— Я так и сказала Тео, что ты не забыла! — воскликнула Скарлетт. — Так вот, ты приготовь те же самые блюда, и мы втроем — ты, я и Тео — приедем к дедушке, позвоним в дверь, он откроет, и мы все вместе отлично поужинаем.

— Хорошо, я все приготовлю, а вы отвезете…

— Ну уж нет! Ты должна быть с нами, в этом вся штука. Иначе ничего не получится.

Ну что теперь делать? Нельзя отказать внучке в такой просьбе.

— Ладно, девочка, будь по-твоему.


Намеченный план был приведен в исполнение через три дня. Когда все трое появились в дверях, застав Марка врасплох, ему ничего не оставалось, как впустить их в дом.

Сесилия с удовольствием отметила, что теперь, когда они были не одни, присутствие Марка больше не угнетало ее. Разговор в основном шел о полученном Тео предложении уехать работать в педиатрический центр в Южной Африке.

Все ели с аппетитом, запивали еду легким кьянти, и вскоре речь зашла об освобождении Рима. Марк пустился в пространные воспоминания о том, как познакомился с Сесилией в тот чудесный вечер пятьдесят лет назад, когда со всех сторон звучали праздничные колокола.

— Если бы не плитка шоколада «Херши», мы никогда бы не увиделись вновь, — сказал в заключение Марк.

— Значит, ты назначил Сесилии свидание, дедушка? — спросил Тео.

— Нет, — улыбнулся Марк. — Я ведь был женат…

Поняв, что он чувствует себя неловко, в разговор вступила Сесилия:

— У твоего дедушки был друг по имени Винченцо. Это он назначал мне свидания. Хочешь верь, хочешь нет, но нас с подружкой тогда ужасно удивило, что американцы умеют говорить по-итальянски.

— Дед хорошо говорил по-итальянски? — изумился Тео.

— О, великолепно! А вот у Винченцо был жуткий выговор. Грубый.

— Я тоже говорил не лучшим образом, — суховато произнес Марк.

— Не лучшим образом, — повторил за ним Тео, копируя интонацию деда.

— У тебя здорово получается, — рассмеялась Сесилия. — Ну-ка скажи что-нибудь еще. Давай, давай, скажи!

Тео с удовольствием подчинился. Вскоре к общему хохоту присоединился и Марк. Прошлое больше не тревожило обоих представителей старшего поколения. Поверх голов Тео и Скарлетт они обменялись теплыми взглядами. Напряжение ушло, теперь им было хорошо вместе.


Джине повезло с соседкой. Марго не совала нос в ее дела, не задавала лишних вопросов — почему она живет одна, почему не ходит на работу, чем занимается в чужой стране?

Джина чувствовала себя прекрасно. Как хорошо сидеть на кухне у Марго, не ощущая за спиной груза прошлого, и слушать беспечные рассказы соседки о бывших учениках, вышедших в люди.

Спокойная, размеренная жизнь Марго с устоявшимся распорядком дня очень нравилась Джине. Трижды в день независимо от погоды соседка гуляла со своей шотландской овчаркой Бумером. Утром готовила себе завтрак, сервировала стол, потом выводила на прогулку Бумера, а возвратившись домой, с удовольствием завтракала.

Марго увлеченно слушала по радио «мыльные» сериалы. Детей у нее не было, но она вела интенсивную переписку с бывшими учениками, обменивалась с ними впечатлениями о «Семействе Арчеров», ни одной передачи не пропускала. И Джина поймала себя на том, что тоже стала настраивать приемник на волну «Радио-четыре».

Так размеренно и спокойно текли дни, исцеляюще действуя на нее.

В октябре Марго подхватила грипп. В ночной сорочке и домашнем халате она заявилась к Джине и попросила ее погулять с Бумером. Джина не только с радостью согласилась, но гуляла с собакой по три раза в день, как это делала сама Марго, ходила за покупками для больной соседки и готовила ей еду. Характер у Марго был независимый, однако, став на какое-то время беспомощной, она полностью подчинилась заботам Джины, которую новая роль захватила целиком. Только в самые первые месяцы после родов она по-настоящему ухаживала за Скарлетт, а потом с головой ушла в свой бизнес…

Настало время кое-что предпринять. Джина вызвала в Лондон своего нотариуса и встретилась с ним в аэропорту, предварительно надев широкополую шляпу, чтобы произошедшие с ней перемены не слишком бросались ему в глаза. Услышав, что Джина хочет передать дочери пятьдесят один процент всех своих акций, Эндрю Уолтерс ужаснулся. Но Джина только улыбнулась и попросила его поскорее отдать необходимые распоряжения.

Глава 74

И снова Сесилия готовила праздничный ужин для Марка, на сей раз по случаю его семидесятидвухлетия. Затея, конечно, целиком принадлежала Скарлетт и Тео. На празднике должны были присутствовать и сестра Марка Бетти с сыном Тэйлором, бывшим выпускником Колумбийского университета, и Кейт с Мэтью, ныне преуспевающим директором-распорядителем отцовской компании.

Чуть ли не в последнюю минуту Тео надумал пригласить свою прабабушку Лючию, но та отказалась, сославшись на состояние здоровья. Зато генерал Берн принял приглашение с радостью.

Молодое поколение решило устроить вечеринку прямо на кухне Сесилии. По правде говоря, кухней своей Сесилия гордилась больше всего, а купить этот домик решила сразу же, как увидела это просторное помещение, обшитое дубовыми панелями, с огромным дубовым столом, большой газовой плитой и открытым очагом, в котором так уютно потрескивали поленья, бросая на стены теплые красноватые блики. Здесь она чувствовала себя прекрасно.

За столом могли усесться двенадцать человек, но, чтобы всем было вольготно, они решили ограничиться десятью гостями.

Марку сказали лишь то, что они со Скарлетт и Тео забегут к Сесилии, что-нибудь быстренько выпьют, а потом все вместе отправятся в один из самых знаменитых ресторанов Монкс-Бей.

Как и было запланировано, Сесилия встретила Марка в прихожей, забрала у него пальто и проводила в гостиную. Едва он уселся в кресло, она заявила притворно-озабоченным голосом:

— Марко, мне нужна твоя помощь. — Якобы в полном отчаянии она всплеснула руками. — Понимаешь, пробка застряла. Там, на кухне… Я ничего не могу сделать.

— Пустяки, Сесилия, я с этим справлюсь. — Марк поспешно вскочил из кресла. — Показывай дорогу.

Направляясь на кухню впереди Марка, Сесилия с волнением ощущала, как облегает бедра шелковая черная юбка. На кухне, естественно, было темно, и Сесилия воскликнула:

— Вот уж действительно — не везет так не везет! Электричество вырубилось.

И как раз в этот момент, как по волшебству, вспыхнул яркий свет, и гости в девять глоток дружно запели «С днем рождения тебя!».

Пораженный до глубины души, Марк замер на пороге и пробормотал:

— Господи! Какая приятная неожиданность!

— На таких неожиданностях строится военная стратегия, — хохотнул генерал.

— Да уж, для организации сегодняшнего вечера понадобились немалые познания в стратегии, — отшутился Марк.

Вокруг не было ни метрдотелей, ни деловито снующих официантов, поэтому атмосфера за столом сложилась очень непринужденная.

Скарлетт представила Марку Кейт.

— Мне не терпелось познакомить вас, — спокойным голосом произнесла она. — Кейт уже много лет была мне самой настоящей матерью.

— Очень рад, — вежливо отозвался Марк и снова повернулся к Скарлетт. — Кстати, что слышно от твоей мамы?

— Прислала мне какие-то документы, — беспечно отмахнулась Скарлетт. — Я встретилась с нотариусом и подмахнула бумаги.

Тео и Тэйлор не теряли даром времени. Шампанское текло рекой, и они только и успевали откупоривать бутылки.

— Мы решили не покупать вина, — смеясь, пояснил Тео. — Для моего любимого деда — все самое лучшее. В том числе «Дом Периньон».

Все блюда готовила сама Сесилия, за исключением десерта. И все было потрясающе вкусно. Кроме того, ни Марку, ни его сестре никогда прежде не доводилось ужинать на кухне, что оказалось очень приятным.

Свечи тихонько оплывали в бутылках из-под кьянти, в очаге потрескивали березовые поленья, на лицах сидящих вокруг покрытого льняной скатертью в красно-белую клетку стола играли причудливые блики.

Перед тем как был подан десерт — внушительных размеров торт-мороженое, верх которого венчала копия «шапки» из «Нью-Йорк таймс», датированной днем рождения Марка, — из-за стола поднялся его дядя.

— Я хочу поднять этот бокал за моего племянника Марка. Как вам известно — а кому неизвестно, пусть узнает сейчас, — мы с ним вместе служили в вооруженных силах США во время той последней, как нам казалось, войны. И оба оказались в Риме во время его освобождения.

Откашлявшись и сделав солидный глоток шампанского, он продолжил:

— Смею доложить, мой племянник сражался отлично и был награжден за проявленную отвагу. — Генерал поставил на стол опустевший бокал, который тут же был наполнен вновь. — Как сейчас, помню тот день, когда он явился ко мне с просьбой использовать данную мне власть для того, чтобы помочь бежать из страны одной юной девушке. И эта красавица ныне находится вместе с нами за праздничным столом.

Он снова взял в руки бокал.

— Тогда я, естественно, понятия не имел, что внук моего племянника влюбится во внучку той самой прелестной девушки, лицезреть которую мне довелось лишь сегодня вечером. Я считаю это величайшей честью для себя. Так позвольте поднять бокал за Сесилию Тортелли и Марка!

С громкими возгласами тост был поддержан, Скарлетт пылко расцеловала Марка и Сесилию. А потом вдруг Марк поднялся со своего места и тоже поцеловал Сесилию. Подобные порывы были совершенно ему несвойственны, но, во-первых, подействовала теплая дружеская атмосфера, а во-вторых, Марк еще никогда не пил столько шампанского, ибо в отличие от своего отца не был любителем спиртных напитков. Поэтому, когда пришло время раскланиваться, он уже изрядно захмелел.

— Ничуть не изменился, — заметил его дядя. — Никогда не умел пить по-человечески.

Тео бросил озабоченный взгляд на задремавшего деда. В нем тут же проснулся врач, и он категорично заявил:

— Его сейчас не следует тревожить и выводить на холодный ночной воздух. Ты как, Сесилия, не возражаешь?

Марка осторожно перенесли в гостиную и положили на диван. Минут через двадцать гости ушли.

Сесилия принесла одеяло и подушку и заботливо укрыла Марка, чтобы тому было удобно. В вечернем наряде мыть посуду не хотелось, поэтому она сразу же отправилась на второй этаж, переоделась в ночную рубашку и легла в постель. И что удивительно — мгновенно заснула.

* * *

Благодаря выпитому накануне шампанскому Сесилия спала крепко и долго. А когда проснулась, то не сразу поняла, где кончается сон и начинается явь. Накинув пеньюар, она спустилась на кухню. Стол был убран, посуда вымыта, и кругом царил относительный порядок.

— А я тебя поджидал, — сказал Марк.

— Который час?

— Половина девятого.

— Надо же! Никогда так поздно не просыпалась.

— А я, — улыбнулся Марк, — никогда не засыпал, находясь в гостях. Что вчера произошло?

— Ты отключился, и тебя перенесли на мой диван.

— Так я и думал. Ужас! — Он виновато похмыкал. — Прости меня.

— Не надо извиняться, — усевшись за стол, заявила Сесилия. — Я рада тебя видеть. — И сразу без всякой задней мысли добавила: — Я уже столько лет не завтракала в мужском обществе.

Марк протянул ей чашку дымящегося ароматного кофе.

— И я рад, что мы вместе, — серьезно сказал он. — Здесь хорошо. — Наклонившись над столом, он накрыл ладонью руку Сесилии. Голос его немного охрип. — Вчерашняя вечеринка удалась, Сесилия, вот только я, идиот, отключился и все испортил. Я… я чувствую… — Подыскивая слова, он замолчал.

— И что же ты чувствуешь? — спросила Сесилия и тоже склонилась к нему. И так же, как он, положила ладонь поверх их рук.

Воцарилась долгая тишина, в воздухе слышалось только легкое жужжание кондиционера.

Над дубовым столом — близко-близко — сошлись два лица. Казалось, прошла целая вечность, когда Марк вдруг решительно припечатал свободной ладонью их сплетенные руки, словно скрепляя возникший безмолвный союз.

И снова пауза.

— Знаешь, — нежно произнес Марк, — Господь наделил тебя фантастической красотой. Однако ты совершила одну ошибку — не смыла косметику вчера ночью.

Стараясь заглушить биение рвущегося из груди сердца, Сесилия выдавила:

— Тушь, наверное, поползла.

— Ага, поползла, но это тебе тоже идет.

Высвободив ладони из-под его пальцев, Сесилия закинула руки Марку на плечи, и тут даже дубовый обеденный стол не смог разделить их губы. Воедино слились дыхания, навсегда соединились жизни.

Глава 75