- Мама... - то ли шепот, то ли вопрос.

Чалый сглотнул. В этой жизни практически не было ситуаций, к которым он бы не был готов. И вот, она... Вот!

Удивительно, но Александр практически не следил за реакцией Саши. Только за ее... Лии реакцией. Она же... услышав голос сына, потрясенно распахнула глаза. Сделала вдох, но вряд ли вдохнула... Дернулась, будто бы хотела к нему повернуться, однако в последний момент удержалась от этого движения. И так и осталась стоять. Спиной к собственному ребенку, которого не видела без малого шесть лет... Позволив себе лишь только слегка повернуть голову на звук его голоса. Её била крупная дрожь. Чалый успел это заметить, перед тем как женщина сжала в кулаки выдающие ее состояние руки.

- Мама! - уже более уверенно произнес их сын и подлетел к матери. Обнял. Уткнулся лицом ей в грудь. Рот Лии болезненно искривился, наглядно демонстрируя все то, что она так хотела скрыть. Лицо исказила мука. А взгляд метнулся к нему... Чалому. И потом, будто бы под гипнозом, будто бы не имя сил даже под страхом смерти отказаться от этого... ее рука медленно поднялась. Осторожно, словно крыльев бабочки касаясь, скользнула по Сашкиным темным волосам. Медленно опустила веки, разрывая их зрительный контакт. Склонила голову и жадно вдохнула аромат своего ребенка. А Чалый не дышал. Все это время не дышал, наблюдая за разыгравшейся драмой. И поскольку Александр смотрел на бывшую жену очень внимательно, он вовремя уловил тот момент, когда она покачнулась. Рванул к ней. И в последний момент подхватил.

- Мама... - забеспокоился Саша, наблюдая за матерью широко распахнутыми испуганными глазами.

- Все хорошо, сыночек, все хорошо... - успокаивала ребёнка Лия. Но все понимали, что ничего хорошего в происходящем не было. На самом деле все было ужасно!

- Глеб, ну-ка, откинь диван!

- Мама!

Лия тихо всхлипнула. Тут же, в ужасе от этого звука, закусила губу. Чалый подхватил ее на руки и куда-то понёс. Ее затошнило. В непосредственной близости от шеи бывшего мужа концентрация его аромата становилась просто убойной. Лия дернулась, прохрипев:

- Отпусти...

- Нет, я...

- Меня сейчас вырвет... - перебила мужчину.

Угрозу он оценил. Но не отпустил. Только сильнее стиснул зубы и сменил направление своего движения. У неё уже начались рвотные спазмы, когда они, наконец, дошли до ванной комнаты. Падая на колени перед унитазом, Лия успела прохрипеть:

- Уйди!

А потом ей стало не до Чалого.

Но он, конечно же, никуда не ушёл. Александр стоял рядом, придерживая ее волосы... А они жгли... жгли его пальцы... Глядя на содрогающуюся, с острыми крыльями выступающих лопаток спину бывшей жены, Чалый думал о том, что жизнь - это какой-то чертов бумеранг. Швыряешь его подальше, в надежде, что он никогда не вернётся. А он возвращается! Каждый раз возвращается... И лупит, сволочь такая, по всем без разбора. По своим и чужим, по плохим и хорошим, по умным и по дуракам! И по нему, Чалому, тоже лупит. И знает ведь, сука, куда бить...

- Вот, возьми полотенце...

- Уйди...

- Возьми... Станет легче, - словно не слыша ее просьбы, скомандовал мужчина.

- Уйди. Мне нужно несколько минут... - в отчаянии повторила Лия.

- Нет, Лия, не глупи! Тебе плохо!

- Уйди. Пожалуйста. Там Саша... иди к ребёнку, успокой...

- Мы пойдём вместе, ну, же вставай!

Он ни черта не понимал. Ничегошеньки! Лия оперлась спиной о прохладную, покрытую мрамором стену, подтянула колени к груди и опустила на них лицо.

- Уйди... Меня тошнит от твоего запаха. Просто уйди... и мне станет получше.

Врала. Она врала напропалую! Ей уже никогда по-настоящему не полегчает. Ей больно так, что хочется выть... Но нельзя. Потому что за дверью Саша. Тихо щёлкнув, закрылась входная дверь. Хорошо... Значит, можно, забившись в угол, тихонько скулить от боли. А выть нельзя, нет...

Чалый прикрыл за собой дверь и прислонился к ней спиною. Растер лицо. Нужно было идти к сыну. Как-то объяснить ему то, что случилось. А он не находил слов... И в голову ничего умного не приходило. Только она перед глазами стояла. И ее несчастные, совершенно больные глаза. Он уже видел их... Он уже видел...

Беременность Лии протекала тяжело. У нее был страшный токсикоз, и пару раз открывалось кровотечение. Они до последнего не были уверены, что ребенка удастся сохранить, а потому ни о каком сексе с женой речь даже не шла. А Чалый не мог обходиться без секса...

- Маленькая, я уже не могу...

- Но ведь нельзя же, Саш... - растерялась Лия.

- А мы по-другому, девочка... Ротиком, да?

И ведь знал же, что Лия не слишком горячая! Но все равно не был готов к мелькнувшему в ее глазах отвращению... Оно больно ударило по самолюбию. Очень больно... И он загулял. Возможно, для того, чтобы доказать себе, что еще годен на что-то... И практически наверняка, чтобы наказать ее за тот взгляд!

Он всегда будет помнить тот день. Лия пришла к нему в офис неожиданно, никого не предупредив... Просто ворвалась в кабинет, чему-то радостно улыбаясь, но тут же осеклась. Моргнула несколько раз, отгоняя застывшую перед глазами картинку. Неосознанным жестом прикрыла живот.

- Извини... я... - она больше ничего не смогла сказать. Перевела взгляд с него на вскочившую с колен девку, которая отсасывала ему прямо за рабочим столом. Ещё секунду замешкалась, не понимая, как поступить дальше, а потом потеряно развернулась и пошла к двери.

- Лия, подожди! - бросил вслед жене Чалый, а после, без всякого перехода, уже совсем другим голосом, добавил: - Ну, а ты чего застыла? Пошла вон!

Не поворачиваясь к Александру лицом, Лия замерла у двери. Ее плечи мелко подрагивали. Слезы царапали горло, разъедали глаза... но она не могла себе позволить разрыдаться при этой женщине... Не могла унизить себя демонстрацией боли. Только когда за любовницей мужа закрылась дверь, Лия со всхлипом втянула воздух.

- Ну, ты чего, девочка?

Он встал у неё за спиной, обхватив плечи руками. Лию передернуло... Потому что, буквально минуту назад, эти самые руки, зарывшись в волосы другой женщины, задавали темп движению ее рта на его члене. И она не знала, как теперь жить. Эта сцена стояла у неё перед глазами. Ее муж с запрокинутой вверх головой, и сидящая возле него на коленях женщина...

- Нам теперь, наверное, нужно развестись? - спросила Лия, сжимаясь... ёжась от боли. Глупая, она тогда думала, что только любовь и желание быть с другой толкают мужчину на измену.

- Развестись? - удивился Чалый, - зачем?

- Ну... как же? Ты же, наверное, любишь ее и...

- Кого люблю? Эту?! Ты в своём уме?!

Лия всхлипнула. Вытерла плечом набежавшие на глаза слезы. Она не понимала, почему он на нее кричит. Это она застала его с другой! Это она... она должна была на него орать!

- Не кричи на меня! - выкрикнула, давясь слезами. Сашка в животе забеспокоился. Больно пнул. Лия ухнула. Чалый подхватил ее на руки и усадил на диван.

- Прекрати истерику. Ты навредишь ребенку!

Это было просто - нападать, лишь бы самому не оправдываться. А Лия была слишком неопытной, чтобы разгадать эту тактику... Она мужественно пыталась взять себя в руки, да только ничего не выходило. Никогда в жизни она не испытывала такой нестерпимой боли. Боль разрушала ее изнутри, вспарывала вены, сдирала кожу. Слезы лились непрерывным потоком, и, несмотря на все попытки, ей не удавалось их остановить.

- Я пришла сказать... что... нам уже... можно. Я... пришла сказать... - всхлипывала она.

Проклиная все на свете, Чалый ударил по стене кулаком. Он не хотел причинить ей боль! Сознательно - нет. Возможно, проучить, привлечь внимание! Показать, как много желающих занять ее место в его спальне! Но не так, мать его, жестоко!

- Папа...

Голос сына заставил Александра вынырнуть из глубин памяти и открыть глаза.

- Да?

- Ты почему здесь стоишь? А мама...

Он вытянул шею, склонив голову в бок, будто бы мог таким образом увидеть сквозь стены.

- Маме нехорошо, Саша. Напугали мы тебя, да?

- Нет... - яростно закачал головой ребенок, - все хорошо! Как она здесь очутилась? Ты ее, наконец, нашел?!

- Саш... это долгий разговор...

- А я никуда не спешу! - перебил отца Сашка.

- Просто сейчас не время. Ты видел... Мама... - он запнулся на этом слове, потому что до этого дня не произносил его вслух годами. - Мама болеет. Ты видел... Ей нельзя расстраиваться, и вообще... Её слишком потрясла встреча с тобой. Она не была готова.

- Ей хуже из-за меня? - выдохнул мальчик, потрясенно распахнув глаза.

- Нет-нет... Черт! Она просто не была готова...

- Мама не хотела меня видеть, да? - сник Сашка.

Чалый выругался про себя. Зарылся рукой в волосы:

- Нет, Саша... Она хотела. Просто... не могла.

- Из-за болезни? - продолжал гадать ребенок.

- И из-за этого тоже. Саш, давай так... Ты сейчас едешь с Глебом домой, а я здесь все разруливаю...

- Я хочу увидеть маму... - едва не плача, заметил сын.

Дьявол! Они шесть лет справлялись! Так какого хрена сейчас?! Чалый не знал, что делать дальше. Просто не знал! Даже ненависть, которую он испытывал к Лие, больше не подпитывала его жажду мести... Он уже вообще не был уверен в том, что поступил правильно, так жестоко ее наказав...

- Ты увидишь. Обещаю. Дай ей немного времени. Ты же видел, как ей нелегко.

На секунду ему показалось, что Сашка станет возражать. И вполне возможно, в его голове возникла такая мысль, но, все же... он промолчал. Опустил голову, нервно провел руками по карманам форменных брюк. А потом прошептал, вышибая кислород из легких отца:

- Я так скучал по ней, папа... Если бы ты только знал...

Чалый жадно вдохнул:

- Ты никогда не говорил мне об этом.

- Потому что ты запретил...

Александр не припоминал такого. Хотя... Он вообще плохо помнил то время. После развода с Лией Чалый долгое время был не в себе.

- Поезжай домой, Саша... - вздохнул устало мужчина, - я потом тебе все объясню.

Сашка неуверенно кивнул. Покосился на дверь ванной и медленно попятился к выходу.

- Обещаешь? - спросил для пущей уверенности.

- Слово даю, - серьезно глядя на сына, заметил Александр. Потом перевел взгляд на Глеба: - Отвези его.

- А...

- Здесь я сам справлюсь.

Минуту спустя он остался в кабинете один. Прошелся по нему, растирая лицо руками. Завернул в коридор, ведущий к ванной комнате, настороженно прислушался. Из-за двери доносились странные, тихие звуки. Как будто щенок скулил. Чалый резко толкнул дверь внутрь. Она лежала на полу. Между унитазом и стеной. Свернувшись в клубок, обхватив голову руками... И тоненько-тоненько плакала.

Чалый вздохнул. Опустился рядом на холодный мраморный пол, согнув ноги в коленях. Ему тоже хотелось выть. Почему-то хотелось... Но он не мог позволить себе такой роскоши.

Глава 11

Лия фотографировала детишек. Перед Новым годом в детских садах всегда можно было неплохо заработать, организовывая предпраздничные фотосессии. А в этот раз съемкам, к тому же, способствовала и погода. Наконец выпал снег... После привычной фотосессии ребятни в бальных платьях и карнавальных костюмах Лия предложила поснимать детишек еще и на улице. У нее было всего несколько минут - пока те не замерзли, но результат того стоил! Дети явно радовались первому зимнему снегу, лепили кривобоких снеговиков и весело хохотали.

- Ну-ка, кто еще хочет красивое фото? Становитесь сюда.

- Я хочу, я хочу!

- Давай-ка, прелесть моя... Замри... А где же улыбочка, Маняш? Во-о-от! Хорошо...

- Лия... Нам уже пора возвращаться.

Лия оглянулась на пухленькую воспитательницу, опустила вниз фотоаппарат. Она и сама уже едва шевелилась. От усталости. С одной стороны, общение с детьми заряжало ее положительными эмоциями, но с другой - работа с ними всегда отнимала массу сил и требовала большой подготовки.

- Да-да, конечно... Пойдемте, я проверю, собрал ли Антон оборудование и реквизит.

Дети гуськом двинулись за воспитателем, Лия сложила фотоаппарат в чехол и подула на озябшие покрасневшие пальцы. За этим процессом очень внимательно наблюдала та самая Маняша. Рыженькая конопатая девочка четырех лет. С ней фото выйдут особенно яркими. И отлично подойдут для рекламных проспектов... Лия покосилась на девочку, которая тайком слизывала с варежки заледеневшие кусочки снега, и улыбнулась. Это, наверное, генетическое. Она и сама помнила вкус того снега с примесью шерсти...