Несмотря на жару, ее всю трясло. Она перестала ходить по комнате и стояла неподвижно, приказывая себе ни о чем не думать. Но невозможно было изгнать из памяти картинки, мучившие ее с тех пор, как она снова увидела Дирка: старика с широко раскрытыми глазами и с поднятыми руками в попытке остановить разрушительную силу, несущуюся на него, словно шаровая молния.


Мэтт сидел в одиночестве в маленькой видеокомнате и смотрел отснятый за день материал. Он прокручивал эти кадры снова и снова, пока не выучил каждый из них наизусть. Какими бы недостатками ни страдал Дирк (а их было порядочно), Мэтт вынужден был признать один неоспоримый факт: Дирк как актер сильно вырос. Он более чем подходил для этой роли. И Александра оказалась способной актрисой.

Но Мэтт слишком долго общался с камерами, чтобы подозревать их во лжи. Он видел на экране мужчину и женщину, между которыми при каждом прикосновении проскакивали искры. Нельзя было отрицать существования вполне осязаемого напряжения между Дирком и Александрой.

Он остановил кадр их первого поцелуя и откинулся назад, делая над собой усилие, чтобы сохранить объективность насчет Александры и брата. Дирк уже давно посеял в сознании Мэтта семена подозрений, сказав ему, что они с Александрой провели ночь после вечеринки у Сиднея вместе. Могла ли быть хоть какая-то крупица правды в его словах?

Ревность. Для Мэтта это чувство было чуждым. Мэтт с трудом мог признаться в нем. Но правда заключалась в том, что она терзала его. Он не мог вынести вида любимой женщины в объятиях своего брата.

Сомнения мучили его. Они с Александрой теперь каждую ночь проводили вместе. Актерам и съемочной группе было хорошо известно, что они любовники. Существующие между ними чувства были подлинными. Такие чувства нельзя подделать. И все же во время каждой сцены между Александрой и Дирком так и проскакивали искры.

Как режиссер фильма, он должен был быть в восторге. Такие чувства гарантировали коммерческий успех фильму. Но там, где дело касалось Александры, он был не только режиссером. Он был человеком, который ее любит. И сейчас его посещали темные, мучительные мысли.


— Дирк. — Алекс постучала в дверь хижины Дирка, нервно ломая руки. В течение долгих недель съемок она молча страдала. Теперь, когда фильм подходил к концу, ей необходимо встретиться с ним лицом к лицу.

Хотя она тщательно продумала то, что хотела сказать, успокоиться она не могла.

Дирк открыл дверь.

— Ну. — Он внимательно посмотрел на нее, потом отступил, давая ей войти. — В чем дело, Алекс? Не говори мне, что хочешь порепетировать очередную любовную сцену.

— Мне… надо поговорить с тобой.

— Ладно. Говори. — Он сел и вытянул свои длинные ноги. Эта свободная, небрежная поза приводила ее в ярость.

— Хочешь выпить? — спросил он, поднимая хрустальный графин, наполненный янтарной жидкостью. На столе рядом с ним стояла бутылочка с таблетками.

— Нет. Я только… — Алекс облизала сухие губы, подошла к окну, обернулась. — Я хочу, чтобы ты знал, что я никогда не забывала о той ночи, когда ты вынудил меня поехать с тобой в машине.

— Вот как? — Он ухмыльнулся и сделал большой глоток. — Такова твоя версия? Я тебя вынудил?

Она сжала Кулаки.

— Ты знаешь, что ты сделал. Более того, ты убил того старика. Я прочла об этом на следующий день в газете. Его звали Фредди Трильби. И он умер.

— Ой-ой. — Он улыбнулся еще шире. — И ты не обратилась в полицию? Я бы сказал, это делает тебя соучастницей преступления. И что ты теперь на это скажешь, мисс Добродетельная Пара Туфелек?

Алекс отвернулась.

— Я собиралась, — призналась она, глядя в окно. — И пошла бы, но в тот день произошло нечто такое, что заставило меня забыть обо всем. В доме случился пожар, и моя Нанна…

Дирк так быстро шагнул к ней, что она не успела отскочить. Когда он схватил ее за руку, она отшатнулась, но он притянул ее к себе и, схватив ее за волосы, резко откинул назад ее голову. Дыша ей в лицо винным перегаром, он прошипел:

— Нечего утомлять меня всеми подробностями. Меня не интересуют твои грустные истории. И не думаю, что власти примут во внимание твои ничтожные оправдания. Все это уже в прошлом — и там и должно остаться. В моей жизни теперь нет места для всего этого. И ты не имеешь права ставить под угрозу мое будущее, вспоминая прошлое. Поэтому забудьте об этом, леди, — он так сильно дернул ее за волосы, что у нее из глаз брызнули слезы, — или я заставлю тебя пожалеть, что ты когда-либо меня видела.

— Ты не запугаешь меня. Дирк.

— Неужели? — Он улыбнулся ей медленно и лениво. — Знаешь, у тебя ведь есть младший брат.

Ее глаза широко раскрылись от страха, и он почувствовал прилив торжества. Он так и знал, что это ее слабое место.

— Ты ведь не хочешь потерять его?

Алекс попыталась вырваться, но он еще крепче стиснул ее руку. Она заставила себя смотреть ему в глаза.

— Суд уже никогда его у меня не отнимет.

— Я не имел в виду суд, леди. Этот малыш сказал мне, что не умеет плавать, поэтому я предложил научить его. — Он наслаждался ужасом в ее глазах. — Только я забыл его предупредить, что ему надо остерегаться акул. Они иногда подплывают к самому берегу и пожирают вкусных маленьких мальчиков, у чьих сестричек слишком длинный язык. Так вот, если тебе дорог твой младший братик, убирайся отсюда. — Он оттолкнул ее прочь так сильно, что она отлетела к стене. — И больше меня не беспокой.

— Оставь Кипа в покое, не то…

— Не то что? Ты заплачешь?

— Пойду к Мэтту, — ответила она в порыве отчаяния. — И все ему расскажу.

Дирк всегда отличался способностью быстро соображать. Подавив в себе гнев, он торжествующе улыбнулся ей:

— Давай. Думаешь, он не знает?

Алекс тихо ахнула:

— Я тебе не верю.

Он рассмеялся, явно забавляясь.

— Ты же знаешь его связи, которые он использовал, чтобы доставить твоего двоюродного брата на процесс вовремя. У него многолетний опыт. Он ими пользовался десятки раз, чтобы вытаскивать меня из передряг. Когда он узнал о наезде, то воспользовался своими связями, чтобы вывезти меня из страны. А теперь еще раз, чтобы вернуть домой. Так что если ты умная леди, то будешь держать рот на замке и выполнять ту работу, для которой тебя сюда привезли. А если хочешь рискнуть своими отношениями с Мэттом, давай иди и поплачь у него на плече. — Он снова рассмеялся. — Много же пользы тебе это принесет.

Алекс поднесла дрожащую руку ко рту. Возможно ли это? Мог ли Мэтт все знать? Неужели он поддерживал связь с Дирком все время, пока тот бродил по Европе? В конце концов, именно Мэтт вызвал Дирка домой, чтобы сниматься в главной роли в его фильме. Боже правый. Если, Мэтт знал и ничего не сказал, это значит, что он не сделает ничего, что могло бы грозить судебным преследованием его семье. И все же, даже услышав это из уст его брата, она не могла заставить себя в это поверить.

В ужасе Алекс рванула дверь и убежала, стремясь спастись от злорадного хохота Дирка.

Касси, идущая через сад к коттеджу Дирка, расстроилась, увидев, как Алекс выскочила из двери. Молодая женщина прикусила губу. Именно тогда, когда она начала думать, что Дирк принадлежит ей одной, Александра Кордей вмешалась в события. Это несправедливо. Женщина, подобная Алекс, могла получить любого мужчину, какого только пожелает. И она уже получила брата Дирка. Зачем ей еще и Дирк? Но по крайней мере теперь она понимает, почему Алекс предупреждала ее не приближаться к нему.

Еще один человек видел, как Алекс вышла из хижины Дирка. Мэтт был один у себя в комнате и, глядя вниз из окна, заметил, как она обогнула пруд и направилась к плантаторскому дому. Чем больше он размышлял об этом, тем больше его удивление сменялось сомнениями. И тем больше сомнения перерастали в боль.


Дирк вел себя непринужденно и был очарователен, когда вел Касси к пустынной полоске пляжа. Под мышкой он нес одеяло, а другой рукой обнимал ее за талию. Сегодня закончился последний день съемок. Остальных актеров отпустили раньше, чтобы Мэтт смог снять финальные сцены с Алекс на вершине вулкана.

— Я… я не могу больше молчать об этом. — Голос Касси дрожал от волнения. — Я видела, как Алекс выходила вчера из твоей хижины.

Дирк с удовольствием пустил в ход свое обаяние:

— Касси, не забивай свою хорошенькую головку мыслями об Алекс. Мы провели вместе одну ночь много лет назад, и она все время мне об этом напоминает. Делает все от нее зависящее, чтобы я снова обратил на нее внимание. Я просто не могу от нее отделаться. Можешь представить, что решит мой брат, если узнает об этом? — Его передернуло. — У Мэтта такой необузданный темперамент. — Он привлек к себе Касси и поцеловал ее. — Но давай не будем говорить о Мэтте и Алекс. Касси, клянусь, я никогда не чувствовал к ней то, что чувствую к тебе. По правде говоря, я никогда и ни к кому не относился так, как к тебе.

— Надеюсь, это не просто реплика из голливудского фильма.

— Эй. — Он взял ее за подбородок и посмотрел в глаза пронизывающим взглядом, наслаждаясь той ролью, которую играл в этот момент. — Посмотри на меня. Ты думаешь, мне надо прибегать к фальшивым репликам?

Она улыбнулась, показав ямочки на щеках:

— Конечно, нет. Прости меня, Дирк. Просто…

— Ладно. Так-то лучше. — Он разложил одеяло и сел. — Ты ничего не говорила обо мне Алекс, правда?

— Ни слова.

— Вот и умница. — Он потянул ее вниз, заставив лечь рядом с ним на одеяло.

— Только…

— Только что?

— Она мне кое-что сказала о тебе.

Его рука на ее бедре замерла, глаза прищурились.

— Что она сказала?

Касси пожала плечами:

— Она не объяснила почему, но сказала, что я ни в коем случае не должна позволять тебе оставаться с Кипом наедине.

— С пареньком? — Дирк рассмеялся, хотя глаза его не улыбались. — Я не с ним хочу остаться наедине, а с тобой.

Он медленно провел рукой вверх, наслаждаясь ощущением власти над этой девушкой и легкостью, с которой он мог заставить ее делать то, что ему нужно. Она была глиной в его руках.

— А что еще говорила Алекс?

— Ничего. Я просто волнуюсь за нее. Она сегодня утром была в таком напряжении, что почти не могла говорить.

— Вероятно, ее просто снедает ревность при виде нас с тобой.

— Нет. Ее действительно тошнило. Я видела ее в ванной. Ей было так плохо, что она не могла поднять голову. Она сказала, это из-за того, что ей предстоит подняться на вершину вулкана.

— Почему ее от этого должно тошнить?

— Ты разве не знаешь о ее фобии? Она приходит в ужас от высоты. Она видела, как ее отец упал и разбился насмерть, и с тех самых пор ее просто парализует, когда приходится подняться даже на пару этажей.

— Боязнь высоты? Вот это интересно. — Глаза Дирка загорелись злобной радостью. Так легко было заставить Касси выдать секреты. Стоило только ему дотронуться до нее.

Он услышал, как она вздохнула от удовольствия, и поцеловал ее в щеку.

— Есть еще что-то такое, что мне следует знать о моей партнерше? Может, она скрывает еще какие-то страхи или фобии?

Касси смело запустила пальцы в его светлые волосы и почувствовала мурашки по всему телу, до самых кончиков пальцев. У нее никогда не было такого мужчины, как Дирк. Он был самым искусным любовником из всех, которые ей попадались. И она с нетерпением предвкушала, как будет рассказывать подругам, что была на Фиджи вместе с Дирком Монтроузом. Если правильно разыграть карты, то они с Дирком, возможно, даже обручатся ко времени возвращения домой или по крайней мере о них напишут в газетах.

— Ну, она действительно пыталась дозвониться в департамент полиции Лос-Анджелеса, но я не знаю, по поводу чего.

Он вскинул голову:

— Когда она звонила?

— Перед тем как уехать на съемки. Я слышала, как она сказала, что попытается снова сегодня вечером, когда вернется к себе.

Дирк со свистом втянул воздух. Проклятая сука все-таки собирается это сделать. Она готова рискнуть всем, только бы заложить его. Он лихорадочно соображал. Нужно ее остановить. Он уже на пути к звездной карьере. Так близко, что уже чувствует вкус славы. Никто не должен стоять у него на пути.

Касси открыла глаза. Увидев выражение его лица, она спросила:

— Что случилось?

— Где ты оставила мальчика?

— Кипа?

— Да, — рявкнул он. — Где он?

Она пожала плечами, совершенно сбитая с толку его поведением.

— Вернулся к себе в комнату, полагаю. Он сказал, что собирается нарисовать океанский пейзаж с балкона. Но зачем…

Дирк вскочил.

— Мне надо идти.

Поднявшись на ноги, Касси схватила его за руку.