— Это значило «вступай в игру», а не «хочу увидеть тебя голой», — предупреждает он. Я и так в этом не сомневалась.

— Я не путаюсь с женщинами Логана, — продолжает он. Я это уже слышала, когда осталась ночевать здесь в первый раз.

— Такая вот штука между братьями, — говорим мы одновременно.

Мэтт ухмыляется.

— Именно так, — говорит он.

Когда я вхожу в комнату Логана, он лежит на кровати на спине, рука закрывает его глаза. Он даже не взглянул на меня, поэтому я трогаю его за коленку. Логан убирает руку с глаз и приподнимает голову, чтобы посмотреть на меня. Его голубые глаза щурятся, потом он садится. Переплетает наши пальцы и притягивает меня ближе к себе.

— Не спи на диване, — говорит он.

— Мэт сказал, мы должны разбудить Пола и заставить его там спать.

Глаза Логана становятся шире, и он смеётся.

— Мне нравится эта идея. Но я бы лучше спал с тобой хоть каждый день.

— Ты, должно быть, меня обманываешь, — выкладываю я.

— Что? — спрашивает он. Ему не было видно моих губ? Или он не понял, что я сказала?

— Логан, я стояла перед тобой абсолютно голая. А ты даже бровью не повёл. — Я поднимаю руку, чтобы он не начал говорить. — Я поняла. У тебя нет ко мне никаких чувств. Всё нормально.

Внезапно Логан дёргает меня за руку и осторожно перекатывает на постель. Он накрывает моё тело своим, его лицо в миллиметрах от моего лица.

— Думаешь, ты мне не нравишься в этом смысле? — спрашивает он и вглядывается в моё лицо, как будто хочет найти там что-то, что потерял.

— Ты смеялся надо мной.

— Я смеялся, потому что девушка, которую я хочу трахнуть, стоит голая в моей комнате, а я не могу этим воспользоваться! — взревел он. — Это словно необъяснимое чудо.

Он протискивает свою коленку между моими и раздвигает мне ноги. Потом устраивается между моих бёдер и прижимается к моим трусикам. Он твёрдый. Очень твёрдый.

— Я была голой, но ты даже не смотрел на меня, — снова начинаю я и закрываю глаза.

— Я не хотел тебя оскорбить, — говорит он.

Он снова двигает бёдрами, и в этот раз его возбуждённый член трётся о мою щёлочкущёлку. У меня перехватывает дыхание.

— Я хочу тебя так сильно, что это причиняет боль. — Он говорит очень тихо, не как обычно, и мне трудно понимать его слова.

— Ты даже не смотрел на меня, — возражаю я.

Он садится на колени и поднимает мою ногу себе на плечо. В этот момент он не глядит на моё тело.

— Твои ногти на ногах покрашены в розовый. И волоски отросли. — Он ухмыляется. — Если хочешь, можешь воспользоваться моей бритвой. — Его рука скользит по моей икре, к коленке, оставляя после себя мурашки. — У тебя прекрасные крепкие бёдра. — Рука Логана скользит к переду моих трусиков, и его большой палец двигается там взад и вперёд. — Вот здесь у тебя маленькая поросль волос. — Палец давит на мою щёлочку, и я выгибаю спину, чтобы ещё сильнее к нему прижаться. Логан усмехается. Его руки передвигаются по моим бокам вверх, поднимая футболку до тех пор, пока её нижний край не оказывается прямо под грудью. Он целует меня в живот. Мои соски затвердели и торчат. Логан облизывает губы.

— Твои соски розовые, пухлые, идеальные. А грудь поместится в моих ладонях. — Тут он опускает мою футболку обратно и, простонав, ложится на меня, снова упираясь в меня своим членом. — Я видел всё, — говорит он. — Но просто старался вести себя как джентльмен.

Он смеётся.

— Ты думала, я не смотрю. — Логан целует меня в кончик носа. — Глупая женщина, — ворчит он.

— Так ты смотрел. — Вот всё, что я могу сказать. И это больше напоминает карканье. Слава богу, он не может услышать дрожь в моём голосе.

— Я смотрел, — подтверждает он. — Ты была голая. И такая охренительно красивая, что я едва мог дышать. Конечно, я смотрел.

— И на многих голых женщин ты смотришь? — Вопрос вылетает из меня, но я не хочу знать ответ.

— Нет, — выдыхает он в мой рот. Его губы робко касаются моих, но затем он отстраняется. Этот парень сводит меня с ума. Его бёдра настойчиво прижимаются ко мне, он всё ближе и ближе к моему самому разгорячённому месту. — С того дня, когда впервые увидел тебя, я не смотрел ни на одну голую женщину.

— А тебе бы хотелось? — спрашиваю я. В моём голосе по-прежнему эта дрожь. Его рука ложится на моё горло, как если б он через свои пальцы хотел услышать звук моего голоса.

Логан качает головой, глядя прямо мне в глаза.

— Только на одну.

Я протягиваю руки вниз, чтобы стянуть с себя футболку, но он останавливает меня, что-то промычав.

— Что? — спрашиваю я.

Он снова смотрит мне в глаза.

— Твоё имя? — спрашивает он.

Теперь моя очередь закрывать глаза рукой. Мне хочется закричать. Я ничего не могу ему сказать.

— Я не могу тебе сказать, — отвечаю я.

Он натягивает футболку на мои бёдра.

— Тогда твоя одежда остаётся на тебе. — Он целует меня, его губы изводят мои, мне уже нечем дышать. — А моя — на мне.

— Твой брат сказал, что тебе следует трахнуть меня и покончить с этим.

Он тяжело вздыхает.

— Потому что он думает, что если я тебя трахну, то больше никогда не захочу с тобой встречаться. Но я могу уверить тебя, дело не в этом. — Он снова вдавливается в меня, трётся о мою щелочку, его возбуждённый член упирается в мой клитор. — Как только окажусь в тебе, я вообще никогда не захочу бросить тебя. — Он целует мою шею сбоку, нежно посасывает, передвигаясь к передней её части. Его лёгкая щетина трётся о мою нежную кожу. Но я не хочу, чтобы он останавливался.

Я протягиваю руку и обхватываю его член ладонью сквозь джинсы, он замирает.

— Не играй со мной, — предупреждает он. Его голос сильный, но тихий. — Если ты хочешь быть моим другом, можешь быть моим другом. Мы можем спать в одной кровати, вместе обедать, вместе проводить время, делая то, что нам нравится.

Я поднимаю его голову, чтобы он мог посмотреть на меня.

— Я хочу быть твоим другом, — говорю я.

— А я хочу, чтобы ты была моей подружкой.

— И что это значит? — выкрикиваю я, в отчаянии хлопая ладонями по кровати.

Он выглядит растерянным.

— Я не знаю точно. Наверное, это то же самое, что быть моим другом, только я заставляю тебя кончить. — Логан снова трётся об меня. Потом поднимается. Я хочу закричать.

— Куда ты собрался?

— Пойду возьму одеяло с дивана. Или ты хочешь, чтобы я спал там? — У него неуверенный вид.

Я хочу, чтобы он был внутри меня. Но этого не случится.

— Иди бери одеяло, — ворчу я. Он хмыкает и уходит из комнаты.

Мои трусики мокрые. Мокрые насквозь. Я беру сумку и достаю свежие. Логан заходит в комнату как раз в тот момент, когда они уже почти у меня на бёдрах.

— Свежие трусики, — объясняю я и тут же упрекаю: — Твоя вина.

Он стонет и плюхается спиной на кровать.

— Зачем тебе нужно было мне это говорить? — спрашивает он.

Он так и лежит какое-то время, руки сжаты в кулаки. Потом показывает мне подойти ближе и прижимает мою голову к своей груди. Он делает глубокий вдох и крепко обнимает меня, после чего отпускает и расслабляется. Логан поднимает книгу, лежащую на его прикроватной тумбочке, и, открыв её, держит в одной руке. Он тихонько читает про себя.

— Что ты читаешь? — спрашиваю я.

Он смотрит на обложку и говорит мне название.

— Почитаешь мне?

Он очень долго смотрит в моё лицо и понимает, что я серьёзно. Я могу учиться. И я люблю книги. Просто не могу их читать. Но у меня удивительная память.

— Начни с начала, — прошу я.

Он переворачивает страницы до первой и начинает читать. Я устраиваюсь рядом с ним, обхватив его грудь руками, прижимаюсь со всей силы. И он читает. Его голос звучит сильно и уверенно, Логан читает долго, так долго, что уже начинает зевать, а я не хочу, чтобы он останавливался. Когда он наконец откладывает книгу, я перекатываюсь на него, и он поворачивается, чтобы быть лицом ко мне. Он подтягивает меня под свой подбородок, и я слышу, как бьётся сердце в его груди.

— Когда ты будешь готова для того, чего я хочу, — говорит Логан, — дай мне знать.

Я готова. Я готова прямо сейчас. Но не к тому, чего он хочет. Я киваю, и он тяжело вздыхает. Его губы касаются макушки моей головы, нежно, словно шёпот.


***


На следующее утро я просыпаюсь и поднимаю голову. Солнечный свет льётся в комнату, и я понимаю, что спала дольше обычного. Но, с другой стороны, мы читали до поздней ночи. У меня сжимается сердце при мысли о том, что он не пользовался голосом в течение восьми лет, но этой ночью читал для меня несколько часов подряд. От этого по моему телу прокатывается тепло, и я осматриваюсь, гадая, где он может быть. Кровать пуста, на подушке даже не сохранилось отпечатка его головы. Наверное, это из-за того, что мы всю ночь проспали на одной. Я устроилась на его груди, но потом мы чуть передвинулись, и моя голова оказалась на его животе. Всё время, пока он читал, его пальцы пробегали то по одной части моего тела, то по другой. Это были маленькие лёгкие прикосновения, но они проникли мне в сердце.

Я знаю, он тоже не был равнодушен. Его член стоял как скала, ему не раз приходилось прикрываться одеялом. Но он не обращал на это никакого внимания. И я тоже. Мне хотелось протянуть руку и дотронуться до него, но это не то, чего он хочет от меня. Ему нужна я вся, целиком. А я не свободна в том, чтобы полностью ему раскрыться. И никогда не буду свободна.

Перекатываюсь на другой бок и убираю волосы с глаз. Мне все ещё никак не привыкнуть к их чёрному цвету. Он так сильно отличается от моего натурального. Каждый раз, когда я смотрюсь в зеркало, мне приходится посмотреться ещё раз, чтобы понять, на кого я смотрючто это за девушка там, напротив. Но, возможно, я никогда не узнаю.

Мой взгляд перемещается на альбом для рисования, прислонённый к лампе на тумбочке Логана. Я подползаю поближе, но тут же крепко зажмуриваюсь, когда вижу, что он нарисовал голую женщину. Это карандашный рисунок, и он заштриховал все части её обнажённого тела. Но моё внимание моментально приковывает единственная во всём рисунке цветная полоска. Она идёт вдоль левой стороны по её волосам. И она синяя.

Вот дерьмо! Это же я.

Я сажусь на край кровати и беру альбом. Это я. Определённо, я. Мои руки висят по сторонам, а кулаки крепко сжаты. На лице — вызов. Никогда ещё мне не приходилось видеть, чтобы художник смог поймать такое выражение. Но Логан смог. Рядом с моим пальцем ноги лежит полотенце, а нога вытянута так, словно я только что откинула его.

Вокруг груди он нарисовал тени, мои соски топорщатся, торчат так, будто их только что сильно целовали. Внутри у меня всё сжимается, и мне приходится заставить себя сделать вдох. Между бёдер — маленький треугольник волос. Я закрываю глаза. Рисунок почти как живой. И это я. Он нарисовал меня. По памяти. Внизу листа нацарапано несколько слов. Они все из прописных букв, которые написаны на расстоянии друг от друга.

Я С М О Т Р Е Л

Да, это уж точно. Сомнений нет. Он видел меня голой. И он запомнил каждую впадину, каждый изгиб, каждую прядь волос. Или их отсутствие. Ой. Я закрываю альбом, чтобы больше никто не смог это увидеть. У меня такое ощущение, будто меня обнажили, словно ему каким-то образом удалось снять с меня слой и заставить меня посмотреть на это так же близко, как он сам.

Поверить не могу, что обвиняла его в том, что он не хотел глядеть на меня. Конечно же, Логан всё видел. И его взгляд проник туда, куда ещё никто не смотрел. Я глубоко вдыхаю и некоторое время просто сижу с закрытыми глазами.

Натягиваю джинсы под футболку Логана и надеваю лифчик. Мне нравятся его братья, но я не могу быть уверена на сто процентов, кто есть в доме. И мне не хочется выйти попить кофе и увидеть, что все прилично одеты, и только я — нет. Бегать по дому среди ночи — это одно, а сейчас уже совсем другое.

Я выхожу из комнаты и осматриваюсь. В квартире пусто. И я даже немного рада тому, что Логана нет, потому что моё лицо до сих пор пылает от того, насколько внимательно он разглядел моё тело. Если бы он сейчас был дома, я бы превратилась в лужицу на полу.

Не думаю, что я когда-либо видела квартиру, которая была бы настолько заполнена тестостероном и мужскими телами. И тут, как всегда, бардак. Я наливаю себе чашку кофе и загружаю посудомоечную машину, потом протираю все рабочие поверхности. Ничего не могу с собой поделать. Возможно, они сами не хотят, чтобы я это делала. Но я всё равно убираю. Моя жизнь — это такой хаос, и больше всего на свете я хочу привести её в порядок. Но поскольку я не могу это сделать, то вместо этого приведу в порядок их квартиру. Я снимаю резинку с пачки писем и закручиваю волосы, чтобы они не падали на глаза. Если уж я собралась убираться, то сделаю это по всем правилам.