Словно поняв это, Эван отстраняется и проводит своим жестким пальцем по моей брови.

— Мне нравится целоваться с тобой.

Я облизываю губы, наслаждаясь вкусом Эвана и его запахом на своей одежде.

— Должна признать, мне нравится, когда ты меня целуешь.

Он накрывает мои щеки своими ладонями и ищет глазами мой взгляд.

— Та ночь вместе не была похожа ни на одну другую ночь ни с одной другой девушкой. Я бы хотел, еще много раз просыпаться рядом с тобой. Мы можем попробовать снова?

Я не отвечаю, зарываясь лицом в его пиджак и обдумывая его слова. Может и стоит дать второй шанс парню, который вызывает бабочки в моем животе.


ГЛАВА 16

ЭВАН

Три дня с Несс. Три дня бодрствования и желания быть с Несс, даже если я видел ее всего час назад. Наш день вдали от повседневной жизни влечет за собой еще два, и каждый момент, который проходит рядом с Несс, сближает меня с ней. Она хочет быть со мной, но при этом ничего не ждет от меня. Три дня, которые мы проводим вместе, по ощущениям сравнимы с тремя неделями, и каждый день мы открываем друг в друге что-то новое — тоненькие ниточки, которые, как оказалось, нас связывают. Нет ничего легче, чем молчать и просто быть. Иногда тебе просто необходимо потерять кого-то, чтобы заново его найти.

Пока Несс переодевается для вечернего выхода, я жду ее на диване, который всегда напоминает мне о нашем первом вечере. Воспоминания о часах наедине с ней прокручиваются в моей голове так много раз, что буквально выматывают. Образы оказывают тот же эффект. Поэтому я перестаю думать. Если встречу ее с эрекцией, вечер едва ли будет удачным. Секс на повестке дня не стоит по понятным причинам. К сожалению. Раз она отстраняется, значит, и мне стоит остановиться и не лезть. Думаю, я навсегда упустил возможность затащить ее в постель. Поэтому я обнимаю ее и прикасаюсь к ней так много, как только могу, чтобы забрать домой воспоминания о нежности ее губ и тепле ее кожи. Но когда ночью я лежу в одиночестве в своей постели, то представляю себе, как ее грудь скользит по моей груди и как мои руки гладят ее красивую попку.

Сегодня Несс в странном настроении и снова язвит. И я никак не могу понять почему, ведь все же было прекрасно. Надеюсь, у нее просто «эти дни», а не я что-нибудь напортачил. Или Люси. Ты никогда не умел разговаривать с телками. То есть с девушками.

Когда мы входим в паб, она затихает. Задумывается. Вот дерьмо. После трех дней? Я нарочно подвожу ее к столику, за которым мы сидели раньше. Я присаживаюсь на ту же красную виниловую скамью, ставлю на деревянный стол то же пиво и беру ее за руку. Может, если она увидит, что мы сидим на особенном для нас месте, то потеплеет ко мне. Думаю, девчонкам нравится эта фигня.

Я пытаюсь прочитать ее, но это трудно. Допустим, она за что-то на меня злится, но тогда зачем она пошла со мной на свидание сегодня вечером, если не хочет меня видеть? Несс не снимает свое пальто и постоянно откидывает волосы с лица, раздражаясь, когда они рассыпаются обратно. Я подаюсь вперед и заправляю челку Несс назад.

— Есть кое-что, о чем я не сказала тебе, Эван.

— Да?

— Я подумываю уехать.

Ее слова врезаются мне в грудь. Что, черт возьми, я натворил?

— Уехать?

— Да, накопить денег и отправиться путешествовать. — Полагаю, она замечает замешательство в моих глазах. — Я запланировала это раньше. До нас. Я имею в виду, до этого.

Я надеваю обратно свою маску и ободряюще улыбаюсь.

— А куда ты поедешь? Звучит интересно.

Несс произносит вдохновенную речь на тему ее планов на будущее. Каждая ее частичка наполняется энтузиазмом, когда она говорит о своей идее. Никогда еще лицо Несс не было таким оживленным, а глаза такими сияющими. Но я понимаю ее. Ее выбор — работа — тянул ее вниз, и я обнаруживаю, что, оказывается, совсем не знаю настоящую Несс. И во мне просыпается зависть. Настоящая бурлящая зависть. Она может делать все, что хочет, ее прошлое не отягощает ее. Черт подери, ее прошлое окупит ее бегство.

— Должно быть, здорово, — говорю я, когда она замолкает.

— Что?

— Иметь деньги.

Ее руки, активно жестикулирующие и рисующие картины ее путешествий, замирают.

— Я заработала свои деньги.

Оживленное выражение на ее лице сменяется ожесточением.

— Ты подразумеваешь, что никто не оплатит твое путешествие?

— Под «никем» ты имеешь в виду моих родителей?

— Ты собираешься сама все накопить?

Несс одаривает меня равнодушным взглядом.

— А это за гранью возможного?

Недоразумение. Зависть. Раздражение. Мы снова к этому вернулись. Я потерял ее. Ее лицо мрачнеет, когда она делает глоток.

— Не имеет значения. — Я тоже отпиваю и прикидываю, как сильно я вляпался.

— Что ты обо мне думаешь, Эван? — спрашивает она.

— Нам лучше не продолжать этот разговор. Забудь.

Лучше бы я прикусил язык и не позволял боли взять верх. Дерьмо. Мы совсем не похожи на пару.

— Все это напоминает мне наш первый разговор. Я думала, мы прошли стадию навешивания ярлыков. Но кто же я? По-прежнему видишь во мне папину принцессу?

— Нет, я думаю, что ты не уверена в своем прошлом, потому что будь ты папиной принцессой, то не работала бы в call-центре. Я не думаю о тебе так.

— Ну, а как насчет тебя? Твоего прошлого? В чем состоит твоя неуверенность? В чем твой секрет, Эван?

Теперь глаза Несс прикованы ко мне, и в глубине души я знаю, что это больше, чем просто спор о нашем прошлом. Нечто, скрывающееся за ее сегодняшним напряженным молчанием.

— Не стоит, — предупреждаю ее я.

— В таком случае, не проси меня раскрываться перед тобой. — Несколькими глотками она опустошает свой бокал с пивом. — Думаю, мне пора.

Я беру ее за руки.

— Несс? В чем дело?

Мой телефон звонит в самый неподходящий момент. Несс смотрит сначала на него, потом на меня.

— Ответишь?

— Нет.

Она встает, и я хватаю ее за руки.

— Прости. Я не хотел тебя обидеть. Я просто расстроился из-за того, что ты уезжаешь. Ты удивила меня.

— Мы по-прежнему едва знаем друг друга. Это, например. Что это такое? Каждый день. — Несс жестом указывает на телефон.

Мобильный снова звонит, и я отклоняю вызов.

— А ты? Разве ты не делаешь то же самое? Воспринимая меня стереотипно? — спрашиваю я.

Она фыркает.

— Как парня, который страдает фигней из-за боязни отказа?

Я обвиваю мобильный пальцами, металл врезается в мою ладонь.

— Это уже слишком, Несс.

Несс, тяжело дыша, наклоняется над столом. Блеск в ее глазах пугает меня.

— Ну, ты соблазнил меня, но не подпускаешь к себе.

Звук рингтона на моем телефоне прерывает мой ответ.

— Да ответь же ты, черт бы тебя побрал! Что у тебя за проблема с телефонами? — выплевывает она.

Я сбрасываю звонок и хлопаю телефоном об стол, сраженный ей наповал. Так вот откуда ноги растут. В последний раз, когда я ругался с девушкой, она всхлипывала в течение нескольких секунд. Несс же тыкала прямо в мои раны, чем, сама того не понимая, еще сильнее бередила свои собственные. Под взглядом, которым она смотрит на меня сейчас, я могу сделать все то, что вытворяют в мелодрамах: перегнуться через стол, поцеловать ее, признаться в том, что хочу ее, и поведать ей все свои секреты. Проблема в том, что Несс едва ли относится к девушкам, любящим мелодрамы. Она садится обратно на стул. Напряжение между нами увеличивается, я не желаю ее отпускать, потому что не уверен, что она вернется. Что, черт возьми, с ней происходит?

Я сосредоточен на ней так сильно, что не замечаю, как мой телефон снова начинает звонить. Несс хватает его со стола и смотрит на экран. Прежде чем я успеваю забрать у нее телефон, она видит имя. Злость на ее лице превращается во что-то другое. Боль? Отвращение? Я не знаю. Она вытягивает руку, и телефон оказывается прямо у меня перед носом.

— С тобой жаждет поговорить Люси.

— Положи.

— Твоя девушка хочет тебя, — произносит она холодно.

— Она не моя девушка, отклони вызов.

Телефон перестает трезвонить, и она снова разворачивает его к себе. Несс скользит пальцем по экрану.

— Люси и правда жаждет поговорить с тобой, сегодня она одна звонила тебе двадцать раз.

Ее поведение могло бы заморозить помещение.

— Ублюдок, — тихо произносит она. — Я знаю, что-то происходит. Ты переспал с ней, а потом бросил, да?

— Нет.

Несс поднимается и набрасывает на плечо свою сумку.

— Я догадывалась. Ты, этот гребанный телефон и тайные разговоры за моей спиной.

Я провожу ладонью по лицу.

— Это не то, что ты думаешь.

— Ну да, конечно, это всегда не то. Я ждала, что ты все мне объяснишь, но ты не сделал этого. Так в чем причина, Эван?

Все, что я могу сделать, это покачать головой. Слова не идут с языка. Почему я не могу рассказать ей? Я должен. Или она уйдет.

Она издает издевательский звук.

— Видишь, ты не можешь мне объяснить. Не понимаю, почему ты решил поиграть моими чувствами. Позвони своей девушке или кем там она тебе приходится. А от меня отвали.


***

НЕСС

Я зла. Я чертовски зала, мать вашу. На себя. За то, что снова повелась на его ложь. Как долго он планировал ухаживать за мной? До тех пор, пока снова не затащит меня в постель? Следующие несколько дней я размышляю над всей этой ситуацией с Эваном. Мужчины говорят, что женщин не понять, однако сейчас я не понимала, какую игру он ведет. Либо Люси всегда присутствовала в его жизни, по крайней мере, с той ночи, когда он поцеловал меня, либо он серийный сердцеед, который выбирает девушек, склонных к преследованиям. Двадцать звонков за день. Боже. Это ненормально. Девушке следует намекнуть на это.

Что ж, он может не бояться, что я стану его преследовать, я выше этого. Мое сумасшествие заключалось в моих гормонах, а они нынче под контролем.

В первый день я получаю звонки и сообщения от Эвана, на которые не отвечаю. Как иронично. Его хватает всего на день, и это так сильно меня ранит. Тогда я начинаю активно задаваться вопросом, кто же такая Люси. Она может быть одной из списка завоеваний. Интересно, насколько давно это было? Я ждала, что он объяснит звонки. Но он не сделал этого. Тогда я возвращаюсь обратно к вечеру, когда он поцеловал меня, и первому звонку. Та же девушка? Может, она живет в Ланкастере, тогда это объясняет его поездку туда.

Кем бы она ни была, она настойчива.

Я возвращаюсь домой после очередного трудного дня на работе и обнаруживаю кухню заставленной посудой и мусором. Стервозность на работе становится хуже, в то время как мой уход повышает шансы на общение с кем-либо. Я хочу уехать, но для этого мне нужны деньги. Так что я обклеиваю свой шкафчик фотографиями мест, которые собираюсь посетить, и когда мне звонит какой-нибудь заковыристый клиент, я фокусируюсь на Австралии. Или Индии. Или на месте, в котором нет call-центров, или на студентах, или на Эване.

И вот я возвращаюсь домой в это дерьмо. Дом захламлен грязными кружками, пустыми коробками из-под пиццы и разбросанной повсюду одеждой. Эбби учится всего четыре часа в день, и меня тошнит от ее лени. Идея делить с ней дом однажды разрушит нашу дружбу. Хорошо, что я скоро уезжаю.

К чайнику прислонен конверт с моим именем. Сначала я решаю, что это записка от Эбби, однако почерк мне незнаком.

Я открываю конверт, внутри лежит открытка с голубыми бабочками. С обратной стороны голубая надпись:

«Я хотел бы, чтобы мы были бабочками и жили три летних дня. Эти три дня с тобой я мог бы наполнить таким наслаждением, какого бы не испытал и за пятьдесят долгих лет».

К глазам поступают слезы, и я быстро моргаю, злясь на свою реакцию. Под текстом еще несколько слов:

«Я хочу рассказать тебе о Люси». Ниже заостренными буквами выведено имя Эвана.

Я прислоняюсь к раковине, чтобы выровнять дыхание и унять слезы. Открытка приводит меня в бешенство. Эта попытка Эвана воздействовать на мою психику приемами, которые он видел в кино. И она срабатывает. Трогательные слова и простота сообщения пробивают брешь в моей защите.

Я вытираю глаза. Хорошо, он может рассказать мне о Люси. Но его объяснения ничего не изменят. Потому что, кем бы она ни была, он врал мне, скрывая ее.


ГЛАВА 17

ЭВАН

Ярость, вызванная тем, что Люси разрушила все, что было с Несс, безгранична. Я иду домой и напиваюсь до бессознательного состояния, чтобы не наделать глупостей. На следующий день я пытаюсь связаться с Несс, но ирония, связанная с множественными звонками без ответа, становится слишком явной и напоминает о том, из-за чего мы поссорились, поэтому я сдаюсь.