Спускаясь вниз, Сандра остановилась на лестничной площадке, чтобы затянуться сигаретой и посмотреть на сборище. В дальнем углу большой гостиной она увидела Ральфа, который с чашкой пунша в каждой руке терпеливо ждал ее возвращения.

Бедняга Ральф. Навязали ему такую дылду! Сандра пожалела его и снова начала спускаться по лестнице. В этот момент она заметила студента колледжа со смутно знакомым лицом, который улыбнулся ей. Он встретился с ней взглядом и вопросительно поднял бровь.

У нее что-то болезненно сжалось внутри, но удобный случай поквитаться с Фелисией был слишком хорош, чтобы его упустить. К тому же мальчик был высокого роста. Сандра кивнула, и студент вновь улыбнулся ей. Она сосредоточила все внимание на ступеньках, чтобы не упасть.

Когда она наконец спустилась, Ральф встретил ее с чашкой пунша.

— Вот и ты, — сказал он. Потом заметил в ее руке сигарету: — Ты уверена, что это следует делать? — Он посмотрел через плечо в сторону наблюдавших за порядком взрослых.

— Абсолютно уверена. — Она схватила чашку и быстро осушила ее. — Здесь так жарко. У меня пересохло в горле. Не принесешь ли мне еще чашечку?

— Конечно, с удовольствием, — сказал Ральф.

Когда он скрылся в толпе, подошел студент.

— Вам так же скучно, как мне?

Она наслаждалась новым ощущением, вынужденная закинуть голову, чтобы посмотреть на него.

— Было, до этого момента.

— Ваш приятель возвращается.

— Какая жалость, что меня здесь не будет.


* * *

Когда они отъезжали от дома Фрилендов, фары дальнего света, высвечивая обрамляющие дорогу кусты рододендронов, делали ее похожей на вход в пещеру.

— Как ты оказалась на этом детском сборище? — спросил Сандру студент.

— Что о них говорить! Как вас зовут?

— Брай Ролингс. А тебя?

— Сандра Вейл.

— Да ну? Дочь Чарльза Вейла?

Когда она кивнула, он сказал:

— Мне кажется, наши отцы когда-то были друзьями.

Она пожала плечами.

— Ну и что?

— А то, что вполне возможно, что я тебя полюблю, но не брошу, как обычно поступал с остальными девушками.

Ролингс? Так вот где она видела его лицо. В школе. На семейной фотографии Лиз.

— Твоя сестра и я были соседями по комнате в Веллингтоне, — проболталась Сандра.

— Ты жила в одной комнате с Элизабет? Но ей всего шестнадцать лет.

— Пару лет назад, — быстро соврала она. — Я была в выпускном классе.

Брай притормозил в конце длинной аллеи, ведущей к дому. Когда он повернулся к ней, она увидела его озадаченный взгляд при свете лампы приборного щитка. Он собрался спросить, сколько ей лет. Сандра придвинулась ближе и прижалась к нему.

— Я завидую этим остальным девушкам, — сказала она.

— Каким остальным девушкам?

— Которых ты полюбил и бросил.

— Не завидуй им. — Он прикоснулся губами к ее губам. Она впустила его ищущий язык.

— Здорово! — выдохнул он. — Ты действительно кое-что особенное. — Он обнимал ее одной рукой, прижимая к себе ее тело, а другой — вел машину.

Сердце Сандры колотилось.

— Куда мы едем?

— Увидишь.

Когда Брай свернул с основного шоссе, проехав между двумя гранитными столбами, она почувствовала разочарование. Она надеялась, что он снова ее поцелует, а он, очевидно, везет ее еще на какую-то вечеринку. Но тут она увидела, что строение, видневшееся в сумерках в конце подъездной аллеи, было всего лишь обуглившимся остовом одного из старых лонгайлендских особняков.

— Кто там жил? — спросила она, когда они вышли из машины.

Он открыл багажник и достал одеяло, скатанное в тугой сверток.

— Кто знает? Все равно теперь их нет. — Он взял ее за руку и повел к краю спуска с холма, обращенного к Саунду. — Тут где-то были ступеньки.

Они осторожно спустились на пляж, где стоял уцелевший лодочный сарай. Издали его стены, заросшие вьющимися растениями, выглядели почти целыми. Когда они подошли ближе, она увидела окна с разбитыми стеклами и прогнившую крышу из кипарисовых досок.

— Это сюда мы идем?

— Здесь не так плохо, как кажется.

Внутри сарая пахло сыростью и плесенью. Брай отпустил ее руку и встал на колени, чтобы развернуть сверток. В темном углу, куда не проникал лунный свет, что-то зашуршало, и Сандра попятилась.

— Это белки. — Брай раскатал одеяло. Внутри свертка оказалась бутылка рому, несколько банок кока-колы и два стакана. — Садись, — предложил он и стал смешивать два коктейля.

Сандра осталась стоять.

— Это приготовлено для Фелисии?

— Ты знаешь Фелисию?

— Ты сегодня с ней пришел на вечеринку?

— Почему ты спрашиваешь?

— Так с ней?

Брай передал ей стакан.

— Да, с ней. И она здорово разозлится, что я бросил ее у Фрилендов.

Сандра глотнула из стакана. Много рому и очень мало кока-колы. Она еще никогда не пробовала теплую кока-колу. И не пила таких крепких напитков.

— Ты бы и ей смешал такой коктейль?

— Нет. Она еще ребенок. Не то что ты. — Он похлопал рукой по одеялу рядом с собой.

Сандра села, и он немедленно обнял ее. Мысль о том, что она увела его у Фелисии, заставила ее затянуть поцелуй дольше обычного.

— Блеск! — сказал он, отрываясь от нее. — Ну ты и мастер целоваться! — Он допил стакан. — Хочешь еще?

К тому времени, как они допили третий стакан, его руки трогали ее тело под юбкой. Она постанывала от ощущения, которое вызывали у нее его пальцы.

Когда он неожиданно откатился от нее, она протянула руку, чтобы вернуть его.

— Ты захватила что-нибудь с собой, — спросил он хриплым голосом.

— Я не...

— Поставлена диафрагма?

— Нет.

— Я сейчас вернусь. — Он бросился от нее в темноту — и пол лодочного сарая заскрипел под его шагами. Мгновение спустя она почувствовала, как он снова лег рядом с ней.

— Нам не следовало бы... — сказала она, когда он, засунув руку под юбку, нащупывал пояс ее штанишек.

— Все будет о'кей, — заверил он. — Я надел резинку.

Когда он вошел в нее, она вскрикнула. Не успел он качнуться пару раз, как, застонав, упал на нее.

— Извини, — пробормотал он, уткнувшись в ее шею. — Ты вела себя так... я не догадался, что ты девственница.

Он все еще находился внутри, правда, сильно уменьшившись в размерах.

— Не беспокойся об этом, — сказала она, спрятав лицо у него на груди. — Я рада, что это у меня случилось с тобой.

— Я тоже, — сказал он. Он лежал на ней, не двигаясь. Мгновение спустя он пробормотал: — Со мной это тоже в первый раз. Я таскал эту резинку в бумажнике целых три года.

Она подняла вверх руку и коснулась его щеки.

— Брай, — прошептала она.

— Хорошо, — отозвался он. Брай прижал губы к ее губам, и она почувствовала, как он начал снова расти, набирая силу. Он начал двигаться внутри нее, и у нее перехватило дыхание от удовольствия.


* * *

Как хорошо, что матери Сандры все еще нет в городе, думал Брай Ролингс, возвращаясь перед рассветом в родительский дом. Заниматься любовью в постели, наверное, несравненно лучше, чем на полу полусгнившего лодочного сарая. Едва переступив порог, он остановился, чтобы снять ботинки.

— Не трудись, Брай, — сказала Флоренс Ролингс из гостиной. — Я не сплю. — Она включила свет.

— Извини, мама.

— Приготовить тебе кофе?

— Я бы лучше немного поспал.

— Где ты был, Брай? Опять шляешься до рассвета.

Она вдруг заплакала. У Брая что-то оборвалось внутри. Она столько раз плакала из-за отца, что он дал себе слово: из-за него она плакать не будет. Он подошел к ней и обнял за плечи.

— Не надо плакать, мама.

— Что здесь происходит? — спросила его сестра Элизабет, заглядывая в комнату. — Почему мама плачет? — Десятилетняя Фрэнни уставилась на Брая огромными глазищами, как будто он был великаном-людоедом.

Он провел рукой по волосам.

— А ну-ка, марш в постель. Обе. Вас это не касается.

— С кем ты был, Брай? — спросила Флоренс. — С кем-нибудь из этих хулиганов из школы?

— Я был с девочкой, мама.

— С какой девочкой? Мы знаем ее родителей?

— Я знаю, — сказала Элизабет. — Он встречался с этой ужасной Сандрой Вейл.

Брай почувствовал, как напряглось под его рукой тело матери.

— Что значит «ужасной»? — спросил он у сестры.

— Это она была моей соседкой по комнате, о которой я тебе рассказывала. Та, которую выгнали из Веллингтона.

— Отправляйтесь в постель, — прикрикнула Флоренс Ролингс на дочерей. Брай встал со стула. — Одну минутку, Брай. Я хочу кое-что сказать тебе.


* * *

Звонок этой девочки не был для Флоренс неожиданностью. Она даже дала горничной указание передавать телефонную трубку ей, если Брая будет спрашивать женский голос.

— Кто говорит? — спросила она.

— Сандра Вейл. Брай дома?

— Он уже уехал в школу.

— Уже? Но...

— Он уехал раньше, потому что я попросила его об этом. Я не хочу, чтобы он встречался с такой девушкой, как вы.

— Как я... Но вы меня не знаете, госпожа Ролингс.

— Я знала вашу мать, мисс Вейл. Этого достаточно. Не звоните больше моему сыну. — Она решительно положила трубку. И улыбнулась. Она почувствовала удовлетворение. По крайней мере Брая она спасла от мертвой хватки одной из женщин семейства Вейлов.


* * *

Остальную часть вечера Сандра проплакала. Глаза распухли, взгляд помрачнел. Когда служанка ушла спать, Сандра заказала разговор с Европой.

— Тетя Алекс! — выпалила Сандра, когда Александра Мейнворинг взяла трубку, — случилось нечто ужасное! — и снова расплакалась.

Алекс подождала, пока рыдания Сандры стихли, а затем обо всем подробно расспросила.

— Бедная Сандра. Никто не предупредил тебя. Думаю, это следовало бы сделать мне, но кому захочется рассказывать девочке такие вещи о ее матери!

— Какие вещи, тетя Алекс? Я не понимаю.

— Мне кажется, нет никакой возможности, щадя тебя, обойти острые углы в этой истории. Так что буду с тобой жестоко откровенна. Флоренс Ролингс имеет веские причины ненавидеть твою мать и не разрешать своему сыну встречаться с тобой.

— Но Брай сказал мне, что его отец и мой были друзьями.

— Были. И от этого еще ужасней выглядело то, что твоя мать соблазнила Брайана Ролингса.

У Сандры перехватило дыхание.

— Я этому не верю.

— И я не поверила сначала. Пока она не забеременела от Брайана Ролингса и не попыталась выдать его ребенка за сына Чарльза...

— Ты имеешь в виду Бенджамина?

— Твои родители разошлись из-за смерти Бенджамина. Они разошлись потому, что Гизелла оказалась неверной женой. Ты простишь меня за то, что я не рассказала тебе об этом раньше? Ты была еще такая маленькая. Я старалась оградить тебя, и в результате тебе пришлось узнать об этом таким образом... Извини меня. — Сандра почувствовала, как горят ее щеки.

После разговора у Сандры осталось одно желание — плакать. Но слез не было.


* * *

Прибытие Гизеллы домой сопровождалось большой суматохой. Сандра увидела ее в холле в окружении десятков чемоданов. Мать вошла в гостиную и огляделась вокруг.

— Я забыла, как безвкусно выглядит эта квартира, — сказала она вместо приветствия. — Первое, что я собираюсь сделать, — это подыскать новое жилье.

— Я думала, что тебе квартира нравится, потому что наверху живет дядя Тру, — сказала Сандра.

— Разве это имеет какое-нибудь значение? — Она обняла Сандру. — Мы сегодня поужинаем вместе, и ты расскажешь мне, как идут твои дела с репетитором.

И она пошла дальше, красивая, изумительно пахнущая. Сандре хотелось снова обнять мать. Забыть все ужасные вещи, которые рассказала ей тетка. Но тут она вспомнила о Брае и о том, что она потеряла.


* * *

— Все организовано, — сказала Сандре Гизелла в тот вечер за ужином. — Ты отправишься в школу на последней неделе августа. Таким образом, у нас еще будет масса времени, чтобы обновить свой гардероб. — Она помолчала, пока служанка вносила горячее. — Итак, чем ты здесь занималась?

Сандра подняла на нее глаза.

— На прошлой неделе я разговаривала с женой твоего старого друга.