— До свидания, Себастьян, — сказал Коннор, словно родитель, говорящий своему непослушному ребенку ‘спокойной ночи’ после второго стакана воды и третьего раза ‘поправь мне одеяло’.

— Пока, — откланялся голос.

Коннор закрыл глаза, покачал головой и затем взглянул на меня.

— Мой сотрудник бывает более… фамильярным, чем должен быть. Я должен был пресечь это еще в зародыше, но… Себастьян со мной уже вечность. И он очень предан мне.

— Он должно быть придурок первого уровня, — сказала я.

Коннор нахмурился:

— Что?

— Пятница, девять вечера и все еще работает? Разве не ты мне говорил, что так поступают только тупицы?

Он ухмыльнулся, узнав свои собственные слова, сказанные чуть ранее этим вечером.

— Следовательно, это делает меня мудаком.

Я позволила его комментарию на несколько секунд повиснуть в воздухе, ничего не сказав. Затем я сделала глоток шампанского и посмотрела на него поверх бокала. Твой ход.

Коннор засмеялся.

— Себастьян выполняет значительно больше работы, чем ты.

— Даааааа, об этом… мы сидим в Бентли, пьем Дом Периньон, а ты болтаешь со своим помощником, который очевидно работает на тебя всю ночь напролет.

Коннор поднял брови вверх, словно говоря, Да, и…?

— Я не знаю ни одного вице-президента в Экзертон, кто бы жил так, на широкую ногу, — закончила я.

— Да, ну, я особенный вице-президент.

— Достаточно особенный, чтобы воспользоваться Бентли и бутылками Дом Периньон для того, чтобы производить впечатление на крошек секретарш? — я насмешливо похлопала глазами.

Меня не должно было это волновать. Мне следовало это знать. Я хочу сказать, действительно, — я переспала с парнем через два часа после знакомства. Чего я ожидала, предложения и кольца?

Я должна была подумать об этом раньше, прежде чем забраться в этот проклятый лимузин — если бы какая другая причина, тогда бы я не стала думать об этом сейчас. В смысле, этот парень великолепен. У него был невероятный счет в банке. Он разъезжал в Бентли лимузине, ради всего святого. Должно быть, женщины постоянно бросались на него. А если какая-то и нет, он включал свое обаяние, и она незамедлительно сдавалась.

Как я.

Это не должно было волновать меня.

Но волновало.

Он натянуто улыбнулся мне. Что было больше похоже на гримасу.

— Сказки Себастьяна о моем прошлом сильно преувеличены.

— Я не сомневаюсь, — равнодушно сказала я.

— Не надо, — тихо сказал он, его лицо вдруг стало очень серьезным.

— Что? — спросила я, искренне недоумевая.

— Притворяться, словно то, что у нас было, ничего не значит. Потому что это, кое-что значит для меня.

Я отвернулась. Мне пришлось — мое сердце трепетало.

Я сказала себе: Он наверно каждой девушке, забравшейся в этот лимузин, говорит ‘это что-то значило для меня’. Это просто еще одна история.

Но она была неплохой.

— Я просто глупая, — пробормотала я.

— Звучит, словно у тебя появился синдром раскаяния.

— Нет…

Я просто сожалею, что позволила своим чувствам выйти из-под контроля.

— Просто, я увидела, как ты используешь все это, — я показала на лимузин, — чтобы произвести впечатление на женщин с целью затащить их в постель. И задалась вопросом, являюсь ли я одной из многих.

Он усмехнулся — это было не то, чего я ожидала.

— Я уже переспал с тобой, Лили. Ты не думала, что, если бы я действительно был подлецом, то на этом бы все и закончилось? Сунул, вынул и бежал?

Ну… ладно… в чем-то он ПРАВ.

Затем он потянулся, взял мою руку в свои и заглянул мне в глаза. Мое сердце затрепетало чуть сильнее.

Он показал на лимузин своим фужером с шампанским, как я сделала ранее.

— Все это, для отвода глаз. Ты главная приманка. Когда я с тобой, я с тобой. Ты владеешь моим полным, безраздельным вниманием. Только ты… и я.

— Но, когда все кончено, все кончено, правильно? — спросила я с легким оттенком горечи в голосе.

Я даже не думала о том, что говорю. Словно я услышала строчку диалога из фильма, а не сама это произнесла. Слова просто сорвались с языка раньше, чем я сообразила.

Как только это произошло, мои глаза расширились. Я ожидала, что лимузин резко затормозит, и мистер Коннор Брукс без лишних слов покажет мне на дверь.

Вместо этого он засмеялся.

Опять же, совершенно неожиданно.

Затем он склонил голову и посмотрел на меня, его глаза сверкали.

— Чтобы это выяснить, мы должны сделать следующий шаг, так ведь?

Еще одна история, пробубнила я про себя.

Но еще одна хорошая.

Он наклонился ближе, и я почувствовала его пьянящий аромат — этот мужской, экзотический одеколон, заставлявший меня желать его рук на своем теле.

— Я хочу. Вопрос в том — ты хочешь?

Мне снова предстояло сделать выбор — но на этот раз я была чуть более здравомыслящей, чем тогда на тротуаре.

Он не обещал мне ничего, кроме одной ночи. Возможно выходных.

И с моей стороны было глупо полагать, что я была единственной женщиной, которую он покорил.

Но все же, я выбрала поехать с ним.

Потому что я очень, очень хотела, и плевать на последствия.

Я все еще хотела поехать с ним, хотя он не пообещал ничего кроме сегодняшней ночи?

Я все еще хотела, чтобы он опять поцеловал меня?

Чтобы он снова занялся со мной любовью?

И плевать на последствия?

Ох, ЧЕРТ, да.

Меня уже занесло раньше, это точно. А я не из тех девушек, которых ‘заносит’.

Но я хотела быть такой.

Особенно, если он причина моего увлечения.

— Да, — прошептала я.

Он улыбнулся и придвинулся еще ближе.

— Хорошо, — прошептал он в ответ, затем снова поцеловал меня, так нежно и сладко, слегка касаясь губами моих губ, я могла бы остаться вот так навечно.

Если бы не голос, раздавшийся из динамика и нарушивший этот момент.

— Надеюсь, я не помешал, босс, но мы на месте.

Коннор откинулся назад и вздохнул.

— Черт побери его быстрое вождение. — затем он нажал кнопку на консоли. — Не откроешь ли дверь даме, Джонни?

— Непременно.

И через несколько секунд дверь лимузина с левой стороны от меня открылась.

Глава 3

Когда я увидела парня, который открыл дверь, моим первым впечатлением было Костюм и галстук — очень ДОРОГИЕ костюм и галстук.

Мое второе впечатление было Ха, Азиат.

Мое третье впечатление было о, ЧЕРТ, у него ПИСТОЛЕТ!

Он лишь промелькнул, но я увидела кобуру под пиджаком от Армани и отблеск серого металла. Затем пиджак вернулся на прежнее место и пистолет исчез.

Я в ужасе замерла на сиденье.

Я не люблю оружие.

Особенно я не люблю незнакомцев с пистолетами.

Он посмотрел на меня сверху-вниз и протянул руку, чтобы помочь мне выйти из лимузина. Он был молод и красив, возможно японец, ближе к 30-ти, с длинноватыми волосами, которые закрывали его уши, аккуратно подстриженной эспаньолкой, и усами.

Когда я не приняла его руку, он улыбнулся и посмотрел поверх крыши автомобиля.

— Я думаю, дама боится меня, босс, — сказал он с небольшим, среднезападным акцентом.

— Что ж, она должна бы. Ты очень страшный человек, — согласился Коннор. Он вроде бы был уже за пределами автомобиля.

— Ну, за это вы мне и платите, — засмеялся мужчина.

Я оглянулась — дверь Коннора была открыта. Я видела его рядом с ней, его тело было видно только от колен до груди.

— Я… выйду с той стороны, — пропищала я и быстро скользнула через сиденье.

Как только я вышла из лимузина, Коннор осуждающе посмотрел на меня.

— Ты ведь не расистка, правда?

— Нет! — воскликнула я в шоке. — Нет. Но –

Тут я наклонилась к нему, встав на цыпочки, и прошептала как можно ближе к его уху. Что было больше похоже на мой шепот в его плечо.

— у него пистолет.

Голова Коннора откинулась назад, и он разразился смехом.

— И это все?

— А этого недостаточно? — рассердилась я.

— Ну, ему следует иметь пистолет — он мой личный телохранитель. Уже в течение трех лет.

Я уставилась на него, затем взглянула поверх крыши лимузина.

Водитель улыбался мне.

— Не то чтобы мне нужен пистолет.

— Лили, позволь представить тебе Джонни Шуто. Это его ненастоящее имя, но мне нравится его так называть.

Я нахмурилась. Его ненастоящее имя? ‘Не то чтобы мне НУЖЕН пистолет’? Это ужасно сбивало с толку.

Прежде чем я успела еще что-нибудь спросить, нас прервали голоса.

— Здравствуйте, мистер Темплтон! У вас есть багаж?

Я обернулась и увидела двух лакеев в тщательно отутюженной белой униформе, стоящих около Коннора.

Вот тогда я огляделась вокруг и ахнула.

Дубай.

Это был новейший — самый шикарный — отель в Сансет Стрип, который открылся всего лишь несколько месяцев назад. Несомненно, все номера были заказаны на шесть месяцев вперед. Анх и я смотрели по кабельному каналу «Е!» специальный репортаж о нем, и видели, как восходящие молодые звезды в вечерних платьях проходили по красной дорожке на его торжественном открытии.

И вот она, красная дорожка, прямо у меня под ногами. Из бархата. Около 15 метров, ведущая к богато украшенному входу из золота и стекла.

Кто-то в спецрепортаже сказал, что красная дорожка меняется каждые шесть часов, на чистую, для вновь прибывших постояльцев.

Мы с Анх в это время усмехались. Богатые мудаки и их гребаный перебор.

Теперь, вблизи… это выглядело просто очаровательно и красиво.

Как и все остальное.

Униформа слуг. Навес с мягким освещением над круговой подъездной аллеей. Красиво подстриженные цветущие кусты вдоль красной дорожки.

И гости, и их автомобили.

Круговая подъездная дорожка была заполнена автомобилями, там стояли два лимузина, Ламборгини, Феррари, Астон-Мартин и три БМВ.

Мужчины, идущие к автомобилям или от них, варьировались от невероятно красивых до толстых и уродливых, но все они выглядели довольно богатыми. Те, что помоложе и более симпатичные, носили дорогие футболки и еще более дорогие джинсы; а те, что походили на жаб, носили очень дорогие костюмы.

Но их женщины… вау.

Пара силиконовых богинь в клубных платьях с низким декольте. Женщина, которую я почти уверена, видела на обложке журнала Vogue. Девушка, моложе меня, тусующаяся в солнцезащитных очках, бейсболке, рваных джинсах и футболке, которая возможно была известной певицей (и новой любимой добычей папарацци).

Я вдруг почувствовала себя очень неуверенно, очень неполноценной и совсем не в своей тарелке.

Там были еще две женщины ‘определенного возраста’ в бриллиантах, прогуливающиеся с пожилыми и некрасивыми мужчинами — и, хотя они не были молоды, они определенно делали пластические операции.

Коннор разговаривал со служащими отеля о багаже.

— Вообще-то, да — Джонни, не мог бы ты открыть багажник?

Подождите — что-то было не так.

— Он только что назвал тебя ‘мистер Темплтон’? — прошептала я Коннору.

— Думаю, он перепутал меня с кем-то другим, — прошептал он в ответ. — Не разоблачай меня, ладно?

— Э-э… ладно… — пробубнила я, размышляя, было ли это частью распоряжения ‘любой ценой’ для Себастьяна. Однако, фамилия ‘Темплтон’ казалась странно знакомой, и я не могла точно определить почему.

Багажник приоткрылся, и Джонни, обойдя автомобиль, подошел к нему.

— Позволь им забрать его, — сказал Коннор. — Кроме ноутбука.

Джонни кивнул, схватил сумку с ноутбуком и затем отошел в сторону. Служащие отеля вытащили из багажника три чемодана — один из обычной черной кожи, два других в комплекте от Луи Виттона — и положили их на блестящую тележку.

Джонни усмехнулся, подходя к нам.

— Вы ведь не будете больше шарахаться от меня, правда?

Пока я отвечала, то заметила, что неосознанно придвинулась ближе к Коннору.

— Я просто… обычно меня не вытаскивают из лимузинов парни с оружием, вот и все.

Он покачал головой в притворном разочаровании.

— А я-то подумал, что это из-за моей пугающей привлекательности.

— Ха! — сказал Коннор, затем кивнул в сторону входа. — Идем?

Джонни кивнул и двинулся впереди нас в сторону входа в вестибюль.