она вновь забеременеет. — Ладно, давай съездим, — вяло согласилась Скай.

Может быть, и впрямь что-то изменится.

— Вот и хорошо. — Он повернул ее к себе лицом и поцеловал в холодные губы. — Куда поедем? В Сидней? На Барьерный риф?

Ей было все равно, и потому она назвало первое, что пришло в голову.

— Давай в Брисбен. Сидней слишком далеко. — Ей не хотелось пускаться в утомительное путешествие. — А на Рифе туристов много.

— Значит, пусть будет Брисбен. Завтра я все устрою.


Они остановились в гостинице, но однажды обедали вместе с Дейлом, а потом как-то ужинали дома у Бет, и та пригласила их пожить у нее.

— Большое спасибо, — поблагодарила Скай. — Только…

— Ну да, понимаю. У вас это что-то вроде второго медового месяца, — поспешно перебила ее Бет. — И вы желаете отдохнуть от родственников.

Скай не нашлась что ответить, но Джарра объяснил:

— Скай необходимо развеяться. Только и всего. Мы просто хотим расслабиться, поразвлечься немного.

И он старался развлекать ее как только мог — водил по ресторанам, в кинотеатры, на концерты. Они гуляли в парках, посещали торговые центры, картинные галереи, книжные магазины, бродили по набережной, любуясь извилистой лентой реки, которая протекала через Брисбен. Они много беседовали, но о пустяках — об их горе не заикались ни словом. Казалось, Джарра пытается убедить и себя, и ее, что ребенка никогда не существовало.

На пятый день их пребывания в Брисбене Джарра повел ее в ночной клуб. Скай надела любимое платье Джарры, которое носила до беременности, и подкрасила лицо, настраивая себя на веселое времяпрепровождение.

Помещение клуба озарял приглушенный свет, гремела музыка. Джарра повел ее танцевать. Скай покорно покачивалась в такт мелодии, находя покой в уютных объятиях мужа. Она выпила больше, чем обычно позволяла себе, и под воздействием алкоголя начала расслабляться, избавляясь от напряжения прошедших месяцев. На ее губах заиграла бездумная улыбка. Она приникла к груди мужа, щекой потираясь о его подбородок.

Джарра прижал ее крепче и наконец произнес хрипло:

— Может, вернемся в гостиницу?

— Вернемся, — промурлыкала она, не отнимая головы от его плеча.

В такси они сидели в обнимку, а когда поднялись в свой номер, Джарра не стал включать свет. Вместо этого он притянул ее к себе и стал целовать, настойчиво раздвигая губы.

Скай безмолвно покорялась его ласкам, с благодарностью ощущая его тепло, силу. У нее было такое чувство, будто она вся соткана из холода, леденившего и Джарру. А ведь он любит и желает ее. Скай позволила ему перенести себя на постель и раздеть, а потом с жалостью обняла, бездеятельно отдаваясь во власть его страсти, пока он не начал содрогаться на ней всем телом. Она все это время смотрела в темноту.

— Прости, — наконец произнес он, приходя в себя. — Я хотел… Я надеялся, что ты…

— Шш. — Скай погладила его по волосам. — Молчи.

— Скай, — глухо протянул он. — Позволь, я…

— Не надо. Спи, Джарра. Прошу тебя.


Утром Джарра поднялся, когда она еще спала. Скай проснулась от звука закрывающейся двери: Джарра вышел куда-то.

Она некоторое время продолжала лежать с закрытыми глазами, но сон не возвращался. Тогда она встала и залезла в душ.

Скай пробыла в ванной довольно долго — сначала мыла голову, потом сушила волосы, и, когда вернулась в комнату, Джарра уже был на месте.

— Я принес тебе цветы.

На ночном столике лежал букет — розы, гвоздики и нежные веточки белой гипсофилы, которую в народе прозвали вздохом ребенка.

Комната полнилась густым ароматом роз. Скай казалось, что она сейчас задохнется. Она сдавленно сглотнула слюну.

— Спасибо.

— Наверное, нужно поставить цветы в воду, — сказал Джарра. — А то они погибнут.

— Да, — прошептала Скай. — Погибнут.

Джарра взял со столика букет и с улыбкой протянул жене.

— Держи.

Скай попятилась, с возрастающим ужасом глядя на цветы. В памяти всплыл маленький белый гробик с розами на крышке.

— В чем дело? — Джарра остановился, недоуменно хмурясь.

— Я не хочу их, — неестественно спокойным голосом проговорила она, опасаясь сорваться на истеричный крик.

Скай не смотрела на мужа, но все же заметила, как он вздрогнул, будто от пощечины.

— Прошлая ночь, конечно, была не очень удачной…

— Прошлая ночь тут ни при чем!

— Ты всегда любила цветы. Я думал…

— Я не хочу эти цветы! — голова закружилась, к горлу подступила тошнота. — Убери их, пожалуйста.

— Да, конечно, — невыразительно произнес он. — Я не хотел расстраивать тебя.

Скай закрыла глаза. Она услышала, как отворилась дверь. Из коридора донесся приглушенный голос Джарры. Наверное, он разговаривал с кем-то из горничных. Скай надеялась, что женщине понравятся розы. И гвоздики. И…

Она резко подняла веки. Джарра вернулся в номер.

— Пришла в себя? — спросил он с непроницаемым выражением на лице. Казалось, он пребывал в растерянности, впервые со времени их знакомства.

— Да. Извини. — Скай сдавленно сглотнула. — Я ценю твое внимание, но…

— Они навеяли печальные воспоминания. Мне следовало подумать об этом. Просто как-то в голову не пришло.

— Ты не мог знать.

Они продолжали учтиво переговариваться ни о чем, но оба чувствовали, что между ними словно выросла стеклянная стена толщиной в несколько дюймов.

— Наверное, сюда скоро придут убираться, — сказал Джарра и, помедлив, добавил: — Может, пойдем завтракать? Готова?

Скай живо выразила согласие. Она не была голодна, но лучше уж давиться едой, чем изматывать себя мучительными безуспешными попытками наладить нормальный разговор.


После завтрака они вернулись в номер. Джарра прошел на балкон и стал смотреть на город. Постель уже была аккуратно заправлена и застелена покрывалом.

Скай вяло листала книгу. Интересно, какое сегодня развлечение придумает для них Джарра?

Он оставался на балконе с полчаса — стоял неподвижно, словно изваяние, держа руки в карманах брюк. Наконец он вернулся в комнату. Скай настороженно взглянула на мужа.

— Значит, ничего не выходит? — Джарра смотрел на жену.

Скай не стала притворяться, будто не понимает, о чем идет речь.

— Нет, — отозвалась она, решительно захлопнув книгу.

— Может, домой поедем…

— Нет.

Джарра, должно быть, считал про себя. Она не видела отчетливо его лица. Оно оставалось в тени, так как Джарра по-прежнему стоял у самого выхода на балкон, спиной к залитому солнцем небу.

— В таком случае, чего ты хочешь, Скай? — спросил он устало, тоном человека, потерпевшего крах.

— Хочу вернуться в Новую Зеландию. — До настоящего момента эта мысль ей ни разу не приходила в голову. Она ведь только родилась в Новой Зеландии, а потом где только ни жила. Но сейчас ею вдруг овладела непонятная ностальгия по родным краям.