— Мама, — вмешался Чед, обнимая мать за плечи. — Мы пробудем здесь целый день, но ты этого не выдержишь, если немедленно не успокоишься. Позволь тебе представить Ли Брэнсом.

Амелия нервно рассмеялась.

— Я такая трещотка, верно? Простите меня. Я просто давно хотела познакомиться с вами, — сказала она. — Здравствуйте, Ли.

Ли почему-то заранее казалось, что Амелия Диллон ей понравится, а теперь она в этом не сомневалась. Маленькая женщина с округлой фигуркой и посеребренными сединой волосами напомнила ей о Саре Брэнсом, ее свекрови, тоже всегда хлопотавшей о других, забывая о себе и своем здоровье. Ли заметила, что кое-где поседевшие волосы миссис Диллон когда-то были такими же жгуче-черными, как у Чеда. И глаза он тоже унаследовал от матери. Амелия Диллон смотрела на мир такими же яркими синими глазами, как и ее сын.

— Здравствуйте, миссис Диллон. Спасибо, что пригласили нас. Я так рада, что мы выбрались к вам.

— Ли, дай мне подержать Сару, а сама снимай пальто, — предложил Чед. Он взял завернутую в одеяло девочку, которая начала просыпаться.

— Ой, Чед, дай мне на нее посмотреть. — Амелия подошла поближе к сыну. — Ну какая же она красавица! Ты только посмотри на ее платьице, Чед. Какое очарование. А она не заплачет, если я возьму ее на руки?

— Не думаю, — ответила Ли, снимая пальто. Передав Сару своей матери, Чед отнес пальто Ли и одеяло Сары в холл и там пристроил на вешалке. Он вернулся, встретился взглядом с Ли, и они улыбнулись друг другу поверх головы миссис Диллон, ворковавшей над малышкой. Ли показалось, что в эту минуту словно какая-то общая радость сблизила ее с Чедом.

Ее гнев испарился. Она увидела, как смягчился его взгляд, и догадалась, что враждебность между ними утомила и его. Учитывая ее жизненный опыт и его профессию, их проблемы казались непреодолимыми, но они не шли ни в какое сравнение с тем влечением к Чеду, которое Ли больше не могла, да уже и не пыталась отрицать. Все случилось слишком быстро, слишком неожиданно, но разве можно остановить снежную лавину?

Ей вдруг безумно захотелось прикоснуться к нему. И Чед догадался об этом. Он подошел к ней, обнял за талию и прижал к себе. Ли в тот же миг забыла о его обмане, попыталась прогнать свои страхи и с наслаждением прижалась к Чеду.

Она подняла глаза и увидела его голодный взгляд. Это поразило ее. Ли увидела, что он просит ее о терпении, о снисхождении, прочла в его глазах обещание.

— Ли, она и в самом деле настоящее сокровище. — Амелия все восхищалась Сарой. Она подняла голову, и ее глаза вспыхнули. — Стюарт, иди к нам, — сказала она.

Ли обернулась к дверям и еле сдержала возглас изумления. Она выпрямилась и отстранилась от Чеда. Чед успокаивающе сжал ее руку.

В дверях стоял мистер Диллон. Это был очень крупный мужчина. В молодости, видимо, он был таким же сильным и мускулистым, как и Чед. Его лицо избороздили морщины. Его густые седые волосы немного отступили назад, делая лоб еще более высоким. Стюарт Диллон широко улыбался, приветствуя гостей. Но отец Чеда опирался на костыль. Вместо левой ноги была пустая штанина, заколотая булавкой у колена.

— Здравствуй, сын. А вы, вероятно, и есть Ли? — спросил он, и молодая женщина кивнула. — Рад вас видеть. — Он быстро прошел через комнату и протянул ей свою крупную мозолистую руку. — Прошу меня простить, я не надел протез, но в холодную погоду он причиняет мне неудобства.

— Здравствуйте, мистер Диллон, — легко улыбнулась ему в ответ Ли и пожала протянутую руку. Ей удалось скрыть свои эмоции. — Не стоит извиняться за то, что вы хотите чувствовать себя комфортно в собственном доме.

— Называйте меня Стюартом, — сказал он. — Ты был прав, сынок. Она красавица. — Ли покраснела, и все засмеялись.

— Чед такой ужасный, Ли, вы не представляете, — пожаловалась Амелия. — Он ничего нам о вас не рассказывал. Не сказал, блондинка вы или брюнетка, высокая или маленькая. Ничего, ни единого слова. Твердил только, что вы красавица.

— Дай-ка мне взглянуть на девочку, Амелия, — попросил Стюарт Диллон, и жена немедленно исполнила его просьбу. — Ты выбрал прехорошенького ребенка, сынок, чтобы помочь ему появиться на свет. — Он положил руку на плечо Чеда. Ли поразила та явная любовь, с которой члены этой семьи относились друг к другу.

Через полчаса Ли чувствовала себя так, как будто была знакома с семьей Диллон всю свою жизнь, настолько радушно они ее приняли. Дом был полон тепла и дружелюбия, его хозяева явно любили свой дом. Полы чуть поскрипывали под коврами с приятным звуком, говорившим о том, что в доме давно жили и часто принимали гостей. Ли всегда не хватало постоянного дома. В детстве и юности ей приходилось часто переезжать с родителями с места на место — как того требовала военная карьера отца. И она всегда завидовала семьям, осевшим на одном месте, как Диллоны.

В камине весело трещал огонь, пока они наслаждались горячим напитком из клюквы. Амелия немедленно сообщила Ли рецепт, стоило только молодой женщине заикнуться об этом. Саре дали печенье, и она с радостью его мусолила. Амелия повязала ей на шею фартучек, чтобы сохранить платье.

Гостиная была уютно украшена семейными реликвиями, вязанными вручную пледами и фотографиями Чеда в разном возрасте. Перед одним из окон стояла высокая ель из Норфолка, ожидавшая, пока ее нарядят.

Амелия не стала отказываться от помощи Ли, когда та предложила помочь с обедом. Ли почистила картошку и накрыла на стол, отвечая на поток дружеских вопросов матери Чеда о ней самой и о Саре. Стюарт держал девочку на коленях, забавляя ее, а Чеда послали на чердак за елочными украшениями.

— Раз ты все равно туда идешь, не забудь принести высокий стульчик, — попросила его мать.

Чеду пришлось подниматься и спускаться несколько раз. Когда он наконец справился со всеми поручениями, обед был уже готов.

— Мой руки, Чед, и неси на стол жаркое. Ли, если вы достанете из холодильника овощи в желе, я пока посажу Сару на высокий стул.

— Я никогда раньше ее не сажала. Она еще не сидит.

— Предоставьте это мне, — доверительно сказала Амелия.

Чед вымыл руки на кухне, а Ли сняла предложенный ей Амелией фартук и достала из холодильника овощи в желе. Они лежали на тяжелом хрустальном подносе, и его приходилось держать обеими руками. Чед преградил Ли путь, когда она направилась к двери.

— Ты великолепно выглядишь сегодня, Ли, — негромко сказал он. — И ты понравилась моим родителям, хотя я и не сомневался, что так и будет.

— Они мне тоже понравились, — ответила Ли, поднимая тяжелый поднос.

Вдруг руки Чеда обхватили ее за талию, и он легко поцеловал ее, пренебрегая преградой — хрустальным блюдом между ними. Этот поцелуй пробудил в Ли такие ощущения, что они грозили погубить не только овощи в желе, но и ее твердое намерение противостоять ему. Она хотела Чеда и ничего не могла поделать с этим желанием.

— Чед, неси скорее жаркое, — поторопила его мать из столовой.

— И на вкус ты еще прекраснее, чем внешне, — так же тихо сказал Чед. Он отступил назад, отпустил Ли, лукаво улыбнулся и ринулся исполнять просьбу матери. Руки у Ли дрожали, как и поднос, когда она ставила его на стол.

— Я все равно с этим не согласна, — в который раз повторила Амелия. Не обращая на нее никакого внимания, Стюарт продолжал втирать бурбон в нежные десны Сары. — Я не одобряю крепкие спиртные напитки, тем более когда их дают ребенку.

— Это исключительно в медицинских целях, — успокоил жену Стюарт. Казалось, то, что Сара во всю жует его палец, совершенно не беспокоило мистера Диллона. — Я поступал так же и с Чедом, когда у него резались зубы. И потом, ты сама давала ему виски с медом, когда он кашлял.

Амелия смутилась.

— Ли решит, что мы все совершенно ужасные люди.

— Нет, вы не правы, — рассмеялась Ли, чувствуя приятную расслабленность после вкусного обеда и веселого разговора, который Диллоны поддерживали за столом. — Мне кажется, мне придется купить бутылочку бурбона. — Они с Чедом сидели рядом на диване. Он обнимал ее за плечи. Его пальцы лениво перемещались вверх-вниз по ее руке. Ли старалась не думать о его поведении на кухне. Каждый раз, когда она об этом вспоминала, Чед как будто читал ее мысли и игриво ей подмигивал.

Даже во время великолепного обеда он продолжал мучить ее. Внимательно слушая рассказ отца о том, как идут дела на ранчо, Чед массировал ногу Ли чуть выше колена. И она никак не могла сбросить его руку, не привлекая всеобщего внимания. И увернуться тоже не могла. Казалось, эта рука наделена сверхмощным радаром, а она его цель. И ей пришлось сдаться. Чед остался доволен. Ее колено было плотно прижато к его колену под белоснежной накрахмаленной скатертью.

— Расскажите мне еще раз, как вам удалось усадить Сару в этот высокий стульчик, — попросила Ли Амелию.

— Надо поставить поднос как можно ближе к ее грудке, затем привязать ее к спинке при помощи посудного полотенца или любого другого, что найдется под рукой. На многих стульчиках есть специальные ремни, которые не позволяют ребенку соскользнуть вниз.

— Вас послушать, так легче научить ребенка сидеть самостоятельно, — с раздражающей логикой заметил Чед.

Ли и Амелия одновременно с возмущением посмотрели на него. А Чед и Стюарт только рассмеялись в ответ. Чед относился к родителям с любовью и уважением, выполнял их желания. Но они умели и поддразнивать друг друга. Ли поняла, что они жили дружно и весело все вместе, пока Чед рос. А то, что мать и отец гордились сыном, не вызывало никаких сомнений.

— Вот так, — вздохнула Ли, когда Сара начала выгибать спинку и плакать. — Я думаю, ее хорошему настроению пришел конец.

— Почему бы вам не уложить ее спать наверху? — предложила Амелия. Она встала, чтобы проводить Ли.

— Я тоже пойду, — тут же сорвался с дивана Чед.

— Ты оставайся там, где сидишь, — сурово приказала ему мать. — Отец хочет, чтобы ты посмотрел с ним футбольный матч. — Чед смиренно опустился на свое место.

Ли взяла хнычущую девочку у Стюарта и пошла следом за Амелией вверх по лестнице.

— Это была комната Чеда, — хозяйка дома распахнула дверь в большую спальню. — Как вы видите, я ничего здесь не меняла. — В комнате так и остались фотографии самого Чеда и спортивных звезд, кубки, вымпелы, флажки. В углу стояли лыжи и висела теннисная ракетка. На отделанной панелями стене на специальном крючке так и остался футбольный шлем.

— Если вы мне поможете, то мы придвинем кровать к стене, а с наружной стороны положим подушки, чтобы малышка не упала. — Ли улыбнулась. Амелия все предвидела заранее.

Женщины передвинули кровать и уложили Сару. Но девочка никак не желала спать. Ножки в новых башмачках колотили по матрасу, она устроила настоящую истерику. Личико Сары покраснело.

— Она в чужом доме, — посочувствовала Амелия. — Когда Чед был ребенком, он нигде не мог спать, кроме своей собственной постели.

— Может быть, если я полежу с ней рядом немного, то Сара скорее уснет, — сказала Ли, снимая туфли.

— Попробуйте. Я оставлю вас вдвоем. Уверена, малышка скоро перестанет капризничать и заснет.

Ли вытянулась на кровати рядом с дочкой и поглаживала ее спинку, пока та не успокоилась и не уснула. Ли взяла лежавший в ногах кровати плед, укрыла им себя и Сару. Она рассматривала фотографию Чеда в футбольной форме, пока сама не заснула.


Когда Ли проснулась, что-то восхитительное происходило с ее ухом. Она чуть шевельнула головой, но наткнулась на Чеда, склонившегося над ней.

— Проснись и поцелуй меня, женщина, — потребовал грубый голос. Теплые, упругие губы коснулись ее губ. Ли не хотелось открывать глаза, но она вынула руки из-под пледа, чтобы ласкать мускулистую спину Чеда.

— Господи, какая же ты вкусная, — прошептал он ей на ухо и продолжил делать то, что делал, чтобы разбудить ее. Ли все-таки открыла глаза и увидела, что Сара мирно спит у самой стены. Чед стоял на коленях около постели. Его рука лежала на талии Ли, и почти без усилий он заставил ее повернуться к нему лицом. Он снова поцеловал ее.


— Чед, — выдохнула Ли, пока его губы ласкали ее шею. Его дыхание обжигало ее согретую сном кожу. — Ты не должен делать этого здесь.

— Подвинься.

— Твои родители…

— Они оба спят в своих креслах перед телевизором. Сегодня очень скучная игра. Подвинься, Ли.

Она повиновалась ему, отодвинувшись настолько, чтобы он мог лечь рядом с ней. Он накрыл их обоих пледом и нежно подтолкнул ее, чтобы она перевернулась на спину. Чед склонился над ней.

— Мы не можем…

— Ты так красива, — игнорируя ее лепет, произнес Чед. — У тебя такие синие глаза.

— Но с твоими им не сравниться.

— Неправда.