Эльдар стоял со сжатыми кулаками, уже не обращая внимания на лезущие в лицо мокрые волосы. А Дашка продолжала выкрикивать слова, уже вперемешку со слезами:

— Ты своими фразами два года назад заставил меня понять, что паркур не игрушки. Меня! Девчонку, которая видела тебя первый раз в жизни. А она тебя не послушала, потому что не хотела. Потому что не желала слышать, а в этом нежелании ты не виноват. Ты, блин, сам недавно ругал меня за то, что я делаю со своей жизнью, а сам планомерно рушишь свою. Ты даже маму свою избегаешь, а она тебя любит, мне сказали! Эгоист проклятый, вот ты кто! Заперся в своей вине, как улитка в панцире, а то, что близким плохо от этого, тебе пофиг. Продолжай в том же духе, удачи! Я думала, ты сильнее.

Хлестнув последней фразой, словно хлыстом, Дашка развернулась и удрала через дворы, в осенние сумерки. Эльдар остался наедине с дождем, который шелестящей вуалью окутывал его.

***

Вот и все, высказала, что накипело. Заходя домой, Дарья вдруг почувствовала себя настолько разбитой и усталой, что сползла по стеночке на пол и немного поплакала. Хорошо, что мама до позднего вечера уехала к Настиным родителям, а то бы она наверняка встревожилась при виде ревущей и промокшей дочери.

Все еще всхлипывая и вытирая размазанную тушь по щекам, брюнетка заставила себя встать. Не хватало только заболеть, посидев мокрой попой на холодном полу. Ее же предупреждали, что из-за переутомления иммунитет понижен. Так что пришлось тащиться в ванную и залезать под горячий душ.

В облаке пара и запахе цитруса и корицы, Дарья постепенно успокоилась. Мысли теперь текли вяло и чуть заторможено — откат после недавнего всплеска возбуждения. Лениво проводя губкой по плечу, брюнетка понимала, что она либо сваляла дурака, либо сделала великое дело. Ладон теперь или ее возненавидит, или же поймет, что она хотела до него донести.

На ходу вытираясь мохнатым полотенцем, Дашка протопала в спальню и задумалась. Решив, что ей хочется как-то расслабиться, полезла за любимым набором. Все равно она согрелась, а дома очень тепло, даже жарко, так что флисовая пижама будет просто издевательством. А вот короткий прозрачный пеньюар дерзкого желтого цвета, с пеной тонких кружев и длинными рукавами — в самый раз. Дашка набросила прохладную ткань и почувствовала себя чуть лучше.

— Теперь чаю. — сказала сама себе. Тишина в квартире стояла сонная и ленивая, хотелось забраться с ногами на диван и просто закрыть глаза. Что Дашка и сделала, прихватив с собой кружку с горячим имбирным чаем. Правда, думать не хотелось. Было страшно. Брюнетка боялась представить, до чего может додуматься Эльдар. Пусть все идет, как идет. А она, кажется, сделала все, что могла. Дружеский пинок попал по цели, а дальше уже пусть Эльдар сам решает, как быть. В конце концов, большой мальчик.

Ленивая апатия охватывала все сильнее. Чай уже остыл, включенный для фона телевизор показывал какой-то третьеразрядный фантастический фильм, а Дашка постепенно погружалась в дрему. Шевелиться не хотелось, разве, что дотянуться до лежавшего в углу дивана пледа.

Поэтому резкий звонок в дверь заставил Дарью недовольно заворчать. Неужели мама забыла ключи? Покосившись на мобильник, брюнетка покачала головой: почти полночь. Нет, мама предупреждала, что будет поздно и вернется на такси, но что-то она совсем загуляла.

Потом Дарья увидела мигавшее сообщение и, пока шла к двери, открыла его.

Оказывается, Анна Викторовна осталась ночевать у родственников.

Рука Дашки замерла на замке, не решаясь открыть. И кого тогда принесло на ночь глядя? Посмотрев в глазок, брюнетка отчетливо икнула и как-то нервно крутанула замок.

Вместе с Ладоном в квартиру ворвались запахи дождя и осени. Дашка и пикнуть не успела, как ее буквально отнесло к противоположной стене, увешанной картинами с кошками. Обхватив ее лицо ладонями, трейсер слегка сумасшедшим взглядом уставился в бирюзовые глаза с расширившимися зрачками. А после поцеловал так, словно решил поставить на ней свое невидимое клеймо. Дашке оставалось лишь отвечать с тем же напором, нетерпеливо и требовательно, но вместе с тем необычайно нежно.

Глава семнадцатая

В семь утра в кафе было сонно и мирно. Лишь изредка что-то звякало в стороне, где находилась барная стойка, да порой долетали обрывки голосов редких посетителей. Две официантки облокотились о столик с кассовым аппаратом и негромко о чем-то беседовали, порой бросая взгляды на клиентов — не нужно ли им что-нибудь. С коричнево-белых, в полосочку, стен смотрели многочисленные портреты местных музыкантов, из огромных окон открывался вид на шумный проспект с многочисленными в этот час пробками, негромко играл джаз.

— Хватит ржать. — прошипела Настя, чувствуя сильнейшее желание провалиться сквозь землю. Желание это появилось у нее рано утром и до сих пор не отпускало. А Крис, как назло, лишь хохотал и отказывался разделить ее чувства.

Вот и сейчас: вытянув длинные ноги, парень отхлебнул американо и хохотнул здоровым таким мужским смешком.

— Ни за что! Это ж троллинг на годы вперед!

— Вот ты мерзавец. — посмотрела на него девушка поверх стакана с ярко-оранжевым облепиховым чаем. Крис рано поднял сегодня Настю, сообщив, что ему к девяти на работу, а ей — в университет. А ему хочется с ней принять душ и позавтракать. Причем где-нибудь, чтобы самому над плитой не стоять. И вообще, пора Насте самой учиться готовить.

— Я мерзавец? — деланно возмутился Крис. Он уже нацелился на тарелку с омлетом. —то я что ли всю романтику свел на нет?

Настя запыхтела обиженным ежиком. Да уж, отличилась, нечего сказать! Оставшись сегодня у Криса на ночь, девушка решила устроить ему сюрприз. Пока Кристиан плескался в душе, что-то громко выговаривая присевшему на унитаз коту, Настя переоделась в золотистый пеньюар, подаренный Дашкой. Расчесала длинные светлые волосы, нацепила крохотные бежевые ушки «а-ля кошка» и в соблазнительной позе улеглась на разобранный диван.

День выдался суматошный, в университете девушка проторчала почти до вечера и жутко устала. А в квартире Криса было так уютно, пусть и слегка захламлено, что Настя не выдержала и задремала. Причем так, что не услышала, как парень вышел из ванной, как присел на диван. Полюбовавшись на спящую девушку, Крис дотянулся до телефона и сделал несколько снимков. Затем лег рядом и, обняв подругу, благополучно провалился в сон, широко ухмыляясь.

Так что Настя проснулась лишь под утро, ощутила, как за спиной кто-то пошевелился и глубоко вздохнул. После чего руки, обнимавшие ее за талию, чуть сжались, подтягивая девушку ближе к Кристиану. А парень ласково шепнул на ухо.

— Привет, блохастик! Ты храпишь во сне, кошечка.

После чего показал обалдевшей Насте фотки, где она спала, едва ли не пуская на подушку слюни.

Так что теперь девушка тихо негодовала и ругала себя на сонливость.

— Да расслабься ты! — не выдержал очередной порции стонов Крис. — Я же тебя не разлюбил. Это даже забавно. И я все же встречаюсь с нормальным живым человеком, а не роботом, который идеален во всех отношениях. Поэтому завязывай стонать и ешь. Я сейчас схожу туда, — он махнул в сторону туалетов, — а когда вернусь, чтобы ты перестала переживать. Иначе я буду троллить тебя еще месяц.

Настя нахохлилась и сделала вид, что занята своей яичницей.

— Ты смысл мне объясни? — послышался негромкий хриплый голос у нее за спиной. — Зачем нам девка?

— Заткнись и делай, что надо. — сообщил другой, более высокий голос. Он показался Насте смутно знакомым, и она осторожно обернулась, делая вид, что кладет телефон в сумочку. Память на лица у девушки была отвратительная, но где-то она вроде встречала этого худощавого темноволосого парня, который зачем-то сидел в помещении в темных ультрамодных очках.

— А ты уверен, что дача — безопасное место?

— На все сто, млять. Просто заткнись и запоминай. Так, все, поехали в офис, по дороге расскажу.

— Слушай, — Настя едва дождалась, когда Крис вернется за столик. — Похоже я только что услышала план с похищением. Тут чуваки рядом сидели, они не показались тебе знакомыми?

— Не показались. — равнодушно сообщил Крис, вообще никаких «чуваков» не заметивший. — Нормальные люди похищение в кафе, да еще если есть кто-то поблизости, обсуждать не будут. Так что расслабься, доедай свою яичницу и поехали.

***

Обычно Дашка просыпалась сразу, одним толчком и моментально вскакивала с кровати. Поваляться она себе позволяла только если болела и после Нового Года.

Сегодня Дарья вставать не спешила. Она хотела растянуть это утро на века, чтобы сполна ощутить то, что чувствовала. Чтобы насладиться тем, о чем так давно мечтала. Так сильно мечтала, что сейчас было немного страшно: а вдруг все обернется сном?

Они с Ладоном уснули под утро. И причина была вполне даже целомудренная и безобидная. Они разговаривали. Долго, упоенно и едва не перебивая друг друга. Словно оба много лет вынуждены были молчать, а тут вдруг появилась возможность выговориться.

Интересно, но больше за весь вечер поцелуев не было. И объятий тоже. Они сидели на диване, друг напротив друга, забыв про наспех заваренный чай и какое-то печенье. За окном могла бушевать буря, торнадо, апокалипсис, в конце концов — эти двое не обратили бы внимание.

А темы? Они оказались самыми разными. От паркура, до любимых привычек и воспоминаниях детства. Дашка вдруг поняла, что не обязательно разыгрывать крутую девчонку, можно показать и свои слабости. Например, позволить ресницам намокнуть от слез обиды, рассказывая о том, как уклонялся отец от алиментов. Или как она подвернула ногу в начале своих занятий паркуром и боялась признаться маме. Соврала, что решила пробежаться на каблуках и упасть.

А еще Дашке отчаянно хотелось услышать от Ладона его печальную историю трехлетней давности. Но попросить напрямую девушка не решалась, боясь повредить хрупкое равновесие и взаимопонимание между ними.

Он сам поднял эту тему. Уже под утро, когда дождь за окном притих, словно устал и решил поспать. Глядя куда-то в стену, Эльдар довольно сухо объяснил Дашке свое нежелание заводить отношения с девушками экстремалками. И его рассказ не сильно отличался от того, что поведала Эрика. За небольшими нюансами. От которых Дашка едва не принялась чесаться от ревности.

— И ты высылаешь ее семье каждый месяц такую сумму? — Дарья слегка обалдела. — Слушай, а чего они продолжают в США то жить? Надеются, что врачи все же что-то придумают?

— Возможно.

— Не пойму одного. — продолжала терзаться ревностью девушка. — Неужели вообще никак нельзя узнать их адрес? Может, она обвинила тебя в сердцах?

— Нет. — парень, видимо, уже жалел о том, что рассказал. — Она явно дала понять, что я виноват в происшествии. Я пытался выяснить адрес, но не вышло. Хватит. Давай сменим тему.

Дарья и не думала протестовать. Она готова была обсуждать что угодно, даже последние новинки удобрений для цветов, лишь бы сидеть рядом с Эльдаром.

А вот как заснула она не помнила. Кажется, в какой-то момент положила голову Ладону на плечо и на минуту закрыла глаза. А организм счел это желанием поспать.

А вот как они оказались вдвоем лежащими на диване девушка была не в курсе. Причем на неразобранном узком диване, так что Дашка наполовину разместилась на Эльдаре, а тот обнимал ее рукой за талию, не давая соскользнуть на пол.

«Вот чертов пеньюар», — девушка поняла, что между ними, в основном, лишь одежда Ладона. А ее наряд сбился где-то в районе груди. Стараясь шевелиться аккуратнее, Дашка принялась его расправлять.

Рука на талии сжалась чуть сильнее, над головой раздался тяжелый вздох и чуть сонный голос.

— Если это попытка соблазнения, то весьма удачная. — серые глаза Эльдара слегка покраснели после бессонной ночи, но смотрели весело и жарко. Дашка коленом вдруг задела что-то в районе джинсов и вообще замерла. Дошло вдруг, что вот прямо сейчас может кое-что произойти.

«И пусть! Мы взрослые люди и друг к другу неравнодушны!»

Эльдар словно прочитал эту мысль в бирюзовых глазах подруги, а Дашка именно таковой себя теперь и считала. Потому что взгляд его вдруг потемнел, а руки потянули девушку наверх, заставляя ее усесться верхом. Прямо в сбитом пеньюаре, который больше открывал, нежели прикрывал. Так, что жар прошел по всему телу и остался где-то в районе живота.

Утренний поцелуй был другим: не столь суматошным и отчаянным, а глубоким и проникновенным. Эльдар словно решил как следует распробовать экзотическое блюдо по имени Дарья. И дегустировал его со знанием дела.

Дашка медленно плавилась в его руках, растворяясь в своих ощущениях и позволяя все более откровенные ласки.