– Давай, разоблачайся, милая, похоже ты не дождешься, чтобы тебе предложили раздеться.

– Ах, Бриджи, извини пожалуйста. – Барбара подошла к ней. Женщины обнялись и поцеловались. – Садитесь, – пригласила хозяйка. – Я так расстроилась.

– Но если ты ее выгонишь, найдется ли кто-то лучше? – рассудительно заметила Бриджи, усаживаясь и расправляя шерстяную юбку. – Две няни до нее оказались совершенными тряпками. На прошлой неделе ты писала, что довольна, и дети к ней привязались, это ведь твои слова.

– Да, это мои слова, – вздохнула Барбара, – но вы же все сами видели и слышали. – Она перевела взгляд на Гарри.

– Распорядись подать нам чай, тогда я скажу, что обо всем этом думаю, – произнес он, по-хозяйски плотно усевшись в кресло с подголовником.

На звонок Барбары появилась Ада Хаулитт, и, получив указание, вышла.

– Из этих двух, что я видел, могу точно сказать, какая стоящая, – веско проговорил Гарри. – В этой блеска не больше, чем у грязи в Манчестере. В городе полно безработных, мне кажется, ты могла бы найти кого-нибудь получше.

«Ядовитый человек мой тесть, – подумала Барбара. – Не упустит случая, чтобы не вставить шпильку».

– Когда они служат недалеко от города, то им больше нравится жить дома, – поджав губы стала объяснять она. – А если прислуга из провинции, тогда она предпочитает жить в доме, хотя получает меньше.

– И сколько ты ей платишь?

– Пять шиллингов в неделю.

– Ну, за такую работу, цена, думаю, подходящая. Но мои люди тебе бы в глаза плюнули, я говорю о рабочих на фабрике.

– Гарри, ты не можешь сравнивать труд фабричных рабочих и домашней прислуги, – резко заметила Бриджи.

– Нет, и ты, кстати, тоже не можешь. – Он смотрел на нее склонив голову к плечу и язвительно прищурившись. – Но думаю, что тебе пора бы и сравнить. Некоторые работают также много, за исключением домашней прислуги. Мои рабочие трудятся как негры, а вы с Кенли портите домашнюю прислугу. Деньги! Сколько мне следует платить, решаю только я.

– Успокойся, Гарри.

И он, действительно, быстро остыл. Барбара смотрела на него и удивлялась способности своей приемной матери влиять на всех людей, с кем ей приходилось общаться.

После чая, обсудив ситуацию с Рут Фоггети, они стали прощаться. Барбара к этому времени заметно успокоилась. Она пообещала прислушаться к совету Гарри и не торопиться отсылать Рут.

Перед тем, как сесть в экипаж, Бриджи обернулась к Барбаре и испытующе посмотрела ей в лицо.

– Ты ждешь сегодня кого-нибудь, дорогая?

– Нет, никого, а почему ты вдруг спросила?

– Так просто, причины особой не было. Может быть, потому, что в доме какая-то особая атмосфера гостеприимства. У тебя так мило, дорогая.

Барбара не отвела взгляда.

– Перед вашим приездом я всегда стараюсь все сделать, чтобы вам понравилось, – тоном любящей и заботливой дочери ответила она. – Тем более никогда не забываю, что ты умеешь все отлично подмечать, как будто у тебя глаза на затылке.

Они обменялись вежливыми улыбками. Бриджи села в экипаж и помахала Барбаре на прощание рукой.

Как только они выехали с подъездной аллеи на дорогу, Бриджи с особым вниманием стала смотреть в окно.

– Что это тебя там так заинтересовало!

– Я хочу увидеть нанятый экипаж, который следовал за нами сюда.

– Да ты рехнулась, женщина.

– Твое право, можешь мне верить, можешь не верить.

– Ты видела его в городе и решила, что он увязался за тобой?

– Не сомневаюсь.

– Хочу надеяться, что ты ошибаешься, а если нет, то мне придется рассказать об этом Дэну.

– Нет, – возразила Бриджи, круто развернувшись от окна, – ты не должен делать этого.

– Ну уж нет, я никому не позволю сделать из Дэна посмешище. Ни за что!

– Пожалуйста, Гарри. – Она придвинулась к нему поближе и взяла за руку. – Пожалуйста, сделай, как я прошу, не вмешивайся, по крайней мере пока. Я…я знаю Барбару. Ею пренебрегали, с презрением отвергли. Ей и в голову не придет встретиться с ним. Гордости у нее хоть отбавляй.

– Все может быть. Но не забывай о сплетнях. У Джима Уэйта длинный язык. И он метет им на рынке, как помелом. Он обязательно разговорится. Уж он не упустит случая поболтать с Уаттом.

– Его дело править экипажем, а не заниматься сплетнями.

– Тс! – шикнул Гарри, указывая на сидевшего снаружи кучера.

– Если он не слышал тебя, то не услышит и моих слов, – резонно заметила Бриджи. – Но все же я считаю, что он не прочь посплетничать.

– Иногда, мне кажется, полезно послушать сплетни, можно узнать, что творится в округе. Поговаривают, что Майкл Радлет, человек угрюмый и замкнутый, он привязан только к дочери. А когда мужчина недоволен жизнью, хорошего не жди. Тебе следовало бы это знать.

Бриджи медленно отвернулась к окну. Она вздрогнула и едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. В боковой аллее она заметила экипаж и рядом с ним высокого мужчину, стоявшего к ним спиной. Но ей не надо было видеть его лица, чтобы узнать.

Она напряженно думала, мысль лихорадочно работала. Когда же заговорила, повернувшись к Гарри, голос ее звучал особенно мягко, не напоминая не только мисс Бригмор, но даже Бриджи.

– Не предпринимай ничего, то есть не говори ничего Дэну о наших подозрения, пока мы до конца не убедимся. Пожалуйста, Гарри, сделай так ради меня.

– Как ты сможешь в чем-либо убедиться, если бываешь здесь так редко?

– Я все узнаю в следующий раз, когда ее увижу. А будет это скоро, на следующей неделе.

Он пристально посмотрел на жену прежде чем спросить:

– А ты скажешь мне правду?

– Скажу по крайней мере то, что узнаю.

– Хорошо, – кивнул Гарри. – А теперь мы поедем на склад к Дэну и расскажем ему, что произошло сегодня днем. Эта малышка самая лучшая из всех нянь, что у них перебывало, а ты как думаешь?

– Полностью с тобой согласна, – улыбнулась Бриджи.

– Ну и ляпнула же она сегодня.

– Гарри! – Он услышал голос мисс Бригмор.

Мужчина откинулся на кожаную спинку и затрясся от смеха.

– Ну и ну, когда она это выдала, да еще так непринужденно, я думал с лестницы свалюсь. Но что ты думаешь насчет Бена. Мальчишка прямо прилип к ней, и это после того, как она его отлупила, и прилично, надо сказать. Зад у него был сильно красный. Что-то есть в этом странное, даже пугающее: ребенок отворачивается от матери и жмется к няне. Как, по-твоему?

– Ты же знаешь, что в наше время многие дети больше времени проводят с нянями, чем с родителями.

– Нет, это не тот случай. Дэн, как и я, не сторонник того, чтобы держать детей в детской. Думаю, за этой сценой скрывается что-то еще, нечто более серьезное, чем кажется на первый взгляд.

Да, конечно, за этим стояло гораздо большее, и Бриджи прекрасно знала, что именно. Объяснение было предельно простым: ребенок сознавал, что мать не любит его.

Бриджи наблюдала, как вела себя с детьми Барбара. Она никогда не гладила Бена по темноволосой голове, как других своих сыновей. Да, она его причесывала, одевала, кормила, но делала это без любви. Сначала Бриджи и подумала, что не может ни о чем судить так как они редко видятся. Но когда их визиты к Барбаре стали более частыми, убедилась в том, что ребенок, родившийся первым из трех, как заноза, не давал Барбаре покоя. Мальчик был копией портрета, висевшего в коттедже над камином. Бен своим видом постоянно напоминал Барбаре, что она дочь Томаса Моллена.

Бриджи не сомневалась, что Бен вырастет похожим на своего деда. И это в душе вызывало двоякое чувство: радость и сожаление. Радовало ее то, что Томас повторится во внуке, но одновременно она жалела мальчика, лишенного материнской любви, в том возрасте, когда она особенно нужна.

* * *

В одиннадцать часов вечера того же дня Рут Фоггети сидела на кухне на стуле с высокой спинкой у края пустого деревянного стола, ожидая решения своей участи. После дневного скандала хозяйка обратилась к ней с единственной фразой:

– Подожди прихода хозяина, он поговорит с тобой.

Рут достаточно долго прожила в этом доме, чтобы разобраться, кто в нем настоящий хозяин. Там, где она раньше служила, всем заправляла мадам, поэтому Рут думала, что и здесь будет так же. Но теперь она не стала бы этого утверждать. Сперва ей показалось, что хозяин добрый и покладистый, готов на все ради спокойствия в доме. Однако это оказалось не совсем так. Взять, к примеру, случай на прошлой неделе с миссис Кинг, кухаркой. Ну какая из миссис Кинг кухарка! Горе одно. Она даже кролика не умеет как следует освежевать. Подала его к столу с кусками шкуры. А что она сделала с капустой? Можно подумать, что злосчастная капуста варилась в воде, которую взяли из доков. Хозяин то же самое сказал, но по-своему. Рут очень удивилась, услышав его холодный, спокойный тон, попадающий в самую точку.

– Если к концу месяца вы не научитесь готовить, я бы посоветовал вам подыскать другое место.

Рут казалось, что жаловаться на стряпню должна была хозяйка. И она действительно что-то говорила об этом. Но в тот вечер именно хозяин пришел на кухню из столовой с тарелкой в руках и сунул ее кухарке под нос.

– Миссис Кинг, потрудитесь объяснить мне, что это такое? – он сказал это так язвительно, что мамаша Кинг сразу невзлюбила его.

Но Рут хозяин нравился и даже очень.

Девушка кивнула в подтверждение своих мыслей. Она должна была признаться, что ей нравится хозяин. Но теперь он ее выгонит и симпатии конец. Ей хотелось, чтобы он поторопился и с делом было покончено. Хозяин пробыл наверху уже больше получаса, а домой вернулся в начале одиннадцатого. Он был на каком-то собрании или еще в каком-то месте, где собираются деловые люди.

Хотя Рут и ожидала, что дверь откроется, но, когда это произошло, вздрогнула и вскочила со стула.

– Сиди, сиди, – успокоил ее Дэн. Он взял у дальней стены стул и придвинул его к столу с противоположной стороны. – Так что случилось? – спросил он, усаживаясь.

– Не знаю, что вам рассказали, сэр. – Она смотрела на него честным открытым взглядом. – Вся штука в том, что я надрала задницу вашему сыну и ничуть об этом не жалею. Я, правда, не вру.

– Что же он натворил?

– Он протянул веревку на лестнице и обкрутил ею перила, чтобы дернуть, когда я пойду. И я бы глазом не успела моргнуть, как скатилась бы вниз и валялась там со сломанной шеей.

Дэн смотрел в ее поблескивавшие глаза – смелость и прямота девушки восхитили его. В то же время низкий голос и яркие выражения няни, весьма оживлявшие речь, вызывали у него желание рассмеяться, всякий раз, когда он это слышал.

Ему было трудно понимать, что говорят некоторые из его работников, особенно в первое время после приезда в Ньюкасл. Сложнее всего приходилось с уроженцами низовий реки. А один говорил так, что оставалось лишь объясняться с ним через переводчика. Временами Дэна раздражало, что речь рабочих становилась для него почти такой же непонятной, как иностранный язык: они говорили очень быстро и использовали массу диалектических выражений. Только позднее, когда Дэн стал прислушиваться к речи этой девушки, говор рабочих перестал быть для него китайской грамотой.

– Бен поступил очень плохо. Ты совершенно права, все могло кончиться ужасно. Понимаю, как ты рассердилась…

– Я не сердилась.

– Правда?

– Да.

– Ты хочешь сказать, что шлепала его и при этом не сердилась на мальчика, то есть сделала это хладнокровно?

– Пожалуй, что так, сэр. Я обещала, что задам ему трепку, потому что он пихал мне в постель всё, что попало. Вот только с кроликом у него ничего не вышло, но лишь из-за того, что тот не хотел сидеть смирно.

– Ты говоришь, он притащил тебе в кровать кролика? – Глаза Дэна широко раскрылись от удивления, но ему удалось сохранить серьезное выражение лица.

– Точно, сэр, но я ума не приложу, как он умудрился втащить его ко мне по приставной лестнице.

Это было верхом всего. Дэн склонил голову, в его глазах зажглись веселые огоньки. Смех рвался наружу, он сдерживал его из последних сил. Мужчина ярко представил себе картину: Бен вместе с верными пажами волочит кролика по крутой лестнице.

Дэн поднял голову, услышав сдавленный смех, девушка зажимала себе рот рукой, глаза ее весело искрились.

– Ох, сэр, он такой проказник, от него не знаешь, что ожидать. Вечера не проходит, чтобы я не нашла в постели что-нибудь. Я буквально под потолок подпрыгиваю. Вчера, например, он подсунул мне связку листьев остролиста, а они похожи на клубок змей.

Дэн снова опустил голову, а Рут плотнее прижала ладонь ко рту. Так они боролись со смехом.

Наконец, хозяин вытер выступившие от смеха слезы.

– Бен сам влезает по этой лестнице? – спросил он, стараясь говорить серьезно.

– О да, сэр. Он залетает туда, как пушинка. Мне кажется, он давно уже это проделывает, поэтому лазит вверх и вниз проворнее меня.