Дома находиться стало совсем невозможно, потому что я знала, как ко мне относится мамин возлюбленный и его фальшивая любезность по утрам и вечерам меня, откровенно говоря, выводила из себя. Я с трудом высиживала эти тридцать минут, не прикасаясь к еде, а после запиралась у себя и просматривала объявления о работе. Школьникам, естественно, было проблематично устроиться куда-то, но мне подвернулось интересное предложение. Неподалеку от бабушкиного дома находился цветочный магазин. На его двери я и увидела объявление о том, что им требуется помощник. Временно, конечно, но меня вполне устроили условия. Платили хорошо, по крайней мере, по моим меркам.

Матери я не стала говорить о своем неофициальном трудоустройстве, ведь не выдержала бы ее нотаций о важности учебы. Только в преступный сговор пришлось войти с бабушкой, которая говорила, что ей нужна моя помощь, и мама без проблем отпускала меня. После неудачного общения с Ксандром я решила повторить попытку, но не просто так, а потому что краем уха услышала, что парень никого видеть не желает. Даже друзей. Интересно, чем вызвана такая реакция.

Ангелина поддержала мой порыв помочь Ярославскому, и прекрасным поводом стало обращение директрисы к одноклассникам. Мать Ксандра просила ребят помочь звезде с освоением программы, но кандидатов не появилось. Меня удивило, что даже Лизонька промолчала и демонстративно вышла из класса. Это был шанс, и я его использовала. Какие же невероятные усилия мне потребовались, чтобы держать лицо и улыбаться при недовольном однокласснике, который не выявил восторга, когда я пришла к нему с апельсинами.

Вел себя хуже, чем обычно, но я успешно выдержала его психи. Ничего. Я, движимая любопытством, подошла к его лечащему врачу и узнала, что парень раньше профессионально занимался боксом, а теперь из-за полученной травмы не сможет вернуться в этот вид спорта. Мне было жаль его, но это ведь не повод раскисать. Хорошо, что голова на месте, а остальное наладится. Я в это верила, поэтому пришла в условленное время, готовая заняться обучением больного. У нас была пара часов, после чего мне нужно было бежать в цветочный, а потом домой. Насыщенная программа.

— Привет! — Я напялила на лицо самую лучезарную улыбку и прошла в палату, несмотря на недовольство Ксандра, которое просто витало в воздухе. — Готов грызть гранит науки?

Я буквально упала на стул, кинула рюкзак в ноги и посмотрела в кофейный омут. Сердце сразу забилось, словно его закрыли в клетку. Вот почему у меня такая реакция на его взгляд?

— Я готов сгрызть к чертям эти штаны. — Он указал на мою форму и скривился. — Просил же сменить на юбку.

— Ты не просил, — пожала плечами и сложила руки на груди, — а приказывал. Две разные вещи.

Одноклассник прищурился, немного приподнимаясь и опираясь на локоть здоровой руки.

— Значит, ты пришла напрасно.

— Даже не думай, что я боюсь злобного кролика. — Брови полезли вверх, когда Ярославский гневно зыркнул на меня. — И тебе придется меня терпеть, пока не придешь в норму. — Указала на его загипсованные конечности и взяла рюкзак.

— Ты уверена, что я буду тебя слушать? — Ксандр нахально усмехнулся и вопросительно изогнул свои прекрасные брови.

— У тебя собственно нет выбора. Или припрятал где-то беруши? — Выудила из груды учебников нужный и открыла на странице с закладкой.

— Петрова, ты серьезно? — Недовольно буркнул парень, а я принялась читать, не обращая внимания на его стоны отчаяния. — Заканчивай, а! Это же не интересно…

Я посмотрела на Ярославского и улыбнулась, хотя ладошки увлажнились от волнения. Парню пришлось слушать то, что я читала. Через десять минут игры в непослушного ученика он все-таки замолчал и даже начал задавать вопросы. В эти минуты о-о-очень напоминал нормального человека. Мы проштудировали всю литературу, которую я взяла. Ярославский говорил сухо, но уже не прогонял, и это радовало.

— Вот и все. — Сказала, посмотрев на время. — Мне пора. Завтра принесу планшет и будем готовиться к тестированию. Там и проектов куча.

— А куда ты так торопишься? — Спросил, откидываясь на подушки. — На свидание?

— Ха-ха, — скривилась я, убирая учебники в рюкзак, — я же говорила, что работаю.

— Зачем тебе это? — Он нахмурился. — У тебя же богатенькие предки. К чему лишняя нагрузка?

Внутри все сжалось от напоминания о моем птичьем положении в квартире Иннокентия, но я постаралась держать на лице улыбку, закидывая рюкзак на плечо.

— Пусть это будет моей прихотью.

— А если честно? — Сказал серьезно и смотрел так, словно сканировал.

— С чего ты взял, что это неправда? — Нервно сжала лямки рюкзака, пока Ярославский ухмылялся.

— По тебе все видно. На лбу написано. — Парень вопросительно поднял брови, но я лишь сглотнула и не спешила делиться с ним информацией. — Ладно, откровение за откровение. Идет?

— Хорошо. — Развела руки в стороны. — Уступаю пальму первенства.

— Так и знал, — улыбнулся Ксандр, — ладно. — Он тяжело вздохнул и постучал пальцами по матрасу. — Ты мне нравишься. — Выдал без улыбки, вполне серьезно, а я опешила и открыла рот, но ничего не ответила.

Парень почесал затылок и улыбнулся.

— И я знаю, где ты можешь заработать наверняка больше, чем сейчас.

— И где же? — Еле выдавила из себя вопрос, краснея от его взгляда.

— Завтра узнаешь. — Одноклассник поиграл бровями, а я тяжело вздохнула. — Так почему работать пошла?

Я снова схватила лямки рюкзака, не зная, как сформулировать предложение правильно. Говорить, что я вовсе не богатенькая цаца, не хотелось.

— Скажем так, — спокойно произнесла и выпрямила спину, — не хочу ни от кого зависеть.

Ярославский цокнул, помолчал, словно взвешивал мой ответ, а после кивнул.

— Хорошо. Принимается.

Я махнула рукой и быстро выскочила из палаты, а то такой Ксандр заставлял меня не только краснеть, но и чувствовать себя одной из его ярых фанаток. Быстро направилась к остановке, чтобы успеть на автобус, который, к моему счастью, прибыл через минуту. До цветочного добралась ровно к тому времени, когда меня уже ждали, переоделась и приступила к работе. За четыре часа вымоталась и зашла на минутку к бабуле, которая накормила меня и пожалела.


— Ты ходила к своему однокласснику? — Спросила, ведь знала, что я вызвалась помогать Ярославскому.

— Да, ба. — Коротко ответила, поглощая вкусный борщ.

— И как он? — Бабушка подкинула мне свою фирменную булочку и налила чай.

— Ворчит и строит из себя неприступную крепость, хотя сегодня даже улыбался.

— И ты улыбаешься. — Бабуля потрепала меня по щеке и в один миг стала серьезной. — Аля, мама звонила. Пыталась выяснить у меня, чем таким ты мне помогаешь. Боюсь, что скоро о твоей подработке придется рассказать, потому что у меня уже закончились все причины, по которым ты можешь здесь находиться. Да, и не хорошо это. Врать.

— Мы не врем. Просто уберегаем мамину нервную систему от горькой правды. — Пожала плечами и отодвинула тарелку в сторону. — К тому же, скоро мне стукнет восемнадцать, и я переберусь к тебе. Если ты, конечно, не против.

— Нет, что ты, Аличка. Я буду только рада. — Бабушка грустно улыбнулась, а я прилипла к ней с объятиями.

Посидела еще несколько минут и устало поплелась на остановку. Я вошла в квартиру, когда за окном уже были сумерки, и мама с кем-то разговаривала по телефону, убирая со стола в кухне. Я прокралась к лестнице и убежала к себе. Кинула рюкзак на стул и достала из него учебники. Хорошо, что половину я сделала, пока читала Ярославскому. Так хотя бы двух зайцев сразу убиваю. Села за стол и принялась завершать домашку. В таком положении меня и застала мама, на лице которой высвечивалось недовольство.

— Аля, нам нужно поговорить. — Приказным тоном сказала она, и мне пришлось отложить ручку и тетрадь в сторону. — Мне не нравится, что ты пропадаешь у бабушки каждый день. Тебе необходимо учиться, а не тратить свое время на эти глупые дела.

— Мам, я помогаю бабуле, которая, если ты забыла, твоя мать. — В душе стало гадко от того, что родная мама так говорит, выставляя бабушку никем в моих глазах. — Я буду ездить к ней, и ты не сможешь меня удержать. Если ты так переживаешь из-за учебы, то зря. С ней у меня все отлично, но если ты продолжишь меня отвлекать, то я не сделаю задания и получу два.

Родительница шумно вдохнула и смотрела на меня внимательно, ничего не говоря, а потом выставила руки вперед и махнула ими. После этого ушла из розового рая, что-то бормоча себе под нос, а я вновь приступила к выполнению заданий. Когда закончила с ними, приготовила форму на завтра и приняла душ, после которого упала на постель. Только я прикрыла глаза, как завибрировал телефон. Машинально протянула к нему руку и посмотрела на сообщение.

«Чем занимается моя учителка?»

Смотрела на экран, широко раскрыв глаза и слушая, как выпрыгивает сердце из груди. Идиотская улыбка полезла на лицо, но я тряхнула головой, прогоняя это розово-слюнтяйское настроение. Это ведь Ярославский, а с ним всегда нужно быть начеку.

«Не знаю, чем там занимается твоя учителка, а вот я легла спать и тебе советую».

Несколько минут ждала ответа, кусая губы.

«Если с тобой, то, конечно. Без вариантов. Уже лег».

Не стала ничего больше писать, отложила гаджет в сторону и уснула с улыбкой на губах. Стена все-таки дала трещину, и я была этому очень рада. Нечего парню уходить в депрессию из-за травмы. Мой чудесный сон был нарушен каким-то зверским криком внизу и жутким шумом. Я подскочила, подошла к двери и прислушалась. Тишина, только всхлипывания матери. Я начала сжимать кулаки и шумно дышать. Что опять у них произошло? Вроде последние дни у мамы и свина все было отлично. Он как всегда распинался в любезностях, играл свою роль на отлично, так, что не к чему было придраться. Я выскочила только тогда, когда мама громко закричала. Моим глазам открылась до боли знакомая картина. Мамуля лежала на полу, а отчим нависал над ней, замахиваясь кулаком.

— Мам… — Прошептала я, но Иннокентий услышал и выпрямился. — Что происходит?

Глупый вопрос, ведь все и так понятно без слов. Мама медленно поднялась, а отчим указал мне на дверь.

— Иди к себе! — Бросил мне недовольно, щуря свои поросячьи глаза.

— Я никуда не пойду. — Уперто ответила и пошла вниз к матери, которая отрицательно махала головой и поднималась с пола.

— Я сказал, пошла наверх. — Процедил мужчина и перегородил мне путь.

Глава 26

Аля

Иннокентий не дал мне пробраться к родительнице, которая, как показалось, плакала, но уже вскоре я поняла, что ошибалась. Мама поднялась и, шатаясь, направилась к нам. Мне словно пощечину дали, а отчим указал на лестницу.

— Алина, уходи к себе. — Процедил он сквозь зубы и удержал мать, которая улыбнулась и чуть не рухнула на пол. — Ты не должна на это смотреть. Уходи! — Уже грубее сказал мужчина, а я еле сдержала слезы, смотря, как мама качается.

От нее за версту несет перегаром, и я не понимаю, почему она себя так убивает этим. Резко развернулась и поднялась в отведенную мне комнату. Закрыла дверь на замок, прошла к постели и рухнула на нее, чувствуя, как щеки обжигает от слез. Не знаю, сколько прошло времени прежде, чем я успокоилась, но проснулась от громкого звука будильника. Скидала все книги и принадлежности в рюкзак, надела форму и поплелась на учебу, даже не позавтракав. Настроения не было, а перед глазами стояла ночная картинка. Я не пыталась оправдать маму и не хотела знать причину ее поведения.

Только от гадкого чувства внутри я не могла избавиться. Еще и Лизонька убила в очередной раз своими выходками. Когда я мирно шла в класс на литературу, девушка, словно невзначай, толкнула меня. Я не ожидала подвоха и упала, задев коленками перегородку. Штаны были разорваны, но это не самое страшное. Расцарапала кожу до крови.

— Господи, Петрова! Ты что? Ходить не научилась? — Съехидничала блондинка, пока я поднималась, но, увидев учительницу, стала очень милой и обходительной. — Алина, тебе нужно к медику срочно! Тебя проводить? Боже, там же кровь… — Она приложила руку ко лбу и прикрыла глаза, махая тетрадкой и делая вид, что ей плохо.

Женщина подошла ближе и посмотрела на нас с подозрением, но я выдавила из себя улыбку.

— Все нормально. Я сама схожу.

— Уверена? Так, Лиза, быстро в класс. Максим, помоги Алине, — Валентина Алексеевна кивнула парню, но я была не в восторге от этой идеи, — закончите и сразу на урок.

Серьезный тон и взгляд, которому оставалось только повиноваться. Оказалось, что подняться и пройти было сложнее, чем я думала. Пришлось опереться на руку Макса, который виновато смотрел на меня.