Майя Бэнкс - Всем бедам вопреки

Услышав тихий отклик, он открыл дверь и вошел.

Выражение его лица смягчилось при виде полулежавшей на подушках Кили. Она выглядела так, словно вот-вот соскользнет на пол, и он поспешил устроить ее поудобнее.

Кэлен заметил круги усталости под ее глазами. При каждом движении она стонала все громче.

— Прости, — прошептал он.

— Все в порядке, — улыбнулась она.

— Я пришел за Рионной, — пояснил Кэлен и нахмурился, поняв, что жены рядом нет.

Кили кивком показала на дальний угол.

— Она там.

Кэлен повернулся и, к собственному изумлению, увидел мирно спавшую на стуле новобрачную с открытым ртом и запрокинутой головой. Оглядев комнату, он увидел кувшин с элем, пустые кубки и все понял. Хватило одного взгляда, чтобы убедиться: кувшин пуст. Он оглянулся на Кили, глаза которой так и норовили закатиться, потом — на Рионну, которая за это время даже не шевельнулась. Вспомнил, сколько эля она выпила за столом и при этом почти ничего не ела.

— Да вы пьяны!

— Может быть, — промямлила Кили. — Ладно… вероятнее всего.

Кэлен покачал головой. Глупые бабы.

Он направился к Рионне, но Кили сказала:

— Будь с ней помягче, Кэлен. Она боится.

Он остановился, оглядел бесчувственную жену на стуле и медленно повернулся к Кили.

— Именно поэтому и напилась? Из страха?

Кили наморщила лоб.

— Она боится, но не именно тебя… вернее… Кэлен, она совсем ничего не знает о… — Кили осеклась и покраснела до корней волос.

— Я понял, о чем ты, — мрачно буркнул Кэлен. — Не обижайся, Кили, но это дело касается только меня и моей жены. Я ее сейчас унесу. Тебе следует отдыхать, а не поглощать эль в огромном количестве.

— Тебе говорили, что ты слишком несгибаем? — простонала Кили.

Вместо ответа Кэлен нагнулся и подхватил Рионну на руки. Она почти ничего не весила. Но ему нравилось держать ее на руках. Это было приятно.

Кэлен направился к двери, отрывисто пролаял приказ стоявшему рядом Гэннону, и тот немедленно распахнул дверь. В коридоре им встретился Аларик, вопросительно вскинувший брови.

— Позаботься о своей жене, — грубо бросил Кэлен. — Она, похоже, вот-вот потеряет сознание.

— Что?! — ахнул Аларик.

Но Кэлен проигнорировал его и продолжал путь в спальню. Плечом открыл дверь и, осторожно уложив Рионну на постель, со вздохом отступил, чтобы получше ее разглядеть.

Значит, его маленький воин напуган. И чтобы уклониться от брачной ночи, напился до умопомрачения. Вряд ли это лестно для Кэлена, но, вероятно, не стоит ее винить. Он был… черт, да он был тем, кем был!

Кэлен покачал головой и стал раздевать ее, пока она не осталась в одной камизе. Дрожащими руками он разгладил тонкое полотно.

Но ладони не встретили никаких выпуклостей. Она хрупкая, и, видно, грудь у нее не слишком велика. Зато тело стройное и мускулистое. Такого он не видел ни у одной женщины.

У него чесались руки поднять подол, стащить камизу, оставив Рионну обнаженной. Это его право. Она его жена.

Но Кэлен не мог заставить себя сделать это.

Он мог бы разбудить ее и овладеть, сделав своей, но почему-то мечтал увидеть, как ее глаза загорятся тем же пламенем желания, которое чувствовал сейчас он сам. Нельзя, чтобы она его боялась.

Кэлен улыбнулся и покачал головой. Утром она проснется с ужасным похмельем и будет гадать, какого черта произошло с ней накануне.

Как человек, не лишенный совести, он не захочет взять то, что принадлежит ему по праву, пока она не будет готова отдаться ему. По своей воле. Но Рионне необязательно знать об этом прямо сейчас.

Он лег рядом и укрыл ее и себя тяжелой меховой шкурой. Глубоко вдохнул запах ее волос, с наслаждением ощущая тепло женского тела.

Пробормотав проклятие, Кэлен отвернулся. Еще немного, и он потеряет самообладание.

Но к его полному расстройству, она что-то пробормотала во сне и прижалась так тесно, что в эту ночь ему было не до сна. Прошло немало времени, прежде чем его веки сомкнулись.

Кто-то или что-то сидело на голове Рионны. Она тихо застонала и попыталась смахнуть назойливую помеху, но оказалось, что она хватается за воздух.

Рионна с трудом вынудила себя открыть глаза и немедленно об этом пожалела. Хотя было темно, даже легкое движение причиняло ужасную боль.

Постепенно Рионна сообразила, что рядом лежит очень теплое мускулистое тело и что сама она в одной рубашке.

Проведя ладонью по торсу, она поняла, что полотняный бинт по-прежнему на месте: очевидно, муж был не слишком любопытен и не понял, насколько полны ее груди. Впрочем, какая разница? Он ее муж, и она не сможет скрывать их вечно.

Рионна порылась в памяти, пытаясь вспомнить, что случилось накануне. Последнее, что она помнила — как стояла перед окном в комнате Кили.

А теперь лежит в постели рядом с мужем.

Считается ли брак состоявшимся, если она ничего не способна вспомнить? Разве при этом она не должна была оказаться раздетой? Кили и Мэйрин ничего об этом не говорили.

Но если она ничего не помнит, это не так плохо?

От стыда и унижения загорелись щеки, а в груди стало тесно. Что такого она должна сказать ему? Как посмотреть ему в лицо? Что, если она вела себя подобно потаскухе? Что, если разочаровала Кэлена или, что еще хуже, ее неопытность оттолкнула его?

Несмотря на стук в висках и тошноту, она сползла с кровати и вздрогнула от холода. Она была укрыта меховой шкурой, и в постели было тепло.

Слава Богу, она не видит его. Хотя точно знает, что на нем нет туники. Что, если он… если он полностью обнажен?

Она разрывалась между желанием бежать как можно быстрее из комнаты и поддаться абсурдному желанию заглянуть под одеяла.

И тут до нее дошло, что это его спальня, а не та комната, что была отведена ей как гостье!

Нога наткнулась на свадебное платье, и щеки вновь залило краской. Неужели это он раздел ее?

Рионна рывком натянула платье и приоткрыла дверь. Коридор был тускло освещен наполовину сгоревшими свечами и, насколько она смогла заметить, пуст.

Слава Богу!

Она выскользнула из комнаты и побежала в свою спальню. Сорвала с себя платье и надела то, в котором чувствовала себя удобнее. Теплые клетчатые штаны, поношенная туника и кожаные сапоги. Нужно как-то прояснить голову, несмотря на ужасную боль, а единственный способ сделать это — хорошая драка.

Проснувшись, Кэлен нашел кровать пустой. Холодный сквозняк леденил тело. Он с проклятием натянул на себя мех и оглядел комнату.

Жены нигде не было, что сильно его разозлило. Он всегда просыпался первым в доме. Даже Юэну, встававшему рано и ложившемуся поздно, никогда не удавалось обогнать брата.

Это время он любил за возможность побыть одному. Иногда плавал в озере, иногда оттачивал воинское искусство.

Откинув меха, он, как был, обнаженный, поднялся, потянулся и подставил тело под порыв холодного ветра. Кровь мигом забурлила, сбрасывая остатки сна.

Кэлен налил воды в тазик из кувшина, вымыл лицо и прополоскал рот. Либо его жена сгорает от стыда, либо ясно дает понять свое отношение к браку. Так или иначе, необходимо выяснить отношения, а сейчас для этого самое подходящее время.

Но сначала надо найти новобрачную.

Одевшись, он вышел в коридор. Обычно, он не старался идти бесшумно, но сейчас в доме гостит король, и праздник длился допоздна, кроме того, не стоит никому знать, что жена от него сбежала.

Хмурясь, он остановился у ее двери. Он не будет стучать.

Его встретили мрак и холод. Нет, огонь зажжен.

Кэлен вдруг сообразил, что сам он не разжигал огня в спальне, поскольку привык к холоду. Но Рионна — девушка хрупкая, и, вне всякого сомнения, пробудившись, она почувствовала, как стучат зубы.

Он не привык считаться с другими. Особенно в своих покоях. Но теперь он женат, и, следовательно, нужно идти на уступки. Он покажет жене, что может быть человеком благоразумным.

Кэлен вошел, но увидел, что кровать пуста и постель не смята. На спинке стула висело свадебное платье. То самое, которое он снял с нее вчерашней ночью.

Куда она успела удрать в такой час?

Сердце стиснуло подозрение. На душе стало нехорошо. Неужели девчонка настолько глупа, чтобы ускользнуть в постель любовника в первую брачную ночь? Но по какой иной причине женщина оставит тепло супружеской постели еще до рассвета?

Если что-то случилось, ей следовало разбудить его. Отныне все ее проблемы будет решать муж.

Чем дольше он размышлял, тем больше злился. Воспоминания о прежних предательствах все еще были слишком свежи, несмотря на все усилия их отринуть. Но разве легко забыть о том, что сделала Элспет, когда изменила всю жизнь клана Маккабе? Его нынешняя женитьба — результат ее измены. Попытка исправить сделанную в юности глупость и не позволить эмоциям затуманить суждения.

Многие годы клан пытался выжить и избежать окончательного уничтожения войсками Дункана Камерона. Только после женитьбы Юэна на Мэйрин и рождения Изабель ситуация изменилась к лучшему.

Как Кэлен мог отказаться от единственного способа укрепить союз, который поможет уничтожить человека, ненавидимого им и братьями больше всего на свете?

Богу известно, у него не было иного выхода, кроме женитьбы на Рионне Макдоналд. Но это еще не означает, что он покорно станет носить рога или позволит жене ложиться под всякого и брать пример с собственного отца, распутного негодяя!

Теперь Кэлен ее лэрд, нравится ей это или нет. И она по крайней мере обязана ему повиноваться.

В окно донесся звон стали о сталь.

Кэлен нахмурился и поспешил поднять меховой занавес. Ее комната выходила во двор, но кто упражняется так рано? И почему?

Кэлен высунулся в окно и увидел факелы, окружавшие небольшой участок посреди двора. Двое воинов яростно наступали друг на друга. Одного из глупцов непременно убьют.

В свете факела блеснули золотые волосы. Кэлен увидел сосредоточенно сжатые губы.

Дьявол!

Одним из глупцов была его жена!

Он опустил мех и почти выбежал из комнаты. Покачивая головой, сбежал по лестнице, где его догнал Кормак.

— Знаешь, что Рионна дерется на мечах? — процедил Кэлен.

Кормак вытаращил глаза и потупился, не зная, что сказать.

— Нет, — пробормотал он, — я только что встал.

Кэлен гневно взглянул на него:

— Смотрю, ты окончательно обленился.

Но на Кормака упрек ничуть не подействовал.

— Теперь, когда в моей постели каждую ночь лежит теплая мягкая девушка, трудно найти причины встать чертовски рано.

Кэлен фыркнул:

— Вопрос в том, почему твоя девчонка так рано удрала из постели наутро после свадьбы? Пожалуй, можно сделать весьма интересные выводы.

Кэлен послал ему ледяной взгляд.

Ни в малейшей мере не взволнованный его настроением, Кормак продолжал:

— Тот самый факт, что у нее хватает сил сражаться на мечах, доказывает… что ты сделал что-то не то.

Злорадные шуточки Кормака окончательно вывели Кэлена из себя.

— Бьюсь об заклад, что Кристине не слишком понравится беззубый муж.

Кормак поднял руки, словно сдаваясь, но на лице играла все та же дурацкая улыбка.

Кэлен обрадовался холодному ветру, напомнившему о том, что расслабляться не стоит. Никогда не поднимай забрала. Когда мужчина слишком заботится о собственном комфорте, это неизбежно приводит к краху.

Но такое с ним не случится. Если, конечно, это будет зависеть от него. И с его кланом не случится. Ни с новым, ни со старым.

— Она здорово сражается, — заметил Кормак.

Кэлен нахмурился еще сильнее, когда они приблизились к участку, окруженному факелами.

— Рионна! — рявкнул он.

Она повернула голову в его сторону, как раз когда меч полетел прямо ей в спину.

Кэлен выхватил свой, чтобы отклонить удар, и глаза Рионны широко раскрылись, когда меч противника остановился в дюйме от ее тела.

Одним поворотом запястья Кэлен выбил меч из руки противника и послал ему взгляд, заставивший последнего поспешно удалиться.

Но если Кэлен ожидал, что жена испугается, смутится или будет благодарна за спасение ее жизни, он ошибался. Она была взбешена. Глаза в сиянии факелов сверкали демоническим светом. Сейчас она напоминала разъяренного котенка. Сравнение, возможно, обозлило бы ее еще больше, но Кэлен едва сдержал улыбку.

— Что это ты вытворяешь? — завопила она. — Из-за тебя меня едва не убили! Только глупец способен окликнуть кого-то в разгар поединка!

Кэлен, раздувая ноздри, шагнул к ней. Как она смеет обращаться к нему подобным образом в присутствии посторонних?!