— Мэг, на кухне и так не развернуться, вы с Джесси только мешаете Омару, — недовольно проворчал Гордон.

Омар снова бросил на него взгляд, полный недовольства и презрения.

— Действительно, Джесси, Омар сам все сделает Правда, Омар?

— Конечно, госпожа. Но если Джесси будет помогать чистить морковь, то дело пойдет гораздо быстрее, — виновато сказал он.

— Хорошо, тогда я не буду мешать, — сказала Мэг и вышла из кухни, к крайнему неудовольствию Гордона. Он был готов уже снова ворваться на кухню и вытащить оттуда Джесси, но Мэг перехватила его, расставив руки в стороны и загораживая дорогу.

— Милый Горди! — широко улыбнулась она, собираясь обнять брата, но он оттолкнул ее руки.

— Ну что ты пристаешь? Дай пройду!

— Как ты вчера приставал, так я сегодня, — сказала Мэг весело и тихонько постучала кулачком по его груди, — у меня хорошее настроение!

— С чем тебя и поздравляю, дождалась наконец-то Максимилиана, — криво усмехнулся Гордон.

— Но ведь ты же не против его присутствия?

— Мне уже все равно, только дай пройти.

— Вот и замечательно, — вновь широко заулыбалась Мэг и подмигнула Гордону. — А что, у тебя это серьезно с Джесси?

Мэг увидела, как на скулах Гордона мгновенно стали появляться алые пятна румянца.

— Не твое дело. Какая ты у нас глазастенькая, — пробормотал Гордон.

— Ну тогда поздравляю тебя. — Мэг похлопала ладонями его по груди, от чего Гордон, казалось, смутился еще более и перестал рваться на кухню.

Дели, снова надев свой белый костюм, выбежала на палубу и, взглянув на солнце, поняла, что близится полдень. Стол был уже накрыт на палубе, и ей показалось, точно так же, как тогда, когда впервые она ждала Максимилиана на пароход, — были расставлены тарелки и даже стояла пустая ваза, непонятно для чего, но, казалось, она вновь ждала орхидеи.

Увидев Алекса, сидевшего на складном стульчике с книжкой, услышав щебетание Джесси, доносившееся из кухни, и смех Мэг, Дели поняла, что все бури на «Филадельфии» миновали. Она с легким сердцем побежала на смех дочери, но как только Мэг увидела Дели, так сразу же прекратила смеяться и отвела глаза в сторону.

— Омар, вы не против, если мистер Джойс позавтракает с нами, вы поставили прибор? — спросила Дели.

— Конечно, госпожа, в первую очередь, — ответил Омар с легким поклоном.

Дели громко и звонко расхохоталась, так что Мэг невольно посмотрела на нее. Их взгляды встретились, и Дели с облегчением увидела в глазах Мэг веселые теплые искорки, которые та пыталась скрыть за неприступно-каменным выражением лица. Глаза Мэг расширились, Дели увидела по восторженному удивлению глаз дочери, что сзади к ней подходит Максимилиан. Дели не повернулась и с тихой радостью почувствовала, как на плечи легли его длинные горячие пальцы.

— Доброе утро всем! — сказал Максимилиан, обращаясь к Мэг.

— Доброе утро, господин, — поклонился в пояс Омар, сложив перед грудью ладони лодочкой.

— День уже, — без улыбки сказала Мэг.

— Странно, она так хотела увидеть тебя, Максимилиан, а теперь словно не рада, — сказала Дели, обратившись к Максимилиану.

— Да, это серьезно. Вдруг мы не получим благословения, не боишься, Дели? — спросил Максимилиан, все так же обнимая ее за плечи.

— Боюсь, — вздохнула Дели. — Действительно боюсь…

Мэг фыркнула и, ничего не говоря, быстро вышла с кухни.

— Все будет хорошо, вот увидишь! Ну что, покажи мне свой корабль во всей красе, — сказал Максимилиан и хотел поцеловать ее, но Дели увернулась.

— Макс, неприлично при всех так себя вести, — сказала она недовольно. — И «пароход», а не «корабль», сколько можно повторять?

— Прости глупого старика, — улыбнулся он.

Максимилиан, бросившись в погоню за Дели, ничего не захватил с собой и сейчас был одет так же, как и ночью в лодке: на нем были серые брюки, белая рубашка с короткими рукавами, на руке массивные часы с золотым браслетом.

Они поднялись на верхнюю палубу и прошли в рулевую будку.

«Филадельфия» стояла на мелководье у берега. За бортом тихо журчала вода. В небольших кустах на берегу прыгали маленькие яркие птички, издавая пронзительные короткие звуки.

— Так вот оно — логово речной волчицы, — сказал Максимилиан, положив руки на рулевое колесо. Он попробовал повернуть его сначала в одну сторону, потом в другую. Штурвал поворачивался с трудом. — Да, ты можешь его поворачивать? А у меня что-то не получается…

Дели рассмеялась:

— Я могу его поворачивать даже мизинцем!

Ей почудилось, что сейчас вместо Максимилиана стоит Брентон, ей даже показалось, что их спины похожи — такие же крепкие и широкие. И от этой радостной мысли, от яркого солнца, от щебета птиц на нее нахлынула волна радости и восторженного молодого счастья.

— Максимилиан, — прошептала она и взглянула в его глаза цвета австралийского неба. Он сощурился, и в уголках глаз появились мелкие морщинки.

— Все понятно.

Его вытянутое лицо приблизилось, и ее алые пухлые губы встретились в поцелуе с его тонкими розовыми губами. Она не закрыла глаза и, к стыду своему, увидела сквозь стекла рубки, что лица всех, кто был на палубе, — Мэг, Алекс, Джесси и Омар, подставлявший к столу ящик из-под гвоздей, — были повернуты по направлению к рубке.

Дели смутилась еще больше и быстро отстранилась.

— Да, несколько убого у вас, — сказал Максимилиан, — надо бы здесь покрасить, и в каюте у тебя хорошо бы обить стены шелковыми обоями, ты не против?

— Как прикажете, капитан, — улыбнулась Дели.

— О, это мне уже нравится, — ответил Максимилиан и легонько шлепнул ее пониже спины.

Дели, округлив глаза, возмущенно воскликнула:

— Макс! Еще повторится подобное, и ты окажешься в своей лодке. Я еще не сказала «да»!

— Скажешь, не сомневайся. Куда ты денешься? — сощурился он, показав свои синеватые зубы, и хрипло рассмеялся.

Дели закатила глаза и тяжело вздохнула:

— Боже! За что ты мне послал его?

Она выглянула из рубки и увидела, что Омар все стоит, задрав голову вверх, он поклонился ей и сказал:

— Все готово, моя госпожа!

— Пойдем перекусим! — предложила Дели.

— С тобой — с удовольствием.

Гордон и Бренни примостились за столом на ящиках, так как стульев не хватало. Омар никак не хотел садиться и суетливо бегал вокруг стола, размахивая новым чистым полотенцем на руке.

«Как ни странно, вот теперь все стало по-прежнему, — подумала Дели. — Только сейчас вместо Брентона Максимилиан — длинный, с седыми висками, с вытянутым лицом, как ни странно, он походит на молодого Брентона, не внешним видом, а, возможно, своим хрипловатым и задорным голосом».

Максимилиан чувствовал себя за столом более чем свободно, он с удовольствием ел овощные салаты, приготовленные Джесси и Мэг под руководством Омара. Дели заметила, что его уши чуть-чуть шевелятся, когда он жует, это показалось ей смешным и милым, и она негромко рассмеялась.

Все сидящие за столом, кроме Мэг, подняли на нее удивленные глаза, и Дели почувствовала, что сейчас щеки ее будут краснеть; она подумала, наверняка ее дети предполагают, что она смеется от счастья. Но, видимо, они были недалеки от истины.

— Я почему-то вспомнила, как глупо получилось все с этой баржей, — сказала она Максимилиану.

— Я так не думаю. Да, вы не знаете еще, что я нашел покупателя на баржу и он согласен дать четыре тысячи.

— О, вижу, мистер Джойс не промах! — воскликнул Бренни с удивленным одобрением.

— Мне тоже так кажется, — согласился Максимилиан. — Дели, у вас только белое вино, а шампанского нет? — обратился он к Омару.

Омар выкатил свои и без того большие глаза и с удивлением переводил их с Дели на Максимилиана.

— В честь чего шампанское, не вижу повода! — спросила Дели. — К тому же еще слишком рано. Да у нас его, по-моему, и не бывало за последние пять лет.

Максимилиан встал и, подняв бокал, попросил Омара наполнить его вином, потом кивнул на бокал Дели. Омар быстро налил им вина и с удивлением продолжал таращиться на Максимилиана.

— Все, наверное, понимают, мои будущие уважаемые родственники, что я сейчас намерен сделать предложение Филадельфии… Дели, я предлагаю вам быть моей женой. Мне кажется, хватит уходить от ответа. И мы сейчас, вся твоя семья, ждем, что ты нам скажешь, — торжественно, даже несколько напыщенно произнес Максимилиан, стоя с бокалом в руке.

Дели смирилась с тем, что она уже начала краснеть. Быстро взглянув на Гордона и Мэг и увидев в их глазах любопытство, смешанное с удивлением, она подумала: «Не уйти так не уйти!»

— Я не знаю, — тихо сказала Дели, приподняла бокал и вновь поставила на стол. — Не знаю… Что скажут дети…

Дети молчали. Бренни быстро жевал, Мэг почему-то рассеянно и равнодушно смотрела в сторону, словно искала что-то на берегу; Гордон слегка скривил рот и смотрел в тарелку, а Алекс широко улыбался, глядя на Дели.

— Вот видишь, дети мне не разрешают, — пожала Дели плечами.

— Не разрешают? Но почему? — искренне удивился Максимилиан, прервав общее молчание.

— Мне кажется, мы не вправе что-либо советовать, — сказал Гордон.

— Как я за вас рада! — воскликнула Джесси, глядя на Дели широко раскрытыми, счастливыми черными глазами.

— Дети разрешают, ма, — твердо сказала Мэг, все так же глядя в сторону, потом повернулась и улыбнулась Дели. Ее губы задрожали, улыбка начала сползать с лица, и из глаз мгновенно в два потока хлынули слезы. Мэг, рыдая, глухо закашлялась в ладони.

— Вот видишь, разрешают, — сказал Максимилиан и положил Дели руку на плечо.

— Спасибо, Мэг, — сказала Дели тихо. — Если никто не против…

— Я — за! — сказал Алекс.

Бренни, жуя, молча поднял руку вверх. Дели перевела взгляд на Гордона, он сморщил нос и быстро сказал:

— А я что? Я тоже за…

— Совсем хороший господин, госпожа, я совсем очень одобряю, — оскалил свои зубы Омар.

— Ну, если даже Омар «совсем очень» одобряет, тогда мне ничего не остается, как сказать тебе, что я согласна. — Дели подняла бокал и взглянула в глаза Максимилиану. Они светились счастьем.

«Боже, а ведь влюблен как мальчишка… в его-то возрасте! Значит, это судьба», — подумала Дели и, подняв бокал, тоже встала рядом с Максимилианом.

Раздался тихий звон встретившихся бокалов, Максимилиан немного отпил вина и, поставив бокал на стол, обхватил Дели за талию и демонстративно, нимало не смущаясь многочисленных глаз, рванул Дели к себе, так что ее рука с бокалом дернулась и вино пролилось ему на рубашку. И его тонкие губы обожгли ее полураскрытый рот. Дели закрыла глаза, опять, как тогда, ее ноги оторвались от палубы и тело словно вспорхнуло над столом, Она чувствовала грудью глухие удары его сердца, слитые в единый такт с биением в ее груди, и сквозь гул бьющихся сердец до нее почему-то издали доносились сдавленные всхлипывания Мэг.

Все дальнейшее происходило словно во сне. Как бы это банально и глупо ни звучало, но у Дели перед глазами стелился легкий туман. Она кивала в ответ на поздравления детей, возгласы Омара и Джесси; ей уже было все равно, кто и как в действительности относится к этому событию.

Лишь только когда Максимилиан чересчур громко воскликнул, что они отпразднуют помолвку в Марри-Бридж, Дели немного пришла в себя.

«Но в Марри-Бридж на кладбище лежит Брентон! Нет! Это страшное, чудовищное кощунство — праздновать помолвку в его отеле, совсем неподалеку от кладбища! Помолвку?! С ним, которого в Лондоне ждет жена?! О, пусть будет что будет!..» — мгновенно пронеслось в голове у Дели.

— Нет, только не в Марри-Бридж! — воскликнула Дели, выбираясь из своего вязкого, сладкого тумана.

— Хорошо, где скажешь, дорогая, — ответил Максимилиан и серьезно посмотрел в ее испуганные глаза.

— Может быть, в Маннум? Очень скромно — мы выпьем шампанского, не более того, если ты хочешь, — как-то судорожно заговорила Дели. — Максимилиан, ты ведь понимаешь, что пока ты… — Она хотела сказать «Пока ты не разведен с Лилиан», но вовремя опомнилась и продолжила: — Пока мы не совсем свободны, ведь ты меня понимаешь?..

Максимилиан сощурил глаза и недовольно тряхнул головой:

— Понимаю.

— В кочегарку не пойду, предупреждаю, — быстро выпалил Алекс.

— Никто тебя не посылает, теперь очередь Гордона, — сказал Бренни. — Ма, так поднимать пары?

Дели вопросительно взглянула на Максимилиана, тот согласно моргнул глазами.