Теплое чувство благодарности охватило Мелору. Столько времени она билась одна, чтобы хоть как-то поддерживать дела на ранчо. А теперь ей надо лишь привыкнуть к тому, что у нее есть муж, который хочет помогать ей во всем и заботиться о ней и Джинкс. Словно огромный камень свалился с плеч. Чувство любви и благодарности переполнило Мелору, и, обняв Вайэта, она нежно поцеловала его.

— Спасибо тебе. Я не могу сейчас в должной мере отплатить тебе за доброту. Обещаю не усложнять тебе жизнь своими проблемами, но буду признательна за некоторую помощь, совет…

— Ты всегда можешь рассчитывать на меня, — проговорил Вайэт, целуя Мелору в губы. — Мы решим все проблемы сразу после медового месяца, — добавил он, проводя пальцем по ее нежному подбородку. — Я не хочу, чтобы миссис Вайэт Холден забивала себе голову делами, которые вполне может взять на себя ее муж. Тем временем ты сможешь вплотную заняться поисками хорошего врача для Джинкс…

Пронзительный крик, долетевший со стороны дома, взорвал мирную тишину ночи.

— Это Джинкс! — Мелора мгновенно вскочила с места. Ее глаза потемнели от страха. Ветер донес до них слабые звуки, похожие на рыдания, — Что-то случилось! — воскликнула она, устремляясь к дому.

Вайэт бросился за ней.

Ужас ледяными тисками сковал сердце. Мелора буквально летела к дому. Вдруг она снова услышала крик. На этот раз ей удалось разобрать слова:

— Мел… Эгги… на помощь. Вайэт первым взбежал на крыльцо и рывком распахнул перед девушкой дверь.

— Где ты, Джинкс? — не помня себя от страха закричала Мелора, ворвавшись в дом.

— Она здесь, на кухне, — послышался голос Эгги, и молодые люди стремглав бросились через прихожую и гостиную к кухне.

Малышка Джинкс лежала на полу в девяти футах от своей инвалидной коляски. Ее длинные рыжие, с золотым отливом волосы разметались по полу, а огромные оливковые глаза были полны слез. Девочка горько плакала, и Эгги, стоя перед ней на коленях, пыталась ее успокоить.

— Я попробовала х-ходить. Мне хотелось у-удивить вас… и самой пройти до алтаря в день вашей свадьбы, — задыхаясь от рыданий, пробормотала Джинкс.

Вайэт поднял ее на руки.

Мелора оттолкнула инвалидную коляску, стоявшую у него на пути.

— Вайэт, пожалуйста, отнеси Джинкс в гостиную, — взволнованно произнесла она, хватая сестренку за руку. — Ты не ушиблась? — с тревогой вглядываясь в бледное личико девочки, спросила Мелора, стараясь не отставать от Вайэта и ни на секунду не выпуская руку сестры из своей.

Эгги тоже поспешила за ними.

— Да нет, я только ударилась локтем, но… Вайэт усадил девочку на ситцевый диван, покрытый множеством подушек.

— Болит где-нибудь еще? — снова принялась расспрашивать Мелора, опускаясь рядом с сестрой на диван.

— Нет. Прости, что испугала тебя, но мне хотелось преподнести вам сюрприз. Это было бы моим свадебным подарком!

— Он был бы самым лучшим в мире! — поспешила заверить ее Мелора, изо всех сил стараясь сдержать навернувшиеся слезы. — Но с ним можно и подождать, Джинкс. К чему нам спешка?! Как только доктор выяснит причину, ты тут же сможешь ходить.

Несчастье настигло Джинкс прошлой весной, в то самое раннее утро, когда она, объезжая ранчо верхом, обнаружила в кустарнике труп их отца с пулей в голове.

При виде этого жуткого зрелища девочка лишилась чувств и упала с лошади. И хотя все кости были целы и на теле, не считая нескольких синяков, не было никаких видимых физических повреждений, Джинкс больше не могла ходить.

— Я думала, что у меня получится; мне так хотелось удивить тебя. Ты моя единственная сестра, и свадьба в твоей жизни будет только раз, — прошептала Джинкс, уронив от отчаяния голову. Сердце Мелоры разрывалось от боли и любви. Если бы от ее желания помочь зависело здоровье сестры, девочка уже давно могла бы бегать быстрее ветра. Однако единственное, что могла сейчас Мелора, — это приласкать и успокоить Джинкс.

— Какие пустяки, глупышка. Что действительно важно, так это то, что ты идешь на поправку.

Она нежно обняла Джинкс, осторожно сжав ее хрупкие плечики, и заботливо откинула назад упавшие на маленькое заостренное личико мягкие рыжевато-золотистые пряди.

Глядя на сестер, Эгги невольно поймала себя на мысли, что они, как это ни странно, были одновременно и разными, и очень похожими. Мелора, с ее густыми прямыми волосами цвета темного золота, рассыпавшимися по плечам, желтовато-карими глазами и шелковистой, персикового цвета кожей, похожая на прекрасную сказочную принцессу, обладала несгибаемой волей и адским темпераментом. Она унаследовала отцовскую целеустремленность и непреклонность характера, в то время как малышка Джинкс была истинным воплощением их впечатлительной и мечтательной матери — Александры Дин. У нее были точно такие же большие зеленые глаза и пышные рыжие локоны. Зато маленькие задорные веснушки, разбросанные по курносому носику, были ее собственными. Джинкс рисовала пером изысканные этюды, наряжала трех своих кошек в шляпки и крошечные жилеты, которые ее научила шить Эгги, и проводила много времени со своей лошадью — Сэром Галахадом. Кроме того, девочка частенько коротала ночные часы с книгой, зачитываясь порой чуть ли не до утра.

Джинкс, как и Мелора, была очень смышленой и хорошо училась, но год назад отказалась посещать школу и не захотела видеть никого из своих друзей. Старшая сестра не находила себе места, видя девочку в таком подавленном состоянии. И Эгги, подсознательно чувствовавшей, что Джинкс вовсе не нуждается в жалости, приходилось постоянно успокаивать Мелору.

— Девочке нужно время, чтобы прийти в себя после перенесенного стресса и залечить душевные раны. Эта малышка обладает силой духа, присущей всем Динам. Не стоит так волноваться за нее. Вот увидишь, — уверенно говорила Эгги Мелоре, — с ней будет все хорошо.

Глядя на сестер, бок о бок сидящих на диване и трогательно склонивших друг к другу прелестные головки, Эгги почувствовала прилив нежности, переполнивший ее сердце безграничной любовью к ним обеим. Да, на долю этих девочек выпали трудные времена… Однако каждая из них — Эгги была в этом убеждена — обладала гораздо более крепкой натурой, чем это казалось. Они любили друг друга и свое ранчо с такой же неистовой силой, как и их отец. Эгги подсознательно чувствовала, что у каждой из сестер достаточно боевого духа, чтобы справиться с любыми трудностями, возникшими на их пути.

Она перевела взгляд на Вайэта. Он улыбался, нежно глядя на Мелору.

«Господи, храни этого человека, — подумала женщина. — Он поможет им обеим. Он послан в Рохайд самим Богом».

— Ты непременно поправишься, Джинкс, — тем временем уверенно говорил Вайэт, словно подтверждая мысли Эгги. — Я обещаю тебе это. Мы найдем лучших докторов, какие только есть. Не важно где, в Бостоне или Филадельфии, Чикаго или Нью-Йорке. Они проведут самое квалифицированное обследование и вынесут заключение, из которого будет ясно, что все-таки с тобой произошло.

— Но что бы то ни было, юная леди, вы непременно справитесь с этим, — уверенно вставила Эгги.

— Ты говоришь точь-в-точь как папа! — улыбнулась Джинкс, и ее оливково-зеленые глаза озарились едва затеплившейся надеждой.

— А он всегда был прав, не так ли? — произнесла Эгги, назидательно погрозив пальцем.

— Да, но только не тогда, когда спорил со мной, — уточнила Мелора, лукаво улыбнувшись.

— Кстати, о спорах. Я не потерплю никаких возражений по поводу того, что собираюсь сказать. Уже поздно, и вам, юные леди, пора в постель. — Эгги многозначительно посмотрела на Вайэта. — Вашей невесте, мистер, необходимо выспаться, чтобы хорошо выглядеть завтра. В противном случае вы поведете к алтарю эдакий заспанный злой дух в образе женщины.

— Боже упаси, моя любимая никогда не будет похожа на злого духа, — улыбаясь, заступился за Мелору Вайэт, видя, как та уже открыла рот, чтобы возразить.

— Я, конечно, пошутила. Хотя голова этой юной леди и без того забита разговорами о ее красоте, так что не было смысла подливать масла в огонь, — решительно заявила Эгги, хотя глаза ее светились добротой. — К тому же бедняжке Мел еще придется заняться сборами! Так что, Вайэт, в любом случае вам пора домой. Дайте возможность этим девочкам немного передохнуть.

Час спустя, после того как все трое перекусили на кухне клубничным пирогом с молоком, Эгги намеренно поднялась к себе в комнату на втором этаже, чтобы дать сестрам возможность поговорить. Мелора отвезла Джинкс в ее комнату и помогла ей приготовиться ко сну; девушка прекрасно сознавала, что это последние минуты, которые она проводит с сестрой до своего замужества.

После несчастного случая маленькая гостиная на первом этаже была переоборудована в спальню, с тем чтобы Джинкс не приходилось спускать и поднимать по лестнице. Комнатка была уютно обставлена. В ней стояла медная кровать, покрытая ярким лоскутным одеялом, висели желтые занавески, а на полке возле окна стояла коллекция любимых книг и кукол.

Стоило только Джинкс сесть на кровать, как два маленьких котенка тут же свернулись калачиком у нее в ногах, а третий решил охранять ее, уютно устроившись на коленях. Мелора тем временем принялась расчесывать волосы Джинкс.

— Вайэт такой славный. Да, Джинкс? — говорила она, осторожно погружая расческу в роскошные огненные локоны. При этом воображение унесло ее в то мгновение, когда он положил на ее ладонь украшенную лентами коробочку. — Так мило с его стороны подарить мне эту камею.

— Она великолепна.

— Он самый красивый мужчина, которого я видела в Рохайде, — продолжала Мелора. — Конечно, после папы, — тут же добавила она, и ее глаза невольно наполнились влагой. — К тому же такой внимательный и добрый. Любимый мой, как, же мне посчастливилось встретить тебя?

— Хм…

Услышав неопределенный возглас сестры, Мелора замерла с расческой в руке и осторожно заглянула в глаза Джинкс.

— Что означает твое «хм»? — с опаской спросила она.

— Я хотела сказать «не знаю», — ответила девочка.

Мелора в недоумении уставилась на сестру.

— Что-то не так, Джинкс? Тебе ведь нравится Вайэт, правда? — взволнованно спросила она. Девочка молчала. — Уж не хочешь ли ты сказать, что лет?

У Мелоры был такой удрученный вид, что Джинкс немедленно принялась кивать.

— О, конечно, он мне нравится, Мел. Честное слово, нравится. — Девочка нервно сглотнула. Котенок потерся носом о ее колено. — Я хотела сказать, что мы знакомы с ним совсем немного, а ты ведь знаешь, чего мне стоит привыкнуть к человеку. Но я думаю, что он красивый и хороший и… — торопливо проговорила Джинкс.

— Он будет нам надежной опорой, вот увидишь, детка, — тихо сказала Мелора. Она положила расческу и присела на кровать рядом с сестрой. — Мы все будем счастливы. Трудные времена остались теперь позади.

Джинкс прикусила нижнюю губу. Она всегда поступала так, когда сильно волновалась.

— Не пытайся ввести меня в заблуждение, — серьезно произнесла она, точь-в-точь как это делал отец, тем самым невольно вызвав у Мелоры улыбку. — Я считаю мистера Холдена хорошим человеком. Но уверена ли ты, что хочешь выйти за него замуж?

— Конечно. Неужели не видно?

— Да-а, но…

— Что но? Ну, ладно, покончим с этим! — воскликнула Мелора.

— Я просто подумала, что ты выходишь за него замуж из-за… меня.

— Из-за тебя?

Джинкс решительно кивнула.

— Ты понимаешь, о чем я говорю? — медленно произнесла она. Из-за моих ног… ну, потому, что он достаточно богат, чтобы послать меня лечиться к лучшим докторам и…

Мелора нежно обняла сестру:

— Глупышка! Никогда больше не думай об этом. Я рада, что Вайэт достаточно богат, и теперь мы сможем вылечить тебя. Знаешь, что он еще задумал? Он поможет нам спасти ранчо! Но ты должна быть уверена, что я выхожу за него не ради этого.

— Так ты любишь его?

— Да. — Глаза Мелоры засияли, точно два топаза, в неярком свете керосиновой лампы. — Его общество мне гораздо приятнее, чем общество любого другого мужчины.

— Но это же не означает любовь, — с жаром возразила девочка. — Любовь — это… когда соприкасаются души.

Мелора засмеялась и легонько ущипнула сестру за щечку.

— Что ты знаешь о любви? Не верь всей этой книжной чепухе. Людские души никогда не соприкасаются, и над влюбленными не зажигаются звезды. Поверь мне, Джинкс, ничего этого нет и в помине! Любовь это приятно, очень приятно! Она побуждает тебя провести всю жизнь с человеком, который — сердце подсказывает — единственный на земле предназначенный именно тебе.

— Да, Мелора, но ты, помнится, думала, что любишь Уокера Хайса тоже.

— То было совсем другое. — Щеки Мелоры порозовели, и она так встряхнула головой, что покачнулся тугой узел волос. — Мне ведь тогда едва исполнилось пятнадцать. Это было презабавно. В то время мне очень льстило внимание юноши тремя годами старше.

— Что ты скажешь о Линке Боудене?