– А теперь нам понадобится много горячей воды, – решительно заявила мисс Бредсток, предавшись приятным воспоминаниям. – Возможно, моя бедная невестка будет чувствовать себя гораздо лучше после того, как поела за двоих, так что ей придется искупаться, прежде чем мы отправимся домой.

– Возможно, – рассеянно ответила Фрея, радуясь тому, что Хэл и Сэлли весело возились на огромной постели и не могли уловить скрытый смысл слов бабушки, намекавшей на ее состояние. Иначе стали бы ломать голову над тем, что та имела в виду.

– Тебе лучше удалиться в мою комнату вместе с нежданными гостями, пока ванну принесут наверх и наполнят водой. Я скажу, что ты собираешься купаться.

– Особенно если учесть, что я вынашиваю наследника вашего королевства? – прошептала Фрея, строго взглянув на родственницу, намекая на то, что та столь откровенно говорит в присутствии детей Орландо.

– Совершенно верно. А когда эти два плута уснут, нам придется поговорить по душам.

– К тому времени я тоже могу уснуть.

– Я очень терпеливая женщина, к тому же, не забудь, завтра новый день.

– Только подумать, я совсем недавно была преисполнена благодарности к вам.

– Я от тебя ничего другого и не ожидала.

Фрея решила поручить мисс Бредсток заботы о том, чтобы одеть двух неугомонных чертенят. Ей удалось утихомирить детей, пока для нее готовили ванну. Она быстро искупалась. Затем купались Сэлли и Хэл, забыв о том, что клялись, будто чистые и могут вполне обойтись без ванны.

– Ну ладно. Думаю, это хорошая подготовка к будущему, – заключила бабушка Каролина и вздохнула, когда детей вытерли насухо. – А теперь марш в постель. Я велю принести ужин. Хозяин постоялого двора очень обрадуется, когда завтра утром избавится от нас. Надеюсь, он с удовольствием найдет нам самый быстрый в городе экипаж и лучшего кучера.

– А куда мы поедем, тетя Лина? – сонным голосом спросила Сэлли.

Фрея улыбнулась бабушке, которая так быстро обзаводилась родственниками, что у нее, наверное, кружилась голова.

– В какое-нибудь надежное место, моя хорошая, – ответила мисс Бредсток, нежно улыбнувшись.

Фрея с нетерпением ждала, когда дети лягут спать, чтобы выяснить, что задумала лукавая бабушка на этот раз, но никак не удавалось завести разговор. Она сдалась и решила отдохнуть, если два резвых малыша дадут ей такую возможность. Фрея проснулась на рассвете и обнаружила, что бабушка уже встала.


– Как Клео могла встретиться с моими врагами, о существовании которых ничего не знает? – допытывался Рич у Ройбена Саммера, которого наконец-то разыскал.

– Она тайком наведывается в одну таверну в Лонгборо и танцует за деньги, если считает, что я ничего не дам ей на приобретение желанных вещей. – Ройбен грустно покачал головой, думая о капризной женщине. – Лорды и джентльмены не бывают в таких местах, так что у этого вашего маркиза наверняка есть посредник.

Ричу стало не по себе. Поскольку Ройбен сам зарабатывал себе на жизнь, он считал себя исключением, доказывающим, сколь ленивы и бесполезны английские джентльмены.

– Ты знаешь больше меня об этом благородном родственнике твоего мальчика. У него найдутся люди, которых можно послать туда, куда он сам не пошел бы?

Рич много размышлял о Фрэнсисе Мартагоне и понял, что Ройбен сейчас соображает лучше, чем он. Стараясь унять страх и гнев, он перебрал все возможности, имеющиеся в распоряжении Мартагона, и вспомнил его жестокого тестя. Фред Питерс описал человека среднего роста с серыми холодными глазами, ответственного за похищение Телемаха. Этот мошенник надеялся, что Рич безрассудно бросится на помощь, когда узнает о похищении.

Нет смысла еще раз перебирать старые обиды на Питерса, умного и верного друга. Надо предоставить ему некоторую свободу действий, он защищает его и Генри, хотя у него были личные проблемы. Подумав, что так жестоко преследовать его мог лишь Джонас Страйдер, Рич понял, что близок к истине. Удивился, почему не учел, что этот человек мог быть не менее жестоким врагом, если не считать Фрэнсиса Мартагона. Куда делась его пресловутая сообразительность за прошедшие шесть лет?

– Да, столь отъявленного злодея еще не приходилось встречать. Он стоит за спиной Мартагона и, похоже, верховодит им, никак не наоборот, – угрюмо заметил Рич.

– Значит, он сделал моей жадной жене предложение, от которого эта кошечка не смогла отказаться, – сказал Ройбен с горечью и смирением; стало понятно, он знает Клео лучше, чем ей хотелось бы.

– А она уводит моих детей все дальше, пока мы ничего не делаем.

– Зачем было отпускать ту женщину, если ты такой умный? Она защитила бы твоих детей, пока отсутствовала Кейзиа, если бы ты оставил ее при себе, как поступил бы любой разумный мужчина на твоем месте. Несмотря на красоту, у моей жены каменное сердце, а к тебе пришла женщина, на которую любой мужчина смотрел бы с завистью. А ты прогнал ее. Орландо, кто из нас самый большой глупец?

– Я, но ты сразу за мной. А теперь давай найдем ту таверну и попробуем узнать, куда Клео увела детей.

– Говорить буду я, а ты помалкивай. Они подумают, что я ищу жену.

– Тогда проверь, не придумали ли они какую-нибудь историю, чтобы одурачить тебя.

– Друг, не забывай, цыгане отлично владеют этим искусством. – Ройбен широко улыбнулся.

Рич понял, как сильно любит этого хитреца.

Раньше он ездил в Лонгборо, чтобы выяснить, как встретиться с Фредериком Питерсом и не насторожить Джека и лорда Калверкомба, что породило бы новые проблемы. Сейчас главное – найти детей.


– Мы не можем ехать в Эшбертон, – возразила Фрея, когда наемный экипаж выкатил на открытую дорогу и, удаляясь от города, быстро направился в сторону загородной резиденции герцога Деттингема, будто от скорости зависела судьба страны.

– Почему же? – спросила мисс Бредсток, будто это была самая разумная мысль.

– Этого делать нельзя.

– Мне жаль, что тебе не нравится такая затея, но это, по-моему, единственное близкое место, где нас приютят и не позволят снова похитить маленьких чертенят тем, кто, по непонятным причинам, хочет это сделать. Дети доставляют больше неудобств, чем осиное гнездо.

Обе женщины не допускали мысли, что детей снова могут похитить. Фрея с упреком посмотрела на бабушку, подумала, насколько неумолимы такие родственницы, и посетовала на свою неспособность найти убежище, где детям ничто не угрожало бы.

Зная, что всемогущий клан Сиборнов защитит любого ребенка, оказавшегося в опасности, Фрея вряд ли могла утверждать, что бабушка совершает ошибку. Однако задумалась, велика ли вероятность, что при такой скорости лошадь потеряет подкову или с кучером случится судорога.

Сначала они хотели ехать в Вустер, затем в Шропшир, чтобы оказаться в приятной безвестности в пограничной полосе между Англией и Шотландией. Там они собирались выдавать себя за леди со средствами и ее горюющую невестку, которая пытается свыкнуться с новой жизнью без лейтенанта Оукса, призрак которого скрывается за каждым углом. Скромная сельская жизнь отлучит их от Сиборнов, Фрея не придавала значения тому, что у обоих графств общая граница. Бедная миссис Оукс не привлечет внимания в кругах, где бывали Сиборны, но никто из них не поверит, что она неизвестная сельская леди, если вдруг столкнется с ней на улице.

Скоро беременность начнет бросаться в глаза, а острый взгляд Сиборна замечал почти все, даже если ее физическое состояние ничего не выдаст. Все, что ускользнет от взора мужа, заметит проницательная жена. Будущая счастливая жизнь Фреи стала казаться столь же хрупкой, как кусок льда посреди жаркого лета.

Лошади неслись вперед со скоростью, от которой она в обычных условиях пришла бы в восторг. Сейчас от страха ей стало не по себе, она побледнела, затем позеленела, как позавчера, когда экипаж, сильно накренившись, въехал в Глостер.

– Дети, я так и знала, что нам понадобится это, – сказала бабушка Каролина и, глядя на новых друзей, закатила глаза, передала им пледы, которые утром купила у сонного лавочника. – Нам нельзя останавливаться, так что не открывай окно, моя девочка, и надейся, что мы не замерзнем к тому времени, когда тебе станет лучше, – строго наказала она племяннице и опустила окно, прежде чем Фрея успела заявить, что чувствует себя хорошо.


– Саммер, будь все проклято, где, черт возьми, они сейчас находятся?

Очевидно, у Клео был любовник, который мог где-то спрятать ее. Пока они шли по следу Клео и детей через западную сторону округи, Рич старался не думать об унижениях, которым эта женщина вдоволь подвергала своего мужа. Ройбен слишком горд и в жалости не нуждался; Ричу не давала покоя тревожная мысль, что уже поздно выражать ему сочувствие.

– Она была здесь, но твоим детям удалось сбежать от нее. Ленивый глупец, которому принадлежит это заведение, отправился вместе с ней искать их. Больше я не желаю иметь ничего общего с ней.

– Я тебя ни в чем не виню. А им известно, где она?

– В Глостере. Какой-то оболтус вчера пришел в пивную и жаловался, что двое сорванцов проникли в его собор. Их оттуда выдворили вместе с женщиной, заявившей, что это ее дети.

Рич долго и смачно ругался, поняв, что чуть не нашел Хэла и Сэлли, и отчаянно старался угадать, в чьи руки попали они на этот раз.

– Сейчас надо не ругаться, а действовать, – резко сказал Ройбен. – Если поедем быстрее, настигнем эту женщину до того, как детям причинят зло. Друг мой, нам понадобится немного везения, даже если ты не заслуживаешь его. Хотя бы потому, что ты вот так просто прогнал женщину гораздо лучше моей.

Рич тряхнул головой, храня угрюмое выражение и сокрушаясь над собственной глупостью.

– Я сожалею об этом каждый день после того, как она ушла, если тебе от этого станет лучше.

– Немного, друг мой, – насмешливо ответил Ройбен.

У Рича не хватило смелости сказать, что во всем виновата Клео, а не его отношение к мисс Роуан.

– Бог с ними, с обидами, нам нужны резвые лошади. Надо хорошо поесть и побриться, чтобы добрые люди Глостера не приняли нас за нищих или разбойников. Тогда они станут отвечать на наши вопросы.

– Успеем, когда точно узнаем, где твои дети.


– Ваша светлость, похоже, к нам спешно направляются какие-то гости, – бесстрастным голосом сообщил Джессике Сиборн дворецкий Эшбертона в тот же день.

Джесс поняла, что Хью потрясен этим, о чем говорили некоторые особенности его поведения, которые она стала замечать после того, как стала герцогиней Деттингемской.

– В таком случае, если вам угодно, пригласите их ко мне как можно скорее. Я не люблю покидать это место, разве только если нам неожиданно нанесет визит король или королева, – ответила она, желая скорее узнать, почему гости так спешат, что не в силах придержать лошадей, чтобы не изумлять дворецкого.

– Ваша светлость, отсюда я вижу, это не их величества, но можно подумать, что гости считают себя не менее важными, – пробормотал Хью и направился встретить их.

Джессика решила, что это респектабельные гости и приехали сюда не красть столовое серебро или ее личные драгоценности.

Обрадовавшись тому, что у нее появится компания, хотя и помпезная, она спустилась с дивана и поправила муслиновое платье над увеличившимся животом. Она надеялась, что ей не придется делать реверансы, кто бы ни приехал сюда, поскольку маловероятно, что после этого ей удастся снова встать.

– Боже милостивый! Это же леди Фрея! – воскликнула она, когда одна из наименее любимых ею женщин вошла в комнату с несчастным выражением на бледном лице. – Садитесь же. Надеюсь, Хью принесет нам прохладительные напитки и закуски. – Она заметила, что девушка голодна. Но та побледнела еще больше, услышав о еде.

– Благодарю, ваша светлость, – ответила она с несвойственной для рода Бакл признательностью и знаком пригласила своих спутников войти в гостиную, чтобы герцогиня Деттингемская могла познакомиться с ними.

Джессика чуть не раскрыла рот, когда в комнату вошли двое детей с ангельскими личиками, держась за юбки веселой пожилой леди. Она была уверена, что никогда не встречала ее. Обезоруженная детскими глазами, которые уставились на великолепие позолоченных холлов Эшбертона, она улыбнулась и делала все, чтобы те чувствовали себя как дома.

– Ваша светлость, разрешите представить мою двоюродную бабушку мисс Бредсток, мастера и мисс Крейвен. – Фрея одарила малышей теплой, располагающей улыбкой, что поразило Джессику.

– А теперь, молодой человек, отпусти меня и поклонись, – сказала мисс Бредсток мальчику с необходимой долей строгости, напоминая, что в пятилетнем возрасте тот достаточно зрелый, чтобы познакомиться с герцогиней.

– Доброе утро, мастер Крейвен, – торжественно произнесла Джессика, наклонившись достаточно низко, чтобы все почувствовали, что она старается изо всех сил, однако считается со своим нынешним центром тяжести и непослушной лодыжкой.

– Добрый день, ваша светлость, – ответил мальчик с величественным достоинством, говорившим о том, что его научили знать себе цену и отдавать должное другим. Он поклонился так изящно, что Джессика уставилась на него. Мальчик ей кого-то напоминал, хотя она не уверена, кого именно, и подумала, что это может знать Хью.