– Ты теперь задолжал мне духи, – раздался мелодичный голосок девушки.

– Что я мог сказать жене? Извини, дорогая, эти духи я купил не тебе, а своей любовнице.

– А ты вообще говорить о нас собираешься? Ты же уверял, что давно разлюбил её. Долго ещё будем, как студенты, по квартирам друзей скитаться! Ну, признайся же, эти две недели стали для нас раем!

– Обещаю, что выберу время и поговорю с Ивкой, – в голосе Дмитрия послышалось раздражение.

Иванна стояла в прихожей и не знала, как поступить. Всё-таки она оказалась в анекдотической ситуации, вернувшись с работы на три часа раньше.

«А может это к лучшему. Всё сразу и разрешится».

Она сняла обувь. Хозяйственную сумку поставила на пол и вошла в зал. Потом со смехом вспоминала эту сцену. В комнате на разостланном диване лежал Дмитрий, его пассия причесывалась возле зеркала, сидя на пуфике.

– Ты…так рано…с работы… – Муж вскочил с постели и растерянно натянул на голое тело простыню.

Девушка с любопытством посмотрела на вошедшую хозяйку. Пальцы прелестницы нервно пробежали по прическе, щеки и шею залил румянец. Иванна вздохнула: чего уж ломать комедию.

– Я поставлю чай, а вы одевайтесь. Побеседуем на кухне. – И с достоинством удалилась из комнаты.

«Обидно мне? Несомненно. И даже немного больно, но резать можно без наркоза, не по живому, отболело. Если было чему болеть», – размышляла она.

Руки машинально ставили чашки на стол, резали колбасу, сыр, лимон. В зале шептались, Дмитрий что-то доказывал подруге, она тихо отвечала. Ивка не заметила, как съела два бутерброда, выпила кружку чая и налила ещё.

– Садитесь, – сказала она мужу и сопернице, стоящим на пороге. – Как дальше будем жить? – Ей хотелось сначала выслушать Дмитрия.

– Как обычно, – пробурчал тот. – С кем не бывает? Ты сама виновата, уехала, внимания мне не уделяла.

– А вы, Алёна, хотите за него замуж?

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – глаза девушки расширились.

– Вы не ответили.

– Как я выйду замуж за Дмитрия, если он женат, – фыркнула Алёна. Она не понимала эту спокойную женщину и чувствовала себя неловко.

– Две недели назад я подала на развод. Скоро Дима будет свободен.

Муж возмущённо подпрыгнул на стуле

– Что ты сделала?

– Подала на развод, – повторила Иванна. – Мы давно живём, как соседи. Нам лучше разбежаться, пока окончательно не опротивели друг другу.

– Если ты надеешься на размен квартиры… – начал закипать Дмитрий.

– Нет. Не надеюсь. Квартиру купили твои родители, она только твоя, – успокоила его Ивка. – А вот мебель из Сашиной комнаты и наши с ней вещи нужно перевезти в Потапово. Я буду за это тебе признательна.

– Ты хочешь лишить меня дочери… – вспомнил Дмитрий, его руки сжались в кулаки.

– С чего ты взял? Можешь в любое время проведать Сашку, до Потапово – семьдесят километров, – напомнила ему Иванна. – Когда захочешь – возьмешь её на выходные. Она по-прежнему остаётся твоей дочерью, я совершенно не собираюсь мешать вашему общению.

– Ты всё обдумала. Для этого ездила к матери?

– И для этого тоже.

Вечером Иванна поговорила с дочерью. Не обошлось без слез и причитаний Сашки, но она, как могла, успокоила девочку. Дмитрий, проводив Алёну, сразу вернулся домой. Они долго беседовали. Впервые за последние семь лет супруги нормально пообщались. Ивка не стала упрекать и напоминать прегрешения Дмитрия, высказывать свои обиды: не видела смысла. Лучше сохранить нормальные отношения с бывшим мужем.

– Я за два дня уложу вещи, а ты найми грузовую «Газель», чтобы детскую мебель погрузить.

– Может, передумаешь? Как-то слишком быстро всё происходит, – посетовал растерянный Дмитрий.

– А смысл? У нас нет будущего. Чего тянуть резину, – пробормотала Иванна.


***


Старую мебель из бывшей детской комнаты Ивки вынесли в сарай. Её место заняла новая: кровать Саши, шкаф-купе, письменный стол, детское трюмо с пуфиком. Девочка видя, что родители не ссорятся, тихо-мирно общаются – успокоилась. Дмитрий помог установить мебель, и собрался назад в город. Он долго прощался с Сашкой, пообещав в воскресенье повести её в парк на карусели.

«Ну надо же, это будет знаменательное событие, – усмехнулась Ивка. – Давненько он никуда не ходил вместе с дочерью».

Елизавета Павловна старалась не попадаться зятю на глаза, непонятно почему она чувствовала свою вину.

«Плохо воспитала дочь, раз она легко бросила мужа, осиротила Сашеньку», – переживала Елизавета Павловна. Увидев, что бывший зять уехал, покинула кухню.

– Мам, посмотри, как мы устроились. У Саши своя комната. Я намерена спать в зале на диване, а ты в своей комнате, зимняя кухня у нас будет общая. Давай из неё сделаем столовую и гостиную одновременно. Чуть позже я переклею обои, из зала перенесём стол и посудную горку, – радовалась Иванна.

– Ох, дочь, что-то ты больно счастлива, будто не с мужем рассталась, а из заключения вышла. Неужто так плохо жили? – покачала головой Елизавета Павловна.

– Скучно жили – без радости.

– Ты думаешь одной-то лучше? Димку сразу кто-нибудь оженит, разведенок полно. Мужик долго жить один не будет.

– Это точно. У Димы уже есть дама сердца, – усмехнулась Ивка.

– Вот значит как. Слишком ты гордая доча, простила бы со временем, – всплеснула руками мать.

– Мам, я не люблю его, и, кажется, никогда не любила. Ради чего жить вместе?

– Но многие так живут, – задумчиво произнесла Елизавета Павловна.

– Зачем?

– Да как-то перед людьми неудобно, – растерялась мать.

– Я для себя живу, а не для людей. Ты видела, Дмитрий повеселел? Видимо, я тоже ему мало радости приносила. Два несчастливых человека рядом – беда. Пусть хоть ему повезет, а там и я своё счастье встречу. Может такое случится?

– Ой, не знаю, дочь! В моей молодости развод позором считался. Сейчас всё по-другому. Сойдутся без загса и говорят – гражданский брак, а раньше это называли сожительством.


***


Данила каждое утро проезжал мимо фельдшерского пункта. Понимал, ну не может Ивка появиться на работе на следующий день после отъезда, но он просто не мог не посмотреть, а вдруг… Сегодня он вёз на рынок зелень и фрукты. Прозвеневший звонок телефона заставил его вздрогнуть. Данила схватил трубку. На дисплее высветилось имя – Ива. Лицо полыхнуло жаром, сердце заколотилось с удвоенной силой.

– Дань, ты случайно сегодня не едешь в райцентр?

– Еду. Через пять минут буду у твоего дома. – Он отложил телефон и протянул руку за бутылкой воды: горло пересохло от волнения.

«Схожу с ума, как пацан. Нужно взять себя в руки. Главное, не напугать её. Она только что рассталась с мужем и вряд ли готова к новым отношениям. Ничего, я подожду. Буду двигаться к ней по шажочку, по сантиметру» – решил Данила.

Возле двора на лавочке сидели все три поколения женщин Самошиных: Елизавета Павловна, Иванна и Александра. Внешне совершенно не похожие друг на друга. Смуглая, круглолицая, черноглазая тетя Лиза, светлая, голубоглазая Саша и неяркая, но такая милая его сердцу, порывистая Ивка.

Машина остановилась. Иванна чмокнула дочь в щёку.

– Завтра, отнесём твои документы в новую школу. До начала занятий достаточно времени.

Данила с трудом держал себя в руках, ему хотелось схватить бывшую одноклассницу на руки и прижать к себе до боли. Он давно не чувствовал такой радости и полноты жизни.

– Привет! Я тебя несильно напрягаю. Ты из-за меня не опоздаешь на рынок? – спросила Иванна, усаживаясь на переднее сиденье.

– Нет, я как раз ехал в Сайду. Ты вовремя позвонила. Будешь на работу устраиваться? – Данила прокашлялся: его подвёл голос, охрипнув внезапно.

– Да. Мы уже с Сашкой переехали к маме.

– Ива, конечно, это не моё дело, но неужели муж спокойно тебя отпустил? – Данила посмотрел в безмятежное лицо спутницы – взял лежащий рядом кусок махрового полотенца и стал протирать приборную панель.

Она посмотрела на суетливые движения водителя и поняла: он волнуется, ожидая ответ.

«Неужели за тринадцать лет не забыл её и до сих пор испытывает к ней какие-то чувства?»

– Мы расстались без скандалов и ссор. Нас ничего уже не связывало. А дочь он всегда может взять на выходные, если пожелает. Дань, я так рвалась из Потапово в город, что выскочила замуж, не задумываясь. Глупо, конечно, поступила, но что сделано, то сделано. Я долго закрывала глаза на то, что мне не нравится городская суета, что каменная коробка на шестом этаже буквально давит на меня, что дышать свежим воздухом можно только в парке или сквере. Во дворе нашего дома растут три дерева и это вся зелень среди машин и асфальта. Человек долго может себя обманывать и прятать голову в песок, но однажды я поняла, что несчастна. И вернулась домой, – закончила исповедь Иванна.

– Я рад, что ты вернулась.

– А как ты? Почему не женился?

– Сначала ухаживал за отцом и работал: не до того было. Мечтал просто выспаться и отдохнуть. А потом оглянулся вокруг – некого замуж брать, – засмеялся Данила и лукаво посмотрел на спутницу.

– Дань, только не сочиняй! Ты парень видный, не верю, что никто не пытался охомутать тебя. – Ивка бросила взгляд на его высокие обветренные скулы, на чётко очерченные губы и поймала себя на мысли, что он её волнует.

– Как-то не сложилось. Или я не годился на роль мужа, или мне не подходила кандидатура. – Он помолчал и вдруг решился: – Ты уехала, а мне больше никто не нужен. Ива, скажи, ты ведь знала, как я к тебе относился в школе? – Он досадовал на себя, на свою торопливость. Боялся, что всё испортил. У него появилось ощущение, будто падает в омут с головой. Руки похолодели и вспотели. Данила облизнул пересохшие губы.

Ивке передалось его волнение. Она прислушалась к себе. Посмотрела на спутника, натолкнулась на тревожный потемневший взгляд мужчины. Давно забытое желание нахлынуло волной. Ей захотелось поцеловать эти крепко сжатые губы и погладить его по небритой щеке. Только в юности она старалась быть храброй и ничего не бояться. А… будь что будет!

– Дань, останови машину.

«Идиот! Сейчас она выйдет и больше он её не увидит. Ведь не хотел пугать, ждал столько лет и ещё бы подождал…»

Данила съехал на обочину. Остановил машину.

«Буду умолять её остаться. Слова больше не произнесу о чувствах. Ивка только что с мужем рассталась, а я дубина стоеросовая лезу к ней с объяснениями».

Иванна придвинулась ближе, обняла Данилу за шею обеими руками и коснулась его губ своими. Ответный взрыв страсти с его стороны обрушился на неё ураганным шквалом. Данила покрывал поцелуями её лицо, шею, губы. Они начинали задыхаться и с трудом отстранились друг от друга.

– Я люблю тебя и всегда любил! Уже и не мечтал, что когда-нибудь поцелую. – Он прижался губами к её ладони. – Я буду ждать, сколько ты захочешь. Мы поженимся, когда ты будешь готова.

«Господи, опять я спешу. Она ничего не сказала о чувствах. Может просто пожалела меня?»

– Дань, о замужестве ты, конечно, рановато заговорил. Давай не будем торопиться и узнаем друг друга получше. Я от себя не ожидала, что наброшусь на тебя, никогда такого не испытывала… Ты сводишь меня с ума. – Иванна глядела в сияющие зелёные глаза одноклассника и чувствовала себя тающим сливочным маслом. Больше всего ей сейчас хотелось продолжения поцелуев.

– Так тебе и надо! У меня ты давно украла покой и сердце. Когда ты вышла замуж, мне хотелось умереть. Я еле выбрался из пропасти. Отец не дал мне времени на переживания, некогда было жалеть себя. Больше я тебя никому не отдам.

– Дань, надо ехать, – напомнила она.

Он наклонился и нежно поцеловал.

– Давай вечером отметим твоё возвращение домой, – предложил Данила. – Пожалуйста! Я заеду за тобой вечером, часиков в шесть.

– И куда мы поедем? – Иванна улыбалась и отгоняла от себя нескромные мысли.

– Увидишь.

Данила высадил её у больницы. Она смотрела ему вслед, пока машина не скрылась из виду. В отделе кадров приняли быстро, задержаться пришлось, ожидая приезда молодого врача, назначенного фельдшером в Потапово. Иванна разговаривала с заведующей поликлиникой Марией Ивановной, когда худенький, нескладный мужчина вышел из кабинета главврача и стал оглядываться по сторонам. Заведующая окликнула его:

– Арсений Петрович, идите сюда.

Врач поправил круглые очки, застенчиво улыбнулся и направился к ним.

– Знакомьтесь, это ваша коллега Иванна Леонидовна, вы вместе будете трудиться в Потапово. Если что непонятно, спрашивайте у неё. Она местная жительница и думаю, поможет вам обустроиться. Вы, Арсений Петрович, кажется, на машине?

Мужчина снова поправил сползающие с тонкого носа очки и молча кивнул. Светло-русая челка упала на глаза.

«Он явно только после мединститута и очень смущён», – подумала Ивка, глядя на порозовевшие щеки будущего коллеги.

– Вот и хорошо. Иванна Леонидовна покажет дорогу, медпункт и ваше жилье. Вы получили медикаменты? Ключи взяли?