Сесили Зигесар - Вы в восторге от меня

ВАШИ ПИСЬМА

Q: Дорогая Сплетница!

Я слышала, что Б — законченная клептоманка. Например, еще в детском саду она крала ластики от Барби, карандаши и прочее. А ее одноклассницы боятся приглашать ее к себе в гости с ночевкой, потому что она может стащить что-нибудь из одежды. Я даже слышала, что она умыкнула часы от Тиффани.

— Ку-ку

A: Дорогая Ку-ку!

У Б со второго класса часы «Ролекс», так что тут ты загнула. Но все же спасибо за сплетню.

— Сплетница

Q: Дорогая Сплетница!

Я точно видела Н с этой девятиклассницей из «Констанс Биллар». Они гуляли по 89-й улице.

— сова99

A: Дорогая сова99!

Твои новости — это уже каменный век. Все давно это знают. Расскажи что-нибудь посвежее.

ОБЕГАЯ ВЗГЛЯДОМ

Н покупает на обычном месте (угол 18-й улицы и Мэдисон) приличную порцию травки. Это он так готовится к деловой поездке на выходные. Б отправилась со своим разросшимся семейством в магазин «Сакс»: сейчас они радостно отовариваются к свадьбе. Правда, сама Б сидит на диванчике и дуется. С снова плутает по отделам косметики в «Барнизе» и грызет ногти. Дж расхаживает по городу и пишет имя Н во всевозможных недоступных глазу местах.

НЕОБХОДИМЫЙ НАБОР ДЛЯ ПОЕЗДКИ НА СОБЕСЕДОВАНИЕ

Тачка.

Друзья. Желательно не столь повернутые на поступлении. И желательно, чтобы все вместе могли отлынить от похода в колледж, просто оставшись в мотеле. Накупить выпивки и завалиться на диван, смотреть телик и ковырять в носу.

Прикид. Такой, чтобы в нем можно было спать не раздеваясь и который не жалко забыть в мотеле. Да, и оставить после себя кучу мусора.

Прикид. Приличный. Для собеседования. Но не слишком крутой — чтобы не вызвать у преподавателей комплекс неполноценности.

Гужон. Всякий. В вакуумной упаковке. Чипсы «Принглз».

— Тебе не кажется, что оно слишком легкомысленное? — спросила миссис Уолдорф свою дочь и покружилась у зеркала. Это было очередное свадебное платье-полуфабрикат, которое она примеряла в ателье магазина «Сакс» на Пятой авеню.

— Очень милое, — бодренько ответила Блэр.

Она глядела на свою мать, напялившую белое пышное сатиновое платье с кружевами и с глубоким вырезом. Полный атас!

— Мне как-то неловко. Быть в белом, — проговорила миссис Уолдорф. — Все-таки это вторая свадьба.

Блэр сидела как на иголках. Какая к черту свадьба! У нее завтра собеседование. Она нетерпеливо поерзала на маленькой кушетке в стиле ампир.

— А что, если заказать другого цвета? Светло-бежевый тон? Или бледно-сиреневый? — сказала миссис Уолдорф.

«Ну уж нет, — подумала Блэр. — Умирать — так сразу».

— Если вы остановитесь на этом фасоне, мы его дошьем и перекрасим, — предложила продавщица. Уже и она теряла всякое терпение. Эта дама перемерила семь платьев и три костюма. «Слушай, миссис Уолдорф, если ты хочешь получить свой свадебный наряд через две недели, то хватит валять дурочку».

Мать Блэр снова покружилась возле зеркала.

— Все-таки мне кажется, что это платье лучше всех. Что скажешь?

Блэр старательно закивала головой:

— Да, мамочка. И оно тебя стройнит.

Миссис Уолдорф просто засветилась от счастья. Любая девочка, даже если ей за сорок, хочет казаться легкой как пушинка.

— Ладно, — сказала девочка за сорок. — Остановимся на этом.

Продавщица подскочила к миссис Уолдорф, начала перекалывать булавки, снимать необходимые мерки, чтобы подогнать платье. Блэр нетерпеливо посмотрела на часы. Уже полчетвертого. Эта чертова примерка унесла у нее полжизни.

— Дорогая, ты уже выбрала наряд для подружек невесты? — спросила миссис Уолдорф.

— Нет. — Хотя Блэр даже не удосужилась походить по ателье, мать уже пыталась всучить ей одно платье. Но его придется размножить для всех подружек невесты. Блэр это напрягало.

— Знаешь, дорогуша, я приглядела одно миленькое платье в «Барнизе». Шоколадного цвета, все в бусинках, с опушкой «спагетти». На Серене будет глядеться отменно, у нее такие стройные ноги, светлая кожа. Но ты, по-моему, будешь в нем немного тяжеловата.

Блэр удивленно посмотрела на мать, отраженную в зеркале. Не хочет ли она сказать, что ее дочь — толстушка? В сравнении с Сереной?

Блэр встала, взяла с кушетки сумку.

— Я пойду домой. — Голос ее дрожал от гнева. — У меня совсем нет времени. Должна тебе напомнить, между прочим, что завтра у меня собеседование. И это жизненно для меня важно.

Миссис Уолдорф развернулась, отчего продавщица выронила подушечку с булавками.

— Кстати, я совсем забыла! — воскликнула миссис Уолдорф. Она даже не заметила, что ее дочь обиделась. — Когда я сказала Сайрусу, что ты поедешь в Нью-Хейвен на электричке, ему пришла в голову гениальная мысль.

Ха-ха! Любая гениальная мысль Сайруса — это катастрофа. Блэр насмешливо склонила голову набок.

— Мы все решили. Тебя отвезет Аарон! Он тоже хочет посмотреть Йельский университет, и на Лексингтон-стрит у них в гараже стоит машина. Разве это не гениально?

Блэр была готова расплакаться. «Нет! — Ей так захотелось проорать это «нет»! — Это вовсе не гениально, дорогая моя мамочка!» Но кто станет возбухать в ателье для новобрачных? Только ненормальные.

— Пока, мамочка, — сдержалась Блэр, резко повернулась и отправилась к выходу.

Элеанор огорченно посмотрела вслед дочери. «Бедная Блэр, — подумала она. — Нервничает перед собеседованием».

Блэр шла домой пешком, глотая горючие слезы. Она уже начала подумывать, не поселиться ли ей в отеле «Пьер», чтобы начать подготовку к исчезновению. Можно, например, позвонить отцу и попросить пожить у него и его бойфренда в их замке во Франции. И черт возьми, она научится топтать босыми ногами виноград или чем еще они там занимаются полезным.

Правда, прежде нужно закончить школу, переспать с Нейтом и поступить в университет.

Когда Блэр поднялась в свой пентхаус и открыла дверь, навстречу ей вылетел Муки и, подпрыгнув, лизнул ее в лицо. Он радостно тряс своей гузкой с намеком хвостика. Блэр бросила сумку на пол и села прямо на пол. Пес ходил по ее ногам, лизал лицо, а слезы все текли и текли по ее щекам. Фу, у Муки ужасно пахло из пасти.

Из кабинета выглянул Аарон.

— Эй, что случилось? — спросил он, подходя к Блэр. — Муки, фу! — Он оттащил пса за ошейник. — Не давай ему ластиться. Иначе он в тебя влюбится и будет все время тереться о твою ногу.

Блэр перестала плакать и вытерла нос ладонью.

— Значит, завтра у тебя собеседование? — спросил Аарон.

Он протянул Блэр руку, чтобы помочь ей подняться. Но Блэр хотела умереть здесь, прямо сейчас, на пороге. Только сначала она должна выпить.

— Смотаться бы отсюда к чертовой матери! — горько проговорила она.

— Мы можем рвануть прямо сейчас, — предложил Аарон. — И не придется завтра вставать ни свет ни заря. — Аарон заправил дреды за уши. Блэр никогда не видела, чтобы парни заправляли дреды за уши. Ведь дреды — это прическа патлатых.

— Прямо сейчас? — спросила Блэр и тяжело встала, воспользовавшись протянутой рукой Аарона.

Вообще-то она не планировала ехать сегодня. Но почему бы и нет? Они будут ехать на машине, наступит ночь. Они остановятся в мотеле. Потом поедут дальше. Они вообще могут уехать куда угодно. Лишь бы не оставаться здесь.

— Почему бы и нет? — сказала Блэр и шмыгнула носом. — Тогда пойду собираться.

— Отлично, я тоже. Эй, Тайлер! — крикнул он.

Из кабинета вывалился Тайлер. Он был без тапок, в носках, лицо перемазано в шоколаде, и еще он напялил Ааронову футболку с надписью «Легализуйте марихуану».

— Слушай, старик, извини, — сказал Аарон. — Мы с Блэр должны ехать. Я не смогу досмотреть с тобой «Матрицу».

— Фиг с этим сиквелом. Он мне не нравится, — ответил Тайлер.

Блэр прошла по коридору в свою комнату. Сердце ее бешено колотилось. Может, она и ненавидит этого Аарона, но ей не терпелось уехать из дома прямо сейчас. Только пусть этот родственничек не строит из себя ни внимательного брата, ни мать Терезу…

Когда Серена примчалась в бар Центрального вокзала, Дэн был уже там. Он курил, пил джин с тоником, нервничал.

— Привет, — сказала Серена, с трудом переведя дух. Вообще, Серена часто дышала как загнанная лошадь — а все потому, что без конца всюду опаздывала. Но Дэн был идеалист и представил себе это так: Серена — ангел, спустившийся с небес, а перелет был долгим.

— Наш повар завернул мне сандвичи на случай, если мы проголодаемся, — сказала она.

Ну конечно, их повар! Она же принцесса! Принцессам положены повара.

Дэн покрутил соломинкой кубики льда в бокале. На Серене был ярко-синий свитер, отчего ее синие глаза становились еще выразительнее.

— Я купил бутылку вина, — сказал Дэн. — Можем устроить пикник.

Серена забралась на высокий стульчик возле стойки. Бармен поставил перед ней бокал с коктейлем «Кир Ройял», в котором плавали сиреневые пузырьки воздуха.

— Я обожаю этот вокзал, — сказала Серена и сделала глоток. Удивительно: как по мановению волшебной палочки бармен подал именно ее любимый коктейль.

Дэн закурил две сигареты одновременно, одну предложил Серене. Он был сама учтивость.

— Знаешь, почему я люблю вокзалы, аэропорты, люблю ездить в такси? В этом есть что-то эротическое, — сказала Серена.

— Ну да. — Дэн затянулся сигаретой. Хотя в этом он совершенно не был согласен с Сереной. Он мечтал поскорее сесть в поезд. Чтобы наконец они остались одни, и тогда…

Ну и что тогда? Дальше этого Дэн уже ничего не мог представить.

— Кстати, тебе понравится мой брат Эрик, — сказала Серена. — Он тоже любит пофилософствовать. Но он еще и большой кутила.

Дэн кивнул и задумчиво намотал на палец свой лохматый локон. Да, он совсем забыл, что там еще будет Эрик. Скорее всего, у Эрика намечаются гости на выходные. Так что они с Сереной будут предоставлены сами себе.

Электронное табло, словно матрица, мигало и жило своей жизнью, по мере того как прибывали и отправлялись новые поезда. В выходные на вокзале было полно народу. Кто-то кого-то встречал, провожал, просто слонялся.

Серена посмотрела на электронное табло.

— Наш поезд отправляется через пятнадцать минут. По сигаретке на дорожку, и вперед.

Дэн вытащил еще две сигареты и раскрутился на стуле, чтобы достать из кармана брюк зажигалку.

— Кстати, я прочитала твое стихотворение, — сказала Серена. Ей рано или поздно все равно пришлось бы как-то отреагировать. Почему бы не сейчас, какая разница. Стихотворение ей понравилось, но в нем была какая-то ущербность.

И тут Дэн оторопел. Он увидел, как в здании вокзала появились четверо парней. Где-то он уже их видел. Один из них остановился и уставился на Серену.

Нейт был обкуренный, но это не было галлюцинацией: девушка в баре, в ярко-синем свитере, белых вельветовых брюках, коричневых замшевых ботиночках точно была Сереной. А какие глаза, какие синие у нее глаза!

Блэр взяла с Нейта слово, что он забудет Серену. Нейт всячески пытался избегать ее, потому что каждый раз, когда он ее видел, у него сжималось сердце.

Правда, сейчас с сердцем все было в порядке. Что-то изменилось. Просто залюбовался красивой девушкой, которая осталась его старым добрым другом.

— Ой, это мои знакомые! — Серена соскочила со стульчика, оставила сигарету в пепельнице и подошла к Нейту.

— Но… — попытался вернуться к разговору Дэн. Ведь она не договорила про его стихотворение.

Серена подошла к парню с медово-золотистыми волосами и чмокнула его в щеку. И тут Дэн вспомнил, где видел этих парней. Ведь это с ними его сестра играла тогда в парке в футбол.

— Привет, орлы, — сказала Серена, одарив всех своей лучезарной улыбкой. — Куда отправляетесь?

Какая же она молодец! Запросто подошла, поцеловала как ни в чем не бывало. Как будто Нейт и не избегал ее вовсе. Серена не была злопамятной. Не то что некоторые известные нам особы.

— Мы едем в Браун, — сказал Энтони. — Но прежде заскочим в Нью-Канаан. Джереми возьмет машину своей матери.

— Так, машина отменяется, — весело заявила Серена. — В этом университете учится мой брат. Решено, едем вместе на поезде и остановимся у него.

Нейт нахмурился. Поездка в обществе Серены противоречила кодексу поведения, установленному для него Блэр. А, зашибись! Он никому ничего не обязан.