Жаклин Брискин - Все и побыстрее

Кристал в сопровождении хозяина шла по большому, красиво декорированному залу, заполненному блистающими драгоценностями женщинами и нарядными мужчинами. Восхищенные взгляды провожали ее. Она затмевала красотой и молодостью всех присутствующих. Хозяин дома подвел ее к почетным гостям. Глава делегации, высокий человек с золотыми передними зубами, каким-то незаметным жестом собрал вокруг Кристал остальных членов делегации. С очаровательной улыбкой она высказала им свое мнение о Тайване, который, как она считала, и был настоящим Китаем.

— Вы не только самая красивая женщина здесь, но к тому же очень умная, — сказал глава делегации на ломаном английском языке. — Вы так же прекрасны, как этот дом.

В глубине души Кристал считала, что вышеупомянутый дом с двускатной крышей, да и этот зал с развешанными по стенам веерами и драконами, низенькими, украшенными растительным орнаментом столиками и обитыми золотой парчой скамеечками просто безвкусен, но она с милой улыбкой поблагодарила главу делегации за комплимент и сказала:

— Конечно, наш дом не так красив, как этот, но зато из его окон открывается прекрасный вид на залив. Мне бы хотелось, чтобы ваша делегация приехала к нам полюбоваться величественной панорамой. Мой муж будет очень рад. Вы не представляете, как он переживал, что болезни помешала ему прийти сюда и встретиться с вами. — С небрежной легкостью Кристал приписала болезнь сына его отцу. — Вы знаете, что в Сан-Франциско началась эпидемия гриппа.

— Мы с удовольствием принимаем ваше приглашение, — ответил китаец, несколько помрачнев, — но мне очень жаль, что здесь нет вашего мужа. Мы хотели серьезно поговорить с ним и мистером Айвари о нашем проекте.

— Мистером Айвари! — Кристал не могла скрыть удивления.

— Да, Куртом Айвари.

— Курт здесь?

— Да. Разве вы не знаете, что он специально прилетел из Лос-Анджелеса, чтобы встретиться с нами? Вы еще не виделись с мужем вашей сестры?

— Вы знаете о нашем родстве? Я считала, что об этом никому не известно.

— Почему это вас удивляет, миссис Талботт? Я просто обязан знать все о человеке, которому я доверю такое важное дело.

Кристал услышала треск, и одновременно острая боль пронзила ее руку. Она раскрыла ладонь и обнаружила, что раздавила бокал из-под шампанского. Кусочки стекла врезались в кожу. Она стряхнула их на паркетный пол и осторожно осмотрелась. Стоявшие рядом гости бросились к ней, наперебой предлагая свою помощь, слуги собирали с пола осколки, Поверх их голов Кристал увидела знакомую рыжую шевелюру Курта.

Срывающимся голосом она заверила окружающих, что с ней все в порядке. Принесли новый бокал шампанского, и она залпом осушила его.

— Так на чем мы остановились? — спросила она китайца.

— Ах да, я хотел обсудить с двумя крупнейшими специалистами в области строительства, какие опоры лучше использовать в нашем проекте.

— Я совершеннейший профан в этом деле, — ответила Кристал, приказав себе улыбнуться, — но гидравлика — конек моего мужа.

— Отлично. Мы отклонили концепцию решения этой проблемы компании «Бетчель и Флер» и сейчас все надежды возлагаем на мистера Айвари и мистера Талботта. Мы очень рады, что здесь у нас не будет никаких проблем.

— Проблем?

— Вы же одна семья. — Золотые зубы сверкнули в улыбке. — Какая бы компания ни занялась строительством нашей дамбы, «Мак-Ни — Айвари» или «Талботт», со стороны другой компании не будет никаких обид, а возможно, мы договоримся о создании совместного предприятия.

Кристал через силу улыбнулась. Она поставила бокал на поднос и взяла другой.

Обычно на приемах Кристал ограничивалась одним бокалом шампанского. На этот раз прекрасный «Дом Периньон» не оказал на нее никакого действия — голова ее оставалась абсолютно ясной. Если бы это было не так, разве она смогла бы говорить столь продолжительное время о китайско-американских отношениях? Кристал снова украдкой оглядела зал, заметив краешком глаза, что Курт беседует с двумя представителями китайской делегации. Она взяла новый бокал шампанского, сейчас уже потеряв им счет, и пустилась в пространные разглагольствования о деятельности генерала Чан Кай-Ши, со знанием дела называя его просто Гисмо. Глава делегации сиял золотой улыбкой.

Кристал была наверху блаженства. Голова работала быстро, глаза подмечали мельчайшие детали. Если бы она была пьяна, то, безусловно, сделалась бы агрессивной и шумной, как это обычно бывало с отцом. Нет, она ничуть не пьяна, просто у нее хорошее настроение. Вокруг текла неторопливая беседа, то стихая, то разгораясь вновь, словно кто-то невидимый поворачивал ручку радиоприемника то вправо, то влево. Мужчины говорили о делах, женщины о детях и слугах, совсем как в хорошей грузинской компании.

Хозяин и его жена, оба невысокого роста, отвешивая низкие поклоны, пригласили собравшихся к столу. В целях безопасности Кристал решила не пробовать тухлые яйца, сушеных червей, поджаренных змей, морских ежей и прочие деликатесы китайской кухни и осталась в гостиной. У окна она заметила Курта. С независимым видом и неизбежной ухмылкой на губах, что делало его таким привлекательным в глазах многих женщин, он стоял, прислонившись к оконной раме. «Возможно, он и женился на Гоноре, — подумала Кристал, — но наверняка она несчастна с ним».

Кристал глубоко втянула в себя воздух, облизала пересохшие губы и, раздвигая толпу гостей, направляющихся в столовую, подошла к Курту.

— За королеву бала, — сказал он с усмешкой, поднимая бокал с шампанским.

«Может быть, эта его вечная ухмылка и действует на Имоджин возбуждающе, — подумала Кристал, — но мне она отвратительна, и я сотру ее с его наглой рожи!» Белки его глаз цвета топаза были красными. «Да он пьян», — решила Кристал и обрадовалась, что сама она ни в одном глазу.

— Как ты здесь оказался? — требовательно спросила она.

— Получил приглашение, — ответил Курт, делая глоток из бокала. — А где же твой глубокоуважаемый супруг?

— Ты не имеешь никакого права приезжать в Сан-Франциско, — сказала Кристал, игнорируя его вопрос.

— О? — Курт поднял брови. — Ты собираешься подать на меня в суд?

— После того, что ты сделал с бедной Гонорой…

— Не смей произносить ее имя, — прервал Курт разошедшуюся Кристал.

— Она моя сестра, — Кристал повысила голос.

— В это просто невозможно поверить, — ответил Курт, ставя на поднос пустой бокал.

— Тебя мало убить за твой поступок!

На них стали оглядываться.

— Твои угрозы похожи на упреки дешевой проститутки, — заметил Курт с кривой усмешкой.

Кристал была вне себя от ярости.

— Проститутки? — взвизгнула она. — Ты называешь проституткой мою сестру?

Курт распахнул стеклянную дверь и, схватив Кристал за руку, вытащил ее наружу. Они оказались на террасе, окруженной горшками с секвойей. Холодный воздух неприятно коснулся ее обнаженных плеч, по телу поползли мурашки. Ночь была ясной, в небе сияла полная луна. Кристал чувствовала себя сильной, уверенной и спокойной. Ей вовсе не нужна поддержка человека, который так поступил с Гонорой. Она выдернула руку и в упор посмотрела на этого негодяя, сделавшего ребенка ее сестре.

— Ты зверь! — закричала она. — От одной мысли, что бедная Гонора…

— Я уже предупреждал тебя, чтобы ты не произносила имя моей жены!

— Ты украл у меня обеих сестер. — Перед глазами Кристал встали темноглазая нежная Гонора, неизменная подруга ее детских игр, и худенькая, маленькая Джоселин, которая вдруг стала ей очень дорога.

— Мои сестры — это все, что у меня осталось… — Кристал всхлипнула, но постаралась сдержать рыдания. Сейчас она сама верила в то, что говорила, все остальное отошло на задний план. Вечно пьяный отец, старый муж, маленький сын — все они мужчины, а ей нужны были ее сестры, без которых, как ей сейчас казалось, она потеряет смысл своей жизни. Слезы потоком хлынули из глаз Кристал.

Ей стало жалко себя. Внезапно жалость перешла в лютую ненависть к стоящему перед ней мужчине, с его сильным телом, крепкими руками, смеющимися глазами и ненавистной усмешкой на губах.

Повинуясь порыву, Кристал размахнулась и что было силы ударила Курта по щеке. Ненависть сменилась безудержной радостью, и ей захотелось ударить его снова. В ушах Кристал зашумело, и она, действуя своим обручальным кольцом с большим изумрудом, как кастетом, нанесла ему удар в левый глаз.

— Сука! — Курт схватил ее за руки. Некоторое время оба стояли неподвижно, переводя дыхание. Тусклый свет, льющийся из окна, падал на залитое кровью лицо Курта. Вид его крови возбудил Кристал, и она дернулась, чтобы ударить его еще раз, но Курт крепко держал ее руки. Она изогнулась, ее зубы скользнули по подбородку Курта. Он отпрянул назад, и Кристал сделала новый выпад, пытаясь дотянуться до него. Ее высокие каблуки скользили по мокрой траве, мешая ей приблизиться к нему.

Внезапно Курт разжал руки, и Кристал упала в его объятия. Опомнившись, она замолотила кулаками по его спине.

Охваченная безудержной ненавистью и стремясь унизить его, Кристал засунула руку в его полосатые брюки и крепко сжала в кулаке его член. По телу Курта пробежала судорога. Он упал на землю, увлекая за собой Кристал. Их сплетенные в крепком объятии тела катались по мокрой траве. Кристал рванула молнию на брюках Курта, он, в свою очередь, содрал с нее кружевную нижнюю юбку и с треском разорвал черные шелковые трусики.

Кристал с наслаждением вдохнула запах его дыхания, смешанный с запахом мужского пота, и сомкнула ноги на спине у Курта.

Он вошел в нее, и Кристал издала пронзительный крик. Сладкая боль разлилась по ее телу, и она в изнеможении закрыла глаза, погружаясь в чудную истому.

Постепенно Кристал стала обретать чувствительность и ощутила тяжесть его тела. Сознание возвращалось к ней, она сообразила, что лежит на мокрой земле, а на ней — Курт.

Курт резко поднялся. Кристал вскочила вслед за ним и снизу вверх взглянула на него, как смотрит карлик на великана. Свет фонаря упал на лицо Курта, и Кристал заметила, что он смущен, как мальчишка.

Курт стал подниматься по ступенькам террасы, но вдруг остановился, привел в порядок свой вечерний костюм, бросил взгляд на Кристал, быстро спустился вниз, обогнул угол дома и скрылся в темноте.

Перед глазами Кристал все плыло, и только сейчас она поняла, что пьяна. «Пьяна, как отец», — мелькнула мысль. Она заправила обнаженную грудь в вырез платья, поправила подвязки и попыталась ладонью очистить юбку от грязи и листьев. Она насквозь промокла и сейчас дрожала от холода. Однако все напряжение вечера исчезло, тело было легким, душа умиротворенной. Что же произошло с ней, с ее телом, подумала Кристал. Может, этот ее дикий крик и сладкая боль и есть оргазм, о котором она так много слышала?

Держась за перила, Кристал медленно поднималась по лестнице террасы, направляясь к стеклянной двери, через которую была видна безвкусная гостиная с немногочисленными задержавшимися гостями. Внезапно она поняла, что ее помятый вид может выдать ее, и, сбежав вниз, направилась тем же путем, что и Курт.

Воспользовавшись боковым входом, Кристал проникла в служебное помещение. Пожилая китаянка в коричневой шелковой униформе с удивлением посмотрела на нее. Гордо вскинув подбородок, Кристал сказала:

— Я миссис Талботт. Принесите мою лисью горжетку и скажите моему шоферу, чтобы он подавал машину.

Стоя перед домом в ожидании машины, Кристал вдруг вспомнила лицо Курта Айвари — такое молодое, мужественное и страшно смущенное.

Наступил март. Стояло прекрасное весеннее утро. Джоселин открыла глаза и посмотрела на часы. Стрелки приближались к семи. Она вскочила с кровати и выбежала на террасу. На улице было еще прохладно, и она поежилась. Трава и первые весенние цветы были покрыты росой. С ветки на ветку тяжело порхали красивые бабочки с хохолками на головках.

Огромный сад, гордость и забота Гоноры, был чудо как хорош в это тихое весеннее утро.

Полюбовавшись пробуждающейся природой, Джоселин вытянула вперед левую руку и стала рассматривать золотое кольцо с аккуратным бриллиантом, в котором преломлялись лучи восходящего солнца, рассыпаясь разноцветными огоньками. Джоселин улыбнулась, и ее умное, всегда напряженное личико преобразилось.

В этой молодой женщине трудно было узнать прежнюю худенькую, неуклюжую девочку в очках с толстыми стеклами. Годы хорошо поработали над ней, превратив в очаровательную женщину. Очки уступили место контактным линзам, которые усиливали голубизну ее глаз. Красивые волосы были коротко подстрижены. Она была высокой и, как все Силвандеры, тонкокостной.