Джон хотел познакомить Фиону со своими дочерьми. Джон был уверен, что девочки полюбят ее хотя бы потому, что она — женщина, которую полюбил их отец.

— Мне будет не хватать тебя в Сен-Тропе, — с грустью сказала Фиона, откусывая кусочек печенья.

Она уже жалела, что отправляется туда, ведь без Джона дни будут казаться ей пустыми и одинокими и ее поездка будет ей в тягость. Тем более что вчера она получила сообщение о том, что друзья, которые должны были встречать ее на яхте, застряли на Сардинии, застигнутые штормом, и решили переждать там плохую погоду. Значит, она будет в Сен-Тропе одна.

— Мы можем что-нибудь предпринять по этому поводу, Фиона, — сказал Джон. — Но мне не хотелось бы мешать твоему отпуску. Отдых тебе просто необходим. И ты ведь едешь только на две недели.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Фиона, казалось, расслышавшая только первую фразу.

— Звучит безумно, но, если ты хочешь, я постарался бы перенести некоторые свои встречи. Это же время отпусков. А мои дочери заняты каждая своим делом. Если хочешь, я мог бы составить тебе компанию. Если же ты предпочитаешь отдыхать одна — я пойму. У меня есть дела на эти две недели.

Но Фиона уже смотрела на него сияющими глазами и счастливо улыбалась.

— Ты действительно сделаешь это? Сделаешь это ради меня?

Она знала, что это настоящее безумие, но ничего не могла, да и не хотела с собой поделать. Она мечтала только о том, чтобы быть рядом с Джоном. Как это здорово, если он действительно сможет отправиться с нею в Сен-Тропе.

— Я хочу, могу и обязательно сделаю это, — торжественно объявил Джон. — Тебя устраивает такой ответ?

— Еще как! — радостно воскликнула Фиона. Чуть позлее, когда Фиона принимала душ,

Джон позвонил в Нью-Йорк своей секретарше. Фиона переоделась и вышла из спальни в бежевых брюках и такого же цвета свитере, настолько тонком, что рельеф груди отчетливо просматривался, волнуя и притягивая взгляды. Джон в который раз восхитился ее способностью выглядеть одновременно сексуальной и элегантной.

— Ну что, получилось? Она сделает это?

У Фионы был вид ребенка, расспрашивающего родителей о подарке к Рождеству.

— Я не оставил бедняжке выбора, — улыбнулся Джон. — Конечно, это безумие. Но, черт побери, Фиона, мы ведь живем только один раз! Кто знает, когда еще нам выпадет такая возможность — мы ведь оба чертовски занятые люди. И раз уж ты отправляешься в отпуск, придется и мне перекроить свое расписание.

Джон улыбался ей, сидя на кровати, и Фиона подбежала к нему и обняла, крепко прижав к груди его голову. Какое счастье, что она встретила этого мужчину!

— Ты просто потрясающий человек!

Джон Андерсон был о Фионе точно такого же мнения.

Час спустя они сидели в ресторанчике на «Бато-Муш» и ели бифштекс с жареной картошкой, наслаждаясь ночными огнями и памятниками Парижа. Они вели себя как настоящие туристы, и это веселило их обоих.

Джон и Фиона взахлеб говорили о том, что они станут делать в Сен-Тропе. Джон собирался позвонить одному своему знакомому, сдающему напрокат яхты, и спросить, нет ли у пего чего-нибудь подходящего на пару дней для влюбленной парочки. Жизнь на яхте рисовалась Фионе восхитительно романтичной. Впрочем, у них был еще заказанный ею номер в отеле «Библос», что тоже не так уж плохо. Всякий раз глядя на Джона, Фиона чувствовала себя счастливой и беззаботной. Неужели все это возможно наяву, а не во сне?

Потом они долго гуляли по Левому берегу, выпили по бокалу вина на террасе легендарного кафе «Дё Маго», Джои купил Фионе забавный рисунок у уличного художника в качестве сувенира-воспоминания об этих днях, проведенных в Париже. В полночь они вернулись в отель, едва добрались до номера Фионы и неистово занимались любовью до самого утра.

Потом они проспали все на свете, и их разбудил стук в дверь Эдриена, который хотел попрощаться, отправляясь в аэропорт. Его работа в Париже была закончена.

— Я думал, ты работаешь в это время, — обвиняющим тоном произнес Эдриен. Но Фиона знала, что он вовсе не сердится на нее.

— Я… я думала., хотела… Ну хорошо — я очень устала и проспала.

Я тоже устал, — ответил Эдриен. — Но работаю с шести утра. А ты еще спишь в десять тридцать. Когда мне предложат повышение, постараюсь занять твое место! Имей в виду — честно тебя предупредил!

Произнося все это, он вдруг увидел пару мужских ботинок, аккуратно стоящих под журнальным столиком.

Лицо Эдриена расплылось в улыбке.

— Эй, Фиона, у тебя неожиданно выросла нога? Ты подалась в трансвеститы? Нет, дай угадаю — ты утратила наконец девичью честь?

— Не лез бы ты не в свое дело, — тихо произнесла Фиона, закрывая дверь в спальню, где все еще мирно спал Джон. Оба они заснули только под утро, но то, чем они занимались всю ночь, того стоило.

— Сколько дашь за то, чтобы я ничего не рассказывал сэру Уинстону? — топом заговорщика спросил Эдриен.

— Все, что имею.

— И даже черепаховый браслет? Попробую переделать его под свою руку…

— Черта с два ты получишь мой браслет, вымогатель! — рассмеялась Фиона. — Валяй, расскажи этому бездельнику все.

— Позже придется это сделать. Ты по-прежнему собираешься в Сен-Тропе?

Эдриен никогда не видел Фиону такой счастливой, и ему чертовски нравилось это зрелище. Он всегда хотел, чтобы эта женщина была счастлива. А Джон Андерсон понравился ему с самой первой встречи, и Эдриен не сомневался: эти двое отлично подходят друг другу. Так что им обоим повезло, такое нечасто случается. За все годы знакомства с Фионой Эдриену не нравился ни один из мужчин, появлявшихся в ее жизни. Уж конечно, не женатый архитектор из Лондона. Его Эдриен просто ненавидел. А дирижер, мечтавший жениться на Фионе, казался ему недалеким человеком. Во всяком случае, рядом с Фионой. И только Джон Андерсон сразу показался Эдриену человеком, достойным Фионы.

— Да, я по-прежнему собираюсь в Сен-Тропе. — Фиона постаралась не выдать своего счастья, но Эдриена не так просто было провести.

— И он едет с тобой?

— М-м-м, — пробормотала Фиона, но все было ясно без слов по ее улыбке.

— Ах вы, противные мальчишка и девчонка! — воскликнул Эдриен, комично всплеснув руками. — Что ж, желаю вам хорошего отдыха. Позвони, если захочешь дать мне какие-то указания. И пошли «Федексом» все, что я должен от тебя получить, прежде чем уедешь отсюда. А то еще забудешь про все на свете от счастья!

Фионе предстояло переделать кучу работы в Париже, прежде чем она отправится отдыхать, и она была настроена предельно серьезно. Влюблена она или нет, но Фиона Монаган всегда была из тех, кто выполняет намеченное. И ничто на свете не должно этому помешать.

— Обещаю. Лети себе спокойно. Я люблю тебя, — она неясно обняла на прощание Эдриена.

Минуту спустя он подхватил свои чемоданы, взял в одну руку красный чемоданчик крокодиловой кожи под цвет сандалий, что были у него на ногах, каким-то чудом исхитрился прихватить еще и соломенную шляпу и направился к лифту, успев бросить Фионе:

— Я тоже люблю тебя, детка. Передавай привет Джону. Скажи ему, что грозного сэра Уинстона я беру на себя.

Помахав ей на прощание, Эдриен направился к лифту, а Фиона постояла еще немного у двери, затем тихонько прикрыла ее, быстро прошла в спальню и залезла обратно под одеяло, стараясь не разбудить Джона. Но у нее ничего не вышло. Джон зашевелился, открыл глаза и спросил сонным голосом, одновременно обнимая Фиону и привлекая ее к себе:

— Кто это был?

— Эдриен. Он уехал в аэропорт. Пытался шантажировать меня. Обещал рассказать все сэру Уинстону. Покушался на мой черепаховый браслет, но я сказала мерзавцу, что ничего у него не выйдет.

— Он знает? — открыв один глаз, Джон вопросительно посмотрел на Фиону. — Ты сказала ему?

— Он увидел под столом твои ботинки.

— О! И сколько же Эдриен хочет за то, что ничего не скажет твоей собаке?

— Прекрати называть сэра Уинстона собакой.

— Извини. Забыл, — пробормотал Джон, крепче прижимая ее к себе. — Иди-ка сюда, малышка…

Их день начался с того же, чем закончился предыдущий.

Глава 7

Фиона закончила всю свою работу и отослала результаты Эдриену. А Джону удалось договориться о яхте. Хозяин яхты утверждал, что яхта — настоящая красавица. Так что они отправились в Сен-Тропе в самом радужном настроении. Джон сообщил обеим дочкам, что остается во Франции еще на две недели. Правда, девочек не было дома и пришлось оставить им сообщение на автоответчике.

В Ницце их встречал лимузин, который доставил Фиону и Джона в Сен-Тропе к отелю «Библос». Номер был просто шикарный. А яхта должна была поступить в их распоряжение на следующее утро.

Джон и Фиона провели час на пляже, затем прошлись по магазинам и заглянули в небольшое кафе. Вечером Фиона отвела Джона в свое любимое бистро. Там было шумно и многолюдно. Впрочем, об этом Фиона предупредила его заранее. Прогулявшись немного, они вернулись в отель и заснули, обнявшись, едва их головы коснулись подушки.

После долгой утомительной недели, полной страсти и восторгов, но также шума, людей и ярких впечатлений, оба были рады выпавшей им возможности побыть вдвоем вдали от всех.

На следующее утро, быстро позавтракав, они отправились на пирс. Увидев яхту, оба были поражены ее красотой. Весь день они ходили под парусом с помощью нанятой ими команды из восьми человек, ночь провели на якоре в порту Монте-Карло, где обедали и пили шампанское на корме, любуясь живописными окрестностями, и ничто не омрачало их безмятежного счастья.

— Как это случилось? — в шутливом изумлении спрашивала Фиона. — Я, должно быть, пропустила тот момент, когда мы умерли и оказались в раю? Неужели это мне, именно мне так повезло?

— Наверное, мы оба заслужили это, — серьезно сказал Джон, который ни на секунду не сомневался, что так оно и было.

— Это было бы слишком просто, — возразила Фиона. — Я же чувствую себя так, словно выиграла в лотерею.

— Мы оба выиграли, — поправил ее Джон. Никогда в жизни Фиона не была так безмятежно счастлива.

Примерно те же чувства испытывал и Джон. Фиона казалась ему ожившей сказкой, волшебным чудом. Это были две недели сплошной идиллии, время сбывшихся надежд и осуществленных желаний.

Яхта была в их распоряжении только первую неделю, и они использовали ее на всю катушку. Потом отдых их стал более прозаичным, но они получали не меньшее удовольствие, нежась на пляже и открывая для себя новые кафе и уютные ресторанчики. Им обоим показалось, что отпуск закончился слишком быстро, словно прошло не две недели, а всего несколько часов до того момента, когда они вернулись в аэропорт Ниццы и полетели в Париж, где пересели в самолет до Нью-Йорка. Впервые в жизни Фиону не радовала мысль о возвращении домой, даже скорая встреча с сэром Уинстоном не изменила ее настроения. В самолете они обсуждали, как проведут остаток лета.

Дочери Джона разъехались, а экономка, получив отпуск, отправилась навестить родню. Свою собаку Джон отдавал на лето в специальный питомник. Она требует тщательного ухода, с которым Джон не справился бы без помощи экономки. На День труда домой приедут Хилари и Кортни. Проведя с отцом праздники, обе дочери Джона должны были вернуться в колледж — каждая в свой. Они регулярно созванивались и виделись в течение учебного года. Кортни, учившаяся в Принстоне, часто приезжала домой на уик-энд. До колледжа Браун было подальше, но Хилари тоже старалась провести выходные с семьей хотя бы раз в месяц. Она не приезжала только во время экзаменов. Хилари очень серьезно относилась к учебе. Девочка мечтала стать океанографом, и этим летом проходила практику в лаборатории на Лонг-Бич, в Калифорнии.

Джон снова и снова повторял, что Фионе понравятся его дочери. А уж в том, что его дочери влюбятся в эту чудесную женщину, как влюбился он, Джон не сомневался. Его куда больше беспокоила реакция Фионы, у которой никогда не было детей. Но ведь его девочки уже взрослые. Значит, они смогут найти общий язык и наверняка станут хорошими подругами. Его девочкам было просто необходимо женское руководство. Обе они так скучали по своей матери! Фиона уже пообещала ему отправиться с ними по магазинам. Пусть она мало что знала о детях и о молодежи, зато магазины были ее стихией, и Фиона сразу решила, что это будет отличная возможность познакомиться поближе с дочерьми Джона.

— Итак, что мы будем делать, когда вернемся в Нью-Йорк? — спросила Фиона, едва самолет оторвался от взлетной полосы.

— В каком смысле? — переспросил Джон и тут же прочел ответ в глазах Фионы. — Ну, для начала почему бы нам не снять домик на лето в Хэмптоне. Мы могли бы приезжать туда на уикэнд. — Джон подбросил эту идею словно между прочим еще в Сен-Тропе.

Это была отличная идея. Оба любили пляж и стремились выбираться на выходные за город. Теперь, когда Джон и Фиона перешли рубеж и стали близки, они с трудом могли представить себе, как будут существовать отдельно друг от друга. Что ж, если в Хэмптоне не найдется свободного домика, можно снова нанять яхту. От яхт оба они были без ума.