Осушив до дна бокал вина, Лия затравленно осмотрелась. Сашка клевал носом, и пора было закругляться. Вообще-то женщина планировала ехать домой, но в другой раз она уже вряд ли решится! Услужливый официант снова наполнил бокал, и Лия ухватилась за него, как за спасательный круг. Может быть... если напиться, она сможет вынести это все? Ради сына ведь сможет? Должна...

- Саш... А поехали уже по домам? Поздно...

- Ладно. Только не забывай, что завтра мы едем в аквапарк!

- Не забуду... Я тут, знаешь, о чем подумала? Зачем тебе делать крюк? Если папа не против, я переночую у вас...

Зажмурившись от собственной смелости, Лия ждала ответа. Если Сашка и удивился ее предложению (в конце концов, после Нового года Лия ни разу не оставалась ночевать в доме Чалого, и уж тем более никогда не изъявляла желания это сделать), то виду не подал. И сам Александр никак не отреагировал на ее предложение. Просто пожал широкими плечами:

- Как вам будет удобнее.

Лию так сильно трясло, что дорога домой просто выпала из ее памяти. Да и как прощались с Сашкой, тоже не слишком запомнилось. Вроде бы, они еще о чем-то болтали с сыном, пока тот не уснул. В себя Лия пришла только в ванной. Смывать или не смывать макияж? Нет, лучше не надо. Так она выглядит гораздо-гораздо красивее. А ей нужно было ему понравиться... Безумие. Господи боже... Какое безумие...

Чалый сидел в гостиной, закинув ногу на ногу, и равнодушно смотрел в окно. Одной рукой мужчина сжимал бокал коньяка, пальцы второй размеренно постукивали по подлокотнику кресла. Он удивился, завидев Лию, но после быстро овладел собой. Женщина стояла, переминаясь с ноги на ногу, и не знала, с чего начать. От ужаса ее руки дрожали.

- Ты что-то хотела?

- Я нет... Нет. Не спится просто. Вот... решила посидеть у огня.

Чалый перевел взгляд на неразожженный камин, и снова покосился на бывшую жену. Ну, да... Огнем здесь и близко не пахло.

- Если хочешь, я разожгу...

- Угу... Было бы неплохо.

Чалый поднялся с кресла, потянулся, хрустнув позвонками, склонился над поленницей.

- Может быть, выпьешь чего-нибудь... Вина?

- Да, немного можно...

Какой там, немного? Она уже выпила свою годовую норму, но кого это волновало? Все, что угодно, лишь бы вытерпеть это все...

- Погоди... Я принесу нам чего-нибудь перекусить, - задумчиво поглядывая на бывшую жену, бросил Чалый. Лия, как болванчик, кивнула головой. И, вроде бы, уже была готова на решительный шаг... Но никак не могла подобрать туфли по случаю.

Чалый вернулся с двумя тарелками, полными снеди. Сыр, хамон, какие-то тарталетки... Блюдо с фруктами. Похоже, он решил закатить целый пир. Не наелся, что ли, в ресторане?

Лия опять приложилась к бокалу. Яйцеклетки созрели, и выпитый ею алкоголь уже не сможет им навредить, а вот ей... Ей понадобятся лишние градусы. Совершенно определенно понадобятся! Вот, и как его соблазнить? Она никогда раньше такого не делала... Ей вообще было чуждо такое поведение. Обычно он сам проявлял инициативу, подхватывал Лию силой своей желания... Облизнув губы, Лия закинула ногу на ногу и задрала подол платья немного повыше. Ничего другого в голову ей не пришло. Глупо, Господи... Как же глупо. Наверное, нужно что-то сказать, но что?

- Саша говорил, что вы хотите поехать на море...

- Да, на весенних каникулах. Хочешь с нами?

- Что? Нет... Нет, конечно, - возмутилась Лия и тут же прикусила язык. Для того, чтобы соблазнить Чалого, ей точно следовало быть посговорчивее. - У меня много работы. Но спасибо, что предложил...

И опять пауза. Тяжело говорить с человеком, когда для разговора нет общих тем.

- Ты думала над тем, что я тебе сказал?

- Эээ...

- О том, что у меня никого не было, кроме тебя.

- Ну... Да. Думала... Выходит, я и правда все неправильно поняла, - облизав губы, соврала Лия.

Нет, она действительно размышляла о его словах, но не была готова принять их. И, вроде бы, сейчас уже не имело значения, что тогда на самом деле случилось и почему... Но отчего-то было мучительно больно осознавать, что она могла ошибаться... Ошибаться в нём...

- Я не помню уже, как испачкалась та чертова рубашка, но не было ничего... Ни с кем. У меня ты была, Лия...

Она кивнула и отвела взгляд. Сделала очередной глоток. Алкоголь уже начал действовать. Но каким-то странным образом... ее одолела меланхолия, и почему-то захотелось плакать. Чалый тоже встал. Подошел к ней вплотную, пока еще не касаясь.

- Давай попробуем заново, девочка? Давай попробуем...

Лия как будто застыла. Сознание затуманилось. Тысячи противоречивых эмоций прошлись по душе. Ей казалось, она не выдержит этой общности. Она разорвет ее на куски... Сквозь туман она видела его смуглую руку с коротко стриженными ногтями прямоугольной формы. Рука медленно поднялась и замерла в миллиметре от ее губ. Скользнула по скуле, опустилась на шею, где в бешеном танце бился пульс. Еще секунда, и Чалый, приблизившись к ней вплотную, прижался к ее лицу. Он не шевелился. Просто дышал глубоко. Настолько глубоко, что при каждом вдохе его диафрагма касалась ее груди. Лия сглотнула, но во рту было так сухо, что это мало чем помогло.

- Девочка моя...

Она не слышала его. Оглушенная... Только видела движение тонких губ... Они приближались, и Лия судорожно втянула воздух - только бы все не испортить! Поцелуй вышел непривычно мягким и трепетным. Но женщина пребывала в такой панике, что даже не заметила этого. Ее стало тихонько потряхивать. Рот Чалого опустился вниз, оставляя влажный след на коже. Руки, которые до этого бесцельно перебирали волосы, скользнули по спине и аккуратно сжали попку. Он заворчал, прижимая Лию к себе, и медленно-медленно задрал подол платья... Или, может, ей так только казалось? Окружающая действительность стала липкой и вязкой, как кленовый сироп. Напряжение сгустилось настолько, что ощущалось физически. Покалывало кожу, холодило тело, солью оседало на онемевших губах...

Чалый осторожно подтолкнул Лию к дивану. Устроившись на коленях рядом, легонько коснулся груди... Сначала пальцами, а потом - ртом. Жарко, влажно, через одежду, которую (слава богу!) пока не снял. Она сможет, она выдержит, она все снесет! Чертыхаясь, Чалый стащил рубашку. И лучше бы она не открывала глаз, чтобы не вспоминать, насколько он сильный! Насколько она беззащитна, находясь рядом с ним... И прошедшие годы ничего не изменили... Он постарел, но не стал дряхлым. Такая же крепкая, поросшая волосами грудь... Может быть, даже чуть шире, чем она помнила. Никакого выпирающего живота. Только сила и мощь... в чистом виде. Ужас ударил в голову, Лия зажмурилась... Его руки скользнули вверх по ногам, к резинке колготок. Лия перестала дышать. Его же дыхание, напротив, ускорилось, и стало каким-то надсадным... Неужели так сильно хотел? Теплый рот коснулся ее посиневших губ, неумолимые пальцы прошлись по низу живота и осторожно погладили сердцевину. Очертили клитор. Она была сухая, как лето в пустыне... Ее конкретно трясло. И вовсе не от удовольствия. Пазлы сошлись. Чалый отскочил в сторону.

- Зачем? - вытолкнул из себя, задыхаясь.

Ошарашенная и полностью дезориентированная Лия свела разведенные в стороны ноги, неловко одернула юбку.

- Ты же не хочешь... - Не спрашивал - утверждал. И Лию так сильно разозлили его слова! Так сильно разозлили...

- А тебя это когда-нибудь останавливало?

Чалый дернулся. Укол достиг цели. Он понял, что она намекала не только на их последний раз. Но и на первый... Как оказалось, тогда он тоже порядочно облажался... Спасибо чертовым записям. Узнал!

Тряхнул головой, приходя в себя.

- Возвращайся к себе, - выдавил, отворачиваясь.

Лия поспешно вскочила и побежала к выходу. Это тоже ударило. Больно. Наотмашь... Уже у самой двери женщина остановилась. Вдохнула, собираясь с силами, и медленно-медленно, как на Голгофу, побрела назад:

- Сейчас благоприятный период для зачатия...

Чалый сцепил зубы и отвернулся. Подхватил лежащую на полу рубашку. Сунул руку в рукав.

- Ты слышал, что я сказала?

- Да. Уходи...

Она знала, что он на пределе, знала, во что это может вылиться, но, пожалуй, впервые за всю их совместную жизнь и жизнь порознь, терпению женщины пришел конец.

- Ну, уж, нет! Ты мужик, или кто?! Ты сам все это затеял! Сам! Что ж ты теперь, как последний трус...

- Уходи. Уходи сейчас, Лия...

- Да, что с тобой?! Ты хотя бы представляешь, чего мне это все стоило?! - она всхлипнула, зажала ладонью рот. - Хоть отдаленно себе представляешь?! Я решилась... Я переступила через себя... Твою мать, да ты просто мог кончить в баночку! Чертову баночку... так почему...

- Этого не будет, пока ты не поправишься. А теперь уходи.

- А Сашка? Как же Сашка? Вдруг ему станет плохо?! Я не смогу... Не перенесу... Я не понимаю, почему ты отказываешься?

- И не поймешь... - устало заметил Чалый, заправляя рубашку в штаны. - Когда ты поправишься окончательно, мы вернемся к этому вопросу.

- Я не могу ждать! Не могу! Как ты не понимаешь, что может быть поздно?! Ты забрал у меня ребенка! Ты отнял... И теперь опять отнимаешь... своим отказом! Я никогда тебе этого не прощу! Никогда не прощу, если с ним хоть что-то случится... Как ты сам будешь с этим жить?! Ты не человек... Ты - чудовище! Монстр...

Игнорируя слова Лии, Александр подошел к бару. Ему нужно выпить. Срочно.

- Ненавижу тебя... Ненавижу! - выкрикнула Лия, размазывая слезы по щекам.

Давай... Добивай. Чего, уж... - подумал Чалый, отправляя в рот порцию коньяка, и закашлялся:

- Сашка!

Глаза Лии широко распахнулись. В страхе женщина обернулась.

- Сынок...

Губы мальчика дрожали. Наполненные слезами глаза, не открываясь, следили за Чалым.

- О чем говорит мама?

- Саша...

- О... чем... говорит... мама? - на последнем слове голос ребенка сорвался.

Чалый вскинул голову к потолку и тихонько выругался.

- Ты не давал ей со мной встречаться, да? Не было никакой болезни... Ты все придумал... Придумал!

- Саша...

- Ненавижу тебя! Ненавижу! - закричал Сашка, отступая к двери. - Я знал, что она бы никогда не ушла. Это ты во всем виноват!

Ребенок развернулся на сто восемьдесят градусов и побежал. Чалый бросился за ним следом. Далеко Саша уйти не мог. У ворот его остановила охрана.

- Саша, сынок... Не дури.

- Я тебе не сынок! Не смей ко мне прикасаться! Видеть тебя не хочу!

Чалый скрипнул зубами, резким кивком головы выпроваживая ребят.

- Саша, так нельзя, сынок... нельзя так с отцом разговаривать, - перепуганная Лия робко коснулась волос сынишки и заглянула ему в глаза.

- Какой он мне отец, после этого?! Он меня даже не любит... Поехали к тебе! Я больше ни на секунду здесь не останусь...

- Как - «ко мне»? Куда? - растерялась Лия.

- Черта с два ты куда поедешь! - рявкнул Чалый.

- А ты попробуй меня остановить! Думаешь, я не найду способ сбежать?!

Два Александра (большой и маленький) стояли друг напротив друга, схлестнувшись взглядами. Это была катастрофа, масштабы которой им всем только предстояло понять. Сердце Лии колотилось, как бешеное. Она боялась за сына. У него был сложный период, а тут такое... Как бы не случилось беды.

- Собирайся, мама, мы поедем домой.

Глава 21


Лия никогда бы не подумала, что Сашка такой упертый! Он втемяшил себе в голову, что отец ему враг, и не было никакой возможности убедить ребенка в обратном. А тут еще такое искушение - подыграть! Отомстить Чалому, ударить по самому больному, раз появилась такая возможность! Заставить его прочувствовать всю ту боль, что испытывала сама. Чтобы он тонул в ней, чтобы захлебывался... Но тогда бы она оказалась ничем не лучше самого Чалого. И Лия изо всех сил боролась с соблазном...

Она знала, как это - быть вдали и ничего не знать о собственной кровинке. Положение Чалого в этом плане было намного более выгодным. Он мог заявиться без предупреждения к ней в дом или в любой момент позвонить, спрашивая, как прошел Сашкин день. В свое время она такой возможности не имела...

Было так непривычно, жить под одной крышей с кем-то. Жить с сыном. Готовить ему завтраки и ужины, наблюдать, как он делает уроки, сидя за старым столом в ее студии. Или слушать его посапывание, когда тот уснет. На старом диване в ее гостиной! Лия думала, что Сашке быстро надоест такая жизнь, ведь ее ребенок привык к совершенно другому, тому, чего она не могла ему дать, даже вывернувшись наизнанку! Но вот уже март заканчивался, а он и не думал съезжать... А Лия не знала, радоваться ли ей по этому поводу, или огорчаться. Она пребывала в полнейшей растерянности. Ей хотелось вернуть Сашке привычную жизнь, присущую только ему одному легкость, но... Все ушло безвозвратно.