— Что-то мне последнее время все отказывают. Судьба, наверное, такая.

Он лукаво улыбнулся, и Мире захотелось кинуться в его объятья, но она заставила себя сесть в машину, закрыть дверь и уехать. Никогда ей так трудно не было.


Ей пришлось ждать почти месяц, но встреча с Тигром все же состоится. Тигр — один из самых влиятельных людей, их таких осталось не так уж и много, кого-то посадили, кто-то теперь жил заграницей, а он смог договориться с нынешней властью и власть охотно его оставила, его влияние становилась все больше, но он никогда не лез в политику, поэтому его и не трогали, если нужны были деньги, он давал, нужно было поддержать кого-то или утопить, он делал, но никогда не посягал на престол. И сейчас от него зависело, будет она жить или нет. Если он примет ее предложение, то успех обеспечен на девяносто девять процентов. Кира Алексеевна не скидывала со счетов и этот пресловутый один процент, сходила в нотариат и оформила завещание, пусть все дела будут в порядке, даже если ее не будет.

И вот сейчас ее везли в тонированной машине в обиталище всесильного Тигра. Ее провели в кабинет, хозяин жестом пригласил сесть. Кира подчинилась. Дела всесильного ещё не были окончены, и он пока не обращал на нее внимание. Холодкова наблюдала за ним, кличка тигр ему подходила, крупный и опасный хищник, даже дорогой костюм и великосветский лоск не могли спрятать эту животную мощь. И сейчас ей предстоит договориться с этим хищником. Тигр освободился, и теперь была ее очередь на растерзание.

— Простите, Кира Алексеевна, дела, дела.

— Я это прекрасно понимаю, Тибор Авдеевич

— Просто Тибор. Что-нибудь выпьете? Чай, кофе?

— С удовольствием, кофе, Тибор.

Тигр нажал кнопку и через минуту вошел помощник с подносом. Перед ней поставили чашку с кофе, две трети сливок и одна часть кофе, о ней собирали информацию. Кира слегка кивнула, оценив затраченные усилия и качество собранных сведений.

— И что Вас привело ко мне?

— Дела.

— Мы с вами нигде не пересекались. Общих дел у нас нет. Я обычно не встречаюсь с людьми, не сообщающими о цели встречи.

— Но мне не отказали.

— Я кое-чем обязан Лешему.

«А ещё мне интересно, что ты хочешь. А мне редко бывает интересно».

Кира допила кофе и чуть ближе придвинулась к Тигру.

— Я хочу вам предложить Империю Евсеева.

— Заманчиво, но маловероятно.

— Это с какой стороны посмотреть.

— С любой.

— Через некоторое время Евсеева арестуют за покушение или за совершение особо тяжкого преступления, задержат на месте преступления. И вы, и я прекрасно знаем, что он многих достал, там, в поднебесной, но второго Ходорковского они не хотят, а избавиться от Евсеева мечтают. Есть реальный шанс его смять. Вы же знаете, как это делается, человек просто лишается поддержки и всем плевать, что с ним будет, никто никакой помощи ему оказать не может, да и не хочет. А мне это и нужно, чтобы он сел и не мог ничего сделать из мест не столь отдаленных.

— Откуда такая уверенность, что его возьмут с поличным?

— Возьмут, это моя забота. Просто ему очень скоро захочется меня убить, собственноручно.

— И даже если у вас не будет поддержки…

— Я все равно закончу партию. Только тогда будет переполох, дележка и несколько трупов во главе с моим.

— Почему вы предлагаете это мне?

— Потому что вы единственный, кто оставит меня в живых.

— Почему вы так уверены в этом?

— Не только вы собираете информацию.

— Да, я и забыл, что это ваша работа, вас этому учили. Детали вашего плана я не узнаю?

— Нет, чем меньше людей вовлечено, тем надежней. У вас есть месяц для принятия решения.

— Через неделю вы получите ответ. Вам нужна охрана?

— Я ещё не начала действовать и сейчас я в безопасности, а когда начну, оковы мне не нужны. Но за моей семьей надо присмотреть.

— Хорошо. Переходите ко мне. Из нас получатся хорошие союзники.

— Союзники? Вы уверены?

— Умных врагов тоже приятно иметь.

— Врагов иметь очень приятно, главное чтобы ты их, а не они тебя.

— Через неделю я с вами свяжусь.

— Договорились. До встречи.

Аудиенция была окончена, Холодкову отвезли домой. Встреча прошла лучше, чем думала Кира, и результат уже был известен, Тигр только сообщит заинтересованным лицам о предстоящих изменениях, получить их согласие на дележ и оговорит проценты. А ей предстояло начать партию.

Кира быстро набрала номер, пришлось потратить время на розыск, через Лешего добывать она его не стала.

— Ефим Евсеевич, добрый вечер.

— Кто это?

— Холодкова Кира Алексеевна.

— Откуда у Вас этот номер?

— Неважно откуда он у меня, главное, что он есть. И у меня есть то, что Вас интересует.

— Меня ничего не интересует.

— Даже странный потрепанный пейзаж из глухого села где-то под Иркутском?

— Картина у Вас?

— У меня. Ваши люди подпортили мне шкурку. Придется оплатить вред. Миллион меня вполне устроит, я женщина европейская, их валюта меня и порадует.

— А не много ли?

— Не много. Даю Вам сутки на размышление.

Холодкова нажала отбой. Что ж теперь надо подготовить место для спектакля.


Леший уже несколько часов ходил из угла в угол и никак не мог успокоиться, он знал, что Кира в опасности, он это чувствовал. Он знал, что партия уже начата и скоро будет финал. Но он не знал, кто заказчик и что собирается делать Кира… и он не знал где Кира.


Саврасов вот уже несколько часов безуспешно пытался найти Киру, утром Роман сообщил, что все эти месяцы они следили не за Кирой, что он специально с ней столкнулся, и это оказалась не она. Все жучки и маячки были бесполезны. Ее не было. И он не знал где она может быть. Но от точно знал что она собирается делать. И это было опасно. И что действовать она собирается сегодня…


Кира стояла и смотрела на своего обидчика, вот они и встретились лицом к лицу. У нее осталось всего несколько вопросов, на которые она хотела получить ответы. «Евсеев Ефим Евсеевич, владелец фабрик, газет, пароходов, собственной персоной и с пакетом денег, на сумку разоряться не стал».

— Добрый вечер, Ефим Евсеевич. Прекрасный вечер, и пустырь располагает к прогулкам.

— Добрый, Кирочка, добрый. Вы же сами настояли на личной встрече, чтобы деньги принес я, и место выбрали сами. Где картина?

— А где деньги?


Он кинул к ее ногам пакет, Холодкова присела и достала несколько пачек евро.

— Будем считать, что компенсацию за моральный и физический ущерб я получила.

— Где картина?

— Не спешите. У меня есть вопросы, и вы на них ответите, тогда и картину свою получите.

«Ответить-то отвечу, почему бы и нет. Последнее желание вещь святая. А мне ещё говорили, что ты умная. Жадность мой любимый порок, он и умных губит. Миллион евро и весь твой ум ушел».

Он смотрел на красную точку на ее лбу и решил немного поиграть по ее правилам.

— Что хотите узнать? Что такого особенно в этой картине?

— Слушать печальную историю про мальчика Фиму из неблагополучной семьи, отец которого пил и бил мать, а мать тоже попивала и била, но уже сына, и единственная радостью для которого была возможность сбежать к бабке-гардеробщице, и сидя в директорском кресле любоваться этой мазней и строить планы на захват мира? Нет уж, увольте, это я и так знаю.

— Я иногда сентиментален, воспоминания о детстве, о родных местах.

— Какая сентиментальность, Фима, боже мой, вы об чем, дорогой. Просто крышу снесло давно и тормоза отказали от вседозволенности — все можно купить, сломать, украсть, а несговорчивых убрать.

— Я же предлагал музею ее выкупить.

— Мог бы любуясь мазней и фамилию автора посмотреть, отец директора рисовал, перед войной, поэтому и не продала. Что ж ты такой великий, а информацию нормально собирать и не научился. Не согласилась, и тогда заказал подделку, а бедного художника зачем было убивать? Кто бы ему, алкашу, поверил. Лишние действия. Никто подмены даже и не заметил и не доказал бы, это не Ге, Шишкин или Саврасов.

— Не люблю алкашей. Очистил землю от ненужного. Ты же и сама знаешь, как у нас работают менты.

— Хватают за мелочевку, а потом уже крупное вешают.

— Ага, поэтому мелочевки быть не должно, уж прости, но и ты мелкая рыбка. Шикарная страна — воруешь миллиардами не сажают, убиваешь десятками — не сажают, украл телефон — срок.

— А почему решил, что картина у меня, прекрасно же знаешь, что не работаю по России и картинами не занимаюсь?

— А что ж ты в Иркутск полетела?

— Так ты с перепугу что ль ко мне мальчиков направил? Так я всего лишь к Байкалу, полюбоваться народным достоянием полетела. Мне твои дела до лампады.

— Ты единственная, кто мог в этой вшивой конторе это всё просечь. Даже если тогда у тебя ее не было, сейчас-то она у тебя, и ты за нее получаете неплохую компенсацию. Значит, правильно мальчиков направил.

«Слишком хорошего ты обо мне мнения, дружок, обнаружила воровство не я, а Ильин. Он когда-то давно составлял каталог по этому захолустному музею, по дружбе подреставрировал картинку, и сразу полотно узнал, профессионал же, когда к нему от Антиквара пришли, заказ на реставрацию делать. Потом в захолустье это съездил, увидел подделку и просто спрятал полотно, считая, что прав. Совершенно не думая, что просто так картины не исчезают и за из ремонт такие деньги просто так не платят».

— А где ваша логика избавления от мелочи, почему меня не убили?

— Так полотно я не получил, а потом, что тебя убивать, девка умная, знаешь, что язык нужно за зубами держать.

«А пуля между глаз, заставит замолчать навечно. Как только полотно получу. Я ещё думал, может немного с тобой позабавиться, но раз уж и про художника знаешь, одна тебе дорога к нему же. Никогда не думал, что красная точка на лбу может возбуждать, нужно будет поехать в Индию и завести себе парочку любовниц. Я буду иметь их и вспоминать тебя, такую возбуждающую и такую глупую. Даже жаль, девка-то красивая. Вот только знаешь много».

— А потом у тебя много родни, сделаешь, что не так, всегда можно через них наказать. У тебя же сестра недавно родила, мальчика если правильно помню. Еще есть вопросы?

— А Михея тоже ты приказал убрать или так шальная пуля?

— И про Михея знаешь? Делал он мне работенку всякую, но кадры периодически менять надо, омолаживать, что старье держать. А потом одним козлом стало меньше, миру стало легче.

— Так вы у нас мусорщик? Убираете всякую мразь и сеете доброе и вечное? Не знала. И мальчики в изоляторе быстро умерли, их даже и допросить толком не успели.

— Уборка, всем лучше. Жаль, что их до меня нашли. Где картина?

— Ну что вы так волнуетесь, отдам я вам это полотно. У меня ботинки больше стоит, чем эта мазня.

Кира расстегнула куртку и вытащила несчастный пейзаж. Евсеев вырвал из рук Холодковой полотно и стал его разглядывать, вертеть, стараясь определить подлинник или подделка. Кира за ним наблюдала с усмешкой, те, кто ее знал, сразу бы ринулись бежать от нее подальше, эта усмешка ничего хорошего не предвещала.

— Она, родимая.

Евсеев отошел от Холодковой подальше, а она все стояла, он достал телефон.

— Уверен, что родимая? — в руках Киры была еще одна картина, точно такая же.

— Знаешь сколько их у меня. А еще сколько мне по заказу сделают, всем твоим знакомым подарю. Да части уже отправила, последний подарок от твоего имени, всего-то человек сорок надо будет обойти, про картинку спросить, мальчиков-то хватит?

— Сука!

— Ага, так меня обычно и называют тебе подобные. Струхнул Фимочка, ссыкуном ты оказался, и таких глупостей натворил. А теперь ты все потеряешь. И картину последний раз в руках держишь, даже жаль, что копию.

— Сука, что думаешь, уйдешь отсюда?!

— Уйду.

— Хрена два ты отсюда уйдешь, тут и могилку тебе организую, и всю твою семейку зарою!

«Это уже не тебе решать, а Тигру. Захват все равно будет, просто можно вести дело о покушении, а можно об убийстве».

— Одно смс и тебя не станет. А картину я все равно найду!

— Да отправляй, и не найдешь, ты же не сможешь отличить копию от копии. Ты, кстати, какие сухарики предпочитаешь, Евсей?

Он, довольно улыбаясь, отправил сообщение. Красная точка на лбу Холодковой ему была прекрасна видна, он ждал, когда эта точка превратится в дыру…


Точка съехала, и через мгновение женщина вскрикнула, завалившись на землю.

«Все самому, все надо делать самому». Фима достал пистолет, и тут же его скрутили люди в камуфляже, надели наручники и потащили к подъехавшей машине со спецсигналами. К Кире уже бежал подполковник ФСБ Звягинцев Олег Сергеевич, следом семенил боец с аптечкой.