— Если я должна гордиться, то почему мне тогда так стыдно? — убирая ладони с заплаканного лица, спросила Дез.

— Ты меняешься. Пойми, милая, каждая женщина проходит через эту стадию. Не нужно бояться. Это прекрасно. Ты взрослеешь, превращаешься в прекрасную девушку. И скоро у дверей выстроиться толпа твоих поклонников. Все они будут сражены твоей красотой. И ты выберешь самого лучшего, чтобы прожить с ним долгую счастливую жизнь. — Аманда ободряюще улыбнулась, хотя на душе у нее скребли кошки.

— Как вы с папой? — перестав всхлипывать, спросила Дезире.

— Да, как мы с папой. — кивнула женщина. В глубине зеленых глаза скользнула печаль.

— Зачем ты обманываешь, мама? — тихо спросила девушка. Она смотрела в окно.

— Почему ты так говоришь?

— Я знаю, что никогда не выйду замуж. Я буду воспитывать детей, помогать им, учить их, так, как учили меня вы с отцом… и Адам. Они будут особенными и вернут первозданный закон всеобщего единства, и Вселенная снова обретет гармонию. И в этой программе нет места для меня, для моего личного счастья. Но, наверно, вернуть равновесие и есть счастье. Я не жалуюсь, просто мне немного страшно.

— Вот видишь, ты сама все понимаешь. — через силу улыбнулась Аманда Вильмонт. — А страх пройдет. Адам поможет тебе.

— Адам ничего не знает обо мне. — покачала головой Дезире, подняв на мать влажные глаза. — Он видит только то, что хочет видеть. И тому же учит меня.

— И в чем проблема? — побледнев, спросила Аманда.

— Мы смотрим разными глазами. Он говорит, что мы являемся одним целым, и я чувствую, что он не лжет. У нас много общего. Мы удивительно тонко чувствуем друг друга. И нам даже не нужно разговаривать, чтобы понять… Но иногда мне хочется побыть наедине с собой, отдельно от него.

— Со мной было так же в твоем возрасте. Это переходный период, Мэнди. Ты ищешь себя, переоцениваешься то, что еще вчера казалось незыблемым и верным. Тебе хочется спрятаться в свой маленький мирок, и посидеть там, в тишине, подумать, помолчать. Все вернется на круги своя спустя какое-то время. Подожди немного, милая.

— Ты не скажешь папе и Адаму, что со мной случилось?

— Если ты так хочешь….

— Я хочу. Мне очень неудобно.

— Я понимаю. — Аманда облегченно улыбнулась. Просьба дочери освободила ее от ответственности. И дала им обеим еще немного времени.


Два года спустя.

— Что дальше? — Дезире закрыла крышку тубуса. Все кубики легли на свои места. Задача выполнена. Адам прошелся по девушке задумчивым взглядом, витая где-то в своих мыслях. Он сидел на диване в расслабленной позе, закинув ногу на ногу и перебирая пальцами деревянные четки. Из кухни доносились веселые голоса Аманды и Филиппа, колдующих над праздничным обедом. У Дезире сегодня особенный день. Ей исполняется семнадцать лет. Но девушка не выглядит счастливой. Наоборот, с самого утра она кажется подавленной и грустной. И даже огромный плюшевый розовый заяц, врученный Адамом в подарок, не обрадовал ее. В последнее время Дезире очень изменилась. Стала замкнутой, необщительной, что было не свойственно ее лучезарной взбалмошной натуре. И она откровенно избегала его — Адама Блейка. Их общение свелось к минимуму. Он говорил — она молчаливо слушала, выполняя задания без прежнего энтузиазма. Не старалась угодить ему, не выбегала на встречу, когда он приходил, не смеялась вместе с ним над не совсем удачными шутками, не звала на совместные прогулки, уклонялась от любых прикосновений, словно он был прокаженным. Адам списывал изменения в поведении девушки на переходный период, осложненный гормональными всплесками, и пытался вспомнить, происходило ли нечто подобное с ее матерью в этом возрасте. Конечно, нельзя сравнивать Аманду и Дезире. Они совершенно разные личности, и физически и духовно. Но обе женщины, со всеми вытекающими. Аманда в семнадцать лет впервые влюбилась. В Филиппа Вильмонта. Но их брак был заранее предусмотрен, и они оба следовали программе. Им повезло, что они испытывали друг другу настоящие чувства…. И все же холодное отношение Дезире сильно тревожило Адама Блейка. Она закрылась от него, а это недопустимо. Странно, но именно он научил ее самостоятельности и полному контролю над разумом. Кто бы мог подумать, что однажды она обернет полученные знания против него. Дезире прятала от него свои мысли, желания, чувства, и эмоции, и каждый раз пытаясь подглядеть, он натыкался на прочную стену. Взаимопонимание и полное доверие были потеряны. И Адам желал знать причину, чтобы исправить допущенную ошибку.

— Адам, ты заснул? — хорошенькое личико девушки испортила раздраженная гримаса. — Я спросила, что дальше?

— Наверно, теперь ты знаешь все, Дез. — наклонившись вперед, он опустил голову на согнутые в локтях руки, упертые в колени. — Самое основное. Дальше будет новый этап. И он будет проходить в лаборатории. Ты ознакомишься с новыми технологиями…

— Мне придется уехать с тобой? — не дав ему договорить, быстро спросила девушка. Она встала из-за стола, за которым сидела, и расправила складки на подоле атласного нарядного белого платья, надетого по случаю праздника. Адам отметил, что она сильно выросла, и внешние перемены тоже были ошеломительными. Его подопечная становилась настоящей красавицей. Но она и не могла быть другой.

— Нет. Мы сможем перемещать отсюда, когда это потребуется. — ответил Блейк. Он поднялся и подошел к Дезире. Она настороженно смотрела на него, и инстинктивно отступила назад.

— Но я раньше этого не делала.

— Ничего сложного. Я научу. — Адам пожал плечами, улыбаясь имениннице. — Из кухни умопомрачительно пахнет. Готова праздновать?

— Снова торт, пирожные и воздушные шары? — хмуро спросила Дез, приподняв одну бровь. — Ты случайно не знаешь, что мне подарят родители? Если это будет еще один розовый плюшевый мешок с ватой, я не вынесу.

Взгляд Адама метнулся к небрежно брошенному подарку в углу комнаты. Протянув руку, он взял девушку за подбородок и заставил посмотреть на себя.

— А чем плох заяц? — почти с обидой спросил он. Дез резко отстранила его руку.

— Я не маленькая, Адам. — скривив губы в усмешке, холодно бросила девушка. — Я выросла из мягких игрушек. Жаль, что Ты этого не заметил. А должен бы. Ты знаешь меня лучше, чем остальные. Ладно, родители, им положено. Я всегда буду для них ребенком. Но ты не мой отец, и не мать. И даже не друг.

— Вот как? — Блейк напряженно улыбнулся. — И кто же я? Строгий учитель? Я думал, что мы друзья. Извини, что ошибся. Что плохого в том, что я подарил тебе плюшевую игрушку? Было бы лучше, если бы я купил набор косметики или комбинацию? Ты думаешь, такой подарок уместен?

— Для друзей — да. — кивнула Дезире. В глазах ее сверкнули слезы. — Я не хочу, чтобы ты сюсюкался со мной, как с ребенком, но и взрослой быть боюсь, так, как знаю, что меня ждет.

Адам потрясенно уставился в расстроенное лицо девушки.

— Ты боишься исполнить свое предназначение? Ты же хотела, Дез…. Мы оба знаем, как важно то, что должно произойти. — искреннее изумление прозвучало в голосе Блейка.

— Но сейчас мне страшно. — всхлипнула Дез, отворачиваясь. Ей было стыдно, что она дала слабину перед Адамом. — Вчера меня пригласил на свидание парень из спортивного класса. Все девчонки сходят по нему с ума, но я не смогла согласиться. Как я объясню ему, что через год или два буду носить ребенка неизвестно от кого, но зато этот ребенок будет совершенным существом новой расы? Ты думаешь, он поймет? Или кто-то другой? — девушка резко обернулась, гневно глядя в невозмутимое лицо. В сложные моменты Блейк всегда надевал маску равнодушия. — Или ты и для меня приготовил мужа, как для мамы? Тогда где он? Не пора ли нам познакомиться.

— А ты хочешь замуж? — он неожиданно улыбнулся. И злость Дезире улетучилась.

— Нет. — покачала головой она, почему-то расплываясь в ответной глупой улыбке.

— Ну, и все. Проблема решена. А о детях тебе слишком рано думать. — он шутливо щелкнул девушку по кончику носа, и взял за руку. — Пойдем, мама с папой ждут.

— Подожди. — серьезно сказала Дезире, удержав Адама. Голубые глаза вопросительно смотрели на него. — А, когда не будет рано…. Мы уедем отсюда? Ты увезешь меня в лабораторию, где я буду вечно беременной?

— Глупенькая. — нежно усмехнулся Адам, ласково сжимая ее пальцы. — Следующий урок я посвящу именно этой проблеме. Вижу — ты серьезно озаботилась ею. Скажу для начала, чтобы успокоить — ты не будешь вечно беременной. Оплодотворенные яйцеклетки спустя короткий период времени извлекут из твоего организма, и эмбрион будет развиваться в специальной камере под присмотром лучших ученых. Процесс оплодотворения проводиться искусственно и безболезненно. Ты ничего не почувствуешь. И сможешь жить своей жизнью. То есть, мы вместе будем заниматься обучением детей.

— А кто донор? — девушка внезапно покраснела. Адам озадачено сдвинул брови.

— Донор? — переспросил он.

— Ну, да. — смущенно проговорила Дезире. — Я — носитель особенного ДНК. Но меня одной недостаточно, чтобы дать жизнь новой расе. Меня интересует, чей еще генетический материал будет использован.

Блейк сильнее сжал ее пальцы в своей руке. Лицо приобрело отстраненное жесткое выражение.

— Сейчас не время и не место для подобных бесед. Ты узнаешь все. Но не сейчас.

— Но я имею право знать, кто будет отцом моих детей. И догадываюсь, почему ты не спешишь с ответом. Меня интересует вопрос, смогу ли я сама вынашивать ребенка весь срок, если пожелаю?

— Ты не пожелаешь, Дез. — Адам горько улыбнулся, отпуская ее руку. — Прости, я… Да, ты имеешь право знать. Но ты и так знаешь. Давай не будем и дальше смущать друг друга.

— А почему процесс оплодотворения будет проводиться искусственно? — она взглянула в его глаза. Ее пальцы коснулись щеки мужчины, и он дернулся от неожиданности. Вопрос Дезире поставил его в тупик.

— Это безопасно, и надежно. Процесс будет контролироваться врачами и специалистами. — растеряно проговорил Адам.

— А как же мои желания? — спросила девушка. Блейк пристально изучал ее лицо. Полуопущенные длинные ресницы Дез, расширенные зрачки и учащенный пульс говорили больше, чем ее слова. Он понимал, куда она клонит. И совершенно не знал, как на это реагировать. Она так долго была для него умным и любознательным ребенком. И он просто не успел подготовиться…. Как глупо и самонадеянно.

— Ты можешь контролировать свои желания. — ляпнул он первое, что пришло в голову.

— Боюсь, что я не так совершенна, как ты. — Дезире одернула руку, пожав плечами. — Я много думаю об этом в последнее время. Все мои одноклассницы только и говорят о своих парнях. И мне тоже хочется попробовать. Но, наверно, я должна спросить разрешения? — она метнула в остолбеневшего Адама Блейка наигранно-покорный взгляд, хотя губы едва сдерживали лукавую улыбку.

— Попробовать что? — откашлявшись, уточнил он, нервно поправляя ворот голубой рубашки, подчеркивающей совершенную мужественность его фигуры. Дезире положила ладонь с растопыренными пальцами на его твердый напряженный пресс.

— Ты хочешь, чтобы я произнесла это вслух? — девушка томно улыбнулась. — Мне семнадцать лет. Я каждый день вижу на улице целующиеся пары, слушаю рассказы подружек об их бурных похождениях, смотрю кино с жаркими объятиями. Было бы странно, если бы мне не было любопытно. Уверена, что и ты не так беспристрастен, как кажешься. Что ты делаешь, когда покидаешь эту квартиру? Кто ждет тебя дома?

— Меня никто не ждет, Дезире. — холодно произнес Адам, уверенно отстраняя ее руку. — У меня нет времени на глупости и потакания низменным желаниям и эмоциям.

— Ты хочешь сказать, что я должна умереть девственницей? — саркастическая улыбка раздвинула чувственные губы девушки, ослепительно блеснули губы. Адам нервно сглотнул. Разговор начал утомлять его и вызвать странное волнение в крови. Вот ведь чертовка. И в святом разбудит страсти.

— Это твое дело, Дез. Но ты должна думать о последствиях. И помнить об угрозе… злоупотребления или зависимости от той или иной дурной привычки.

— Занимать сексом — дурная привычка? — девушка рассмеялась. — Серьезно? И детей в пробирке делать — праведно? Да? Не претит божественному закону? Это глупость, Адам. Признай.

— Что ты хочешь, Дез? — устало проговорил Блейк.

— Я могу ходить на свидания с парнями, которые мне нравятся? — напрямик спросила Дезире. Она долго ждала ответа. Ее побледневший мудрый учитель впервые не нашел слов. И явно был зол на свою подопечную. И сильно смущен. И растерян.

— А их много? — наконец, выдавил он, запустив пятерню в свою темноволосую гриву.