пошла следом за его мамой на кухню.

Там кипела жизнь. Кто-то резал, кто-то чистил, кто-то раскладывал, кто-то ставил в духовку, кто-то

нес тарелки – и лишь один человек стоял, как памятник самому себе, и не делал ровным счетом

ничего. Разумеется, этим человеком был Моррис.

- Надо вынести угощение, - сказала миссис Темплтон через плечо. – Возьми салаты, пожалуйста, и

принеси на стол. О, и там еще пара бутылок вина стоит, не могла бы ты тоже их захватить? Они

могут скоро потребоваться.

- Конечно, - согласилась я и помахала отцу Люка, которого тоже заставили помогать. Рядом стояла

и младшая сестра Люка – Стейси – она доставала из духовки булочки. Взяв со стола две миски с

салатами, я подошла к своему лучшему другу, который стоял возле холодильника, пристально

изучая свои ногти.

- Моррис, - зашипела я, - что ты делаешь?

- В смысле? – не понял он. Я сунула ему в руки одну из салатниц.

- Ты вообще в курсе, что здесь бездельничаешь только ты?

- Я работаю, - возразил он. Я сделала вид, что не расслышала, и, прихватив бутылку вина,

подтолкнула его к двери.

- Пошли. Сейчас же.

Я поставила салатницы и вино на стол (причем я шла куда быстрее, а шарканье Морриса

медленно раздавалось у меня за спиной) и обернулась. Друг недовольно взглянул на меня,

подходя к столу.

- Что с тобой? Вы с Люком поругались? – он остановился рядом со мной.

- Ты хоть понимаешь, сколько я уговаривала Робин взять тебя на работу? – возмутилась я. – Она не

хотела тебя нанимать, я практически доконала ее!

- Зачем?

Терпение у меня лопнуло. Я вырвала у него из рук салатницу и со стуком поставила ее на стол.

- Потому что Дейзи сказала, что тебе необходима работа.

- Ну, «необходима» - не совсем то слово…

- О, определенно. Потому что если бы она и впрямь была тебе необходима, ты бы, не знаю,

работал, например.

Большинство людей отреагировало бы на то, что с ними разговаривают подобным образом.

Сказали бы что-нибудь в ответ. Но Моррис лишь пожал плечами.

- Мне сказали принести салатницы и хлеб, я и принес. Просто ждал дальнейших инструкций.

Я закатила глаза.

- Тебе всегда нужно пошагово объяснять каждое действие? Ты не можешь просто начать делать

что-то там, где нужна твоя помощь?

- Что делать?

- Моррис? – я обернулась. Это была Робин, хозяйка «Ресторана Робинсонов на колесах», которая

сделала мне одолжение. Теперь, похоже, в долгу была я. – Ты достал салфетки и тарелки?

- Ага.

- Да, - поправила я его.

- Они… - она обвела глазами стол, на котором определенно не было никаких пустых тарелок и

салфеток, - где?

- Ты не сказала нести их сюда.

Боже милостивый, подумала я. Робин повернулась в сторону подъездной дорожки – ну, точно, у

минивэна «Ресторана Робинсонов» , прямо на земле, стояли упаковки с салфетками, аккуратно

сложенные одна на другую, и пакет с одноразовыми тарелками.

- Иди, - произнесла я ледяным голосом, - возьми их и принеси сюда.

- У тебя плохое настроение, - заключил Моррис, но, наконец, сдвинулся с места. Шлеп-шлеп,

шлеп-шлеп, зашаркал он по траве. Я покосилась на Робин.

- Не говори ни слова, - заявила она, стоило мне открыть рот, чтобы снова извиниться. – Я и так

занята.

- Позволь хотя бы помочь, - попросила я и стала вместе с ней убирать пустые грязные тарелки на

поднос.

- Ты уже сделала больше, чем он за два часа.

- Прости.

- Он бесполезен.

- Знаю.

Робин взглянула на меня.

- Тогда почему, скажи на милость, ты умоляла меня взять его на работу?

- Пыталась помочь… - я замолчала, потому что Моррис прошаркал мимо нас с салфетками и

тарелками в руках, - другу.

- Хороший друг, должно быть, - заметила Робин. Я кивнула, а Моррис поставил свою ношу на стол

и стал медленно открывать упаковки. Затем подошел к нам.

Хотелось бы мне, чтобы это был единственный случай, когда я сердилась на Морриса, но так уж

вышло, что все наше общение строилось именно на том, что он заваливал что-либо на корню, а я

придумывала для него оправдания. Наши с ним мамы были соседками, поэтому мы с ним

знакомы с третьего класса. У меня никогда не было щенка, а Моррис в некотором смысле заменял

мне питомца: он мог быть милым, забавным и интересным, но также мог в любой момент облить

чем-нибудь ваш ковер. Судите сами.

Хотя, конечно, этим летом мне стоило бы подумать трижды, прежде чем рекомендовать его

Робин. Сперва мне пришла гениальная идея посоветовать папе нанять Морриса в качестве

помощника. Весной папа перенес операцию на спине – работа дрелью внаклонку не на всех

хорошо сказывается – и ему требовался человек, который мог бы развозить сделанные им детали

или заказы. А Морриса как раз с позором выгнали из «Коктейлей Джамбо» за то, что он постоянно

поедал наполнители для мороженого и смузи, так что он искал работу (ну, или пытался искать). В

общем, папа нанял его по моей огромной просьбе, и в первый же день Моррис врезался в стену

на заправочной станции, когда приехал туда залить бензина по папиной просьбе. Ремонт машины

обошелся в несколько тысяч, по папиным словам. Мне хотелось провалиться под землю от стыда.

- Он так медленно двигается, - сказал папа еще через пару дней. – У него как будто какое-то

заболевание.

- Прости, – тихо промямлила я.

- Ты должна рассказать ему все, - папа строго посмотрел на банку пива в руке. – И не просто

«Моррис, будь аккуратнее и работай эффективнее», а конкретно: «Ходи быстрее, научись

парковаться, не врезайся в стены на заправке и не выводи из себя окружающих».

- Прости, - снова сказала я.

Он лишь покачал головой.

- Я бы уволил его, но пусть сперва отработает сумму ремонта. Похоже, я застрял с ним.

- Про… - папа скептически посмотрел на меня, и я замолчала на полуслове. – Я заплачу столько,

сколько потребуется. Это я виновата, что так вышло.

- Нет, нет, - папа махнул рукой. – Ты уже и так достаточно для него сделала. Я разберусь.

Я думала, через неделю Моррис снова будет выгнан. Но нет. Папа оставил его у себя, а это было

еще хуже, потому что он бесконечно жаловался на нового сотрудника. На то, какой он медленный.

На то, как он роняет все, что ни дашь ему в руки. На то, как он просверлит что угодно – но не то, что

нужно было. Список продолжался до бесконечности, и каждый новый пункт, словно обухом меня

по голове ударял.

- Ну, так уволь его! – взмолилась я, наконец. – Пожалуйста. Прошу тебя, это ужасно!

- Безусловно, - согласился папа, - мне только надо найти ему замену. Он все же лучше, чем ничего,

- пауза. – Наверное.

Странность в том, что он так его и не уволил. Возможно, дело было в том, что Моррис все же

старался что-то делать, а еще мой папа прекрасно знал его историю – отца нет, мать мало

занимается сыном. Или, может, он все же надеялся, что из Морриса выйдет толк. Однако в итоге

Моррис ушел сам, после чего начал вздыхать, что работать негде.

Теперь же я в упор смотрела на него. Он медленно складывал грязные вилки в судок.

- Моррис, прошу тебя, просто кинь их туда уже и все.

- А?

- Ладно, забудь.

А вот и Люк со льдом вернулся. Он припарковался, вылез из машины, взял контейнеры со льдом,

помахал кому-то и рассмеялся над чьей-то шуткой. Забавно, что два человека могут вырасти в

одном городе, ходить в одну школу, дружить с одними людьми – и быть в итоге совершенно

разными. Семья – или ее отсутствие – значит больше, чем может показаться на первый взгляд.

- Точно все нормально? – уточнил Моррис. – Ты какая-то странная.

Я сглотнула и посмотрела на Робин, которая стояла неподалеку от нас.

- Отец звонил сегодня.

- Правда? – я кивнула. – А что он хотел?

- Не знаю. Еще не перезванивала.

Моррис задумался, затем пожал плечами.

- Может, у него подарок к выпускному для тебя.

Я скорчила рожицу.

- Поздновато, не думаешь?

- Лучше поздно, чем никогда.

Дамы и господа, вот это определенно жизненный девиз Морриса! Но, знаете, я спокойно

относилась к тому, что он так медлителен, потому что… Ну, таким уж он был. От остальных я ждала

большего. И в особенности – от отца.

Когда история с колледжами закончилась, жизнь потихоньку вернулась в нормальное русло,

насколько, конечно, это было возможно. Даже несмотря на неприятную ситуацию с Колумбией, я

понимала, что смогла поступить туда именно благодаря отцу. Поэтому в конце мая я опустила в

почтовый ящик приглашения на выпускной для него, Лии и Бенджи. Он не ответил. Что бы нас ни

связывало последние годы, оно исчезло.

Или мне так казалось. «Позвони, как будет возможность». Понимаю мамин порыв выбросить

бумажку прочь. Обманул меня однажды – позор тебе. Обманул меня дважды – значит, я

позволила. Да, такая уж я девушка, и я не могу это изменить. Я – та, кто я есть, я родилась там, где

родилась, и Калифорнийский университет – место, куда я собираюсь. Разве то, что он мог мне

ответить, каким-то образом изменило бы ситуацию? Нет.

Но даже несмотря на это, я терпеть не могла оставлять что-то незаконченным, поэтому мне было

интересно, зачем звонил отец. Весь ужин я старалась не думать об этом, а вместо этого сжимала

руку Люка, краем глаза следила за передвижениями Морриса (точнее, их отсутствием) и весело

хлопала Энди и Брук. По дороге домой, которую я могла бы проделать даже с закрытыми глазами

(четыре поворота, два «Стоп»-знака и светофор), я снова старалась об этом не думать. Когда,

наконец, я оказалась дома, я не спешила внутрь, вместо этого выйдя на пляж. Песок под ногами –

вот моя родина. Мы – обитатели побережья, и никто и ничто не в силах это изменить.

* * *

Воскресенье – это еще один рабочий день с еще большим количеством заселяющихся. Работы

больше, чем когда-либо еще, и для меня последний день недели всегда означал полную

загруженность.

«Пляжи Колби» не нанимают специальных людей, которые прибираются в домах, вместо этого мы

сотрудничаем с разными клининговыми компаниями, потому что работы много и она непростая.

Попробуй, приведи в порядок хотя бы один дом сверху донизу, если выселяются из него в десять,

а заезд в четыре. Всего-навсего шесть часов на то, чтобы новые постояльцы считали, что никто не

жил здесь четверть суток назад. Поэтому всегда нужно было следить за тем, как дома

подготовлены к новым гостям. Это, кстати, входило в мои обязанности.

Первым в списке местом на сегодня была «Летняя мечта», второй по счету дом, если смотреть

справа. Я остановила машину, вышла на улицу и прошагала прямо в открытые настежь двери. В

гостиной была уже давно знакомая мне уборщица – Лолли. Она пылесосила, а из другой комнаты

слышались звуки, какие бывают, когда пол моют мокрой шваброй.

- Эмалин, - Лолли приветственно кивнула, выключая пылесос.

- Привет. Как тут дела?

Она вздохнула и выпрямилась, опершись на трубу пылесоса.

- О, и не говори, моя спина ноет и ноет. Надеюсь, доктор, наконец, выпишет мне направление на

рентген. У тебя такое было?

Я покачала головой. Лолли любила поболтать, а я уже давно поняла, что лучший ответ на ее

вопросы – просто «Да» или «Нет».

- Возможно, потом придется ложиться в больницу, - продолжала она. – Как будто у меня есть

время на это.

- Ого. Сочувствую.

Лолли снова вздохнула.

- Передай в офис, что вешалка для полотенец в ванной все-таки сломалась, и приклеивать ее

снова нет смысла, надо менять.

Я кивнула.

- Сперва Рон и его простата, теперь это, - сокрушалась она. – Да еще Трейси вернулась с детьми, она же теперь в разводе. В общем, никакого покоя. На стене царапина, надо как-то убирать, -

прибавила она, возвращаясь к пылесосу.

- Поняла, спасибо.

Комната уже сияла чистотой, а Лолли вытряхивала контейнер для пыли в мусорный мешок. Дом

снова готов к новым гостям.

- Дженис! Ты закончила? У меня уже все.

- Да, почти, - донесся другой голос из соседней комнаты, - выйду через десять минут.

Я быстро прошлась по дому, оглядев его. Кровати заправлены, ванные чистые, полотенца

свежевыстиранные и аккуратными стопками лежат у туалетных столиков. Когда я спустилась,