Она взяла телефон и принялась звонить. По одному номеру ей ответили, что доктор появится только через три недели. Анита набрала другой, но и там специалист находился в отпуске.

— Но это очень важно, — возразила она в ответ.

— Конечно, консультация всегда важна и для всех, — отрезала девушка-секретарь.

Джорджия ходила вокруг Аниты. Она думала о том, что еще может поделиться этой неприятностью с Кэт и, наверное, с Люси или Дарвин, но как сказать правду Дакоте и Джеймсу? Как уберечь их от такого ужасного потрясения? И потом, все новости люди быстро разбалтывают окружающим, даже если обещали никому ничего не говорить. Пример тому — работа Кейси. Ей достаточно было узнать что-то, и она уже никак не могла избавиться от искушения, чтобы не сообщить об этом публично. Да и Кэт вряд ли станет хранить секрет. Джорджия знала, что она сама промолчала бы, если бы ей доверили конфиденциальную информацию, просто потому, что не имела привычки обсуждать чужую жизнь и не получала от этого никакого удовольствия.

Джорджия понимала: ей никак нельзя давать слабину, признавать свое поражение, позволять себе выглядеть несчастной в глазах окружающих. Она чувствовала это интуитивно.

— Джорджия? Джорджия, вернись на землю, — позвал ее голос Аниты. — Мы должны попасть к специалисту как можно скорее, к лучшему доктору в городе. Нравится тебе это или нет, но придется обратиться к Кэт.

— Зачем?

— У нее есть связи, — пояснила Анита. — Наверняка ее муж знает и лучших специалистов в Нью-Йорке. Так мы сэкономим время. Кэт все равно привезет сегодня новую кофемашину. Так что самое время с ней поговорить.

Джорджия вспомнила: точно, Кэт собиралась доставить новый автомат. Его можно поставить внизу и с утра угощать кофе всех покупателей и гостей или болтать за чашечкой кофе с друзьями. Джорджия тосковала по давно забытой школьной жизни, когда они с подружками в перерывах между уроками пили колу или чай в буфете и беспечно судачили обо всем на свете.

— Ладно, — уступила Джорджия, — давай позовем ее и расскажем, в чем дело.

Не медля ни минуты, Анита, как только раздался звонок внизу, спустилась навстречу Кэт, следившей за доставкой кофейного автомата. Пери с Кэт собирались распаковать его, но Анита сказала, что Джорджии нужно срочно поговорить с подругой.

Несказанно удивившись, Кэт пообещала сейчас же подняться в гостиную, а Пери почувствовала что-то недоброе: еще не было такого дня, чтобы Джорджия проявила подобное равнодушие к магазину и клиентам, как сегодня. Как раз во вторник приходило больше всего народу, все словно просыпались после затянувшегося уик-энда. Кэт, настроенная бодро, даже намеревалась посоветоваться с Джорджией по поводу кое-каких изменений в декоре ее магазина, если, конечно, она не возражает. Это была прекрасная возможность хоть что-нибудь сделать для подруги. С такими радужными надеждами она и вошла в комнату, но, взглянув на Джорджию, сидевшую в пижаме, непричесанную и осунувшуюся, тут же поняла: случилось что-то неладное.

Подробно изложив ей все детали, Анита безо всяких обиняков спросила, может ли она порекомендовать им хорошего специалиста, чтобы проконсультировать Джорджию.


Кэт пропустила несколько машин и свернула в сторону делового центра. Она уже давно не была здесь, да и раньше приезжала только в том случае, если возникала необходимость срочно увидеться с Адамом. Он никогда не радовался ее появлению в офисе, она это знала, но теперь не время рассуждать о том, что ему приятно, а что — нет. Она сообщила ему по телефону о своем приезде, сначала Адам отказался говорить с ней, но Кэт настояла.

— Мне нужно не более десяти минут, — сказала она ему.

Будь у нее хоть немного больше времени и не случись такой срочности, Кэт наверняка заехала бы домой и потратила бы часа полтора на макияж. Вместо этого пришлось на скорую руку подкрасить губы и ресницы, в конце концов, она и так хорошо выглядела в белой блузке и темно-зеленой юбке; пусть не столь эффектно, как обычно, но и не абы как.

У Адама был огромный офис. Окна помещения смотрели на статую Свободы и залив. Каждый раз заходящее солнце окрашивало воды в медно-оранжевый оттенок, настолько чарующе прекрасный, что просто глаз невозможно оторвать. Кэт стояла у окна, разглядывая катера и лодки, сновавшие по заливу, и ждала, когда ее бывший муж соизволит уделить ей внимание. Странная мысль пришла ей в голову, когда она бросила взгляд на его компьютер: не воспользоваться ли отсутствием Адама, чтобы получить секретную информацию о его финансах, персональных счетах и доходах? А еще лучше — сделать какую-нибудь пакость: например испортить программу или стереть важные документы. Но тут же все это показалось ей смешным, ведь доступ к материалам Адама закрывал пароль.

Что за идиотский брак у них был, если они никогда не доверяли друг другу?

— Кэт! Какой сюрприз! — раздался голос ее бывшего мужа.

Кэт повернулась к нему, и ее охватило минутное волнение, даже сердце замерло от страха. За спиной Адама стоял его бывший наставник, пожилой джентльмен, уже давно оставивший работу в фирме.

— Здравствуй, Адам, — прохладно поздоровалась Кэт. — Добрый день, Стефан, — добавила она, кивнув его спутнику.

Адам закрыл дверь.

— Ну что же, — начал Адам, — эта комната тебя устроит или подыскать что-то более интимное?

— Интимное?

— Ну… я так полагаю, тебя привело сюда… э-э-э… желание лечь со мной в постель?

— Ты решил, что я пришла сюда спать с тобой?

— Спать? Нет, не спать… но ради секса.

— Ошибаешься.

Адам рассмеялся и сел за стол, но Кэт осталась стоять.

— Хорошо, будем считать, это шутка. Так зачем ты приехала?

— Мне нужна помощь.

Он откинулся на спинку кресла и потер пальцами подбородок.

— Помощь? Я не представляю, чем могу помочь тебе.

— Мне как можно скорее нужно найти самого лучшего онколога в городе.

— Ты больна?

— Надеешься, что я переживаю из-за развода? — парировала Кэт.

— Это тоже шутка?

— Нет, я не больна. Больна Джорджия.

— Понятно. — Адам молча смотрел на жену — он всегда тянул время перед ответом.

— Я согласна принять твой условия по разводу, если ты это сделаешь. — Она села в кресло прямо перед ним.

— Ты сама можешь найти его, телефон Чипа у тебя есть.

— Он не станет ничего делать для меня, поскольку знает о нашем разводе, Адам.

— Верно, — Адам улыбнулся, — все верно. У тебя обреченный вид, и это тоже понятно: никто не захочет доверять женщине, которая выставила себя с такой неприглядной стороны.

— Если ты ему позвонишь, я приму все твои условия по разводу.

— Кэт. — Адам навалился грудью на стол, словно пытаясь надавить на нее всем своим весом. — Ты в любом случае примешь мои условия. И ты это прекрасно знаешь. С какой стати мне звонить Чипу?

— Я согласна на более скромные апартаменты, чем ты мне предлагаешь. — Кэт чувствовала, как ею овладевает отчаяние, ее охватил ужас при мысли, что она уйдет отсюда ни с чем. Как она посмотрит в глаза Джорджии? А что скажет Аните? Они перестанут доверять ей.

— Повтори еще раз.

— Я готова взять только деньги, даже отказаться от квартиры, — повторила она. — Подпишу все бумаги без всяких споров, но только в том случае, если Джорджия получит консультацию у отличного специалиста на этой неделе.

— Почему, Кэт? — приблизив к ней лицо и перегнувшись через стол, спросил Адам. — Я никогда не ожидал, что торговаться с тобой — такое увлекательное занятие. Жаль, мы редко этим занимались. Хочешь, я найду тихий уединенный кабинет?

Если бы Кэт руководствовалась только своим отношением к нему, то немедленно вскочила бы и убежала.

— Оставь меня в покое, — прошипела она, — если позвонишь ему, можешь приехать ко мне в отель. — Подойдя к двери, она обернулась. Это был широкий жест, и она ощущала себя жертвой, но даже такую цену она готова заплатить ради Джорджии, ради ее спасения. И не из-за мучившего ее чувства вины, а потому, что знала: Джорджия надеется на нее, она — ее последняя надежда. К ее удивлению, Адам выглядел опечаленным.

— Я бы и так это сделал, Кэт, — мягко сказал он. — И без твоих жертв.

Она застыла, не веря своим ушам. Неужели это Адам говорит с ней?

— Сделал бы?

Он выпрямился на стуле и сложил пальцы замком.

— Нет, разумеется! — воскликнул он, посмотрев на нее с жалостью и презрением. — Господи, до чего же ты доверчива, Кэт!

Она распахнула дверь и быстро направилась к лифту.

Ничего, пусть все так и будет. Все ради спасения Джорджии.


Остаток недели прошел в суматохе, волнениях и ожидании, когда прояснится хоть что-нибудь и Кэт договорится с доктором. Джорджия твердила себе, что должна держать себя в руках, не терять присутствия духа, притвориться, будто все в порядке. То же самое говорила себе и Кэт: «Она никогда не должна узнать, через что мне пришлось пройти ради нее».

Постоянная поддержка, забота и внимание Джеймса помогли Джорджии пережить эту неделю. Разговоры с ним, ужины и тайное чтение книг, которые принесла ей Анита, помогали скоротать время. Конечно, ее мучила бессонница, страхи, но, слава Богу, благодаря летнему периоду не было такого наплыва покупателей, как раньше, оставались только будничные дела и заботы. В жару искусство вязания особенно не привлекало.

Тем утром Джеймс позвонил и сказал, что на выходные хочет поехать с ней и Дакотой в Балтимор. Он соскучился по родителям, а те давно уже заждались их в гости. Джорджия согласилась, хотя в глубине души желала, чтобы Джеймс и Дакота ехали вдвоем. Но тогда Джеймс стал бы беспокоиться и спрашивать, в чем дело.

Может, придумать какой-нибудь веский довод, чтобы остаться?

— Что? Ты не хочешь? Но ведь ты всегда мечтала поехать с нами. Тебе не нравится перспектива снова увидеться с моими родителями?

— Ну конечно же, это не так.

— О’кей. Мы должны были появиться в Балтиморе вместе, моя мама очень надеялась, что ты приедешь в гости. По правилам вежливости нам необходимо нанести ответный визит.

— Да, разумеется.

— Что это значит? Ты больше не хочешь со мной разговаривать?

— Какая чушь! С чего ты взял? У меня просто была трудная неделя.

— После того как мы решили сделать перерыв, даже Дакота заметила, что ты стала какой-то мрачной.

— Заметила? Ты ее спрашивал об этом?

— Да, именно так. Вчера я пришел в магазин, Дакота была дома. Она и Пери помогали Кейси готовиться к какому-то тесту, который ей сдавать в пятницу.

— Ах да.

— Они сказали, ты пошла обедать с Анитой, но я видел Аниту в ресторанчике Марти.

— Ах вот как! — Джорджия по неосторожности обожгла палец о плиту и, сунув его под холодную воду, молча ждала, что еще скажет Джеймс.

— Что происходит, Уолкер? — спросил он с обидой в голосе.

— Ничего особенного.

— Джорджия, если я в чем-то не прав, скажи мне это прямо. Я гораздо умнее, чем ты думаешь. Мне не нравится твое поведение.

— Нет, Джеймс, нет, поверь мне, дело не в этом. Мне сейчас надо, чтобы меня не трогали. Я буду тебе очень признательна, если вы съездите в Балтимор вдвоем с Дакотой, — пусть она познакомится с братьями и сестрами.

— Хорошо, но тогда мы с тобой увидимся хотя бы в пятницу?

— О… ты знаешь, в пятницу собрание клуба. Если только с утра. Ты можешь отпроситься с работы?

— Боюсь, что нет, но я очень скучаю по тебе.

— Тогда мы увидимся, когда ты приедешь за Дакотой. — Джорджии хотелось поскорее закончить этот разговор, но она понимала, что Джеймс и так уже вне себя от обид и подозрений.

Но он слишком уважал ее, чтобы следить за ней или вмешиваться в ее дела. И кроме того, он умный человек и до такого не опустится.

Ей предстояло подумать о том, как устроить все дела в магазине, если эта проблема со здоровьем надолго выбьет ее из колеи. А ей еще столько всего надо было сделать — перестроить магазин, заказать новую партию шерсти… Лето пролетит быстро, и покупатели снова появятся здесь в огромном количестве уже в первые дни осени. А она тратит время на чтение книг по медицине и копается в Интернете. Хорошо еще, Анита заказывает ей обеды у Марти и не надо ломать голову над тем, что приготовить.

Но ей действительно нужен перерыв, отпуск, возможность ничего не делать и полностью сосредоточиться на проблеме со здоровьем. Она вспомнила о Люси… Вот кто поистине здоров — она не выглядит на свои сорок два года и на двадцать пятой неделе беременности держится молодцом. Она даже одеваться стала в молодежном стиле: носит красную бандану и более изящные фасоны кофт, скрывающие ее интересное положение. Она располнела, но чувствовала себя прекрасно, даже уверяла, что ходить ей совсем не трудно.