— Я понимаю, о чем речь, Селден, — заговорила она с дрожащими губами, предвещавшими приступ рыданий. — Ты не хочешь, чтобы я росла и менялась. Тебя это пугает. Но ведь я всегда был? такая, всегда пыталась совершенствоваться, что-то предпринимать. Если ты думаешь, что я буду сидеть у тебя под боком, как мышка, то глубоко ошибаешься. Если мое поведение тебе неприятно, то это, прости, твоя проблема, твои трудности. Как ты смеешь перекладывать их на меня? — И она, расплакавшись, убежала в спальню.

Когда он спустя час ложился спать, Джейни притворилась спящей. Скоро раздался его негромкий храп. Она же несколько часов не могла уснуть. Гордость состязалась в ней с цинизмом: гордость требовала развода, а цинизм возражал, что, как бы ужасен ни был Селден, она не желает возврата к прежней жизни. В конце концов ее сморил сон.

Проснувшись от звука льющейся в ванной комнате воды, Джейни почувствовала, что совершенно вымотана. Селден вошел в спальню, обернув бедра полотенцем, сел на край кровати, откинул назад волосы, придвинулся к ней.

— Послушай… — начал он. Она думала, что он будет просить прощения, как всегда бывало после ссор, но он лишь сказал:

— Думаю, нам не надо так… ссориться, хорошо?

Это было не то, что Джейни хотелось услышать, но она согласно улыбнулась. Он поцеловал ее в губы.

— Увидимся позже, хорошо?

— Хорошо. — Она скорбно вздохнула.

— Что ты, Джейни! Это смешно! — убеждала ее Мими два дня спустя. — Джордж в точности такой же. Разве ты ни от кого не слышала, что все мужья одинаковые?

Они обедали в «Динго», где царила такая же расслабляющая атмосфера, как и во всем зимнем Нью-Йорке.

— О да, — продолжала Мими с недобрым блеском в глазах, — это одно из величайших разочарований в жизни. Это — и еще дети. Ты воображаешь, будто выходишь замуж за не похожего ни на кого человека, за своего избранника, возвышающегося над всеми. А потом оказывается, что твой муж типичен. Это такой вид-"женатый мужчина". Никуда не денешься, моя дорогая: всякий муж ничем не лучше и не хуже любого другого. Мне даже иногда кажется, что они полностью взаимозаменяемы!

Джейни встретила эти слова слабой улыбкой. После ухода Зизи Мими, на взгляд Джейни, сильно изменилась.

В ней появилась горечь, и она стала похожа на других женщин за сорок лет, злящихся на то, что их жизнь сложилась на так, как им хотелось. У нее было все, но получалось, что она считает себя жертвой обмана. Джейни снова и снова напоминала себе: нельзя ей уподобляться, что бы ни случилось…

— Дело не в том, что Селден похож на других мужей, — сказала она, нервно крутя на пальце обручальное кольцо, словно это был символ неволи, а не любви. — Я не могу вынести неуважение. Как он смеет?

— Неуважение — составная часть целого, — ответила Мими, пожимая плечами. — В день женитьбы мужчина теряет к тебе уважение именно из-за того, что ты вышла за него замуж: он знает свои недостатки и считает жену тупицей, поскольку она с ними мирится.

— Он пытается меня сломать! — воскликнула Джейни.

Неужели? Сам он так не считает, уверяю тебя. По его мнению, он отстаивает свои права мужа. А среди его прав, к сожалению, — право говорить тебе, как поступать.

— Ты не слышишь от Джорджа, как тебе поступать, — заметила Джейни. Встречаясь с Джорджем по поводу будущего фильма, она все больше им восхищалась. Он всегда пребывал в пре красном настроении, они с ним постоянно хохотали…

— Слышу, еще как слышу! — Мими нахмурилась. — Джордж ужасно властный. Селден, надо полагать, тоже. Если бы не властность, они бы не добились таких успехов и мы бы не вышли за них замуж. — Джейни казалось, что Мими сверлит ее взглядом. — Разница в том, что, когда Джордж начинает перегибать палку, я мягко ставлю его на место. С мужчинами такого сорта бесполезно вступать в противоборство — непременно проиграешь. Когда они начинают спорить, их самолюбие требует выигрыша любой ценой, и они готовы что угодно сказать и сделать, лишь бы этой цели достичь. Знаю, ты тоже крепкий орешек, Джейни. — Мими усмехнулась. — Но поверь мне, ты недостаточно крепкая, иначе вообще не вышла бы замуж, а заправляла бы корпорацией или киностудией.

— Женщина должна сочетать семейную жизнь и деловой успех! — выпалила Джейни.

Мими снисходительно улыбнулась.

— Не спорю, должна. Но ты можешь назвать хотя бы одну, которой бы это удалось? Таких вообще нет. Ну, найдется две-три, никак не больше. Большинство могущественных мужчин не со гласны терпеть в женщинах такую твердость. Они для того и женятся, чтобы в их жизни была отдушина.

— Я ведь не изображаю женщину-кремень, — возразила Джейни. — Все, что я хочу от Селдена, — это немного уважения. У него нет причин вести себя так, словно я ни на что не гожусь…

Мими приподняла брови и засмеялась.

— Джейни, — терпеливо произнесла она, — тебе тридцать три года. Знаю, ты считаешь, что это много, но ты ошибаешься. Когда мне было тридцать три, я тоже без удержу фантазировала о своей будущей жизни, о своих грядущих свершениях, о своем будущем муже… Конечно, ты мечтаешь о большем, но вот тебе мой совет: взгляни на свою жизнь по-другому. Я бы поступила не по-дружески, если бы не предупредила, что ты ставишь под угрозу свой брак. Взять хоть этот проект, который ты пытаешься осуществить с помощью Джорджа…

— Почему бы мне не предложить Джорджу проект? — спросила Джейни, спеша ее прервать. Из-за встреч с Джорджем она чувствовала вину, но не хотела оставлять Мими малейшую возможность предположить, будто между ними есть что-то большее, чем работа. Она говорила легким тоном, но в нем можно было уловить вызов. — Если ты считаешь, что мне нельзя ничего ему предлагать, поскольку он твой муж, то это равносильно требованию исключить какой-либо бизнес с любым женатым мужчиной. Да, я прорабатываю с Джорджем деловой проект, а то, что он твой муж, — просто случайность.

— Дорогая, — сказала Мими со смешком, трогая ее руку, — ты никак не поймешь главного: дело не в том, с кем ты работа ешь, а в том, что ты пытаешься конкурировать с Селденом.

— Он что, в курсе? — спросила Джейни, вертя стакан с водой. Мими вздохнула:

— Я не сказала ему ни слова. Джордж, думаю, тоже. Но Селден все равно рано или поздно что-то пронюхает и здорово разозлится.

Джейни преувеличенно громко засмеялась, словно услышала полную чушь.

— Из-за чего, скажи на милость, ему злиться? — спросила она невинным тоном. — Наоборот, пусть гордится мной!

Мими задумчиво смотрела на нее:

— Нет, гордиться тобой он не будет. Пойми, он воспримет это как попытку под него подкопаться! Показать, что ты не хуже его, причем в области, которая для него важнее всего, — в его работе!

— Ему полезно будет уяснить: в нашей семье не один он на что-то способен, — возразила Джейни.

Мими вздохнула.

— Дело не в том, что он считает тебя ни на что не способной, Джейни. Просто если бы он захотел жениться на женщине, занимающейся тем же, что и он, то так и поступил бы. Он уже был женат на деловой женщине, и из этого ничего не вышло; Теперь ему хочется совершенно другого. Уверена, ему очень нравится, что ты личность, но он женился на тебе не только из-за этого, но и потому, что ты красивая, нежная, что ты можешь быть ему признательна. Он ведь считает, что спас тебя…

— Спас? Меня? Он так и сказал?

— Не буквально так, но… Давай смотреть правде в глаза: у тебя не всегда была безупречная репутация.

— И Селден в это поверил!

— Нет, конечно, иначе он бы на тебе не женился. — Мими отвернулась и в который раз вздохнула. — Он решил, что о тебе просто злословят. Я тоже так думала — я и сейчас так считаю. Но он полагал, что, женясь на тебе, дарит тебе жизнь, которой ты всегда желала и которой заслуживаешь. Естественно, он воображал, что ты хочешь детей, полноценной семьи…

— Мы женаты всего полгода, — напомнила Джейни.

— Он просит лишь немного понимания, хочет ощущать, что ты горда его достижениями. А если ты будешь рваться в бизнес, то он решит, что ты считаешь его неудачником.

— Я совершенно не считаю его неудачником! — отчеканила Джейни и швырнула на стол салфетку, дрожа от злости. Почему все вечно пытаются ее осадить? Она тут же оказалась во власти прежней неуверенности в себе, в своих возможностях.

Это чувство было знакомым и крайне болезненным, ибо из него проистекала утрата контроля за ситуацией, а это было для нее неприемлемо. Джейни знала, как это опасно: в таком состоянии она была способна на глупые, вредные поступки.

Мими, размышляя о браке, вспомнила свою мать.

— Иногда приходится чем-то жертвовать, Джейни… — проговорила она ласково. — Когда не хочешь идти на жертвы, очень трудно чего-либо добиться.

Джейни понимала, что Мими права, но была слишком рассержена, чтобы это признать.

— Если ты говоришь о переезде в Коннектикут, — сказала она, — то об этом не может быть и речи.

Во взгляде Мими Джейни увидела жалость. '

— Нет, я подумала о Патти, — прошептала Мими.

Джейни уставилась на свою салфетку. Неужели Мими сознательно ее подстрекает? Патти была для нее больным вопросом, и Мими это знала: ведь сестра оказалась права, а

Джейни ошиблась. После драки в Аспене — Патти и Диггер относились теперь к этому, особенно к короткому пребыванию Патти в тюрьме, как к одному из самых потешных происшествий за историю своего брака — Мериэл Дюброси созналась, что забеременела не от Диггера. Скандал мгновенно стих, словно его и не было, а Патти с Диггером с головой погрузились в семейную жизнь. Впрочем, они иногда ужинали с Джейни и Селденом — Селден гордо считал примирение этой пары делом своих рук, и Патти раз за разом благодарила Селдена за помощь и твердила Джейни, что они с Диггером стали еще ближе друг другу, чем раньше. Джейни оставалось только скрежетать зубами от зависти, тем более что ее собственный брак устраивал ее очень мало.

Впрочем, глядя на Мими, она успокаивала себя мыслью, что не одна такая. Вспоминая бурную сцену с Мими, она мысленно твердила, что Мими настоящая дурочка. В эти дни та выглядела очень усталой, казалось, ее красота совсем померкла — как печально!.. Но чего еще ожидать? В конце концов, все, что есть в жизни Мими, — это Джордж. Но если поведение Джорджа в отношении Джейни в последнее время что-то означает, то очень возможно, что скоро Мими лишится даже этого утешения…

Закусив губу, Джейни провела пальцем в перчатке по иллюминатору, залитому с внешней стороны дождем. За две недели после того ленча с Мими она немало натворила. Ужасаться было нечему, но и вспоминать все это не хотелось — по крайней мере сейчас.

Сидя в просторном кресле по другую сторону прохода, Мими отстегивала ремень.

— Наконец-то! — воскликнула она. — Собственный самолет — это отлично, но мне не хватает «конкорда». — Она потянулась. — Обожаю Париж, а ты?

Джейни снисходительно улыбнулась. В отличие от едва ли не всех на свете она не относилась к Парижу с любовью: с ним у нее было связано слишком много неприятных воспоминаний. Но она была рада, что Мими довольна. Как только забрезжило путешествие в Париж, та преобразилась: превратилась в прежнюю Мими, полную энергии и доброты, даже выглядеть стала гораздо лучше. Ее красота как будто очнулась после короткой зимней спячки: лицо разгладилось и засияло, подстриженные волосы окружали его мягкими волнами, делая похожей на кинозвезду 50-х годов.

— Идем! — И Мими почти силой выволокла Джейни из само лета. — О багаже не беспокойся: его привезут прямо в отель.

Я велю водителю покружиться у Эйфелевой башни. Такая у меня традиция. — Она уже подводила Джейни к «мерседесу». — Нас ждет куча удовольствий. Разве плохо забыть на недельку о мужьях?

Джейни засмеялась и кивнула. Легко сказать! Селдена она охотно выкинет из головы, подумала она угрюмо. Селдена, но не Джорджа.

Сон начался с моря, залитого лунным светом. Сначала она услышала шорох пены на гребнях огромных серо-зеленых волн, почувствовала, как лицо ей обдувает соленый ветер. Потом оказалось, что она несется, стоя на спине огромного дельфина и держась за его тонкий плавник. Сама она была стройной, мускулистой и загорелой, настоящей валькирией из другого мира, — кому же еще под силу пуститься в плавание на спине волшебного дельфина? Плавание имело цель — спасти тонущего мужчину; но лишь только они к нему подплыли, на них обрушилась колоссальная волна. Мужчину эта волна спасла, выбросив на сушу. Когда волна разбилась о берег, девушки и дельфина не стало. У Джейни разрывалось от боли сердце: она знала, что девушка, то есть она сама, мертва.

Мужчину принесло к прибрежной деревушке, где жили туземцы и пестрая толпа красивых молодых американцев. У мужчины — правильнее было считать его юношей, ведь ему было года двадцать четыре, не больше — была сломана нога. На следующий день в деревне появилась молодая женщина. Это была Джейни, но не та, что плыла на дельфине, а ее младшая сестра. И не настоящая младшая сестра, Патти, а Джейни — сестра самой Джейни (чего только не бывает во сне…). Она тоже была красива, но полна опасений, что не сможет проявить героизм, свойственный старшей сестре. Значит, ей тем более необходимо было испытать себя. Героиня погибла, и она должна была выведать, что на самом деле произошло.