Нежеланного потому, что я уже была желанием Риза несколько лет назад. Перестала любить его. Пришлось. Выживать.

Его глаза посмотрели в мои. В них я увидела признание, немного раздражения, страсть и потрясение. Больше потрясения.

Все это отразилась в нескольких коротких сердцебиениях. Когда я с трудом закрыла глаза, то я поняла, что я дрожу. Я пыталась сохранить самообладание в течение оставшихся нескольких секунд песни. Когда мое выступление подошло к концу я сделала несколько стандартных шагов, чтобы развернутся и уйти. Но это было не легко. На самом деле это была вторая труднейшая ситуация в моей жизни.

Глава 3. Риз

Мой братец похлопал меня по плечу, чтобы я оторвал взгляд от Кеннеди, когда она уходила.

– Ты идешь?

Пять минут назад, я не смог дождаться, когда уйду домой, но теперь... теперь все, чего я действительно хотел, так это вернуться на сцену и найти Кеннеди. Я понятия не имел, что бы я сделал после этого. Поцеловал бы ее. Обнял бы ее. Спросил бы, почему, черт побери, она танцевала в одном из моих клубов. Но я не сделал этого.

Ну, я мог бы, но я не стал. Я не должен был.

Внезапно, я почувствовал себя разгневанным. И обманутым.

– Риз, чувак, какого черта? – спросил Хейми.

– Я иду, – огрызнулся я, поворачиваясь от сцены, так быстро, что мой стул опрокинулся. Я чуть не столкнулся с нашей официанткой, возвращаясь к нашему столику с очередной порцией для Зига и моим напитком.

Она задохнулась от неожиданности.

– Мне очень жаль. Простите меня.

– Это моя вина, – ответил я, хватая ее за руку, чтобы она не упала назад.

Она наклонилась ко мне, смотря на меня своими большими голубыми глазами.

– Спасибо, – выдохнула она, ее грудь коснулась моей груди.

Моя первая мысль была о том, что у нее глаза неправильного цвета, они должны были быть цвета морской волны. Моей второй мыслью была – череда длинных, очень грубых непристойностей. Моей третью мыслью было, что возможно, эта девушка именно то, что мне нужно сегодня вечером.

– До скольких ты работаешь?

– Это все зависит от вас, – ответила она с намеком. К сожалению, для нее, мое настроение резко изменилось. Кардинально.

– Просто дай мне ключи, Риз. Мы подождем в машине, – сказал Хейми слева от меня, явно недовольным голосом. К сожалению, для него, он просто подарил мне окно, которое мне так не хватало.

Я дал ключи от своего Мерседеса из своего кармана и шлепнул его по ладони.

– Я буду через десять минут.

Как только девушка Хейми поднялась и повернулась ко мне спиной, я прижал свое «развлечение» ближе к груди и шепнул ей на ухо:

– Как ты относишься к мужскому туалету?

– Сегодня это самое мое любимое место, – промурлыкала она.

– Это то, о чем я думал.

И вот так Кеннеди напрочь вышла из моей головы.

Я повел Пандору в мужской туалет, убедившись, что он был пустой, прежде чем я запер дверь и притянул к ней свои руки. Она была не против этого. Как я и знал.

Я схватил ее за задницу одной рукой, и второй схватил за ее пухлую грудь, и сжимал обе руки, когда ласкал губам ее шею.

– Скажи мне, что тебе нравится, – застонала она, поворачиваясь своими бедрами так, чтобы она смогла массировать мой пульсирующий член.

– Я хочу увидеть, как ты играешь с этим, – сказал я ей, отодвигая лацкан4 в верхней части груди и обнажая ее груди. – Пока ты наслаждаешься этим. – Я накрыл ее губы своими, всасывая ее нижнюю губу и покусывая ее зубами.

Как только я освободил ее, горячая брюнетка поцеловала меня и продолжила свой путь вниз по моей шее и груди, а затем по моему животу прежде, чем я почувствовал ее рот на своих яйцах сквозь штаны. Я застонал, прислонившись головой к прохладной кафельной стене, когда она расстегнула мои штаны и засунула руку внутрь.

Первое прикосновение языка к кончику моего члена, вызвало во мне стон. Она облизывала, скользя своими губами по всей длине, от кончика и до самого конца, но мне этого было мало. Мне нужно было… больше. Рот официантки заскользил по моему древку, захватывая столько дюймов, сколько она смогла вместить в своем горле. На ощупь, я схватил своими пальцами ее волосы, и управлял ими. Все сильнее и сильнее, все быстрее и быстрее.

Моя ошибка была в том, что я поднял голову, чтобы посмотреть вниз на нее. Она сделала паузу, чтобы посмотреть наверх и все, что я смог увидеть, так это, глаза неправильного цвета. Не тот рот. Не то лицо.

Не та женщина.

И вот опять, Кеннеди снова в моей голове.

С яростным рыком, я вытащил свой член изо рта официантки.

– Что случилось, малыш? – спросила она, обиженным, сексуальным голосом, голосом, который раздражал мои нервы в данный момент.

– Ничего, что ты смогла бы исправить. Если не ты, это… это просто… Может быть тебе стоить вернуться к работе? – спросил я ее так любезно, как только смог, застегивая штаны и отходя от нее. Я был так разочарован, все, что я хотел сделать, это ударить кулаком по стене. А затем засунуть свой член в Кеннеди.

Со злостью, я развернулся к раковине, чтобы вымыть руки. В зеркале, я не увидел сдержанной ярости глаз, которые смотрели бы на меня. Нет, я увидел откровенное недовольство в бледно-зеленых глазах, которые я никогда не смогу забыть.

Встряхнув головой, я снова посмотрел назад и увидел только свое отражение и, официантку позади себя. Кеннеди нигде не было видно.

Кроме как в моей голове.

Откуда она никогда и не уходила.



Глава 4. Кеннеди

Мое сердце все еще колотилось, когда я уселась на стул перед туалетным столиком. Я посмотрела вниз на свои руки. Они дрожали.

Риз Спенсер.

– Что, черт возьми, с тобой происходит? – Я посмотрела на Кармен жительницу Южной Красавицы,5 прямо здесь в Чикаго, где она расчесывала длинный, черный парик, который она подготовила для следующего своего танца. – Ты выглядишь так, как будто увидела приведение.

Мой смех был сухим.

– Да, это в значительной степени то, что произошло.

– Расскажи мамочке, об этом все, – проворковала она, когда проходилась расческой по шелковистым прядям. Когда я послала ей свой злобный взгляд, она подмигнула мне. – Нет, серьезно. Расскажи мне, что случилось. Это самое волнующее, что я видела с тех пор, как ты здесь появилась.

Я обычно не делилась своими делами с другими девушками. Я очень закрытый человек. И всегда им была. Иногда из-за необходимости, иногда из-за выбора, но всегда закрытая. Вот почему я была немного удивлена, когда мой рот открылся, и половина моей истории из жизни выпала наружу.

– Я только что, увидела кое-кого, которого не видела много лет. Я знала его, когда была моложе. Я думала, что он был… он был… офигенным! Я имею ввиду он просто… – Я остановилась и вздохнула. – Это было так, – сказала я, осмысленно поднимая брови. – Я думала, что уже взошло солнце и уставилась в его глаза. – На самом деле, я помнила, как наблюдала восход солнца в его бездонных глазах цвета морской волны. Однажды. До того… я почувствовала, как острая боль разрушала мое сердце, как свежая новая рана, перекрыла старый шрам. – Но потом он ушел и больше никогда не вернулся. С тех пор я его не видела. До этого вечера.

Я затерялась в мыслях, в памяти, почувствовала вечность, прежде чем я осознала, что ни Кармен, ни я, не сказали ни слова. Я встряхнула головой и подарила ей, как я надеялась, светлую улыбку.

– Это было так давно.

Выражение Кармен было задумчивым. А ее разум проницательным.

– Ты любила его, – заметила она.

Мой рот открылся, чтобы возразить, но слова не хотели выходить. Это было похоже на то, как будто мое тело не позволяло мне дышать этим предательством, которое может привести к минимальному аду, через который я прошла после его ухода. Да, я любила его. Всей своей душой я любила его. И он бросил меня. Просто так.

– Настолько сильно, насколько могла молодая, наивная девушка любить такого парня, как я полагаю, – ответила я, на самом деле.

– Какой такой парень?

– Богатый. Красивый. Привилегированный. Бесчувственный.

– Дорогая, таких парней полюбить легче всего. Что-то в нас хочет быть тем, кто приручит их, тем, для кого они поменяются. Может быть. Черт, я не знаю. Я просто знаю, что они самые опасные. Из того, что я слышала, наша дорогая Пандора, проверила это на себе сегодня вечером.

Все еще заблокированная в переулках своей памяти, я едва обратила внимание на то, что она сказала о Пандоре.

– Хмм. И почему?

– Она думала, что сможет поймать свою крупную рубку. По ее словам, у нее была «стычка» с владельцем клуба в мужском туалете. Однако, она узнала, что такие парни, как он, ведут себя не просто так.

Я нахмурилась.

– Владелец?

– Да. Он не очень часто приезжает сюда. Я видела его только один раз. Но когда он появляется, он всегда создает переполох. Конечно, такой парень, создаст переполох, куда бы он не пошел. Я имею ввиду, он такой горячий, как Джорджия в июле, но такие люди, как он, не меняются. Всегда. Для любого.

– Ей было хорошо. Он рычал, как зверь. Я имею в виду, в туалете? – Я с отвращением покачала головой.

Кармен усмехнулась.

– О, она не жаловалась по этому поводу. Она просто надеялась на большее. Такой парень, как он заставляет всех девушек надеяться.

– Конечно, она это выдумала. Я просто не понимаю, как такое вообще могло произойти. Я имею ввиду, она же работала.

Она пожала одним нежным плечиком.

– У Пандоры было VIP «обслуживание» совершенно нового уровня, – Кармен засмеялась над своей сообразительностью.

Я села немного прямее в своем кресле, было отвратительное тонущее ощущение в моем желудке.

– VIP обслуживание? За каким столом сидел этот парень?

Есть только один человек, которого я знала – только один человек, которого я когда-либо знала, – который мог привлечь к себе такое внимание. Он приказывал мне четырнадцать лет назад. И он снова приказывал сегодня вечером, даже после того, как чуть не разрушил мою жизнь.

– Два. Ты видела его?

Стол номер два. Сектор, где сидел Риз. Хотя, я надеялась, что Кармен говорила о ком-то другом, но я знала, что это не так.

– Да, я думаю, я видела его.

Я закрыла глаза. Я отказывалась – отказывалась – дать Ризу Спенсеру еще одну каплю сердечной боли, еще одну каплю мучений, еще одну каплю слез. Я отдала ему все это в достатке еще четырнадцать лет назад.

Глава 5. Риз

Я был чертовски ворчливым. Вчера вечером было еще худшее настроение, чем на похоронах моего дяди.

Я проснулся с неистовым трудом. С таким же, когда я отправился в постель. С таким же, когда я увидел Кеннеди на той сцене. С таким же, когда горячая официантка сосала мой член в мужском туалете. Это было тяжело.

Излишне сказать, что я ждал встречи со своим отцом. Он будет присутствовать, частично из-за уважения, но в основном из общественного восприятия. Я буду присутствовать, потому что любил своего дядю. Наверное, даже больше, чем я люблю своего отца, это даже, печально. Печально, но, правда.

Похороны проходили в Беллано, в доме моих предков, который находится на окраине Чикаго. Это один из немногих нетронутых участков земли. Он стоит чертово состояние, но он никогда не будет продан. Как самый старший, мой дядя унаследовал его, и сегодня, мы узнаем, кто будет отвечать за сохранность земли в семье через поколение. Я так полагаю, что это будет мой отец, так как у Малкольма не было детей.

Я заметил, что редкие деревья у обочины дороги в Беллано начинают учащаться. Это первый признак того, что поместье близко. Некоторые деревья превращаются в ряд, а некоторые и в несколько рядов, до тех пор, пока дорога не становится ничем иным, как тонкой линией асфальта в густом лесу.

Впереди я увидел просвет среди деревьев, и нажал на тормоза, чтобы замедлить машину. Я повернул направо и подъехал к широким кованым воротам. Две половинки ворот образовали замысловатую букву S в середине, когда они были закрыты, но сейчас они были открытыми, приветствуя скорбящих на похоронах Малькольма Спенсера.

Я медленно подъехал по извилистой тропе, ведущей к главному дому. Я проводил здесь летние каникулы. Счастливое было лето. Это было самое лучшее время в моей жизни. Пока мой отец не положил этому конец, отправив меня в Оксфордский колледж.

Проехав немного вперед, передо мной открылся главный дом. Для большинства он казался внушительным со своими серыми каменными стенами и несколькими башенками, но для меня он был самым теплым и гостеприимным. Потому что здесь жил мой дядя. И он всегда хорошо относился ко мне.

Я припарковался в том месте, которое всегда использовал во время летних каникул – слева от гаража на пять автомобилей, на травянистом пространстве, между ним и боковым входом на кухню. Когда я отключил двигатель, то я остался сидеть в машине в тишине на несколько минут, вспоминая те времена, когда я приезжал сюда. Я посмотрел на кухонное окно, надеясь, что Танни, домработница моего дяди, будет ожидать меня, как всегда. Сегодня, однако, окно кухни пустовало. Мой дядя был мертв. И я уверен, что Танни устала ждать моего возвращения.