— С кем у вас встреча, Мистер Уоррен? — вежливо спросила администратор.

— Я здесь, чтобы забрать кое-какие старые материалы Совета директоров, — сказал он. — Мы делаем кое-какие обновления материалов Совета директоров моей компании, и я подумал, что они смогли бы пригодиться.

— Мисс Тейлор ожидает вас?

— Нет, — сказал он с легкостью. — Но эти материалы — мои. Я оставил их здесь для временного члена Совета, который взял на себя мои полномочия, когда я вышел из Совета директоров в прошлом году. Мисс Тейлор недавно сообщила мне, что теперь он стал полноправным членом Совета и ему теперь не нужны мои материалы, данные «на прокат».

Его объяснение прозвучала вполне обоснованно, но мне все еще это не нравилось.

— Вы знаете, где они могут находиться?

Администратор была вежлива, задавая уместные вопросы. Я научила персонал проявлять максимальное уважение к членам нашего Совета директоров.

— В зале заседаний. Там есть шкаф, в котором мы хранили наши материалы. Там они и находятся. Они должны быть помечены.

— Давайте я просто пошлю кого-нибудь из службы безопасности, и он принесет вам их, — предложила администратор.

— Прекрасно, нужно ли мне сопровождать его, чтобы он забрал правильные материалы? Я бы и сам мог найти дорогу.

— В этом нет необходимости, — она тепло улыбнулась ему. — Проходите и присядьте.

Она кивнула охраннику, который тут же отправился за бумагами.

Я продолжала смотреть видео. Лицо Клайва было скрыто, так что я не могла его прочесть. Интересно, был ли он раздражен, хотел ли он проникнуть в здание по какой-то определенной причине.

Спустя несколько минут охранник вернулся с большой подшивкой и коробкой бумаг. Он передал все Клайву, который все быстро пролистал.

— Отлично, — сказал он, улыбнувшись охраннику и администратору.

Я, наконец, смогла увидеть его лицо полностью. Он выглядел удовлетворенным.

Мой желудок перевернулся.

Запись закончилась, и я спустилась в офис службы безопасности.

— Пойдемте со мной, — сказал я Эдди, локальному менеджеру, который нахмурил лоб и последовал за мной вниз к стойке регистрации.

— Вероника, — сказала я, прерывая разговор администратора.

Она поставила вызов на удержание и взглянула на меня немного нервно. Я не часто останавливалась поболтать с сотрудниками.

— Я просмотрела запись с Мистером Уорреном, который нанес нам визит сегодня утром. Спасибо за отличную работу. Вы идеально следовали нашим протоколам.

Ее взгляд перестал быть таким беспокойным.

— Спасибо.

— И, Эдди, то, что мы отдали Мистеру Уоррену его директорские материалы — нормально. Это тоже в соответствии с нашим протоколом. Но отныне, я хочу, чтобы вы оба знали, что он больше не является желательной личностью в этом здании. И его не следует пускать без моего разрешения. Вы понимаете?

Они оба кивнули.

— Он больше не входит в состав нашего Совета директоров, и не является кандидатом на деловое партнерство с «Paragon». Так что, если он появится, в первую очередь, звоните мне. И не делайте ему никаких одолжений. Даже кофе. Он даже не кандидат на чашку кофе.

Я металась и дергалась весь остаток дня, когда, наконец, плюнув на работу, поехала домой. Должна быть какая-то причина, почему Клайв пришел сегодня, и я ни на секунду не поверила, что это было только из-за его устаревшего регламента Совета директоров.

— Ты можешь расслабиться? — спросила Ханна.

Она завивала мне кудри с помощью щипцов, занятие, которое я сочла совершенно пустой тратой времени.

— Серьезно, перестань дергаться, или я подпалю тебя!

Я закатила глаза, когда она осторожно провела пальцами по волосам.

— Мне плевать на волосы. Я волнуюсь о бизнесе.

— Ты можешь забыть о компании хотя бы на один вечер, — пыталась она успокоить меня. — Почему бы тебе не позвонить Клайву? Спроси его, зачем он приходил, без упоминания того, что тебя это беспокоит для начала.

— Я думала об этом, но хочу подождать и сначала обдумать все как следует.

В зеркале я наблюдала за тем, как Ханна закончила работать с плойкой и разложила мои волосы по плечам.

— Выглядит красиво. Спасибо.

Она посмотрела на меня через зеркало.

— Теперь твое платье.

— Я не планировала выряжаться, — возразила я.

Она уже наложила мне тени на веки и покрыла ресницы тушью больше, чем я использовала в течение месяца. Я изучала свое лицо, отражающееся в зеркале, когда она подбежала к своему гардеробу. Ханна проделала потрясающую работу. Я обычно не беспокоилась из-за своей внешности слишком сильно, соглашаясь с тем, что я в меру привлекательная женщина. Для меня это было прекрасно. Но то, как она уложила мои волосы и сделала макияж, заставило меня почувствовать себя особенной и прекрасной, словно я была пыльным драгоценным камнем, получившим, наконец, огранку.

Она вернулась в комнату, неся в руках черное платье на одно плечо.

Я сморщила нос.

— Я не надену его ни за какие коврижки.

Ханна стиснула зубы, и я точно могла сказать, что она готовилась к бою.

— Ах, да, конечно. Габриэль Беттс, великолепный миллиардер и генеральный директор. У меня имеется инсайдерская информация, что тебе посчастливилось понравиться ему. Так что ты наденешь это платье и будешь выглядеть в нем горячо, черт возьми.

Я с тоской теребила тонкий материал.

— Я не могу надеть такое. Я буду выглядеть нелепо.

Моя сестра улыбнулась.

— Обещаю, если ты увидишь в зеркале что-нибудь еще кроме потрясающей красоты, ты его не наденешь. Согласна?

Я кивнула ей, чувствуя, что по спине у меня покатились капли пота.

— Я купила тебе вот это.

Она сунула мне в руки пакет.

Я заглянула в него, видя только маленькие клочки черного кружева.

— Ты пытаешься убить меня? — простонала я, присаживаясь на кровать.

— Клянусь, я только пытаюсь тебе помочь. Под такое платье требуется соответствующее белье, … поверь мне. Теперь одевайся, — сказала она и посмотрела на часы. — Я подожду тебя снаружи пару секунд. Если ты не справишься с этим, — сказала она, указывая на пакет, — просто покричи.

— Я — генеральный директор биомедицинской компании. Думаю, что смогу с этим разобраться, — огрызнулась я.

Я послушно оделась после того, как она вышла из комнаты. Я посмотрела на свое отражение в зеркало в полный рост, как только я застегнула бюстгальтер без бретелек и разобралась, каким же образом надеть эти трусики. Ханна была права … это оказалось сложнее, чем я думала. Я втянула воздух. Я выглядела … по-другому. Сексуальной.

Я с трудом сглотнула, волнуясь, мне сейчас будет плохо, и потянула платье вверх. На самом деле платье… плотно прилегало, оно было обтягивающим. Я застегнула его и восхищалась тем, как оно облегает мои изгибы. Я пошла в гардеробную и выбрала пару черных туфель на шпильках, которые Ханна подарила мне на Рождество.

Она постучала в дверь, затем вошла.

— Сладкий маленький Иисус, — произнесла она, когда осмотрела меня. — Моя старшая сестра — генеральный директор, оказывается, супермодель и богиня.

— Ха.

Я раскачивалась на пятках посередине моей комнаты.

— Я признаю, что оно выглядит красиво, но я, по правде говоря, не могу надеть его. Я чувствую себя в нем неуютно. Я поставлю себя полностью в глупое положение.

Ханна подошла ко мне и настойчиво взяла мои руки в свои. Обеспокоенный взгляд омрачило ее хорошенькое личико.

— Габриэль Беттс — нечто важное. Почти такое важное, как ты. Я хочу, чтобы ты повеселилась сегодня вечером. Я также хочу, чтобы ты дала себе наилучший шанс добиться успеха.

Я втянула воздух.

— Я не знаю, какой успех подразумевается в данном контексте.

Она кивнула.

— Я знаю. И это нормально. Но если он тебе нравится, и ты хочешь, чтобы он испытывал к тебе те же чувства, то тебе следует показать, что ты заинтересована в нем.

— Я не заинтересована.

Она изогнула бровь.

— Знаешь, ты не умеешь врать.

— Знаю.

Несколько минут спустя Гейб позвонил в дверь, не дав мне достаточно времени для переодевания или хотя бы для того, чтобы существенно подольше поспорить о переодевании с Ханной.

Я открыла дверь, и он улыбнулся мне.

— Привет, Лорен.

Его глаза пробежались по моему платью.

— Обалдеть.

Я чувствовала, что краснею.

— Обалдеть?

Он поднял свои глаза обратно на меня и застенчиво улыбнулся.

— Я имею в виду, ты выглядишь сногсшибательно.

— Спасибо. Ты тоже прекрасно выглядишь.

На самом деле, он выглядел необыкновенно привлекательно в темных потертых джинсах, темно-сером пиджаке и белой рубашке, на которой были расстегнуты верхние пуговки.

Ханна выглядывала из-за мены.

— Представь, — прошептала она.

Я толкнула ее локтем.

— Это моя младшая сестра, Ханна. Ханна, это Габриэль Беттс.

— Так приятно, наконец, познакомиться с вами! — воскликнула Ханна, пожимая ему руку и прыгая вверх и вниз, словно она была взбудораженным щенком. — Позаботьтесь о моей сестре!

— Намереваюсь, — Гейб снисходительно улыбнулся ей и повернулся ко мне.

— Готова?

Я кивнула и приняла руку, которую он предложил мне.

— Пока, Ханна.

— Повеселись, — пропищала она.

Я вздохнула с облегчением, когда мы спускались вниз по лестнице, удаляясь подальше от нее. Я наклонилась в сторону Гейба, вдыхая его запах — чистый и мужественный.

— Мы собираемся в «Saratoga», в случае, если тебе необходимо сообщить об этом телохранителю, — сказал он.

— Спасибо.

— Напиши им адрес, в случае, если я поеду слишком быстро для них.

Он подвел меня к своей причудливой электрической машине и открыл дверцу.

— Ты знаешь, хотя я и ученая, но никогда бы не догадалась, как открывается эта дверь, — сказала я, скользнув в машину.

— Я уже понял, что эта машина — не твой тип. А какая все-таки марка — твой тип?

Я наморщила лоб.

— «BMW»?

— Уверена? — рассмеялся он и вырулил с подъездной дорожки.

— «BMW» … седан. Я думаю, — вздохнула я. — Моя сестра выбирала машину. Я не —

— Тратишь время на такие вещи, — закончил он за меня. — Я все понимаю. Нечего стыдиться. Кстати, твоя сестра показалась мне милой.

— Она хорошая …. Несмотря на то, что немного суматошная. Мы живем вместе с ней. Она мой директор по маркетингу.

— Знаю. Я разговаривал с ней, когда пытался договориться о встрече с тобой. Она была гораздо более сговорчивой, чем ты.

Я пожала плечами.

— Она намного более беззаботная, чем я, считающаяся хорошей девочкой. Она должна получать удовольствие от жизни, будучи двадцатидвухлетней.

— А как насчет тебя? Ты наслаждалась жизнью, когда тебе стукнуло двадцать? — спросил он.

Я раздумывала над его словами. В последние несколько лет многое изменилось для меня, включая потерю моих родителей. Когда они умерли, я чувствовала огромное давление, крайнюю необходимость жить полной жизнью. Для меня это означало, что надо найти истинную цель в моей жизни и бросить все силы на построение этого.

— Тогда я строила свою компанию, ночуя на диване в своей лаборатории, и да, я получала от этого удовольствие. Это было время громадного роста и множества прорывов.

Он тоже улыбнулся.

— Мне нравится, с какой страстью ты относишься к своей работе. Ты хоть расслаблялась? Веселилась в те времена?

— Конечно, нет, — сказала я. — Не тот вид веселья, который предпочитала моя сестра. Ханна и я хотим разные вещи, и я это поддерживаю. Я не хочу, чтобы она чувствовала, что должна работать все время только потому, что я так делаю.

— Вы всегда жили вместе?

— Только с тех пор, как она закончила колледж. Наши родители умерли, когда мне было девятнадцать, а ей шестнадцать. Она хотела закончить высшую школу в Мичигане в то время, как я все еще училась в Массачусетском технологическом институте. Потом я переехала сюда, и она выбрала учебу в Стэнфорде, чтобы мы могли находиться близко друг от друга. Когда она закончила, то помогла мне с выбором дома. Ханна сказала, что пора перестать спать на диване.

Мне не хотелось говорить об этом, обо всех этих деталях моей жизни, но они только что выплыли наружу. Иногда было трудно скрыть чистую правду.

— Я сожалею о твоих родителях.

— Все в порядке. Было тяжело справиться, потому что это произошло внезапно. Они погибли в автокатастрофе.

— Это ужасно, Лорен.

— Ты уже знал об этом.