– Сама. В деревне можно, здесь безопасно. Иди, иди, познакомься с девочками. Их отец возле двора соорудил целый детский городок. – Бабушка забрала котят. – Я положу их в коробку, ещё наиграешься.

Саша выглянула за калитку, постояла немного и неуверенно направилась туда, где раздавались весёлые крики.

– Мама, ты перебралась на кухню и даже ночуешь там?

– А что мне одной в доме делать? – смутилась Елизавета Павловна. – Захочется чаю – бежать на кухню ночью. У меня и телевизор там. Видела?

Иванна кивнула.

– Целый год копила, – похвасталась она. – Показывает как картинка. Лук я уже закончила перебирать. Пойдём-ка в дом, тебе вещи разложить надо.

Дочь шла впереди, пытаясь справиться с комом в горле. Поняла, насколько матери одиноко одной, и как она редко баловала её приездами.

В доме имелось четыре комнаты: две спальни, зал и зимняя кухня. С последнего приезда здесь почти ничего не изменилось, только в её бывшей комнате на кровати лежал другой плед. На полках этажерки из бамбука до сих пор стояли её детские и школьные книги.

– Мам, ты зачем их хранишь? – показала на учебники Иванна.

– Вдруг Саньке пригодятся.

– Она учится по другой программе.

– Тогда бери и выкидывай сама, – махнула рукой мать.

Ивка выложила вещи из сумки. В ванной комнате расставила на полке шампунь, гель, стаканчик с зубными щетками. Вместо привычного титана, топившегося дровами, на стене висела новенькая газовая колонка. Пол и стены явно недавно облицевали кафелем.

«Мама не дождалась помощи, сама справилась без нас», – подумала дочь, вспоминая старую ванную с простыми белеными стенами. Мысль зацепилась за слово побелить. Точно, потолок в зале и спальнях требовалось освежить.

– Мам, в хозяйственном магазине есть эмульсионка? Нужно потолки побелить, а то пожелтели.

– Есть, как не быть. Только Бог с ними с потолками, отдыхай лучше. – Елизавета Павловна неловко обняла дочь. Её глаза удивлённо расширились, когда Иванна не отстранилась, как обычно, а положила голову ей на плечо.


***


Ивка закончила выкапывать луковицы тюльпанов в палисаднике, выложила их в ящике на солнце. За десять дней пребывания в Потапово она успела побелить потолки в доме, помогла матери выкопать картошку, поклеила новые обои в спальнях и вот теперь занялась палисадником.

– Мам, можно я пойду в лес по грибы с Чистяковыми, – закричала Санька, врываясь в калитку.

– Девочки идут одни или с родителями? – поинтересовалась Иванна, с удовольствием глядя на загорелое, посвежевшее лицо дочери.

«Кажется, она даже поправилась, во всяком случае, выглядит крепче, не такой доходягой, как была в городе», – подумала Иванна, присматриваясь к фигуре Саньки.

– Нет, родители близняшек не идут, но с нами собирается их дядя Игорь. Так отпускаешь или нет? – Саша в нетерпении притопнула ногой.

– Пообедай и можешь идти. Только не забудь намазаться от комаров.

– Бабуля, наливай суп, я быстренько поем, – девочка влетела на кухню, перепугав, бабушку.

– Чего ты орешь, как потерпевшая, – возмутилась Елизавета Павловна, но не стала мешкать, поставила тарелку с супом и картофельное пюре с котлетой перед внучкой.

Санька управилась с обедом за десять минут и помчалась в дом переодеваться.

– Мам, она поела? – спросила Ивка, заходя на кухню.

– Поглотала, – усмехнулась Елизавета Павловна.

– Я готова, – сообщила Саша, показываясь в дверном проеме.

Иванна покосилась на дочь. Джинсы, рубашка с длинным рукавом, кроссовки и ситцевый платок на голове. Бабушка подала корзинку и маленький нож.

– Молодец, теперь правильно оделась, – похвалила Ивка.

Собираясь в лес первый раз, Саша нарядилась в сарафан и босоножки. Она не захотела переодеваться, несмотря на уговоры матери и бабушки. Вечером девочка вернулась домой, искусанная комарами, поцарапанная колючей ежевикой и дикой малиной. Урок видимо пошел Саньке впрок.

– Давай и мы пообедаем, – предложила Елизавета Павловна. Всё время пребывания дочери в гостях она с тревогой посматривала на неё. Та носилась по дому, двору, работа спорилась у неё в руках. Ивка улыбалась чему-то и пела. Вскоре кухня и дом заблестели, во дворе наведен идеальный порядок, на огороде не осталось сорняков, а дочь находила себе всё новую и новую работу.

– Как хорошо дома, – вздохнула Иванна, отхлебывая ароматный компот из яблок и клубники.

– Правда? – Елизавета Павловна подлила дочери в кружку компот. – Я рада, что вы приехали, но что всё-таки случилось?

– Устала от города, – призналась Ивка. – Даже не подозревала, насколько меня угнетал постоянный шум и суета. Мам, я завтра съезжу в районную больницу, посмотришь за Санькой?

– Я чувствовала неладное! Ты заболела? – встревожилась мать.

– Не волнуйся, я здорова. Хочу поспрашивать: сколько там платят медсестрам? Есть ли место?

– Ты пугаешь меня! – взмолилась Елизавета Павловна, судорожно комкая в руках полотенце.

– Перед приездом в Потапово я подала на развод. Дмитрию ещё ничего не говорила. Здесь я смогла хорошо подумать, и решила: перееду с Санькой к тебе. Не возражаешь? Вот только работу нужно найти. – Иванна посмотрела в побелевшее лицо матери. – Мам, ну не пугайся ты так, не конец же света.

– Я не возражаю, живите, места всем хватит. Даже не мечтала, что буду не одинока, но что всё-таки произошло? Ты лишаешь девочку отца. Значит, не Дима подал на развод. Ты сама решила.

– Сама. Вот так живёшь, живёшь, а потом наступает перелом, и всё… больше не можешь по-прежнему. Я не люблю Дмитрия, он тоже разлюбил меня. Нам вместе плохо. Если сейчас не разойдемся, пока не возненавидели друг друга, дальше будет только хуже. Я не лишаю Саньку отца. Он может приезжать к дочери, когда захочет.

– Ты так рвалась из деревни, ничего слушать не хотела и вдруг… всё зря.

– Нет не зря. У меня появилась Санька. Я исполнила свою мечту, пожила в городе. Что же делать, если мечта оказалась с горчинкой. Мама, ты же знаешь, почему я уехала из Потапово.

– Знаю. Ты так ненавидела отца, что не могла его больше терпеть, – опустила голову Елизавета Павловна.

– Да. И никогда не смогу понять, как ты выдержала его издевательства.

– Это мой крест, – тихо сказала она, не поднимая глаз.

Иванна бросила взгляд на опущенную седую голову матери: «Не мне судить, но понять всё равно очень трудно».

– Доченька, подумай ещё, не руби с плеча.

– Я хорошо подумала. Изменения, произошедшие в Потапово, только подтолкнули к решению. Можно оставить город, не жалея. В село переехало много людей, появились дачники, детей в школу возят на автобусе. Саньке здесь нравится, она поправилась, ест с аппетитом и выглядит лучше, чем в городе. А у меня такое чувство, словно я наконец вернулась домой из далекого странствия.

Саша посапывала на диване, утомившись за день. Из леса она принесла полную корзину сыроежек, опят и вешенок. Грибы приготовили на ужин. Гордая добытчица за столом клевала носом и, не выдержав борьбы со сном, отправилась на диван.

Утром, надевая джинсы, Ивка обнаружила, что похудела. Она хорошо спала, забыла про бессонницу. Физический труд пошёл на пользу. Подумав немного, сняла джинсы.

«Потом ушью».

Примерила шёлковое платье, которое раньше было тесным, а сейчас стало свободным. Настроение поднялось сразу на несколько градусов. Иванна чмокнула спящую дочь в щёку и вышла из дому.

До трассы добралась быстро, на остановке приготовилась к ожиданию рейсового автобуса в райцентр.

Рядом с Иванной остановилась тёмно-зелёная «Волга».

– Женщина, вы в Сайду? Садитесь, подвезу.

– Ой, спасибо, – обрадовалась она и попыталась открыть заднюю дверцу автомобиля.

– Там ящики с зеленью. Садитесь на переднее сиденье, – посоветовал водитель.

– Здравствуйте, спасибо ещё раз, что остановились, – сказала Ивка, удобнее усаживаясь в кресло.

– Не может быть, – вскрикнул водитель.

Иванна удивлённо посмотрела на молодого мужчину.

– Данька – ты!

– Я не видел тебя вечность! Десять лет! Не считать же за встречу вежливый кивок из машины. Как я рад тебя видеть.

– Я тоже рада. Ты изменился. Возмужал. Кстати, спасибо за покраску беседки.

Ивка смотрела на друга детства. На его тёмное от загара лицо, морщинки в уголках глаз, чуть обветренные сухие губы и по-прежнему зелёные, как недозрелый крыжовник глаза. Она почувствовала неловкость и стеснение. В машине вдруг стало душно, лицо загорелось и отчего-то заколотилось сердце.

– Пожалуйста, всегда рад помочь. Вы когда приехали?

– Одиннадцать дней назад. Через три дня возвращаемся в город.

Лицо Данилы погрустнело.

– Ты так долго гостевала в Потапово, а я не знал.

– Я никуда не ходила – помогала маме по дому.

– Понятно. – Он опустил боковое стекло в машине до упора и подставил лицо ветру.

– Ты как? Чем занимаешься?

– Фермер крохотного хозяйства в четыре гектара. Своя теплица. Несколько бычков. Вот зелень везу в рестораны и пару столовых, остальное оптом сдам на рынок. – Его голос звучал невыразительно, тускло. – А ты хорошо выглядишь.

– Спасибо, – оказалось Иванне необыкновенно приятно услышать первый комплимент за много лет именно от друга детства.

– Тебя куда подвезти?

– К больнице.

– Заболела?

– Ты как моя мама. Нет, я здорова. Ищу работу, – призналась она.

– Не понял, ищешь работу? Ты возвращаешься в Потапово? – голос Данилы зазвучал взволнованно.

– Возвращаюсь, поэтому мне и нужна работа. – Она покосилась на бывшего одноклассника, он не скрывал радости. Ивке стало тепло на душе от мысли, что хоть кто-то рад её переезду.

– У нас в Потапово закрыли хороший фельдшерский пункт. Некому работать. Спроси про это место у главного врача, – посоветовал повеселевший Данила.

– Хорошо, что подсказал. Попробую узнать. Пока. – Иванна вышла из машины.

– Ива! – Данила так звал её в школе. – Дай номер телефона. Вдруг я успею быстро сдать зелень, а ты освободишься. Отвезу домой.

Давно никто так не называл её, от мягкого баритона мужчины сердце пропустило удар и бешено застучало. Она продиктовала номер.

– Пожелай мне удачи.

– Пусть всё, что ты задумала, исполнится, – искренне сказал Данила и помахал ей рукой.

Иванна посмотрела вслед уехавшей машины и направилась к зданию больницы. В тот день ей везло. Заведующая поликлиникой оказалась на месте. Работа нашлась и в самой больнице, и в фельдшерском пункте.

– В Потапово увеличилось население, снова открыли фельдшерский пункт, но врач вышла замуж и уехала. До прибытия нового врача будете оказывать первую помощь, делать уколы. Потом обещают прислать «миллионника5», будете трудиться вместе, – обрадовалась заведующая, она уже не надеялась укомплектовать злополучный медпункт. Фельдшера не задерживались в этом селе.

Ивка написала заявление о приёме на работу и пообещала через две недели привезти документы и приступить к работе в Потапово. Ей хотелось летать. Она давно не ощущала себя, такой счастливой. Хорошему настроению способствовала и будущая зарплата, она оказалась выше, чем в городе. Зазвонил телефон.

– Ива, ты освободилась?

– Да. Иду к остановке возле больницы.

– Жди меня там, я сейчас подъеду.

Через десять минут бывший одноклассник притормозил рядом с ней. Довольная Иванна плюхнулась на горячее сиденье, обтянутое кожзаменителем. Вскрикнула от неожиданности.

– Как на печку уселась, – засмеялась она.

– Машина на солнце стояла, прости, не подумал. – Данила протянул ей белую розу на длинном стебле.

Иванна одарила его улыбкой.

– Спасибо. Кстати, спасибо ещё за то, что подсказал. Работа в фельдшерском медпункте Потапово – моя.

– Замечательно! – обрадовался он. – Ты твёрдо решила вернуться в село?

– Да. Больше не могу жить в городе. Я так и не привыкла к нему. За несколько дней дома, отдохнула так, будто побывала в длительном отпуске.

– А муж согласен на переезд? – поинтересовался Данила.

– Я ухожу от него, – тихо произнесла Ивка и покраснела. Она опустила голову и не увидела, вспыхнувших радостью глаз Данилы. Не заметила, как дрогнуло и посветлело его обветренное лицо.

– Хорошо обдумала? – Он боялся вспугнуть удачу. Ива будет жить в селе, он сможет видеть её.

– Хорошо. Ещё лет пять назад нужно было уйти.

Данила высадил Иванну у дома. Смотрел, как она обнимает худенькую девочку, совсем не похожую на неё и у него заныло сердце. Он страшился загадывать наперед, боялся мечтать.


ГЛАВА 3


Данила помнил день, когда взглянул на подружку по детским играм другими глазами. Им исполнилось по двенадцать лет. Летом их дружная четверка не вылезала из воды. Они по очереди прыгали с толстых сучьев в реку. Тая осторожно, не залезая высоко на дерево, соскальзывала в воду. А Ивка ловко, так что гибкая фигурка мелькала среди поникших ветвей речной ивы, взбиралась все выше и выше.