«Так, значит, это правда?» — думала Сандра. В тишине дома она прислушалась к шумам на трансатлантической линии связи.

— Вижу, что ты не знаешь, чем себя занять, дорогая. Но у меня есть изумительное решение твоей проблемы.

Фальшивая задушевность ее тона подсказала Сандре, что, каким бы ни было это решение, оно не придется ей по душе.

— Так ты пришлешь мне деньги на билет?

— Ты знаешь, как мне хочется, чтобы ты была со мной, но если я разрешу тебе приехать, это будет эгоистично с моей стороны. Разве можно думать только о моих собственных интересах, а не о твоем благе! Нет, то, что тебе нужно, находится там, в Нью-Йорке.

— Надеюсь, не школа? Кто же ходит в школу, которая находится в большом городе?

— Решать проблему подыскания новой школы для тебя я предоставлю твоей матери. Нет, я имею в виду ее карликовую компанию. — Тетя Алекс презрительно фыркнула, показывая тем самым, что она думает о «Косметической продукции Гизеллы Дюран». — Мне пришлось немало потрудиться, но благодаря этому часть компании со временем будет принадлежать тебе. Я знаю, что сейчас ты не испытываешь чувства благодарности, но придет день...

— Что я, по-твоему, буду там делать? Развозить по домам косметику?

— Я хочу, чтобы ты изучила все об этой компании — снизу доверху. Когда-нибудь ты будешь управлять ею. Ты должна стать достойной этой обязанности.

— Но...

— Бери пример с Ноэла и Уэсли, — сказала ей тетка. — Разве их могло заинтересовать кораблестроение? Это скорее подходит Тру. Но они знают, что когда-нибудь они все это получат в наследство, и поэтому изо всех сил стараются изучить все, что связано с этим делом.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я лучше приехала к тебе? — жалобно спросила Сандра, понимая, что все доводы у нее иссякли.

— Я очень хотела бы. Но я должна думать о твоем будущем, как это делала всегда. Ты должна обещать мне, что заставишь себя тоже подумать об этом.

— Обещаю.

— Не пора ли уже сегодня предпринять какие-нибудь решительные шаги, а?

— Пора. Ты будешь гордиться мной, тетя Алекс.

— Я уверена в этом, дорогая. А теперь спокойной ночи.

Едва повесив трубку, Сандра вскочила с постели и перерыла весь свой гардероб. Интересно, как должен быть одет молодой, перспективный управляющий косметической фирмы?


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Гизелла, все еще в неглиже, вышла на балкон своей парижской квартиры с маленьким зеркальцем в руках. Не обращая внимания на открывающийся вид, она придала зеркалу нужный наклон, чтобы тщательно обследовать текстуру своей кожи при безжалостном солнечном свете. Через несколько недель она еще на один год приблизится к сорока. Она с удовлетворением констатировала, что эта информация еще не оставила неизгладимого следа на состоянии ее кожи.

Как всегда, внезапное осознание того, что прошел еще один год, заставило ее вспомнить о Бенджамине. Теперь ему было бы одиннадцать лет. Гизелла представила его себе светловолосым круглолицым мальчишкой в бейсбольной форме. В основе этого образа лежала увиденная ею несколько лет назад в журнале фотография сына Брайана.

Она убрала зеркальце в футляр и налила себе вторую чашку кофе. Горничная, принесшая поднос с завтраком, оставила открытой дверь в гостиную, и Гизелла увидела, что красные розы, которые доставили вчера вечером, все еще стояли на столе и сквозь листву был виден конверт цвета слоновой кости. Она прочла записку и снова вложила ее в конверт, потому что на нее требовалось ответить. Она отхлебнула кофе из чашки, которую держала в руке, и скорчила гримасу: пока она размышляла над розами, кофе совсем остыл.


* * *

Арни Лод продумал каждый момент этого дня, не зная лишь часа, когда он начнется. Когда он приехал в парижское отделение «Косметической продукции Гизеллы Дюран», сама Гизелла была уже там. Анри, невозмутимый компетентный француз, пять лет проработал в Нью-Йорке, прежде чем вернулся в Париж, чтобы взять на себя управление этим филиалом «Гизеллы Дюран». Ему было известно, что его сотрудники подшучивали над его непослушной вьющейся шевелюрой, якобы придававшей ему сходство с пуделем, но никто не осмеливался сказать ему это в лицо. Тем утром он действительно чувствовал себя словно пудель, когда спешил поприветствовать своего работодателя, а потом следовал за ней по пятам, пока она во все совала нос и шарила по всем углам, вникая во все подробности работы парижского отделения, подобно рачительной домохозяйке, проверяющей, все ли идет как надо в ее хозяйстве.

Когда наконец она закончила с делами, Анри проводил ее в свою личную столовую при офисе, где ему предстояло угостить ее роскошным обедом с несколькими видами вин, у Анри появилась уверенность, что после такого обеда представленная им бюджетная смета будет утверждена до последнего пенни.

В тот момент, когда он отодвигал для мадам стул, в комнату торопливо вошла секретарша и сообщила ей, что ее срочно вызывает Нью-Йорк. Анри принял извинения мадам, когда она отправилась к телефону, но поклялся себе, что эта глупая корова, его секретарша, работает у него последний день.


* * *

— Джесси, что случилось? — спросила Гизелла свою секретаршу, взяв телефонную трубку.

— Мне не хотелось беспокоить вас, — сказала Джесси Фидлер, — но всю компанию трясет.

Она так долго молчала, что Гизелле показалось, что их разъединили.

— Алло, Джесси! Ты слушаешь?

— Извините, может быть, мне не следовало говорить вам об этом, но все остальные, по-видимому, считают...

— Опять проблемы с Чарльзом Ревсоном? Неужели его торговцы...

— Нет, эта проблема пока под контролем.

— Тогда что же?

— Сандра.

— Сандра?

— Она бывает здесь ежедневно. Во все суется. Обо всем выспрашивает. Вы знаете, как ранимы некоторые сотрудники в нашем бизнесе.

Гизелла фыркнула.

— Разве они не понимают, что она со временем будет владелицей значительной доли этой компании?

— Во всем виноват ее подход. Если бы она проявила к ним большее уважение, тогда бы, возможно, они отнеслись к этому с пониманием.

— Передай им от моего имени, что им придется с этим считаться, — сказала Гизелла с металлической ноткой в голосе. — Я рада, что она проявляет интерес к компании. И пусть не считают это вынюхиванием и выспрашиванием.

— Я передам это всем.

Официальный тон Джесси заставил Гизеллу смягчиться.

— Надо потерпеть до осени, — сказала она. — Пока я не отправлю ее в другую школу. Уверена, что каждый сможет еще немного потерпеть.

— Конечно, все смогут, — согласилась Джесси Фидлер, но ее тон заставил Гизеллу усомниться в ее искренности. — Да, я чуть не забыла сказать вам о рисунках.

— О каких еще рисунках, Джесси?

— О карикатурах. У вашей дочери злой талант. Я собрала все, что смогла найти, и отослала вам почтой. Я сама, увидев их, хохотала до упаду. Даже над карикатурой на меня, — горестно добавила она. — Когда увидите их, сами поймете, почему это вызвало такое сильное возмущение. Особенно карикатура на Эда Крауна, когда он проводит совещание. — Эд Краун был в косметической компании вторым лицом после Гизеллы. — Сандра предложила хорошую идею относительно нового направления в производстве продукции. А Эд, взбешенный карикатурой, не захотел ее выслушать. Вам никогда не приходило в голову продавать косметику для подростков?

— Неужели Сандра это придумала?

— Не только придумала, но и подготовила обоснование в фактах и цифрах. Если бы она была чуть тактичней, Эд ее выслушал бы. А теперь совещание закончилось скандалом, и оба они орали друг на друга.

— Не может быть, чтобы Эд вел себя подобным образом на совещании!

— Когда эти двое вместе, получается взрывоопасная смесь.

— Ему придется потерпеть до осени. Так и передай ему.

Гизелла повесила трубку. Анри уже был тут как тут, в полной готовности сопровождать ее назад в столовую. — Извините, — сказала она своему управляющему, — но мне что-то не хочется есть. Я, пожалуй, вернусь домой.

— Но... как же бюджетная смета, мадам?

— Пришлите мне ее сегодня во второй половине дня.

После ее ухода Анри отправился в свой офис и тут же уволил секретаршу. Потом, усевшись с карандашиком в руке, начал так сокращать цифры в бюджетной смете, чтобы мадам смогла утвердить ее даже в трезвом состоянии.


* * *

Гизелла подошла к розам. Она вынула из букета конверт, достала записку и перечитала ее. «Если ты наконец закончила свои дела, то как насчет того, чтобы встретиться со мной в Риме на следующей неделе? Тебе не хватает в жизни немножко солнца и веселья», — написал Тру своим размашистым почерком.

Она не имела никаких вестей от Тру и не виделась с ним около двух месяцев. С тех самых пор, как ей позвонила Агата Бэмфилд и сказала, что Сандру исключили из Веллингтона. Она не собиралась порвать с ним, но девять лет ожидания решительных шагов с его стороны переполнили чашу ее терпения. После того как ей возвратили Сандру, Гизелла ждала, что Тру скажет, что настало время развестись с Чарльзом и выйти замуж за него. Прошло больше года, пока она, наконец поняла что он не хочет и не имеет намерения жениться на ней. Она не была уверена, считает ли он ее неподходящей для себя партией, или же хочет защитить семейство Вейлов от позорного клейма. Но какова бы ни была причина, это означало, что он ставит на первое место свою семью, как это делал его отец и как это делала Алекс. В их отношениях появилось охлаждение. Они об этом не говорили, но холодок так и остался. Тру присутствовал в ее жизни, не требуя от нее никаких обязательств, но и сам не связывал себя ими, обрекая ее тем самым на весьма одинокую жизнь, вынуждена была признать Гизелла. Она все еще была молода, все еще красива, но надолго ли?

Она перечитала карточку. «Свои дела» — написал он. Можно было подумать, что руководство крупной корпорацией — это дело, которое можно завершить за несколько недель. «Твой карликовый бизнес» — называла это Алекс.

Гизелла пропустила пальцы сквозь волосы. Фактически компания прекрасно функционировала и без ее ежеминутного руководства. Встречи, ради которых она приехала в Париж, прошли успешно, особенно встреча с Эллефсоном, парфюмером. Компания Эллефсона была автором самых лучших в мире духов, и цена его сотрудничества выражалась в астрономической цифре. В глубине души Гизелла знала, что сейчас самое время выйти на рынок с новыми духами. Иначе «Косметическая продукция Гизеллы Дюран» так и останется «карликовым бизнесом», каких много. Правильно выбранные духи могли бы сослужить ей ту же службу, какую сослужила «Роса молодости» фирме Эсте Лаудер.

Она ждала этого момента почти девять лет, потому что всякий раз позволяла отговорить себя. На сей раз она была настроена решительно. Эллефсон предложил, по ее мнению, прекрасные духи. И теперь документы подписаны, и духи принадлежат ей. По этой причине она не смогла немедленно броситься к Сандре, когда ее исключили из школы. Из сегодняшнего разговора с Джесси по телефону Гизелла поняла, что если она возвратится сейчас, то это будет выглядеть так, будто она прилетела спасать Сандру. Не очень-то благородное для Сандры начало знакомства с компанией.

Если бы она рассказала Тру о цели своих парижских встреч, он стал бы возражать против вложения такой огромной суммы в производство новых духов. Он был против этого с самого начала. Правда, теперь он уже не являлся совладельцем компании. Выкуп его доли был правильным шагом. Она снова взглянула на записку. «Немножко солнца и веселья» — написал Тру. Возможно, он прав.

— Мадам что-нибудь желает? — спросила горничная.

— Унесите отсюда эти розы, — сказала Гизелла.

— Но, мадам, они еще так прекрасны.

— Уберите их отсюда.

Девушка слегка присела в книксене.

— Как вам угодно, мадам.

Оставшись одна в комнате, Гизелла позвонила графине.

— Орлена? Да, это Гизелла Дюран. Несколько недель назад я отказалась от вашего любезного приглашения, но у меня изменились планы. Не найдется ли у вас местечка для меня в списке приглашенных на ваш домашний прием?

— Конечно найдется, — сказала Орлена. — И у меня есть очень красивые кавалеры на ваш выбор. Надеюсь, мы сможем после этого прогуляться вместе на яхте?

Гизелла не колебалась.

— С большим удовольствием. Кое-кто мне только что посоветовал немножко солнца и веселья в жизни.

Закончив разговор с графиней, Гизелла снова позвонила оператору и заказала телеграмму Тру в Рим, состоявшую всего из одного слова: «Нет».