Я еле сдерживалась, чтобы не засмеяться на слова Даши.

— Ничего Дашка тебе не сделала? — спросил шеф, когда девочка вышла из кабинета.

— В смысле? — не поняла я.

— Ну, там жвачка в волосах, муха за шиворот и подобное.

Я рассмеялась:

— Нет, ничего такого. Она сразу спросила мой статус — похоже, она не очень любит ваших подружек.

— Это точно, — Евгений Александрович вздохнул.

Мы сели за стол. Я дала одну копию документов шефу, а вторую себе положила, чтобы можно было комментировать.

Отчет был на 10 листов — Евгений Александрович полистал отчет веером и поморщился. Ему явно не понравился объем, и наверняка жуть как не хотелось сейчас думать. Несколько минут он бегло читал, делая пометки.

— Не плохо. — Коротко ответил он, — Но считаю вот это лишнее.

Он встал и подошел ко мне сзади, чтобы показать абзац.

— Считаете, что старший не нужен? — Я попыталась повернуться и не рассчитала, что его лицо будет так близко. Я в панике отпрянула, все тело обдало жаром, и грудь пронзила молния.

— Ты чего дергаешься? — удивился Евгений Александрович.

Я потупила взгляд и покраснела… А-а-а, что за дурная привычка краснеть по любому поводу?

Совсем мне не нравиться, как мое тело реагирует на близость к этому мужчине. Я как то читала статью про физическое влечение. В этих случая рекомендовали или удовлетворить потребность или отодвинуться подальше. Я предпочла второе.

Вообще в первый раз со мной такое, чтобы тянуло именно физически к человеку, так как я всегда считала себя равнодушной к интиму.

Даже Влад порой обижался, кода он хотел меня все время, а я… я позволяла себя хотеть, и понимая что ему нужна разрядка, старалась настроиться на нужный лад.

— Если назначать старшего, то опять Саныч завоет, что мы его хотим заменить. А он реально отличный специалист, и я не хочу с ним сориться. — Вернул меня из раздумий Евгений Александрович.

— Не знаю, за ту неделю, что я была на складе, я его видела один раз. Чтобы там поддерживать порядок — там нужно находиться постоянно. Иначе такие вот Оксаны Павловны — будут просиживать впустую свое рабочее время.

— Может чаю? — Похоже, этот мужчина решил меня постоянно взбадривать своими неожиданными вопросами и предложениями.

Я пожала плечами:

— Не откажусь.

Мы перешли на кухню, которая оказалась так же уютно обустроена — зона для готовки и обеденная зона были отделены стойкой со встроенной в нее газовой плитой и вытяжкой над ней. Все было в вишнево-желтых тонах. Очень ярко и позитивно.

Видно что постаралась женская рука — похоже, у жены Евгения Александровича есть вкус.

— Какой чай будешь? — спросил шеф, открывая верхний ящик.

— А какой есть? — спросила я. Я так всегда отвечала, когда подобный вопрос задавал мне Влад.

Евгений Александрович ухмыльнулся:

— Ты как моя Дашка. Она тоже вечно задает вопросы на вопрос. Всякий есть.

— Тогда травяной.

Евгений Александрович посмотрел на меня как на человека, который сказал глупость.

— Тогда сама выбирай.

Я поняла, что для него это сложная задачка и подошла к шкафу, где были аккуратно сложены баночки. Встав на цыпочки, так как шкаф был высоковат для меня, начала перебирать баночки, каждая была подписана. И на удивление разнообразие чаев было лучше, чем у меня. Я попыталась достать одну из дальних банок и потянулась за ней, но мой рост не позволял дотянуться до нее. Я вытянулась в струнку, но Евгений Александрович не заметно для меня подошел и взял эту злополучную банку, дотронувшись до моей руки. От неожиданности я отшатнулась и ударилась спиной в грудь Евгения и тут же отскочила в сторону.

— Ты чего от меня постоянно шарахаешься? — рассмеялся Евгений Александрович.

— Я… я просто не ожидала, — начала я оправдываться и исподлобья посмотрела на него. — Не надо так тихо ко мне подкрадываться.

Нелепость за нелепостью, что ж так не везет мне.

— Я хотел всего лишь помочь. В следующий раз буду звонить в колокольчик, при приближении к тебе. — И он протянул мне банку.

Я взяла банку открыла и понюхала — замечательный сбор. Оглядевшись, увидела чайник, ополоснула его и заварила чай.

— Чай пьете, — зазвенел голосок Дашки, — а я?

— А ты вообще кушала? — спросил Евгений Александрович, ласково посмотрев на нее.

— Я эту баланду есть не буду! — Надулась Даша.

Я улыбнулась, опять сдерживаясь, чтобы не расхохотаться во весь голос.

— Дочь, где ты нахваталась этих слов? — Он строго посмотрел на нее и потом виновато перевел взгляд на меня.

— Папочка, а как можно это назвать? — девочка вопросительно посмотрела на него. — Ты же сам знаешь, что то, что готовит бабушка — есть нельзя.

— Дарья, прекрати. Бабушка заботиться о твоем здоровье.

Даша сделала знак рвоты.

— Прекрати! — Евгений Александрович ударил столом об стол. Так что я подпрыгнула от неожиданности. Но на Дашу, похоже, такое поведение отца совсем не произвело никакого впечатления.

— Давайте чай пить, уже заварился. — Вмешалась я, — где кружки?

Евгений Александрович достал кружки, я разлила чай.

— А вкусненькое? — спросила Даша.

— А ты поела суп?

— Конечно! — Даша сделала честны-честные глаза.

Я улыбнулась, как мне хотелось иметь такую же дочку. И даже пожалела, что когда-то струсила и не решилась на ответственный шаг в своей жизни. А теперь… теперь уже поздно…

Евгений Александрович достал из холодильника пирожные из безе. Мои любимые! Пока он раскладывал их по тарелкам, мы с Дашкой уставились на пирожные — похоже не только мне нравились эти сладости. И он неожиданно рассмеялся, так что я вздрогнула.

— Ну, вы обе как маленькие девочки — сейчас глазами съедите пирожные вместе с коробкой.

Я потупила взгляд и покраснела. А-а-а, что же я так себя веду…. нельзя расслабляться…

Мы приступили к чаепитию, Дашка щебетала о своей подружке Катьке, которая по ее словам была настоящая дурочка, так как полезла в драку с Петькой. Я смотрела на нее и улыбалась, меня переполняла такая нежность к этой девочке, что стало даже страшно. Это скорее всего из-за неизрасходованной любви, которой мне не суждено было подарить своим собственным детям. От этого защипало в глазах, я поморгала чтобы прогнать слезинки, которые чуть предательски не скатились по щекам.

— Дина, у тебя такая красивая причёска. Ты сама делаешь? — спросила Даша.

— Да, это просто, — ответила я, у меня сегодня были заплетены волосы в греческом стиле, эта самая простая и удобная прическа для меня.

— Вот здорово! — мечтательно протянула Даша.

— Хочешь тебе косу сплету? — предложила я.

— Да-да-да!! — завопила девочка.

— Тогда беги за резинками и расческой, — улыбнулась я.

Дашка быстро убежала.

— Зачем ты ей это предложила? — Нахмурился Евгений Александрович. — Она нам поработать теперь не даст.

— Я смогу параллельно и с вами обсуждать отчет, и заплетать ей косичку, — извиняющимся тоном сказала я. — Просто мне так захотелось сделать ей приятно.

Девочка прибежала обратно, вывалила передо мной гору резинок и расчесок. Я ее посадила перед собой и расчесала шелковистые волосы, параллельно начала обсуждать отчет. Через некоторое время я закончила плести и получилась очень красивая французская коса. Даша тут же побежала к зеркалу красоваться.

— Как это у тебя получается? — улыбнулся Евгений Александрович.

— Косу плела на автомате, моя племяшка любит косички. А с вами полностью была погружена в отчет, — ответила я.

— Я не об этом. У моего ребенка столько радости за последний час, сколько она не испытывала за последний месяц.

Дашка прибежала обратно.

— Спасибо-спасибо-спасибо!! — Затараторила она, — так красиво!

Даша потянулась ко мне чтобы поцеловать в щеку, и я раскрыла ей объятья. Как же это приятно — настоящая искренняя благодарность. Девочка опять убежала любоваться собой в зеркале.

— Ну все, ты ее покорила, — не прекращая улыбаться сказал Евгений Александрович. — Она никогда в первый день так не ведет себя с незнакомыми. После того как нас бросила ее мать, — он с недоверием посмотрел на меня, как будто обдумывал, стоило ли вообще меня посвящать в такую личную историю, но продолжил, — Дашка вообще к незнакомым, особенно к женщинам, обращается, мягко говоря, настороженно.

Я не стала развивать эту тему, хотя мне очень хотелось знать, почему их бросила его жена. Может из-за того что он несносный бабник? Но почему Дашка осталась с ним? Может он ее выкрал? Или как сейчас модно — отсудил и запретил появляться на пороге их дома ее мамы? Я поняла, что с ужасом боюсь узнать правду. Да и вообще, чего я лезу в чужую семью. Не хочу я знать правду.

Я посмотрела на часы — время уже было за 9 часов вечера, да и я изрядно уже устала. Увидев этот жест, Евгений Александрович сказал:

— Уже поздно, пора закругляться. Я тебя отвезу.

Я занервничала, зачем меня отвозить? Мне уже поскорее хотелось выйти из их дома, и наконец, расслабиться.

— Не нужно меня отвозить. Я вызову такси, — я взяла в руку мобильный телефон и хотела набрать номер.

В этот момент шеф сжал мою руку с телефоном.

— Я же сказал, я тебя отвезу. — Раздражённо напомнил он.

Мне хотелось съежиться и втянуть плечи от волнения, но я посмотрела в его глаза… темно серые… стальные и… холодные. Я как загипнотизированная не могла оторвать взгляд. И еле удержалась, чтобы шумно не сглотнуть подступивший к горлу ком. Я всю жизнь была трусихой, но сейчас мне хотелось просто исчезнуть на месте. Чего он на меня так смотрит? Меня это уже начинало бесить — и то, что он нагло ждет моей реакции, и то как мои ноги стали ватными, и то что сердце сейчас вот-вот выпрыгнет из груди.

— Хорошо, — тихо ответила я, желая поскорее прекратить эту схватку взглядами.

От моего ответа, в глазах Евгения Александровича тут же заблестели веселые искорки.

— Так-то лучше. — Довольно ответил мужчина и выпустил мою руку.

— Дина, ты уже уходишь? — расстроенным голосом спросила Даша, забежавшая на мгновение на кухню.

— Да, Малыш. Мне пора домой. — Я присела на корточки и крепко обняла Дашу, она обняла меня в ответ.

— Приходи еще, пожалуйста, — попросила она.

У меня сжалось сердце.

«Маленькая моя, я бы от тебя вообще бы никогда не отходила», — хотелось всей душой прокричать мне. Я ее поцеловала в щеку и отпустила.

Мы вышли с Евгением Александровичем во двор, я повернулась и помахала рукой Даше.

— Ребенка не узнать. — Сказал он, когда мы сели в машину.

— Дети в первую очередь чувствуют с добром к ним обращается человек или нет. — Ответила я, — у меня Сонька такая же, — улыбнулась я, вспомнив свою племяшку.

— У тебя есть дети? — напряженно спросил он. — Что-то я не припомню такой информации в резюме.

Я на него зыркнула. Вообще, зачем ему интересоваться моим семейным положением? Наверняка, как и все работодатели не терпит молодых мамаш с маленькими детьми, которые постоянно зависают на больничном.

— Это моя племянница. — Ответила я и мне показалось, что по его лицу проскользнула тень облегчения.

— А ты молодец, очень грамотный отчет, не предвзятый, открытый и честный. Я рад, что не ошибся с выбором. — Улыбнулся он и повернулся на миг ко мне.

Нет, ну до чего же хорош. Я по жизни редко встречалась с такими красивыми и успешными людьми. Причем, я успела заметить — успешные люди, успешны во всем — в бизнесе, в личных отношениях, у них красивый уютный дом, веселые друзья, они всегда находят время на занятие спортом, всегда в курсе всех мировых дел. Нам, обычным смертным, до них далеко. И Евгений Александрович как будто из другого мира, из мира с обложки журнала, из мира который так далеко от меня и так притягателен. Я ведь понимаю, что он не сидит без дела, он постоянно в движении — лень для него запретное удовольствие. Правильно ведь говорят, что под лежачий камень вода не течет.

А я была именно этим лежачим камнем. И самое паршивое — мне ничего не хотелось менять. Я все делаю в меру своей лени… В своих мечтах, я всегда представляла себя успешной, но в реальной жизни ни грамма ничего не сделала для этого. Многое зависит от воспитания, от того что с детства заложили родители, какие привычки привили, какие книжки давали почитали. У меня в детстве ничего не было. Отца лишилась рано, а мама… мама жила как могла, как умела, как ее родители научили. Я маму не виню, ей и так было сложно. В результате, все основное, что нужно, я получила уже во взрослой сознательной жизни и в основном от Влада. Он был и моими родителями, и моими учителями, и моей любовью.