Оливия Торн - Все, что он потребует

— Боже, — прошептала я про себя, и уронила голову на руки.

Электронные письма остались без ответа. Я позволила звонкам переходить напрямую на голосовую почту.

Я была комком нервов.

Я проигрывала в голове десятки сценариев, все с разными деталями, но все приводили к одному неизбежному результату.

Коннор довел до их сведения, что поглощение отменяется.

Скажет ли он им, что работа по Терамор была фальшивкой, задуманной, чтобы проверить руководящий состав компании?

Повторит ли он ложь о том, что Клаус показал ему все документы в пятницу вечером?

И если да, что будет делать Клаус, просто сидеть и соглашаться с этим? Особенно после того, как он лгал в лицо генеральному директору?

И если Клаус сидел там, став козлом отпущения за провал…каким же взбешенным он будет, когда вернется с совещания?

Мне не пришлось долго ждать, чтобы узнать это.

Ну, не в реальном времени.

Хотя, казалось прошла вечность до того, как Клаус ворвался обратно в офис.

Когда он выскочил из-за угла, я непроизвольно встала, также как в фильмах люди встают, когда кто-то заходит в помещение с плохими новостями.

Его лицо было пунцовым, он был в такой ярости, я его никогда таким не видела за все то время, что работала в Экзертоне.

Когда он увидел меня, то стиснул зубы, и его глаза яростно вспыхнули. Мысленно я представила, как, должно быть, выглядит белая акула, когда у нее был плохой день, и тут она заметила детеныша тюленя.

— ТЫ, — закричал он и протопал к моему столу.

Я просто молча стояла, в то время как он разразился грандиозной тирадой. Я смутно осознавала, что все вокруг меня развернулись в своих кабинках и наблюдали в немом ужасе за происходящим.

— ТЫ ГРЕБАНАЯ СУЧКА! — закричал он. — Ты ничего не сказала, когда он говорил неправду генеральному директору обо мне?! Ты всадила мне нож в спину, ты чертова маленькая…

Он запнулся, видимо, борясь с желанием произнести слово на букву «п».

Он не произнес его, но продолжил орать.

— Сделка не состоялась! Поглощение отменяется! Он перекрыл кислород, основываясь на том, что прочитал в тех документах, которые ты показала ему, за которые ты заставила меня взять вину на себя — те, о которых ТЫ солгала — и теперь генеральный директор обвиняет МЕНЯ! Из-за всего этого я могу потерять работу, и это даже не моя ВИНА! И его фамилия даже не Брукс, его зовут Коннор Темплтон! Также, как и гребаного МИЛЛИАРДЕРА! — пронзительно завопил Клаус, затем ткнул пальцем прямо мне в лицо. — Ты ПОДСТАВИЛА нас! Ты ПОДСТАВИЛА эту компанию, ты ПОИМЕЛА меня, ты конченная, е*аная…

— Заткнитесь, — прошептала я.

Он замолчал и уставился на меня, ненависть и неверие отразились на его лице.

— ЧТО ТЫ СКАЗАЛА?!

— Вы слышали меня, — разозлилась я. — ЗАТКНИТЕСЬ.

Его так сильно затрясло, я уж подумала, что он упадет в эпилептическом припадке.

— НЕ СМЕЙ РАЗГОВАРИВАТЬ СО МНОЙ В ТАКОМ…

— ВЫ приписали себе заслугу за это, когда думали, что станете большим героем, — зарычала я. Теперь трясло меня. — Именно ВЫ лгали. ВЫ могли бы сказать, что это я показала ему документы — вы могли сказать это в любой момент, но НЕТ, вы подлизывались и присвоили себе похвалу, как вы всегда делаете.

Ярость мешала Клаусу ясно формулировать свои мысли.

— Я — ТЫ…

— Вы не вернулись в пятницу вечером, когда ваш босс сказал вам сделать это, вы приписали себе заслугу, когда решили, что это принесет вам похвалу, а теперь, когда вы получили выговор за это, вы хотите все свалить на меня? — спросила я, более холодным и сдержанным тоном, чем могла себе представить. — Вы дерьмовый начальник, Клаус — но как человек, вы еще дерьмовей.

— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ РАЗГОВАРИВАТЬ СО МНОЙ ТАК!

— Я только что это сделала.

— НУ-НУ — ТЫ, БЛ*ДЬ, УВОЛЕНА!

Я стиснула зубы.

— Ты не можешь меня уволить, мудак, потому что я сама увольняюсь.

Это была строчка из плохого кино, но черт — там я сейчас и находилась: в очень плохом фильме.

— ОЧИСТИ СВОЙ СТОЛ — С ТОБОЙ ПОКОНЧЕНО, СЛЫШИШЬ МЕНЯ?! С ТОБОЙ ЗДЕСЬ ПОКОНЧЕНО! — закричал Клаус, шагая в свой кабинет, и с грохотом захлопнул дверь.

Я медленно огляделась вокруг. Все остальные офисные рабники отвернулись, отведя глаза от унизительной сцены, не желая быть запятнанными любым контактом с изгоем.

Я подавила слезы и загрузила свои скудные пожитки в картонную коробку.

Затем я выключила свой компьютер и ушла.

Перед уходом я остановилась у кабинета Анх. Она была бледной, как полотно.

— Я слышала крики, — прошептала она.

— Да, — отрешенно сказала я, все еще находясь в шоке. — Да, наверно, все слышали.

— О, дорогая… — сказала она, встав из-за стола.

Я пожала плечами. Все казалось нереальным. У меня все онемело, как тело, так и разум.

— Я просто…я…как думаешь, ты сможешь заплатить за аренду в этом месяце? вяло спросила я.

— Конечно, — сказала она, обошла стол и обняла меня. — Конечно, смогу.

— Прости меня…

— Не смей извиняться. Все будет хорошо.

Я немного расслабилась в ее объятиях, но не могла плакать. Казалось, я выплакала все свои слезы по Коннору прошлой ночью, и ничего не осталось для нынешней ситуации.

Кроме того, будь я проклята, если позволю Клаусу узнать, что он довел меня до слез.

— Тебе нужно, чтобы я подвезла тебя домой? — спросила Анх.

— Нет…нет, я справлюсь, я поеду на своей машине…я оставила ее тут в пятницу…

Она отстранилась и посмотрела на меня.

— С тобой все будет хорошо?

Я молча кивнула.

Она снова обняла меня.

— Я не против.

— Я знаю, но я в порядке, правда.

— Ты мне напишешь, когда доберешься домой?

— Да.

— Обещаешь?

— Да, обещаю.

Она отпустила меня.

— Береги себя.

— Хорошо, — сказала я и отрешенно вышла из ее кабинета.

Когда я добралась до гаража, мою машину загружали на эвакуатор.

— Что вы делаете?! — закричала я.

Парень, который присоединял лебедку к моему бамперу, оглянулся в мою сторону с тревогой. Типа, О, здорово, ну началось.

— Я получил вызов. Мне сказали, что у вас не прав находиться здесь.

— МЕНЯ ТОЛЬКО ЧТО УВОЛИЛИ!

Он пожал плечами.

— Я получил вызов.

Мой переутомленный мозг старался подумать. Кто…

Клаус.

Конечно.

Он тащился от своих ничтожных маленьких пыток.

Все же, это было низко, даже для него. Он, должно быть, позвонил охране, как только закрыл за собой дверь.

— Пожалуйста, — я стала умолять парня на эвакуаторе, — Может, хватит? Просто оставьте мне мою машину? Я сразу же уеду, обещаю.

— Это не стоит моей работы, малыш, — сказал он, забрался в свой грузовик и закрыл передо мной дверь.

Я наблюдала за тем, как он буксировал мою маленькую обшарпанную Хонду позади себя по парковке и скрылся из виду.

Мне хотелось ненавидеть Клауса. Мне хотелось, чтобы у меня появилось желание убить его, но я слишком устала.

Это уже было чересчур.

Я думала, что у меня больше не осталось слез, но я ошибалась.

Я разрыдалась.

И не слышала звука приближающегося автомобиля, пока не стало слишком поздно.

Ко мне подъехал великолепный, отполированный Ламборгини, того же темно-бардового цвета, как и галстук Коннора.

Это было уместно, так как за рулем сидел Коннор.

Я взглянула, как автомобиль остановился передо мной, увидела, кто за рулем, затем закинула голову назад, словно вопрошая Боже, почему я? и отвернулась.

Стекло с его стороны опустилось вниз.

— Лили, садись в машину, — сказал он тихим, участливым голосом.

Я развернулась и наехала на него.

— ТЫ СЧАСТЛИВ? Ты добился моего увольнения — СПАСИБО! Так ты получаешь то, что хочешь? Когда кто-то говорит тебе «нет», ты уничтожаешь все, что у них есть, и потом, когда у них ничего не остается, ты возвращаешься и получаешь свое? Так все работает в твоем мире?

Его лицо выражало страдание. Медленно он открыл дверь со своей стороны и вышел из машины — но не приблизился ко мне. То, как я отступила от него, вероятно, убедило его, что это будет неразумно.

— Я не хотел, чтобы тебя уволили, и мне жаль, что так случилось.

— Ах, да? Ну надо же, спасибо.

— Лили…мне нужно тебе кое-что сказать, и я хочу, чтобы ты меня выслушала.

Я зло посмотрела на него, слезы текли по моим щекам. Когда он ничего не сказал, я кивнула головой, словно говоря, НУ?

— Я повел себя прошлым вечером хуже, чем когда-либо в своей жизни. Знаю, я облажался — ужасно — но я хочу, чтобы ты дала мне еще один шанс. Ты мне дорога. Очень. Я хочу, чтобы ты села в машину и поехала со мной. Это полностью зависит от тебя…но, что бы ты не решила, я уже положил на твой банковский счет пятьдесят тысяч долларов.

Я уставилась на него. Картонная коробка чуть не выпала у меня из рук.

— Это подарок. Даже, если ты никогда не захочешь снова увидеть меня, мне ненавистно то, как ты тратишь в пустую свою жизнь и талант тут, — сказал он и, поморщившись, махнул в сторону здания. — Я дарю их тебе, без всяких условий, так что сможешь делать то, что захочешь. И ты сможешь выяснить, что ты умеешь делать лучше всего. Сможешь найти свое место в этом мире. Я знаю, что ты не хочешь моих денег — ты уже говорила мне об этом — поэтому, если ты не оставишь их себе, тогда пожертвуй куда-нибудь. Отдай их сиротам, или Красному Кресту, или еще куда. Делай с ними, что пожелаешь. Но просто помни, что это подарок и не более того. Никаких обязательств.

Он смотрел на меня искренне, его голубые глаза никогда не были столь красивы, как в этот момент.

— Если ты никогда не захочешь увидеть меня снова, я пойму и это тоже. Я уеду и никогда больше тебя не побеспокою. Но я хочу, чтобы ты поехала со мной. Я хочу тебя, Лили…и я хочу, чтобы ты поехала со мной, потому что ты хочешь этого. Если ты сядешь со мной в машину сейчас, то только потому, что сама этого хочешь. Ты вольна делать то, что хочешь — сесть в машину, уйти, жить своей жизнью, что бы ты не решила. Но просто знай…просто знай, что я хочу, чтобы села в машину и поехала со мной. Больше, чем я когда-либо хотел чего-то. Потому что я хочу тебя, Лили…больше, чем все, что я когда-либо хотел прежде.

Я стояла, слезы текли по моим щекам, а мое сердце снова разбивалось.

— Садись в машину, Лили, — прошептал он. — Пожалуйста.

Я слегка задрожала и постаралась представить, что может ждать впереди, если я сделаю это.

Я не могла нормально мыслить.

Но все еще могла чувствовать.

Я посмотрела на него, прямо ему в глаза.

…и поняла, что я хотела.

Я молча обошла машину спереди, открыла пассажирскую дверь и забралась внутрь.

Он скользнул на водительское сиденье, протянул свою руку и сжал мою, и улыбнулся.

Я слишком устала, чтобы сделать что-то, кроме как откинуться назад, на кожаное сиденье.

— Куда мы едем?

Он улыбнулся, вытащив из-под козырька солнцезащитные очки, и надел их.

— В Вегас, детка. В Вегас.

Затем он наклонился, смахнул слезу с моей щеки и нежно поцеловал меня в губы…опустился обратно на свое водительское сиденье…

…и мы уехали.