Синди Майерс - Второй шанс на любовь

– Значит, вы попытаетесь вытащить Леа? – спросил Трэвис у начальника.

– Сделаем все, что можем, – ответил Блессинг. – К сожалению, приказать, чтобы ее немедленно отпустили, не в наших полномочиях.

«Обязательно отпустят, – подумал Трэвис. – По-другому и быть не может».

Солнце уже скрылось за стенами каньона, когда члены команды вернулись на станцию Нидлтон. Они вели группу закованных в наручники преступников. Агентам удалось застать людей Брэсвуда врасплох. Только один сумел скрыться где-то в лесу. Местные власти и сотрудников поезда уже предупредили.

На поезде, которым они ехали обратно, пассажиров не было. Власти прислали специальный состав всего из двух вагонов. На нем арестованных повезли обратно в Дуранго.

На площадке первого вагона к Трэвису подошел Уэдделл.

– Сегодня выглядите лучше, агент Стэдмен, – с усмешкой произнес он.

– Наверное, таких приключений у вас на туристическом поезде еще не было, – заметил Трэвис.

– Зря вы думаете, будто у нас тут тоска зеленая, – покачал головой Уэдделл. – Кого и что только не возили – и голливудских звезд, и строительное оборудование, и целое стадо снежных баранов.

– Эти ребята, конечно, те еще бараны, – произнес Трэвис, кивая на преступников. – Но думаю, проблем с ними возникнуть не должно: уже сообразили, что сопротивляться бесполезно.

– И все-таки куда подевался мужчина, представившийся Бивертоном? – спросил Уэдделл. – Его арестовали?

– Долгая история, – уклончиво ответил Трэвис. – Но поверьте, больше мистер Бивертон никому не причинит вреда.

Трэвис вошел в вагон и сел рядом с Люком.

– Думал, мы направляемся в Дуранго, – заметил тот. – А поезд почему-то идет не в том направлении.

– Нужно заехать в район Дэдвуд-Галч, чтобы забрать криминалистов, – пояснил Трэвис. – Там Брэсвуд свалился в пропасть.

Оба умолкли. Трэвис глядел на свое отражение в темном окне поезда. Задание было выполнено, и теперь все его мысли занимала Леа. Как она сейчас? Вдруг думает, что Трэвис снова бросил ее в трудный момент?

Тут поезд остановился. Через некоторое время в вагон вошла группа усталых криминалистов. Посовещавшись между собой, они направились к Трэвису.

– Агент Стэдмен? – уточнил один.

– Да, это я.

– Шон Питерборо, – представился тот. – Нас отправили сюда забрать тело Дуэйна Брэсвуда.

– В чем дело? – насторожился Люк. – Оно сильно изуродовано?

Питерборо покачал головой:

– Тела мы не нашли.

Трэвис был так ошеломлен этим известием, что на некоторое время лишился дара речи.

– Как это – не нашли?! – воскликнул он. – Своими глазами видел, как Брэсвуд упал в пропасть. После такого падения никто бы не выжил.

– Мы не нашли ничего – ни крови, ни следов, – возразил Питерборо. – Весь день прочесывали местность, и никакого результата.

Трэвис в недоумении покачал головой.

– Может, тело утащили дикие звери? – предположил он. – Львы или пумы?

– Волки в здешних местах не водятся, – ответил Питерборо. – А пумы всегда прячут добычу рядом с тем местом, где ее обнаружили.

– Но Брэсвуд никак не мог выжить! – воскликнул Трэвис.

– Поверьте, на службе мы всяких чудес насмотрелись, – ответил Питерборо. – Если Брэсвуд упал в глубокую часть потока, мог отделаться ушибами, в худшем случае – парой сломанных костей.

– Вот сукин сын! – выругался Трэвис. – Поверить не могу, что ему удалось улизнуть!

– Если хотите, завтра можем вернуться со служебной собакой, – предложил Питерборо. – Но к тому времени свежих следов уже не останется. Повезет, если удастся хоть что-то обнаружить.

– Пока нам с этим заданием не везет, – проворчал Трэвис.

– Но даже если этот ваш Брэсвуд отделался легким испугом и ушел в лес, без припасов быстро пропадет, – заметил Питерборо.

– У него был телефон, – возразил Трэвис. – А до Сильвертона недалеко.

– Телефон мог разбиться при падении, а если Брэсвуд серьезно пострадал, то даже короткий путь мог стать для него непреодолимым, – справедливо заметил Питерборо. – Я уже звонил в город. Никто не видел мужчину, похожего на Брэсвуда.

– Может, просто не заметили. Там ведь много туристов, – ответил Трэвис. – К тому же Брэсвуд заранее договорился, чтобы в Сильвертоне его ждал шофер на машине.

– Ничего страшного, мы в любом случае его отыщем, – утешил Трэвиса Люк. – Долго он от нас скрываться не сможет. Вдобавок, зная его подлую натуру, я уверен, он что-нибудь затеет.

– Этого я и опасаюсь, – покачал головой Трэвис.

* * *

После двух дней, проведенных в тюрьме, Леа поняла, что быть паинькой бесполезно. Ей надоели снисходительные усмешки охранников и их несокрушимая уверенность в ее виновности. Хотя Леа думала, что вряд ли Трэвис станет рисковать ради нее карьерой, ей трудно было поверить, что он даже не попытается с ней увидеться. Должно быть, ее тюремщики просто его не пускают – так же как репортеров, желавших взять у нее интервью.

– Вы должны предоставить мне адвоката, – категорично заявила Леа, когда наутро после второй ночи, проведенной в одиночной камере, на ее зов явился охранник.

– Вот когда приедете в Денвер, или в Вашингтон, или куда там вас отправят, тогда и будете требовать адвоката, – пожал плечами полный рыжеволосый мужчина, на форме которого значилась фамилия «Эриксон».

– Не имеете права удерживать меня здесь просто так, без предъявления обвинения, – возразила Леа.

– Мы исполняем распоряжение ФБР, – парировал Эриксон и, отвернувшись, зашагал прочь.

– Принесите хотя бы бумагу и ручку! – крикнула ему вслед Леа.

– Это еще зачем? – снова повернулся к ней охранник. – Мемуары писать собралась?

– Нет, письмо, – с достоинством ответила Леа.

Она была уверена, что газета «Денвер пост» не откажется напечатать послание от скандально известной «преступницы». Может, заодно написать и Трэвису? Попросить прощения за то, что втянула его во всю эту историю, и сказать, как сильно она его любит. Что бы ни произошло, смогут ли они быть вместе или нет, для Леа было важно, чтобы Трэвису было известно: она любит его и всегда любила.

Но ни ручки, ни бумаги Леа так и не принесли. Вместо этого около десяти часов утра Эриксон пришел с другим офицером. Тот отпер дверь камеры и жестом велел ей выходить.

– К вам посетитель, – официальным тоном объявил он.

– Кто? – спросила Леа.

Однако офицер вопрос проигнорировал. Через некоторое время они вошли в комнату с серыми стенами. Окон там не было, из мебели в помещении стояли только стол и стул. Офицеры оставили Леа одну и заперли дверь. Она опустилась на стул и, подняв голову, увидела на потолке камеру видеонаблюдения.

Прошло минут десять, но Леа показалось, что время остановилось. Наконец щелкнул замок, и дверь открылась. Девушка встала. Первым в комнату вошел импозантный чернокожий мужчина в черном костюме, но внимание Леа сразу привлек не он, а его спутник.

– Трэвис! – радостно воскликнула она и кинулась к нему, но Трэвис предостерегающе вскинул руку.

– Ну, как ты? – спросил Трэвис, окидывая ее обеспокоенным взглядом.

– Нормально.

Леа поглядела на свою оранжевую тюремную форму и резиновые шлепанцы. Что и говорить, ансамбль не слишком нарядный.

– По крайней мере, здесь есть возможность помыться, – смущенно пошутила она.

– Мисс Карлайл, я специальный агент ФБР Тед Блессинг, – представился чернокожий мужчина. – Мы с агентом Стэдменом должны задать вам несколько вопросов о Дуэйне Брэсвуде.

Переводя взгляд с одного на другого, Леа отступила на шаг. Так, значит, они здесь по делу… Теперь понятно, откуда эта формальная, сдержанная манера. Леа села обратно за стол и положила руки на колени.

– С удовольствием помогу следствию всем, чем смогу, – в тон агентам ответила она. – Но разве при разговоре не должен присутствовать адвокат?

– Беседовать будем не здесь. Адвокат будет вам предоставлен, когда вас будут допрашивать в нашей штаб-квартире.

Леа повернулась к Трэвису.

– Значит, меня повезут в Вашингтон? – уточнила она.

– У нас есть штаб-квартира здесь, в Дуранго, – ответил он. – А после допроса тебя отпустят на поруки, под мою ответственность.

Леа нервно облизнула губы и обратилась к его начальнику, агенту Блессингу:

– А потом?..

– Обвинения вам не будут предъявлены в случае, если согласитесь сотрудничать со следствием.

У Леа гора с плеч свалилась.

– Конечно, с радостью! – воскликнула она, готовая скакать от счастья.

– Тогда пойдем отсюда поскорее, – протянул ей руку Трэвис.

Десять минут спустя она стояла на улице возле здания тюрьмы с Трэвисом и агентом Блессингом. На ней по-прежнему была оранжевая тюремная форма, и Леа чувствовала на себе опасливые и недоброжелательные взгляды прохожих. Но ее собственные вещи были настолько грязными, что надевать их Леа не желала.

– Ничего, купим тебе что-нибудь, – утешил ее Трэвис, открывая для нее заднюю дверцу машины.

Леа надеялась, что Трэвис сядет рядом с ней, но он забрался на переднее сиденье рядом с сидевшим за рулем Блессингом.

Почти всю дорогу агенты молчали, лишь пару раз обменялись дежурными комментариями о природе и погоде. С Леа ни один из них не заговаривал, будто ее в машине не было.

Глядя на затылок Трэвиса, Леа гадала, о чем он думает. Вдруг за то время, что они не виделись, Трэвис успел усомниться в ее невиновности? Или просто старается вести себя сдержанно при начальнике?

Через некоторое время Леа задремала на мягком, удобном сиденье. Проснулась она, когда машина остановилась перед небольшим зданием, перед которым были разбиты цветочные клумбы и росли хвойные деревья.

– На три часа назначена встреча с представителем федерального прокурора США, – напомнил Блессинг Трэвису, когда тот открывал дверцу машины.

– Да, сэр, – кивнул Трэвис. – Не беспокойтесь, придем вовремя.

Высадившись из машины, он открыл дверцу для Леа:

– Пойдем.

Блессинг уехал, а Трэвис и Леа направились к зданию и поднялись по лестнице. На втором этаже Трэвис остановился и достал ключи.

– Квартиру снял вместе с мебелью. Обстановка, конечно, оставляет желать лучшего, но тут уж я не виноват, – пояснил он.

– Где мы? – спросила Леа.

– Это съемная квартира.

– Зачем ты меня сюда привел?

– Я ведь несу за тебя ответственность, забыла? А значит, не должен спускать с тебя глаз. – Трэвис озадаченно нахмурился. – Думал, ты в курсе, какие правила действуют для таких случаев.

– Выходит, я все равно остаюсь заключенной?

– Нет.

Трэвис открыл дверь, и они вошли внутрь. Квартира и впрямь оказалась невзрачной. Маленькая гостиная была обставлена безликой мебелью нейтральных тонов и напоминала номер в отеле средней руки. Но здесь уж точно лучше, чем в тюремной камере, рассудила Леа. Она в нерешительности замерла на пороге комнаты, не зная, что делать и как себя вести.

Трэвис закрыл дверь и тоже замер. Похоже, хозяин был смущен не меньше гостьи.

– Ты не должна считать себя заключенной, – наконец произнес он. – Ты не в тюрьме.

– Я же не могу просто взять и уйти, – возразила Леа.

– А ты хочешь уйти? – спросил Трэвис.

Во взгляде его мелькнула боль. Леа отвернулась.

– Сама не знаю, чего хочу, – пробормотала она, хотя на самом деле прекрасно понимала: больше всего ей хотелось, чтобы Трэвис снова смотрел на нее с любовью и нежностью, обнимал и говорил, что все у них получится.

Трэвис шагнул было к Леа, но остановился.

– Понимаю, ситуация неидеальная, – смущенно произнес он. – Но это лучшее, что я могу тебе предложить. Надо же было как-то вытащить тебя из тюрьмы.

Леа кивнула, едва сдерживая слезы. Наконец она с трудом произнесла:

– Спасибо.

– Мы добьемся, чтобы тебя официально объявили невиновной, – продолжил Трэвис. – Поймали почти всех подручных Брэсвуда, и два человека уже дают против него показания. Они подтвердили, что ты не участвовала в преступной деятельности Брэсвуда, и их послали в лес, чтобы выследить и схватить нас с тобой.

Трэвис положил руку ей на плечо и продолжил:

– Агент Блессинг уже начал разбираться в этой истории, и теперь он тоже уверен, что ты невиновна. Федеральный прокурор США его точно послушает.

– Агент Блессинг – твой начальник? – спросила Леа.

– Да. Он, конечно, суров, но справедлив.

– Это он приказал тебе взять меня на поруки? Это что-то вроде наказания за то, что связался с разыскиваемой преступницей?

– Наказания? Что ты такое говоришь?

– Да ладно, брось! Ты всю дорогу делал вид, будто мы незнакомы.

Трэвис подошел ближе и взял Леа за подбородок.

– Просто старался удержаться от соблазна, иначе кинулся бы тебя обнимать при Блессинге. А возле тюрьмы дежурили репортеры.

Леа покачала головой: