Отвожу взгляд и осматриваю толпу. Сегодня мне нужно быть начеку. Прошел слух, что в этот раз пришлют кого-то нового — его называют Неро. Он бессмертен.

Во всяком случае, я так слышал.

Конечно, точно так же, говорили и о других, кто пытался убрать Ползина. Все смертны. Доказанный мной факт — не единожды.

Ищу того, кто знает, как сливаться с толпой, хотя есть вероятность, что я почувствую его раньше, чем замечу. Он будет тем, у кого в черном разбитом сердце можно уловить сдержанное сияние бриллианта. Он будет одновременно злым и ласковым — именно такими и бывают настоящие профессионалы. Сильнейшие бойцы всегда прячутся в панцире. Частенько даже нельзя догадаться, из какой они страны.

Мужчина в черном — типичный американец. До смешного. Здоровенный американский мужчина, похож на регби-форварда — или как там называют вот таких вот пареньков? Массивные плечи, сильная шея, очень короткие отливающие черным волосы, голова правильной формы. Звериная красота.

Вновь осматриваю девушку рядом с ним. Кажется, ей вполне уютно. Уверен, она из богатой семьи. Она соответствует присутствующей публике. Но заметно, что она тоже из ЦРУ. У нее ясный авторитетный взгляд. Бдительна. А мужчина нет. Он слишком крупный, слишком заметный, слишком запоминающийся. И не просто запоминающийся — он, несомненно, обладает харизмой.

И черная рубашка? Со смокингом? Немного в стиле Джонни Кэша1, разве нет? Мне становится любопытно: есть хоть малюсенький шанс, что он сможет выстрелить в парня в Рино, просто чтоб понаблюдать, как тот умирает2?

Господи. Мне нужно искать Неро, но от этого парня невозможно оторвать взгляд. От единственного человека, который не может быть Неро.

Отчего я задумываюсь: «Он может быть Неро?». Мысль настолько смелая, что губы начинают подрагивать, но мозг заверяет: «Нет, не может».

«Используй мозги, Кит. Чутье — никогда. Работай с фактами».

Один из уроков Арчи.

— На кого смотришь, Катерина? — густым акцентом спрашивает Ползин. Он зовет меня «Катерина», когда я изображаю его девушку.

Гляжу на него. Проведя столько времени в его восхитительной компании, я до сих пор внутренне содрогаюсь, когда встречаю его взор. В Сергее Ползине есть нечто такое, из-за чего по коже бегут мурашки. Говорит человек, который девяносто процентов времени проводит с психопатами и убийцами.

У Ползина пристальный взгляд огромной белой акулы. В нем присутствует лишь десятая часть природного очарования. Он сканирует помещение. Неужели он действительно не замечает самого легко запоминающегося, приковывающего к себе внимание мужчину?

— Что-то видишь? — давит он.

Фыркаю.

— Да, бублик, — говорю я по-русски. — Много прошлогодней одежды. Из-за нее у меня будет ожог сетчатки.

Улыбка у Ползина еще хуже пронзительного убийственного взгляда. Ему нравится чувствовать себя самым умным человеком в помещении. Человеком с самым большим количеством секретов.

Разумеется, я к этому причастен. А что еще делать девушке?

Суровая миссия — охранять Ползина: убийцу, торговца оружием, экстраординарного шантажиста. Он считает меня лучшим бодигардом, которого можно купить за деньги. Я и есть лучший. И буду лучшим до тех пор, пока не найду Рок-файл.

Никто не убьет Ползина, пока файл не окажется в моих руках.

В этот чудесный день я сам прикончу скользкого ублюдка.

Не знаю, как я это сделаю. В зависимости от настроения мысли все время меняются.

Иногда я думаю, что сделаю все болезненно и медленно. А потом, что лучше будет все сделать как бы мимоходом, словно он — всего лишь неприятная помеха, которую нужно устранить и продолжить жить дальше. Этот вариант был бы самым оскорбительным. И определенно удовлетворительным.

А затем, что я душу его до смерти. Приятное висцеральное убийство: он взглянет в глаза своему доверенному лицу и псевдоподружке. Думаю, подойдет.

Он любит звать меня своим секретным оружием. Любит меня обнимать. Любит фантазировать о том, как ревнуют его настоящие подружки. Что он дурит весь мир. Он улыбается и болтает по-русски с одним из своих прихвостней. Он считает, что я понимаю этот язык более-менее сносно.

Никогда раньше я не ждал убийства с таким нетерпением. Ни один оперативник не наслаждается этой частью игры — даже такой неисправимый, как я. Но Ползин другой. Он переплюнул все то зло, с которым я сталкивался раньше.

Большинство людей совершает плохие поступки, потому что они чего-то жаждут.

У Ползина же нет никаких «чего-то». Он наслаждается своей ужасающей работой как таковой. Меня не удивляет, что такое огромное количество лучших в мире киллеров велось на предлагаемое ЦРУ вознаграждение. Хорошие деньги.

Из-за возможного международного переполоха ЦРУ не пошлет своих агентов убивать Ползина. Он же высокопоставленный российский гражданин. Но на данный момент ЦРУ не послало бы своих агентов, даже если никто и не узнал бы. Уж если топовые внештатные киллеры терпят неудачи, то сидящие на зарплате ЦРУшники даже шанса не имеют. Топовые киллеры никогда не входят в штат.

Шею начинает покалывать, и, обернувшись, я замечаю, что мужчина в черном отводит взгляд. Он наблюдал за мной. А, может, за Ползиным.

Опять всплывает вопрос — «может он быть Неро?» — и опять я решаю, что нет. Он никоим образом не убийца. Он и мухи не обидит. На мужчине с репутацией Неро не было бы черной рубашки.

Если Неро здесь, я с ним справлюсь.

Должен удручать тот факт, что, возможно, сегодня мне опять придется убивать, но, по правде говоря, за последние два года убийства стали банальной рутиной, и становится все сложнее проявлять неравнодушие. Что больше всего остального говорит о том, как основательно я изменился.

Поворачиваюсь к Ползину и, хлопая ресницами, сообщаю, что пойду попудрить носик. Он кивает. Он знает, что на самом деле я отправлюсь на проверку. А он останется с другими охранниками. Шагаю в дамскую комнату, выскальзываю через служебную дверь и поднимаюсь по лестнице на третий этаж.

Оказавшись там, в состоянии повышенной готовности прохожу по живописному коридору с аксминстерским ковровым покрытием.

Здесь тихо и спокойно. Никого поблизости. Торможу перед номером, где должна состояться встреча, прислушиваюсь, потом вхожу и быстро осматриваюсь.

По сути, здесь плацдарм для незначительной, но скверной аферы, одной из сотен под управлением Ползина. Он всегда начинает их лично.

Интересно, есть хотя бы шанс, что ЦРУ удалось пронюхать об этой встрече? Мозг говорит, что все чисто — мы проверили, а потом проверили еще трижды — но мое чутье надоедливо. Оглядываюсь по сторонам, затем обвожу взглядом прилегающую территорию.

Приходит Дима, один из охранников. Интересуюсь его мыслями о мужчине в черном.

Он переводит на меня взор ледяных голубых глаз.

— Мужчине в черном? — Будто он его даже не заметил.

— Мы все равно продолжаем? Да? — спрашивает Михаил, еще один охранник. Он тоже слышал о Неро.

— Да, — отвечаю я. — Мы все равно продолжаем. И будем готовы.

Дима машет рукой в сторону одного угла комнаты, потом другого, вытаскивает телефон и проверяет, было ли зафиксировано движение. В цветах установлено записывающее оборудование. Встречу документировать не нужно, но это к делу не относится. Ползин все снимает. Всегда есть шанс, что он загонит в ловушку человека, который делает нечто неподобающее.

Я не особо обращаю внимания на мелкие операции Ползина. Они не важны. Все неважно, кроме Рок-файла и убийства Ползина — именно в таком порядке. Вот почему я до сих пор цел и невредим. В любое время я остаюсь верен миссии. Когда внедряешься все глубже и глубже, существует тысяча способов сбиться с пути. Особенно с Ползиным.

Нужно придерживаться задания. Только так и можно выжить.

В комнате есть балкон, с которого открывается вид на улицу. Главным образом он декоративный: оттуда можно помахать ручкой, но никак не сидеть. Вряд ли возможно что-то противопоставить каменной фигуре двумя этажами ниже. И не могу представить, что кто-нибудь сумеет пробраться мимо нашей службы безопасности.

Проверяю, чтоб спрятанная веревочная лестница не спуталась, а потом ее сматываю. Это один из путей отхода на экстренный случай.

Возвращаюсь и распахиваю боковую дверь, которая ведет в соседнюю комнату. Она открывается лишь с нашей стороны. Еще один вариант для побега, и, помимо всего прочего, все скреплено леской. Сработает тревожный сигнал, если кто-то откроет дверь, которую открывать не должен.

В общем, место для совершения покушения было бы кошмарным. Смертельной ловушкой. Будь я киллером, дождался бы шанса получше.

И все же вынуждаю себя рассмотреть все возможные варианты. Опять задумываюсь о мужчине в черном, и мой пульс ускоряется. Теперь манипулировать будут мной?

«Используй мозги, Кит. Чутье — никогда».

Чутье у меня не из легких, но мозг говорит, что он не киллер. Я настолько уверен, что готов прозакладывать свою жизнь.

— Может, все отменим? — Дима наблюдает за выражением моего лица.

— Нет, — отзываюсь я. — Мы выманим этого Неро. Посмотрим, что он нам покажет.

Диме не нравится. Но как можно защититься от невидимой опасности?

— Я справлюсь, — заверяю я. — Если войдет хоть кто-то из тех, кто не должен здесь находиться, — тут я перехожу на русский, — я справлюсь. — Я использую слово «справлюсь», которым мы иногда заменяем «убью».

Дима кивает и отходит пообщаться с напарником. Через десять-пятнадцать минут сюда прибудут главные виновники торжества, и сделка свершится.

Посмотрим, появится ли Неро.

Глава 3

Уилл

Девушка Ползина, как тигрица, выбегает из зала. Стоит ей скрыться из вида, мужчина начинает нервничать. Он беспрерывно смотрит на дверь, взгляд мечется. Неужели он настолько за нее переживает? Или все дело в предстоящей встрече?

Взяв на прицел Ползина, мы совершаем обход. Агент Вагнер представляет меня влиятельным людям в мире логистики. Раньше она уже использовала контрактинг как прикрытие. Возможно, управление даже организует работу с парнями, с которыми мы общаемся.

Чувствую момент возвращения блондинки Ползина. Чувствую кожей. Чувствую в потрескивании воздуха. Освещение становится ярче.

Чувствую ее движения позади меня. Она изящно проходит по залу. Улавливаю, что она вернулась в объятия Ползина, и потребность обернуться и посмотреть накрывает с головой.

Я не играю в игры. Если хочется взглянуть на человека, я взгляну. Но у меня задание.

— Она — фигура, — бормочу я, когда мы с Вагнер отходим от компании парней.

Она сурово сводит брови.

— Кто?

— Женщина Ползина. Должна быть фигурой. Говорю тебе.

— Модель? — Она бросает взгляд за мое плечо. — О чем ты вообще думаешь?

— Нутром чую.

— Нутром он чует. — Глаза она, конечно, не закатывает, но в голосе слышится скептицизм. Какое-то время помолчав, она дергает плечом и предлагает компромисс. — Она охотница за деньгами. Может, какую-то информацию Фитц все-таки добыть не смог. — Говорит она не особо уверенно, но вряд ли считает это чем-то важным.

— Нет, — произношу я. Когда у меня срабатывает шестое чувство, я похож на собаку с косточкой. — Здесь нечто большее.

— Мы были бы в курсе, будь она важной фигурой, — настаивает Вагнер.

Качаю головой.

— Что-то есть.

Глаза Вагнер все-таки закатывает.

— Точно. Ну, и кто она? Бандитка? Она натравит похожую на крысу собачонку, которую таскает в сумочке, на ничего не подозревающего агента? — Она смеется и изображает выпускающее коготки животное. — Р-р-р-р-р-р-р.

Удивленно ухмыляюсь. Обычно Вагнер не отмачивает шуточки.

— Нет, не так.

Может, она и не бандитка, но может быть «головой». Честно говоря, ее внешность настолько отвлекает, что сложно представить, кем она может быть. Блондинистые волосы, белое платье. Строгие красивые черты. Воображение рисует резкие скулы. Тайны в глазах. Ресницы словно темные крылья.

Кейт.

В ней есть грациозность. И не простая, а хищническая. Вспоминается татуировка ворона, которая была у моего приятеля из американских вооруженных войск. Холодная броская грация. Такой вид грации с зубами и когтями.