Резкий звонок оборвался на середине, и Кейдер поморщился, как от удара. Он был уверен, что телефон скоро зазвонит опять и будет звонить, пока он не поднимет трубку и не скажет то, что от него ждут. Ему за это заплатили. В сотый раз его будут спрашивать о том, о чем они уже давно договорились. Неужели недостаточно твердого слова мужчины и рукопожатия? Неужели этому перестали верить? Обо всем уже условились — и вчера, и позавчера. Шестьдесят дней придется провести ему в этом паршивом городе. Это как на стадионе. Можно бегать за мячом или стоять и ждать паса. Так и здесь: знакомишься с правилами игры, затем хватаешь деньги и убегаешь.

Телефон зазвонил снова, и на этот раз он поднял трубку.

— Кейдер Хэррис, — послышался громкий недовольный голос, — доброе утро! Как поживаешь, старина?

— Доброе утро, мистер Ферфакс, как дела у «Дельта Ойл»?

— Запомни, Кейд: мы же решили не упоминать никаких фамилий.

— Да, верно…

— Как у тебя дела?

— Прошло слишком мало времени, чтобы можно было что-то сказать.

— Мы знаем, что можем положиться на тебя, парень. Ты можешь все обтяпать за неделю.

— У меня нет такой уверенности, мистер… — он вовремя остановился.

— Никаких фамилий, — снова напомнили ему. — Что ты имеешь в виду?

— Я имел в виду, что на это потребуется время. Будет нелегко убедить город в том, что ему нужны эти газохранилища.

— Мы все очень надеемся на тебя, Кейдер. Тебе это известно. И ты за это кое-что получишь. Разве забыл?

«Как я могу забыть о четверти миллиона долларов?» — подумал он про себя.

— Нет, сэр, я не забыл, — ответил он в трубку. Он знал, что «Дельта Ойл» заключила сделку на крупные поставки газа из Алжира и что поставки начнутся через шестьдесят дней. Хозяева должны быть уверены, что город Хейден согласится на строительство резервуаров. Отказ может стоить «Дельта Ойл» миллионы долларов.

— Тогда все. Как мы и договорились, будем ежедневно тебе звонить. Я могу чем-нибудь помочь?..

— Да, сэр.

— Хорошо. Завтра кто-нибудь из нас поговорит с тобой. Пока. — На другом конце линии раздался щелчок. Кейдер даже не успел попрощаться.

«О, Боже», — ужаснулся он про себя. Будет нелегко убедить нужных людей согласиться на строительство в городе резервуаров для хранения сжиженного газа, не говоря уже о том, что сроки ограничены. О шестидесяти днях они упомянули лишь в последнюю минуту. Ублюдки. Теперь понятно, почему они это сделали. Он выполнит для них всю грязную работу, а затем его время подойдет к концу. В городе появится какой-нибудь ловкач, который сунет взятки нужным людям, а он, Кейдер, останется ни с чем. Когда он предложил сразу начать со взяток, его слова встретили сильное возражение. Сейчас «Дельта Ойл» не собиралась рисковать: может разразиться скандал. Будет лучше, гораздо лучше, если жители сами выскажутся за строительство. Нет, будет лучше, гораздо лучше, если Кейдер вернется в город в качестве бизнесмена. В этом случае будет понятна его заинтересованность в промышленном развитии Хейдена.

— Конечно, конечно, — он сердито пнул ногой картонную коробку с теннисными мячами. — Вы явитесь сюда, когда все будет сделано, и вам только останется сунуть в лапу кое-кому, а перед моим носом захлопнуть дверь. Ну нет, я этого не допущу. Слишком многое зависит от этой сделки. Все мое будущее. Я вырву эти четверть миллиона у «Дельта Ойл», прежде чем чернила успеют высохнуть на бумаге!

Кейдер снова начал обдумывать, как войти в доверие горожан. Конечно, его будут принимать как возвратившегося на родину героя, но нельзя полагаться только на это, когда на карту поставлено слишком многое. Сперва он решил поближе познакомиться с членами городского совета, но когда стал изучать подшивку местной газеты, то вдруг заметил, что все замужние дамы из городского женского клуба являются женами членов городского совета, а Марвин Гатри, мэр Хейдена, женат на президенте женского клуба, Элме. Вот откуда ему стоит начать, улыбнулся Кейдер про себя, вспоминая свои прошлые победы над прекрасным полом. Черт возьми, если он сможет уложить их в постель, то будет совсем нетрудно убедить их согласиться на строительство хранилищ. Сильный привлекательный мужчина с жаром рассказывает женщине, какие замечательные перемены ждут город, а она уже заставит поверить в это своего мужа. Захолустный Хейден нуждается в развитии коммерции, а это возможно только с финансовой помощью компании «Дельта Ойл».

Кейдер мысленно прошелся по списку горожан, с которыми необходимо связаться. Большинство фамилий были ему известны, он помнил их по средней школе. Фамилии некоторых женщин показались незнакомыми, но он хорошо помнил фамилии их мужей: с кем-то из них он играл в одной футбольной команде, другие в это время сидели на скамьях для болельщиков и мечтали быть похожими на Кейдера Хэрриса. Только одно имя совершенно ни о чем не говорило ему: Кели Макдермотт. Должно быть, она недавно в городе. И ее старый муж тоже. Во время ужина с Маршей он все это выяснит. Как ему удалось узнать из старых газет, Марша являлась секретарем женского клуба, не говоря уже о том, что она очень привлекательная женщина. Кейдер вспомнил, как Марша выглядела в облегающем медицинском халатике, но у него не выходило из головы имя Кели Макдермотт. Интересно, она блондинка или брюнетка?

* * *

Полковник в отставке добавил кофе в кофеварку и включил ее. Затем тщательно взбил в чашке яйца и приготовился вылить их на сковородку с подогретым маслом, но тут зазвонил телефон.

— Макдермотт слушает, — бодрым голосом ответил он.

— Вам звонят из клиники доктора Болдуина. Могу я поговорить с миссис Макдермотт?

— Миссис Макдермотт не может сейчас подойти к телефону, но я передам ей ваше сообщение. — У Джина сразу возникло непонятное чувство тревоги, голос его зазвучал резко и неуверенно.

— Передайте, пожалуйста, миссис Макдермотт, что мы ждем ее завтра в час дня. Я отменила прием для одного из пациентов, чтобы принять вашу жену как можно раньше, — официальным тоном сообщил женский голос на другом конце провода.

— Это один из регулярных осмотров? — спросил полковник, облизывая пересохшие губы.

— Боже мой, нет, конечно! Регулярные осмотры назначаются за месяц. А это консультация врача в связи с опухолью в груди. Доктор понимает, как, должно быть, вы оба волнуетесь, поэтому я постаралась назначить прием как можно раньше. Мы ждем ее завтра в час дня.

— Да, да. Я ей передам. Я ее сам привезу.

Джин Макдермотт слышал, как продолжает кипеть кофе, и смотрел на чашку со взбитыми яйцами. Внезапно он почувствовал себя больным. Больным и разбитым. Кели — единственное прекрасное существо в его жизни, а они собираются искалечить ее. Нет, он не позволит этого. Никогда. Джину было хорошо известно все, что касалось опухоли в груди и докторов. Разве его мать не перенесла мастопатию и не умерла мучительной смертью?

Он не позволит им дотронуться до Кели, мучить ее, разрезать ее тело. Он видел, на что похожа женщина после удаления груди. Он не позволит им использовать его красивую жену, портить ее совершенную красоту. Нельзя портить совершенство. Он не позволит им коснуться ее. Эти чертовы врачи, что они знают? Добьются звания доктора медицины, а потом считают себя богами. И этот Болдуин такой же, ничуть не лучше остальных.

— Черта с два вы дотронетесь ножом до моей Кели! — хрипло выкрикнул он.

Завернутая в полотенце, на кухню вошла Кели. Выражение ненависти на лице муже поразило ее. Ее миндалевидные глаза с испугом смотрели вокруг, ища объяснение его гневу.

— Что случилось, Джин? Ты не обжегся? Что тебя так рассердило?

При виде худенькой фигурки жены его гнев моментально испарился.

— Милая, почему ты не сказала мне о приеме у доктора Болдуина?

У Кели от волнения перехватило дыхание, она с мольбой протянула к нему руку, другой придерживая на теле полотенце.

— Я тебе не сказала, потому что мне еще не назначили время. Они обещали позвонить и сообщить, когда смогут принять меня. Мне не хотелось расстраивать тебя заранее, Джин.

— Милая, милая моя, — произнес он хрипло. — Для чего тогда я здесь? Я всегда буду заботиться о тебе. Пока я жив, тебе не о чем беспокоиться. Я не допущу, чтобы что-нибудь случилось с тобой. Я тебя люблю. Разве ты этого не знаешь? — Он нежно сжал ладонями ее лицо и заглянул в бархатную глубину глаз. — Ты должна была сказать мне об этом, — нежно упрекнул он. — Не волнуйся. Завтра я сам отвезу тебя в клинику и поговорю с доктором Болдуином. Никто не посмеет дотронуться до тебя. Даю тебе слово.

— Но, Джин, я же не ребенок! Я взрослая женщина. Я знаю, что операция необходима. С тех пор, как я обнаружила у себя опухоль, я прочитала кое-что об этом. Иногда они берут на анализ маленький кусочек ткани, это называется биопсией.

— Я сам буду решать, что тебе необходимо делать, — четко произнес он, как будто разговаривал с умственно отсталым ребенком. — Ты моя жена, я поклялся заботиться о тебе и буду это делать. А сейчас иди оденься. Я приготовлю яйца по своему рецепту. Выбрось все эти мысли из головы и давай больше не говорить об этом. Иди и оденься, — поторопил он.

Когда Кели повернулась, чтобы уйти из кухни, в ее бархатных глазах блестели слезы. Какая от нее польза? Что бы она ни говорила, что бы ни делала, Джин все равно поступит по-своему. Если он сказал, что ей не будут делать операцию, значит, не будут. Ей придется и дальше терпеть боль и не обращать на нее внимание. Фаталистка по натуре, она всегда верила в судьбу и считала, что весь ход ее жизни предопределен заранее. Она чувствовала, что ее опухоль — раковая, знала, что в конце концов ей удалят грудь и она умрет. Она научилась жить, перенося многие невзгоды. Перенесет и это. Джин позаботится о ней. Джин всегда заботится о ней.

Одеваясь, она подумала о Джулии и Марше, о том, что бы они делали в подобной ситуации. Эти западные женщины стали бы вести себя совсем по-другому. Джулии, конечно, легче, она замужем за доктором Болдуином. Марша прикусила бы нижнюю губу и мужественно держалась до конца. Затем она подумала об Ирэн. У Ирэн своя философия, у нее всегда готов ответ на любые вопросы. А кроме того, ни одна опухоль не посмела бы появиться на теле Ирэн. Кели слегка улыбнулась. Если бы что-то и случилось, об этом стало бы известно ее папе Хейдену и тот дал бы дочери мудрый совет.

Надев бюстгальтер, Кели поморщилась от боли под левой рукой. Она попробовала поправить бюстгальтер, чтобы он не давил на опухоль. Может, не надевать его сегодня? Можно выбрать темную непросвечивающуюся блузку. Она быстро расстегнула бюстгальтер и облегченно вздохнула. Потом подняла руки вверх, затем опустила и пожала плечами. Да, так гораздо лучше.

Ее взгляд упал на стопку аккуратно отпечатанных страниц, лежащих на туалетном столике. Проповедь Дэмиона для следующего воскресенья. Ей пришлось собрать все свои силы, чтобы, преодолевая боль в груди, напечатать эти страницы. Наверное, она больше не сможет печатать для него. По крайней мере, пока не предпримет что-то, чтобы стало не так больно. Но как сказать ему об этом? Она нахмурилась. Ей нравилось думать, что Дэмион зависит от нее. Если кто-то зависит от нее, значит, ее можно считать взрослым человеком. Кели было ужасно неприятно, что она постоянно вызывает у окружающих потребность защищать ее.

Полковник Макдермотт налил кофе в чашку. Звонок из клиники доктора Болдуина вывел его из себя, внутри поселился страх. Он слышал, как Кели двигалась в зале, как она одевалась, слышал легкий запах ее духов. Его прекрасная Кели…

Джин провел широкой ладонью по короткому ежику волос. Хотя волосы его были почти совсем седые, благодаря отличным физическим данным он выглядел гораздо моложе своих пятидесяти восьми лет. Из них тридцать были отданы службе в рядах ВВС, где он поднялся до звания полковника. Иногда приходилось нелегко, но такая мужская жизнь его вполне устраивала.

Он познакомился с Кели во время последней военной кампании, когда служил во Вьетнаме. Макдермотт получил задание вести переговоры с таиландскими вооруженными силами. Там Джин стал свидетелем религиозной церемонии, происходившей на площади одного из городов. Перед священным алтарем он увидел опустившуюся на колени юную девушку неземной красоты, одетую в традиционный национальный костюм. Ее прекрасные черные волосы были подняты в высокую прическу и украшены экзотическими цветами. Лицо воплощало невинность и святость, от него невозможно было оторвать глаз. Девушка совершала таинство жертвоприношения своему странному богу. Она являла собой то, чего не было в реальной жизни, — добродетель и чистоту.

Отношения Джина Макдермотта с женщинами до сих пор основывались на простой физической потребности. Женщины существовали для того, чтобы их использовали мужчины, для удовлетворения сексуальных желаний. ВВС США предоставляли своим военнослужащим все необходимое, когда речь шла об удобствах и комфорте. Для них готовили еду, стирали, и при этом не нужно было терпеть истерических сцен и глухого недовольства, с которыми приходилось сталкиваться его женатым коллегам. Все в армии исполнялось четко, аккуратно, добросовестно и без всяких эмоций. Он спокойно обедал в столовой и не считал себя обязанным вести вежливый разговор с поваром, который приготовил этот обед. Полковник не чувствовал себя обязанным человеку, который стирал и гладил его брюки. Все кругом было в полном порядке, и никому не надо быть обязанным.