В. Андреев - Встреча влюбленных

Юноша распахнул окно. Ему вдруг представилось, какой удар будет для близких, когда они обнаружат его на полу кабинета. Он решил пойти в маленький садовый домик и там поставить последнюю точку. Пусть садовник — флегматичный старик — принесет близким известие о смерти.

Он вошел в чисто выбеленный домик, ступил на свежевыкрашенные коричневой краской доски пола. Окна были распахнуты, чтобы выветривался едкий запах. Здесь, вдали от всех удобнее свести счеты с жизнью.

— Фейруз, я ухожу ради любви моего друга. Ты принадлежишь ему по закону, и я возвращаю тебе твое сердце — я не хочу разбивать его. Прости, Фейруз, и прощай!

Он опрокинул склянку над стаканом. Тягучая жидкость потянулась липкой струйкой. Конечно, яд — не лучшее средство, но револьверная пуля или петля так страшно уродуют живую плоть… А после этого глотка он просто уснет — спокойно и тихо.

Конечно, это преступление перед Богом. Никто, кроме человека, не убивает сам себя. Каждое живое существо борется до конца — попавшая в капкан лиса отгрызает себе лапу и уходит в лес, рассеченный пополам червяк продолжает жить, кошка зализывает самые страшные раны — недаром говорят, что у нее девять жизней. Даже скорпион, вопреки легенде, не жалит себя в безвыходном положении, когда путь ему отрезан степным пожаром. Красивые истории про лебедей, когда они, лишившись пары, поднимаются высоко в небо и падают на землю… Что ж, может быть. В каждом правиле бывают исключения.

Человеку дан разум. Это бесценный, но и опасный дар, если пусто в душе. А Джавед чувствовал такую невыносимую пустоту, что хотел уйти в нее навсегда. Он не мог ее пережить. Жизнь потеряла для него всякую ценность. Он просто не понимал, что это такое, потому что уже был отравлен своим горем.

Но душа дана человеку свыше, это божественный дар, и она сама восстанавливает себя. Как ручей пробивается со временем из-под каменной осыпи, так и душа не теряет связи с высшим миром и напитывается водой жизни. Джавед решил обрезать эту связь, оборвать невидимую пуповину.

— Прощайте…

Стук в дверь заставил его вздрогнуть, он чуть не разлил содержимое стакана.

— Джавед! Открой немедленно!

Юноша узнал голос Наваза. Этот человек всегда встает у него на пути — то уведет невесту, то помешает уйти из жизни. Но скоро со всеми помехами и неудачами будет покончено.

— Зачем ты пришел, Ахтар? Дверь не откроется перед тобой, не надо стучать.

— Не откроется? Почему? — Наваз тянул время, лихорадочно соображая, как спасти друга.

— Разве Фейруз не сказала тебе? Я покидаю этот мир. Фейруз теперь твоя. Она забудет меня, а чтобы не встретиться с ней в раю, я совершаю самоубийство.

— Подожди, Джавед, не надо спешить. В свое время все мы покинем этот мир по закону творца. Пока он не звал тебя, — Ахтар заметил окно, открытое для того, чтобы выветривался запах краски. Это был единственный путь.

— Я был тебе верным другом, — проговорил поэт, — и навсегда останусь им. Прощай, мой друг.

Джавед поднес стакан с ядом к губам. Пора испить горькую чашу до дна, а там — вечное забвение и покой. Впрочем, никто не знает, что за гранью реальности. Может быть, сейчас он обрекает себя на еще большие мучения по сравнению с которыми душевные терзания окажутся комариным укусом. Что, если Бог не простит ему…

Несчастный влюбленный поднял стакан, и тягучая жидкость медленно потекла по стеклу в открытый рот. Вот приблизились первые капли — и в это мгновение стакан с отравой вылетел из руки поэта. Подскочивший Ахтар выбил его.

— Зачем ты это сделал? — с горечью спросил Джавед. — Это несправедливо. Ты отнял у меня жизнь, а теперь не даешь умереть. Даже сейчас становишься на моем пути.

— Подожди, прошу тебя, — Наваз наступил на осколки, в которых мерцали капли яда, и раздавил их, словно тарантула. — Я сам вручу тебе яд, если ты захочешь, но сначала послушай меня, сделай то, что я попрошу.

— Чего же ты просишь?

Ахтар подошел к столу, взял пузырек из темного стекла. На дне еще оставалась смертоносная жидкость. Он осторожно выбросил склянку в окно, куда-то на цветочную клумбу.

— Я хочу, чтобы ты ни о чем больше меня не спрашивал и пошел со мной. Поверь, если ты потом захочешь умереть, эта прогулка ненадолго отсрочит твое решение.

— Хорошо, Ахтар Наваз. Пусть будет так!

Они вышли из домика и двинулись по аллее, мимо старого садовника, который с удивлением посмотрел на них из-за куста роз. Он как раз заканчивал работу и собирался вернуться в домик, чтобы продолжить ремонт.

Жизнь Фейруз напоминала ночной кошмар, когда надо бежать от надвигающейся опасности, но ноги отказываются повиноваться. Нет никакого просвета, даже добровольный отказ Ахтара, его попытка развода ни к чему не привели — она по-прежнему пленница в золотой клетке. Ей остается одно…

Ахтар Наваз гордился своей коллекцией оружия. Все, что могло принести человеку смерть, было собрано в огромном зале его дома. Мечи в обтянутых парчой ножнах, украшенных драгоценными камнями; кинжалы самых разных форм — с двумя лезвиями, укрепленными на узкой рамке шириной в кисть руки, с клинками, направленными в противоположные стороны — ими можно было разить врага и слева, и справа, не разворачивая кинжал. Грозно поблескивали пенджабские кирпаны, больше похожие на короткий меч. Остро отточенные витые рога антилоп. Кольчуги, шлемы и щиты висели на стенах.

Здесь хранилось оружие, принесшее воинскую славу предкам Ахтар Наваза, славу, которую они добыли в бесчисленных сражениях. Недаром мечи были покрыты не только гравировкой, но и зазубринами, оставленными клинками врагов. Въевшиеся в металл темно-коричневые точки наводили на мысль о горячей крови, струившейся по остро отточенному оружию. Казалось, стоило взять такой кинжал в руки, прикоснуться к лезвию — и металл сам вопьется в плоть.

Более поздние ряды составляли винтовки и револьверы самых разных систем. Приклады карабинов были потерты о седла лошадей, некоторые пистолеты покрывала серебряная насечка, другие выглядели поцарапанными от долгого ношения.

Фейруз пришла сюда не на экскурсию. Она решила выбрать здесь орудие смерти, чтобы убить себя.

С огнестрельным оружием девушка не умела обращаться — его еще надо было зарядить. Она взяла длинный обоюдоострый стилет. Узкое лезвие обещало быструю кончину.

— О, Джавед! — шептали ее губы. — Я не хочу жить без тебя! Сегодня последний день нашей разлуки, сегодня все кончится…

Она вышла из зала и захлопнула за собой дверь.

— Зачем ты привез меня сюда? — спросил Джавед. — Я решил никогда больше не переступать порог твоего дома.

— Мы и не войдем в него, — ответил Ахтар. — Тот, кто нам нужен, на веранде.

Они увидели стройную девичью фигуру, идущую между высоких колонн из желтого известняка. По краям веранды шла невысокая балюстрада, увитая цветущими растениями. Дальше виднелись кусты роз, а над ними поднимались серебристые струи фонтана.

Фейруз тоже заметила приближающихся мужчин. Она испугалась — сейчас опять повторится та ужасная сцена, когда соперники вступили из-за нее в драку. Нет, она больше не выдержит этого. Бессонные ночи, слезы и разочарование сделали свое дело — девушка выхватила стилет и приготовилась сделать то, что задумала.

— Джавед, я говорил, что моя жизнь принадлежит тебе. Вот моя жизнь! — Ахтар указал на застывшую великолепной статуей девушку. — Я отдаю тебе мою жизнь!

— О чем ты говоришь?

— Я дал развод Фейруз.

— Развод? Ты сумасшедший…

Поэт повернулся и хотел уйти. Он не собирался принимать такую жертву. Все уже решено — судьба сама распорядилась, отдав Фейруз в жены Навазу.

— Да, я был сумасшедший! — горячо воскликнул Ахтар. — Я был сумасшедший, когда забыл о своем долге! Я забыл о нашей дружбе, Джавед! Фейруз всегда была и остается твоей!

— Вот как? — юноша пристально всмотрелся в изможденное страданиями лицо Ахтара. — Таким образом ты хочешь доказать свою дружбу? Тебе не удастся взять надо мной верх!

— Ты ошибаешься. Победа будет за мной, и в этом ты сейчас убедишься. — Он шагнул вперед и крикнул: — Фейруз!

Девушка вздрогнула. Она уже боялась Ахтар Наваза. Это чувство было таким сильным, что Фейруз спрятала стилет в складках платья и покорно приблизилась.

— Да.

— Фейруз, надеюсь ты простишь меня за все… Я отдаю тебя тому, кого ты любишь и кому ты принадлежишь по праву. Прощай и прости…

— Друг мой! — воскликнул Джавед. Он понял состояние Ахтара, потому что сам находился на грани жизни и смерти. Обеспокоенный его словами, юноша приблизился к Навазу. — Друг мой, что значат твои слова прощания?

— Я ухожу и прощаюсь со своим другом и со своей любовью. Знаю, пока я жив, ты не женишься на Фейруз. Поэтому я решил убить себя. Прощай!

С этими словами Ахтар Наваз выхватил из кармана револьвер и приставил к своему сердцу. Одно легкое прикосновение к спусковому крючку — и оно успокоится навсегда. Но Джавед оказался не менее проворным, чем его друг, когда тот выбил у него склянку с ядом.

— Нет, Ахтар, нет! — юноша вцепился в руку, сжимающую оружие. — Я не позволю тебе сделать это! Ты будешь жить, это я умру за свою любовь!

Они стали бороться, и каждый из них направлял ствол револьвера в свою сторону. Выстрел мог прогреметь в любую секунду, но соперники пытались мстить наверняка, а револьвер так плясал в их руках, что пуля могла нанести лишь увечье.

Расширенными от ужаса глазами Фейруз смотрела на схватку и не знала, как остановить ее.

«Что они делают? — думала несчастная девушка. — Все это из-за меня. Раньше они были друзьями, и я разрушила их дружбу. Это невыносимо. Я не хочу терпеть это дальше, я должна убить себя и тогда их дружба станет вечной».

Ахтар превосходил Джаведа по силе, но юноша одерживал верх благодаря своей ловкости и гибкости. Навазу удалось вывернуть руку соперника:

— Тебе не удастся взять надо мной верх!

— Вот как ты хочешь доказать свою дружбу? — прохрипел поэт. — Нет, победа будет за мной!

Он подсек ноги Ахтара, они упали и продолжили борьбу лежа.

Фейруз вынула стилет. Острое, как бритва, лезвие прикоснулось к груди. Она почувствовала смертельный холод даже через одежду.

Выстрел прогремел неожиданно. Девушка вскрикнула, выронила нож. Она никак не могла разобрать, кто же из двоих ранен? Соперники так схватились, что пуля могла попасть в любого из них. Вот они встали, пошатываясь.

Ей показалось, что муж схватился за грудь и застонал. Он разжал ладонь, и она увидела кровь. В ту же секунду Ахтар вдруг упал на колени. Под сердцем у него чернело обожженное отверстие, из которого толчками выплескивалась алая струйка крови.

— Ахтар!

— Джавед! Друг мой, в испытании нашей дружбы все-таки победил я! — слабеющим голосом проговорил Наваз. При каждом слове на его губах появлялась розовая пена.

— Нет, Ахтар, нет! — воскликнул юноша. — Ты не умрешь! Сейчас я перевяжу твою рану, остановлю кровь. Ты выздоровеешь, и мы никогда больше не будем враждовать…

— Нет, друг. Я умираю… Я чувствую, как с каждой каплей вытекает моя жизнь. Видишь, я отдал ее тебе, как и обещал. Поклянись же, что женишься на Фейруз, и будьте счастливы…

Джавед с отчаянием глядел на лицо друга, быстро покрывающееся смертельной синеватой бледностью, на свои руки, обагренные кровью. Он пытался закрыть рану, но алая струйка пробивалась неукротимо сквозь платок.

— Кто стрелял! — вскрикнула вбежавшая в комнату мать Ахтара. Она увидела сына и сразу все поняла.

— Ахтар! Что ты наделал!

Несчастная Фатьма бросилась к сыну, обхватила за плечи, попыталась приподнять.

— Не надо, мама. И не плачьте, никто не виноват в случившемся. Я сам выбрал свою судьбу… — его голос становился все тише. Чтобы расслышать сына, рыдающей матери пришлось наклониться совсем низко, так что ее слезы оросили лицо умирающего, а его кровь, пузырящаяся на губах, брызнула ей на щеку.

Ахтар вдруг услышал музыку, льющуюся с небес. Зазвучали колокольчики. Он напряг зрение — впереди, на пустой веранде соткался из воздуха силуэт. Кто-то приближался к нему.

— Она пришла за мной! — воскликнул Ахтар Наваз. Это были его последние слова.

Глаза умирающего уже не видели реальный мир. Перед ним возникла та, что любила его бескорыстно и безответно. «Хусна, — шептали его губы, но никто не слышал Ахтара, кроме нее, — Хусна, я рад, что теперь мы будем вместе!»

Как прекрасна она была! Женщина сияла неземной красотой, строгой, переливающейся, как свет далеких звезд.

Никто не видел — ни рыдающая мать, ни друг, склонившийся над умершим, ни несостоявшаяся жена, как бестелесный Ахтар медленно встал и подошел к Хусне, призывно тянущей к нему руки. Их души соединились.