— Леха!

Шофер едва успел остановиться в полуметре от него.

Калитка скрипнула… и из нее появилась массивная фигура с перевязанной головой. Правую ногу, обутую в огромный гипсовый валенок, забинтованный инвалид держал на весу впереди себя, по-птичьи прискакивая на левой…

— Ага, гад! Попался!

Ирина, словно разъяренная фурия, выскочила из кабины и молнией метнулась к Лехе. Изо всех сил она ткнула его кулаками в грудь, и великан не удержался на одной ноге, покачнулся и рухнул навзничь, едва не повалив забор.

— Ты чего?! Идиотка! — соскочил с мотоцикла незнакомый парнишка и набросился на Ирину.

Она ловко нырнула под занесенную для удара руку и вцепилась ему в волосы.

Увидев такую потасовку, водитель «Волги» быстро дал задний ход, развернулся и был таков, от греха подальше… Даже деньги забыл взять.

— Отцепись, дура! — взвизгнул парень. — Леха, чего она?!

Разглядев Перед собой девчонку, он мужественно решил не связываться с ней, только закрылся локтями и отступал к соседней калитке.

— Все, Леха… Мотоцикл я вернул… Спасибо… — бессвязно бормотал он, нащупывая одной рукой щеколду. — Пока!

И с облегчением захлопнул свою калитку перед носом у Ирины.

Обратив одного противника в бегство, она вернулась к поверженному Лехе и застыла перед ним, гневно раздувая ноздри.

— Вставай, скотина! Я лежачих не бью!

Леха с трудом подтянулся вверх и жалобно поморщился от боли.

И тут из распахнутой калитки выглянула милая румяная старушка в чистом белом платочке.

— Лешенька, — певуче пропела она. — Что ж ты гостей у двора держишь? Приглашай девушку в дом…

— Сейчас… бабуля… — ломким басом выдавил Леха, послав Ирине отчаянный, умоляющий взгляд.

Но старушка уже сноровисто ухватила Ирину за руку, почти насильно втягивая во двор.

— Вы проведать Лешеньку пришли? А он давеча у нас покалечился… С крыши упал… Они со Стасиком его деду в Балашихе крышу чинили… А вас как звать-величать?

— Ирина…

Леха натужно сопел за ее спиной и выразительно покашливал.

Ирина не могла прийти в себя от удивления. Все ее планы разом смешались и рухнули… И что делать дальше?

Еще, чего доброго, эта хлопотливая бабуля заставит ее чай пить со своим внучонком-убийцей…

А убийца скромно потупился и пробубнил:

— Ты иди, бабуль… Мы тут сами… Она ненадолго…

— Еще чего выдумал! — всплеснула руками старушка. — Я сейчас чайник поставлю… Как кстати с утра пирожков напекла!

«Ну вот… — обреченно подумала Ирина. — Точно… чай».

Язык не поворачивался объясняться с негодяем при его бабушке. Жалко старушку… Знала бы, с какой крыши сверзился ее ненаглядный Лешенька!

Ирина так и не решилась сказать правду. Промямлила вместо этого:

— Да… я спешу… Я только мотоцикл свой хотела забрать… — Она покосилась на верзилу и с усилием выдавила: — У Леши…

— Так это ваш разве? — изумилась бабуля. — А Лешенька сказал, что у мальчика одного на время взял…

— Я у мальчика, а мальчик у нее… — неловко пробормотал Леха. — Какая разница, ба? Ты иди, у тебя варенье на плите…

— А ты яблочек еще почистил?

— Почистил… — Леха покосился на Ирину и мучительно покраснел.

Но старушка не спешила оставлять их одних. Она умиленно оглядывала Ирину.

— А я и не знала, что у тебя девушка такая симпатичная! Что ж ты ничего не говорил? А вам, Ирочка, не страшно на таком чудовище ездить?

— Мне вообще ничего не страшно, — заявила Ирина, послав в Лехину сторону выразительный взгляд.

— А вы, Ирочка, чем занимаетесь? Учитесь?

— Я чемпионка страны по фехтованию, — без ложной скромности объявила Ирина.

Леха как-то странно булькнул горлом и сдавленно протянул:

— А… э… ага…

Ирине даже начинала нравиться эта странная ситуация. Проклятый бугай трепетал как осиновый лист, боясь каждого ее неосторожного слова…

— А что, Стасик тоже упал? — невинно осведомилась Ирина.

— Да, — подтвердила старушка.

— И сильно?

— Открытый перелом руки, — вздохнула бабушка. — И нога тоже перебита… В больнице на вытяжке лежит.

Ирина испытала горделивое чувство удовлетворения, как от отлично выполненной работы.

— Ничего, — ободрила она. — Не будут больше… по крышам лазить.

Леха опять опасливо крякнул.

— Так ведь деду крышу сорвало… — непонимающе вступилась за внука старушка.

— Ага, точно, — кивнула Ирина. — Сорвало крышу.

Она взглянула на перебинтованную голову Лехи и с трудом подавила смех.

— Ну ладно, бабуль… — пробасил внучок, пытаясь оттеснить Ирину к калитке. — Некогда болтать… Она торопится…

— Очень жаль, очень… — Бабуля двигалась за ними следом. — Вы заходите к нам еще, обязательно… Мы будем очень рады…

— Непременно зайду, — пообещала Ирина и с намеком добавила: — Адресок я знаю… Не дай Бог, они еще куда-нибудь полезут… Вдруг еще в машине захотят покататься… А так ведь и разбиться недолго…

— Упаси Боже! — Старушка торопливо перекрестилась.

— Больше не падай, — сквозь зубы процедила Ирина, проходя мимо Лехи к калитке. — Из-под земли достану.

После ее сегодняшнего необъяснимого появления он был готов в это поверить.


Любимая Мотя! Родненькая! Ты соскучилась?

Ирина ласково скользнула ладонями по гладкому рулю, легко вскочила в седло.

Поехали! С ветерком!

Как приятно слушать ровное рычание мотора!

Умница, Мотя! Помогла хозяйке. Сама выехала навстречу и дорогу показала…

Как Ирине было страшно отправляться на твои поиски… И как теперь смешно! Почему страшное чаще всего смешным оборачивается?

Хорошо, что теперь эти сволочи больше не сунутся к Петьке! Теперь они будут дрожать за свою шкуру… Будут зализывать раны…

Как смешно, что здоровенный амбал, поднявший руку на ребенка, боится до смерти свою старенькую бабушку…

Бывают же парадоксы в жизни!

И нервное напряжение разряжается открытым, жизнерадостным смехом.

— Ха-ха-ха…

Ветер относил ее голос назад… Ирине не слышно саму себя… Она мчится на бешеной скорости…

Я справилась! Я одна… Я сумела! И теперь я плюю на любую опасность! И смеюсь над ней… Ха-ха-ха… Ха…

И смех оборвался…

Глава 7

РОКОВОЙ ПОВОРОТ

Владимир с трудом вытряс из рыдающего Петьки признание.

И хотя он был храбрым человеком, но волосы поневоле зашевелились от ужаса…

Ирина! Чертовка! Полезла на рожон! Ее надо спасать!

Смертельный страх за ее жизнь дал когда-то толчок его чувству к ней, пробудил казавшуюся угасшей способность любить…

И такой же страх заставил теперь сбросить ненужную, надуманную шелуху непонимания, ревности, оскорбленного самолюбия… Страх освободил, пробудил с новой силой эту любовь.

Главное, чтобы она была жива! Остальное мелко и ничтожно!

Он затолкал Петьку в машину, и тот с несчастным, перепуганным видом замер на заднем сиденье, чувствуя себя виноватым в грозящей Ирине опасности…

Все-таки Ирина и Владимир были в чем-то похожи. Она сначала действовала, а потом раздумывала — и он тоже сперва понесся по московским улицам на полной скорости, а потом уже стал уточнять у Петьки, куда, собственно, следует держать путь.

К счастью, он прекрасно знал Подмосковье, поэтому на сбивчивый Петькин рассказ отреагировал моментально:

— Не Загорск, а Загорянка. Там поворот с Медвежьих озер. И воинская часть есть. У Розенбаума в Загорянке дача.

Им не пришлось блуждать и путаться, как Ирине, — они ехали наверняка.


Как раз мимо промелькнул высокий бетонный забор воинской части, и Владимир подумал, что надо бы притормозить и расспросить прохожих о парнях на мотоцикле…

Он уже приготовился нажать на тормоз, но замешкался, поправляя сползающий с ноги домашний шлепанец…

И тут из проулка вылетела огненная молния… Ярко-красное пятно с трепещущими на ветру рыжими сполохами мелькнуло перед глазами…

Владимир в последний момент машинально вдавил педаль тормоза до отказа.

Он еще ничего не успел понять, да и предпринять что-либо вряд ли успел бы, потому что раздался оглушительный визг, скрежет… огненное пятно метнулось наперерез… И раздался удар.

Слава Богу, что за долю секунды до столкновения Владимир сумел вывернуть до отказа руль. «Сааб» вильнул, скатился с узкой дороги и затих на обочине.

А перед глазами снова возникла картина, которую Владимир так старался забыть: мигающий глазок светофора… и залитый кровью мотоциклист на асфальте… Вернее, мотоциклистка… Сошедшая с полотен Возрождения… разметавшая по грязной мостовой свои золотые волосы…

Кажется, он закричал…

Или это кричал Петька, вцепившийся в подголовник его кресла? Пронзительно, с леденящим душу ужасом… прямо в ухо…

— Стой! Сто-ой! — отчаянно верещал он, хотя машина и так уже стояла…

Владимир пулей выскочил из кабины и бросился к месту столкновения, ожидая увидеть самое страшное.


Ослепительное солнце резануло по глазам после тенистого полумрака деревенской улочки…

И это солнце вдруг резко увеличилось в размерах, стремительно надвинулось на нее огромным золотистым шаром…

А она летела прямо на него, как глупый, безрассудный мотылек к огню, чувствуя, что сейчас сгорит…

Солнце поглотило ее…

Оно оказалось не обжигающим, а жестким и холодным…

Ирина зажмурилась, отчаянно вцепилась в рукоятки руля… и полетела прочь от него, преодолевая его гибельное, неотвратимое притяжение.


Лежащая на боку «хонда»…

Солнечные блики, отражающиеся от блестящего металла…

Длинная темная извилистая черта тормозной полосы…

Ирина…

Она сидела посреди дороги и внимательно рассматривала правую коленку. Ярко-красная майка обтягивала плечи, а рыжие волосы спутанной гривой падали на лоб, мешая смотреть…

Ирина откинула их тыльной стороной ладони и, прищурившись, глянула на Владимира.

Он стоял против света, и после слепящего солнца его фигура казалась ей просто расплывчатым темным пятном.

— Черт… — как ни в чем не бывало сказала она. — Джинсы порвала…

Лихачка! Сумасбродка! Сорвиголова!

Владимир, не помня себя от радости, подхватил ее, приподнял над землей, прижал к груди…

— Иришка… Солнышко… — бессвязно бормотал он. — Ты жива…

— Конечно, жива, — удивленно сказала она. — Осторожнее, я локоть содрала…

Он нашел этот поцарапанный локоток и покрыл его поцелуями…

— А почему ты в домашних тапочках? — спросила Ирина. — У тебя здесь дача?

Вместо ответа Владимир молча взял ее на руки и понес к машине.


Почему я не удивляюсь? Словно все происходит именно так, как должно быть… Только позже на полгода…

Это судьба немного ошиблась, поторопилась столкнуть нас на роковом повороте в День смеха, в тот день, когда мне исполнилось ровно двадцать…

Это просто насмешка… Шутка такая… Судьба любит подшутить над людьми…

Или же фортуна все рассчитала верно, а это мы, глупцы, не поняли сразу, для чего она свела нас в одно время и в одной точке?

Нет… Я не должна была лежать, как гусеница в коконе, в этом противном гипсовом саркофаге. И ни крови, ни боли, ни разочарований не должно было быть…

Первого апреля мне было предназначено просто ушибить коленку. А светловолосому великану надо было просто выйти из машины, подхватить меня на руки и понести… Так, как сейчас…

И все было бы решено сразу — раз и навсегда…

А может быть, это у меня в голове все перепуталось… И за те мгновения, пока я летела навстречу золотому огромному солнцу, мне показалось, что прошло целых полгода. А на самом деле сегодня первое апреля, и я именинница, и столкновение оказалось роковым в самом лучшем смысле этого слова…

Да, это мой подарок на двадцатилетие, щедрый, царский, великолепный…

Мой единственный… И большего я уже просто не могу пожелать…


Владимир не позволил ей оседлать Мотю.

Ирина вела «сааб», с озорным удовольствием поглядывая в боковое зеркало… В нем отражался Владимир, мчавшийся вслед на ее «хонде».

Как уморительно он выглядел на изящной Мотеньке! Массивный великан, решивший покататься на детской игрушке… Да еще в дорогом деловом костюме… и в мягких шлепанцах…

Ирина коротко бибикнула, и Владимир тут же посигналил в ответ.